невинных
проявлений неизлечимой общей патологии, поразившей его организм.
Жена бывшего одноклассника тогданеприятно удивила его, рассказав однажды, артистично жалуясь на тяжесть своей
работы, как к ней нередко присылают пациентов, которые не могут быстро
последовательно вычитать по 7 от 100, чтобы назвать ряд чисел 100, 93, 86, 79,
72, 65 и т.д. Вначале в ходе того разговора Джонни расценил это заявление как
неуместную гиперболу, посредством которой его собеседница пыталась намеренно принизить
когнитивные способности больных, дабы оправдать таким образом низкую
эффективность своей терапевтической работы с ними. И лишь начав знакомиться с историями болезни, понял, наскольконедалека она была от ужаснувшей его правды. Просматривая материалы одного
пациента за другим, Джонни был потрясён тем, сколь печальным было состояние
здоровья у многих из них. У значительной части пациентов клиники неврозов имелись
целые букеты серьёзных патологий, среди которых некоторые, такие, как
гипертония, постоянно повторялись. Впечатляли кучи пугающих неврологических
симптомов. Но больше всего потрясли Джонни результаты нейропсихологических
тестов, типа упомянутого выше. Именно они показывали, пожалуй, наиболее
выпукло, насколько эти несчастные люди уже безвозвратно утратили свой разум.
Конечно, Джонни тогда ещё недогадывался, а если и мог, то старательно гнал от себя такие мысли, что через
десяток лет он и сам станет превращаться в подобного овоща, теряющего память и
способность усваивать новую информацию, неспособного писать на бумаге из-за
сильного дрожания рук, странным образом слепнущего и т.д. Вообще, Джонни не раз
замечал удивительные парадоксы своего восприятия даже собственной ситуации.
Например, с одной стороны, из-за непонятной болезни, постоянно плохого
самочувствия и в целом очень слабого здоровья он всю сознательную жизнь
собирался помирать, а с другой – где-то в глубине души мечтал дожить лет до
восьмидесяти, а потому много раз словно откладывал приятные вещи, приносившие
радость другим людям, на потом. Видимо, Джонни при этом руководствовался такой
логикой: он не мог полноценнонаслаждаться чем-либо, пока ему не станет лучше. Но какой смысл так поступать? Ведь всюдорогу, начиная минимум с 13 лет, было ясно: он НИКОГДА уже не поправится! Ему
ВСЕГДА будет плохо, и дальше будет становиться только хуже!
Рассуждая подобным образом, Джонни нестал пытаться тогда, десятилетие назад, разбираться с упомянутым удивительным
материалом, случайно попавшим к нему в руки. Теперь же, мучительно пытаясь как
можно лучше вспомнить своё знакомство с историями болезни, Джонни раскаивался в том, что тогда нескопировал их себе. Но, как бы там ни было, сейчас не имело смысла кусать локти
по этому поводу – ценная информация в любом случае была им безвозвратно
упущена. Оставалось только попытаться напрячь свою слабеющую память, дабы
извлечь для себя как можно более полезных уроков из материалов, с которыми ему
довелось ознакомиться тогда.
Выводы, которые сделал Джонни наоснове своих воспоминаний, сводились к следующему:
У многих из пациентов средних лет, счьими историями болезни ему удалось ознакомиться, в значительной мере необратимо деградировал головной мозг, повсей видимости (как он, к трагическому для себя сожалению, лишь сравнительно
недавно стал понимать) вследствие серьёзного хронического недостатка
кровоснабжения. В результате, этим людям стало затруднительно эффективно решать
не только интеллектуальные, но нередко даже простые житейские, бытовые и
социальные задачи.
Не давало покоя Джонни дажетогда, более десяти лет назад, и ещё одно важное обстоятельство. Практически
всех пациентов, чьи истории ему довелось просмотреть, объединял диагноз ВСД в
анамнезе. Получалось, долгосрочный прогноз этого «популярного» заболевания был,
мягко говоря, отнюдь не столь благоприятен, как заверяли Джонни различные врачи
в годы его юности, пытаясь успокоить его тревогу по поводу состояния здоровья и
дальнейших перспектив. Очевидно, в организме всех этих людей должны были
действовать какие-то серьёзные патологические факторы, преждевременно и
необратимо разрушавшие мозг. Теперь Джонни понимал: в большинстве случаев роль
такого фактора играло нарушение кровообращения. В конце концов, не зря же
болезнь назвали вегето-СОСУДИСТАЯ дистония!
Не меньше потрясла Джонни иметодика лечения, насколько в данной ситуации вообще применимо это слово,
применявшаяся в упомянутой клинике. Столь сильно поразившие его общие симптомы,
безусловно, были описаны – в противном случае он не сумел бы о них узнать.
Однако они занимали удивительно мало места, обычно будучи упакованы в коротенькое
заключение терапевта (общей практики, не психо-!) невролога, кардиолога и т.д.
В то же время, значительнобольше текста было посвящено описанию моментов, внимание к которым Джонни
находил совершенно неуместным, особенно учитывая плачевное состояние чисто
«телесного» здоровья пациентов: Излагалисьподробности их взаимоотношений с матерью и сверстниками в детском возрасте,
упоминались факты развода/отдельного проживания отца и т.д.
Вначале, знакомясь с этими материалами,Джонни сильно недоумевал, рассуждая так: «Коль скоро мать им тогда не наносила
увечий, они не поскользнулись на лестнице в школе или на катке, скажем, чтобы
получить серьёзную ЧМТ, какое значение все эти истории из детства могли иметь
для их здоровья теперь, по прошествии стольких лет?!»
Взять, например, его самого. Он сталчувствовать себя значительно хуже, лишь когда его мама уже почти совсем
умирала. Так как же могли повлиять на его здоровье отношения с ней когда-то,
если теперь её вообще не было в живых?!
Да, в своё время над ним неоднократноиздевались одноклассники, а также сокамерники, так. сказать, в различных прочих
детских учреждениях. Увы, многие двуногие твари, именуемые людьми, нередко
бывают склонны так поступать с теми, у кого слабое здоровье. Но, если не
считать одного инцидента, когда его приложили затылком об пол, каким образом это
могло сказаться на функционировании его организма в долгосрочной перспективе?!
Допустим, он никогда не видел своегоотца. Но его и мама неплохо кормила, покупая ему качественные продукты. К тому
же, дедушка маленького Джонни души в нём не чаял, очень беспокоился за него,
подробно объяснял, что надо и не надо делать, дабы снизить риск умереть от той
или иной страшной болезни. Однако с тех пор прошло много лет. Хотя Джонни до
сих пор помнил, как он рыдал, когда дедушки не стало, происходившее тогда не
могло оказать значительное влияние на состояние его здоровья сейчас. И даже
если, допустим, тогда его кормили какой-то неправильной пищей, он в любом
случае не мог вернуться на машине времени назад, срыгнуть и наесться чего-то
ещё!
В итоге, анализируя различные историиболезни пациентов клиники неврозов, с которыми ему довелось ознакомиться,
Джонни пришёл к циничному выводу: Конечно, при современном состоянии медицины
этим людям, у которых уже в значительной степени отказал мозг, а также имелись
прочие серьёзные проблемы со здоровьем, было сложно реально помочь, радикально
улучшив состояние организма. Однако это ещё отнюдь не достаточная причина,
чтобы на них не нажиться, навязывая им сомнительные развлечения типа
психотерапии!
Таким образом, на основе собранных имсведений относительно естественной истории болезни под названием ВСД, Джонни
сделал два важных вывода:
1.Она значительно повышает вероятность сердечно – сосудистой смерти, в первую
очередь внезапной;
2.Даже если человек не умирает молодым, у многих с этим диагнозом к средним годам
уже в значительной степени деградирует головной мозг. Последнее, увы, ему довелось
в итоге испытать даже на собственном печальном опыте.
Однако описанные вариантыразвития событий представляют собой лишь трагические финалы. Пути же, которыми
пациенты оказываются в подобном незавидном состоянии, разнятся от одногоиндивида к другому и определяются в конкретных случаях сочетанием
наследственной патологии с негативными факторами внешней среды, такими, как
травмы, инфекции, хроническое отравление различными токсическими веществами и
т.д. Для того, чтобы лучше понять эти многообразные механизмы болезни,
прячущиеся за диагнозом ВСД, требовалось их систематическое изучение.
Идея о том, как можно было быреализовать такую программу исследований, не полагаясь исключительно на ресурсы
коммерческой и/или казённой медицины, возникла у Джонни под влиянием книжки,
произведшей на него неизгладимое впечатление. Это была работа одного бывшего
медика по имени Ярик Дубина. В ней рассказывалось о том, как скоро к врачам
будут обращаться в основном лишь для проведения таких процедур, как хирургические
операции и сложные высокотехнологичные обследования. Диагнозы же пациенты, как
правило, смогут ставить себе сами, опираясь на показатели присоединённых к их
смартфонам портативных медицинских приборов индивидуального, «домашнего»
назначения, вплоть до электрокардиографов, электроэнцефалографов и даже
ультразвуковых сканеров для определения состояния внутренних органов, желёз и
кровеносных сосудов.
Разумеется, такой подход был анафемой сточки зрения психолухов, глумившихся над тем, как «невротики» то и дело измеряют
себе артериальное давление и пульс. Но ведь на самом-то деле эти люди живут в
обнимку с тонометром отнюдь не для развлечения! И будь у человека каждый раз
нормальные показатели, ему бы очень скоро наскучило их измерять! Психолухи любят
повторять, мол, давление и пульс могут изменяться «силой мысли». Но это
замечание, опять-таки, неуместно, поскольку у многих людей повышенные значения
регистрируются в процессе суточного мониторинга даже в отсутствие особых
волнений.
Нет, разумеется, у психолухов, как улюбых опытных торговцев, аферистов и т.д., имеются готовые аргументы чуть ли не
на каждое значимое возражение, в том числе и на это. В упомянутой ситуации они
любят говорить, мол, некоторые люди могут жить в ситуации постоянного нервного
напряжения, не давая себе в этом отчёта. Несмотря на абсурдность таких
заявлений (Разве человек может не чувствовать, когда он волнуется? И как тогда
вообще измерять стресс?), Джонни предусмотрел и этот случай. Чтобы опровергнуть
доводы оппонентов, он, например, неоднократно устраивал на стенах сообществ,
посвящённых ВСД, опросы участников о разности артериальных давлений между руками,
нарочито подчёркивая важность с медицинской точки зрения таких двусторонних
измерений. Чтобы свести к минимуму роль случайных факторов, просил тщательно
повторять несколько раз. Не подозревая подвоха, даже его ярые оппоненты охотно
сообщали свои показатели, удивляясь только, почему раньше они не слышали от
врачей о важности таких двусторонних измерений.
Результаты опросов поразили Джонни,превзойдя его ожидания. У нескольких
