страшным ударом. Мне сейчас очень тяжело, но я готова ответить на ваши вопросы.
Инспектор сказал, сочувственно глядя на девушку:
— Я понимаю ваше состояние, мадемуазель, и обещаю долго вас не задерживать. Не могли бы вы рассказать мне что-либо могущее помочь раскрыть эту ужасную загадку?
Валерия задумалась, потом подняла на инспектора взгляд и произнесла:
— Я не верю, что отец покончил с собой. Озрик сказал, кто-то взял яд из его лаборатории. Значит, кто-то из нас виновен, кто-то из нас убийца!
— Скажите откровенно, мадемуазель, — спросил Вейш, — не заходили ли вы вчера после ужина к его сиятельству?
Валерия посмотрела на инспектора и отрицательно покачала головой.
— Нет, сразу после ужина мы с месьером Мартиниусом и месьером Лукасом расположились в гостиной и беседовали почти до полуночи. Потом я легла спать. А утром меня разбудила Таис. Я бросилась к отцу, а там, там…
При страшном воспоминании, глаза Валерии наполнились слезами. Вейш повернулся к нотариусу.
— Вы подтверждаете слова мадемуазель?
— Да, конечно, — покивал мой шеф. — Всё так и было. Я помню, что мы ещё пили какую-то замечательную настойку.
Валерия улыбнулась ему сквозь слёзы.
— Я обещаю подарить бутылочку, раз она вам так понравилась.
— Давайте вернёмся к делу, — вмешался инспектор. — Что вы можете рассказать о любовной связи вашего брата Озрика и госпожи Патриции?
На бледных щеках Валерии проступил румянец.
— Никакой связи не было! Озрик — наивный, пылкий юноша — едва не попал в сети опытной соблазнительницы.
— Честно говоря, ваш брат не производит впечатление наивного юноши, — саркастически заметил инспектор.
Валерия пожала плечами.
— Вы просто плохо его знаете. На самом деле Озрик очень добрый, доверчивый человек. И этим может воспользоваться какая-нибудь непорядочная особа.
— Как вы узнали об их романе?
— Заметила, как заметила бы любая женщина на моём месте. Все эти их взгляды, улыбки, перешёптывания… Это Себастьян ничего не замечал. И слава Богу, что ничего не замечал, а то я не знаю, что бы было.
— И что вы сделали?
— Я серьёзно поговорила с Озриком, и он мне пообещал, что прекратит эту мерзость. А тут ещё у отца появился новый секретарь — Таис и брат тут же увлёкся ею.
— Но я слышал, не слишком успешно?
— Ну что вы, — усмехнулась Валерия. — У них уже всё решено. Озрик сегодня мне признался, что собирается в ближайшее время просить руки Таис. Думаю, что она ему не откажет.
— Почему вы так думаете? — быстро спросил Вейш.
Валерия улыбнулась ему своей милой улыбкой.
— Да потому, инспектор, что для Таис — это огромная удача — завоевать сердце одного из графов Де-Бургов. Ну, кто она такая? Сирота, бесприданница! А тут появляется возможность породниться с самым богатым и знатным родом в здешней округе. Чего же тут ломаться?
Вейш поблагодарил девушку и разрешил ей уйти.
Последним, кого инспектор пожелал допросить, был Тобиас. И хотя жених Валерии проявил горячее желание помочь полиции, толку от него оказалось мало. Учитель риторики, как оказалось, сообщить ничего важного не мог. С покойным графом он почти не встречался, никаких подозрений у него не было. А когда Тобиас попытался познакомить инспектора с одним из своих последних стихотворений, посвящённым, конечно же, своей музе Валерии, Вейш постарался поскорее от него избавиться.
Едва за любителем поэзии закрылась дверь, как в комнату вбежал Озрик Де-Бург. Он был явно чем-то взволнован. Молодой человек протянул инспектору какую-то записку и воскликнул:
— Взгляните, инспектор! Что вы на это скажите?
Мы сгрудились вокруг Вейша. В руках он держал обыкновенный листок писчей бумаги, на котором стояло всего три слова: «вас хотят убить».
— Где вы это взяли, месьер Де-Бург? — спросил Вейш, внимательно разглядывая записку.
— Она лежала на столе в моей комнате. Несколько минут назад я зашёл к себе, увидел эту записку и сразу помчался сюда, — возбуждённо ответил молодой граф.
— Обратите внимание, месьеры, — сказал инспектор, — слова не написаны пером, а вырезаны из какой-то книги и наклеены на лист.
— Причём каждое слово вырезано отдельно, — заметил мой шеф. — Это доказывает, что слова не составляли изначально единую фразу.
— А что вы нам можете рассказать о бумаге? — с иронией спросил Вейш нотариуса.
— Насчёт бумаги, я могу вам помочь, — вмешался Озрик. — Это обычная писчая бумага по три серебряных квадранта за пачку. Целая стопка такой бумаги лежит у нас в библиотеке. Кстати, там есть и клей.
— Но не проще ли было написать пером? — удивился доктор Адам, до сих пор молчавший.
— Автор этого послания не хотел, чтобы его обнаружили по почерку. Видимо, его почерк хорошо здесь знаком, — объяснил Вейш.
— Но кто же мог послать мне эту записку? — спросил Озрик полицейского.
— Я думаю, тот, кто знает больше других о том, что происходит в замке, — ответил за инспектора нотариус и, многозначительно подняв палец, добавил: — А также знает о том, что ещё может произойти.
— Знать бы его имя, — хмыкнул Вейш.
Мартиниус повернулся к инспектору и спокойно произнёс:
— Возможно, в своё время вы узнаете и имя. Однако уже довольно поздно и я, с вашего позволения, инспектор, хотел бы ненадолго вернуться к своим основным обязанностям. Пора огласить завещание покойного графа Бертрама Мармадука Де-Бурга.
Аккуратно спрятав записку в папку, Вейш согласно кивнул и предложил собрать всех в столовой через полчаса. На том и порешили…
Книгу можно приобрести в книжных или интернет-магазинах. Например:
http://ridero.ru/books/notarius_izkvakenburga.html
