МИЛЛИОНЫ ПАРСЕК: Ангел и демон

одноклассники, которым не удалость продолжить учебу или найти хорошую работу, завидовали — мир повидает! И как один советовали найти богатого иностранца, чтобы выйти замуж.
— Это да, — согласилась Анна, отвечая: — Все впереди!
Мать забрала заявление из милиции: дочка подалась в тайгу — без электричества, без связи, без почтового отделения. Таких мест пруд пруди, достаточно отъехать от промышленного города километров на двадцать — и вот он, крайний север! Ни дорог, ни водопровода, ни стационарного телефона на семь тысяч жителей,  ни автобуса, чтобы после работы домой попасть. Пожалуй, в отделении милиции обрадовались больше других — закрыто безнадежное дело! Слава богу, если бы все дела заканчивались так же!
Но быстро вернуться в империю не получилось. Анна и Дай не отходили от демона матери, который ни на что не реагировал и пятый день лежал без движения, лишь изредка поднимаясь, чтобы присосаться к руке и снова упасть. Дай, обмотавшись вокруг коконом, пытался его согреть, передавая часть своей силы — и тоже ослаб. Теперь и у него вид был неважный. Кровь в теле демона матери не удерживалась, большей частью стекая на пол. Анна начала беспокоиться за обоих демонов, которых сразила болезнь неизвестного вида.
— Мы далеко от Черных Дыр, — мать тяжело вздохнула, заметив, что Анна нервничает. Она тоже склонилась над демоном, слушая его токи.  — Ари умирает… Демушка?! Ари?!
— От Черных Дыр? Что ж ты сразу не сказала?! — упрекнула Анна. — Дай, вставай, — решительно потрепала она своего демона. — Мы отправляемся на Черную Дыру! Далеко мы от нее?
Демон поднял голову, с затуманенным  поблекшим взглядом.
— Чуть меньше, чем до Маары. Но не намного. Шестьдесят градусов по угловой, за диском галактики, примерно, тридцать тысяч парсек — полтора дня пути.
— Ладно, жди нас! — бросила Анна матери.
— Я понесу его на себе, — Дай качнул щупальцем, поднимая Ари. — Один!
— Одного тебя я никуда не отпущу! — воспротивилась Анна.
— Вы с ума сошли! Это безумие! Какая Черная Дыра?! — всплеснула мать руками. — Младенец! Не строй из себя взрослую! — мать нервно и тревожно оглянулась на демона, удерживая Анну. — Дай, прошу тебя…
— Мама, я Правитель! — Анна расцепила ее руки, отталкивая от себя. — Ты не сможешь мне помешать! Я была уже там, и выжила! — отрезала она.
— Нет, ты останешься,  — приказал Дай, поддержав мать. — Я полечу напрямую, чтобы сократить путь. Путь не разведан, нам придется пробираться через империи Правителей, тебя могут почувствовать.
— Но у меня нет звезды! — попробовала воспротивиться Анна.
— Мы не можем рисковать. В тебе проснулась сила!  Она может выдать нас. Кто-то должен охранять Айру, ее нельзя оставлять одну. Бог знает, где мы, следовательно, всякое может случиться.
Дай исчез в подпространстве, унося в щупальцах небольшой серый комочек демона матери.
— И пусть не возвращается! Пусть останется там! — прокричала мать вслед, будто видела их. И вдруг глаза ее сделались круглыми: — Ты была на Черной Дыре?!
— Ну, была! — возмущенно отозвалась Анна, все еще раздосадованная, что ее оставили.
Мать присвистнула, открыв рот, задумчиво почесав за ухом. И удовлетворенно усмехнулась про себя, уставившись в пол, чтобы скрыть хищный огонь в глубине своих глаз, который не ускользнул от Анны.
— У тебя мой меч! — не скрывая радости, сообщила она. — Мой! Катрин! Меч перкаров!

Что бы посвятить мать во все баталии и события, которые приключились лично с нею, потребовалось два дня. Мать задавала столько вопросов, что иной раз Анна успевала забыть, о чем, собственно, шла речь.
— Ну вот, так все и было! — наконец, закончила Анна свой рассказ.
Мать надолго задумалась, недоверчиво взглянула на нее, прошлась по комнате, села на стул, сцепив руки.
— Ну и что теперь думаешь делать?
— Собираюсь вернуться на Рос. Я не одна, с Маришей, ее сила знает дорогу на Мета-Прокс. И полукровки горят желанием помочь. Наверное, «РБ8» что-то значит? — Анна нахмурилась. —   Но прежде я решила поговорить с тобой. Ты что-нибудь обо всем этом знаешь?
— Так, хватит… не придумывай, даже думать не смей! — решительно запретила мать. — Начнем заниматься. Я попробую подтянуть тебя, — она подняла руку, чтобы погладить демона, и тут же опустила, заметив, что его нет. Лицо ее исказилось болью. — Звезды помоложе примут твое правление. Попробуешь  одну, поднимешь планеты, возьмешь еще. Преобразование не каждому по зубам, таких Правителей по пальцам можно пересчитать. Не пропадешь, и деньги для империи добудешь. Да-а, Дай многому научился у твоего отца… — она покачала головой. — Он всегда считал, что звезды нельзя передавать младенцам…  — и тут оказался прав! Мне на ноги уже не встать, так что, назначаю тебя своим преемником.
— Что, прямо так возьмешь и отдашь империю? — недоверчиво покосилась на нее Анна.
— А на что она мне?! — рассмеялась мать. Она смерила ее взглядом, одобрительно заметила: — Отец бы тобой гордился. С полукровками, кстати, была его идея. Он собирал их у себя, чтобы приглядывали за звездами.  
— Никакую империю никому ты передавать не будешь! — возмущенно отозвалась Анна. — Совсем расклеилась... Почему бы в люди не выйти? Могла бы полукровок учить, им нужна помощь.
— Боже! — мать всплеснула руками. — Если не примешь ты, она достанется той же Катрин… Или разорвут, как империю твоего отца! — в голосе матери снова прозвучала боль. — Огромная империя! На пяти галактиках! Он сытым был всегда!  
— Мам, зря ты так, — заступилась Анна за бабку. — Она больше переживает, чем Карсад — и защищает твою империю. Мне Катрин показались искренней.
— Что?! — презрительно рассмеялась мать. — Правитель — искренний?! Запомни раз и навсегда, Правитель и совесть — несовместимы! Меч и сила, вот что может их заставить склонить голову! А она и подавно, она ж из первых первоживущих, чистый перкар, медуза морока… Легко меняют партнера, легко пожирают детей, легко разменивают одно на другое. Катрин не меньше других Правителей мечтает захватить империю!
— Почему же Карсад женился на ней? — не поверила Анна.
— Не женился. Создал союз, связав ее по рукам и ногам. Стоит чуть-чуть отпустить удила, и лошадка понесет. Медузы морока, как амебы…  Закрыта — в покое, вышла наружу — началось размножение. В своем стремлении стать снова пространством, порода Катрин рвется, как гнилая тряпка.
— Ты сказала, что я тоже перкар, — напомнила Анна, раздосадованная, что мать все еще копит обиду.
— В чистом виде перкаров не так много, генетика — как Бог на душу положит, — мать опустилась на диван, насильно усаживая Анну. — С одной стороны империю Катрин закрывают империи Карсад, Зарт и Каффа, с другой Правители Зандрана. А Гидра… Гидра обвивает, как вьюнок. Стебли империи раскинуты далеко в сторону, а корни растут в другом месте.
— Но, мам, она столько лет заботилась об империи Гидра, закрывала ее…
— Ты многого не знаешь. Это не они закрыли империю, а я и твой отец, — оборвала мать. — Катрин как раз пыталась избавиться от меня, от Карсада, от Каффы и Зарта. А Зукоррот и Базиар-Шагал помогали ей в этом.
— Тогда, может быть, ты озвучишь свою версию? — попросила Анна, потерев виски. — Я уже ничего не понимаю! Чувствую себя, как ежик в тумане.
— Ну, хорошо… — мать задумалась, не зная с чего начать. — Дайкон был сильным, смелым, в какой-то степени жестоким — одинокий волк, — она улыбнулась. — Но он любил меня. Всегда. Ему нужна была своя стая, свое содружество. Содружества — это семейные образования. Распадаются, переходят из рук в руки, поднимаются и падают. Мы закрыли империю Гидра и объявили о своем союзе. Отец меня поддержал, поздравил, пошутил, что, может быть, скоро тоже попросится к нам. Мы все знали, что наши два содружества, Олеом и Дракон, как две руки, никогда не станут врагами. А спустя месяц, ворвавшись во дворец через два Крыла на Сорее и на Амалит, твоего отца убили.
— А при чем здесь Катрин? — заинтересовалась Анна.
— Попасть во дворец Правителя мог только свой. Дайкон был осторожным. Беспрепятственные коды доступа во дворец знали лишь члены нашей семьи, которую он считал своей. И вдруг я узнаю, что все его звезды, поддерживающие Сорею, перешли в руки Содружества Аскон рода Шимахамши, которое  в то время возглавлял Базиар-Шагал, близкий друг моей матери. Тогда я еще ничего не знала об их планах и ее измене.
— Правительницы Катрин?! Моей бабки?! — нахмурилась Анна.
Мать молча кивнула. Взгляд ее был отсутствующим, словно она была там, в прошлом.
— Вот именно… Я убила Базиар-Шагала. И всю его семью.
— И взорвала Наяду?
— Наяду, Сунаир и Руму, поддерживающих Сорею. И пятнадцать звезд, выделенных в отдельную группу и переданных Галактическому Совету, как сеть подпространственных переходов.
— А что потом?
— Сорея была разрушена. Примерно наполовину, — мать усмехнулась, ничуть не сожалея. — Я укрылась в империи, Карсад прикрывал меня. Но Катрин догадывалась, что мы общаемся между собой. Она много раз просила его устроить нам встречу. Я согласилась, все же мать… — мать помрачнела. — А она принесла с собой энергетическую ловушку… Есть такие, что-то вроде клетки для демона. Ее планы войти в содружество Аскон не совпадали с нашими планами. Мною она расплатилась с Галактическим Советом за опекунство над империей Гидра, — мать снова злорадно усмехнулась. — Но Гидра была уже не та! Из тысячи четырехсот двадцати звезд она смогла открыть всего семь. Это звезды, которые поддерживают Огру. Нечто вроде Сореи, но в Содружестве Олеом. И курирует звезды с планетами людей. Людей нельзя оставлять без Правителя, это порядка трехсот звезд. Вот, собственно, и все.
— А… Зукоррот?
— Зукоррот… — мать надолго замолчала. — Меня судили на глазах сорока галактик местной группы. Зукоррот, председательствующий в Совете, требовал смертного приговора. Тогда империя Гидра досталась бы Катрин, как моей наследнице, и Зукорроту, объединись она с ним. Но отец опередил их. А с ним Каффа и Зарт, которые на глазах у всех принесли клятву забвения. За ними клятву начали давать другие, процесс стал неуправляемым. Зукоррот и его единомышленники остались в меньшинстве. Поверь, во всех случаях, направленных против меня и империи Гидра, замешана Катрин. Разорвать империю и передать в другие руки сможет только она.
— А что это за клятва забвения? — поинтересовалась Анна. — Во время церемонии обменивались клятвами. Разве нельзя ее нарушить?
— Нет, это клятвы меча и силы. Они поднимутся на тебя, если ты попробуешь применить их против того, кому дала клятву.  Карсад и полукровки обменялись клятвами, теперь его сила и меч будут защищать полукровок, а их мечи и сила служить ему. И только он может освободить их от клятвы, а они его.
— Что же, наша сила и меч не часть нас самих?
— Представь, сосуд. Сила наполняет его и множится, собирая себя отовсюду. Меч — это крепость сосуда. Если у тебя забрали меч, сосуд останется пустым. А если выпита сила, не выйдет меч — он поднимается силой. И тогда сосуд становиться смертным. Мы пропускаем силу через силу, чтобы она стала нашей, и тогда крепнет меч. Как Демушка, — мать снова тяжело вздохнула, переживая о демоне. — У Ари нет силы, чтобы поднять меч и принять силу. А теперь представь, что у меня забрали и