аргументы. У Кейси же, подобно в своё
время Ольге Яшкиной, казалось, на все случаи жизни были заготовлены цитаты из
статей психолухов.
И даже в содержательной части широкаяобщественность, как правило, оказывалась не на стороне Джонни. Ведь позиция его
оппонента, по сути, сводилась к положениям, заимствованным из статей и книг,
написанных заслуженными людьми, с которыми многие участники группы имели
возможность познакомиться. Нестандартное же мнение Джонни представлялось этим
нормальным людям несусветным бредом странного и даже явно неадекватного типа,
несомненно, выпущенного из дурдома по недоразумению или ошибке и уж точно не
имеющего какого-либо специального образования.
Как выяснилось, Кейси был даже неединственным троллем, решившим воспользоваться благоприятной для таких типов
ситуацией в той группе. Другим подобным субъектом было нечто (с такими
персонажами нередко трудно быть уверенными, какого они пола на самом деле),
именовавшее себя «Лиза Печёнкина».
Это существо даже не стало утруждатьсебя сочинением истории про собственное чудесное исцеление от ВСД. По словам
Лизы Печёнкиной, ей просто стало любопытно, куда всё время заглядывает её
подруга, страдающая от ВСД, и она была поражена тем, какие слабые и глупые люди
собрались в группе. Мол, вместо того чтобы взять себя в руки и решать свои
проблемы по существу, они словно упиваются своим нытьём.
С появлением в группе Лизы ПечёнкинойДжонни стало ещё сложнее, поскольку в отличие от Кейси, после пары бурных
словесных стычек обычно обходившего его сообщения стороной, она нередко позволяла
себе комментировать его посты, причём не в самом, мягко говоря, уважительном
ключе. Так случалось, например, когда Джонни, как он часто делал, пытался
объяснить другим участникам, каким образом за испытываемыми ими симптомами – от
приступов удушья до внезапно одолевавшего их беспричинного страха – могут
скрываться вполне реальные, телесные патологии.
Лиза Печёнкина тогда принималась насмешливописать: «Да, да, обязательно внимательно слушайте безумного диванного доктора и
продолжайте активно искать у себя разные страшные болезни. Непременно пройдите
гастро - и колоноскопию! Это очень важные и нужные диагностические процедуры,
без которых вы никак не можете быть спокойны за состояние своего
желудочно-кишечного тракта!»
После таких заявлений, естественно,Джонни уже просто не мог оставаться в стороне и не поделиться с Лизой своими,
так сказать, эротическими фантазиями по отношению к ней. Нет, разумеется, он прекрасно понимал, какэто было глупо – ведь эти твари же питаются его эмоциями! – но в то же время
был уже не в состоянии сдержаться.
Он написал Лизе, как еёпостоянные предложения относительно колоноскопии могут вызывать у людей сильные
желания сделать с ней нечто подобное, только гораздо хуже. Например, затолкать в
ей жопу ментовскую резиновую дубинку, понаблюдать, как ей понравится, когда
входит и выходит, а потом заставить её сосать эту штуку, насколько во рту
поместится.
Но Джонни, разумеется, сам нестал бы с ней такого делать, т.к. это может быть слишком опасно. И в самом
деле, а вдруг у неё очко порвётся, и она умрёт?! Нет, он слишком добрый человек
для таких процедур и уж подавно не желал никому смерти. Поэтому Джонни скорее
всего просто нежно отшлёпал бы Лизу по заднице той же самой дубинкой, да так,
чтобы она, сука, не только сидеть не смогла, но и стоять нормально, подобно
людям, у которых серьёзные проблемы с большой ягодичной мышцей, из-за которых
они не то что ходить, но даже принимать вертикальное положение нормально не
могут, наклоняясь назад, словно пизанская башня.
Конечно, это её ничему не научити от троллинга не вылечит, ибо тут уже, как говорится, горбатого лишь могила
исправит. Зато пусть хорошенько прочувствует, тварь, как это, когда человеку
плохо! Лиза, кстати, вслед за психолухами очень любила говорить, что страдание,
мол, это выбор. Чудесно! Так вот пусть и сделает другой выбор, лёжа и корчась
со сракой, отбитой до посинения!
Когда Джонни написал об этом настене, реакция Лизы Печёнкиной оказалась удивительно хладнокровной, даже
несколько апатичной, что стало ещё сильнее его бесить. Лиза написала в
комментарии, обращаясь ко всем: «Вот, перед вами пример злобного, агрессивного
невротика, который сам загнал себя в угол! Он уже точно никогда не поправится!
Хотите стать такими же? Пожалуйста! Прислушайтесь к нему, делайте, как он
говорит...»
Джонни читал данную реплику, гневноскрежеща остатками зубов и тщетно пытаясь придумать, как уничтожить эту тварь
хотя бы морально.
Но неожиданно всё его внимание захватилновый пост, появившийся на стене. Наверное, со стороны само его написание в
такой форме могло показаться безрассудным, учитывая «неэкологичную» для этого
обстановку в группе, присутствие там Кейси Джонса, Лизы Печёнкиной и ситуацию в
целом. Но в то же время Джонни сразу понял: женщина, создавшая этот пост,
просто не могла поступить иначе, так как она дошла до крайности, и ей некуда
было больше пойти, чтобы поделиться своей проблемой. И её драматическая ситуация
была знакома ему не понаслышке.
Когда-то врачи поставили Галине диагнозВСД и советовали, по сути, смириться с этим. Какое-то время она пыталась с этим
вести более-менее полноценную жизнь, пусть и с учётом вынужденных ограничений,
однако со временем ей становилось всё хуже. Теперь ей было трудно даже выйти из
дома. Она и без того уже жила словно на корабле во время качки, но стоило
открыть входную дверь, как головокружение и чувство шаткости ещё более
усиливались, а ноги просто отказывались шагать вперёд.
И без того драматическая ситуация дляГалины усугублялась непониманием со стороны окружающих, даже самых близких. Муж
говорил ей: «Ты сама себе это внушила! И тебе это удобно, так как помогает
отлынивать от разных дел, чтобы тебя жалели, как больную. Но на самом деле тебе
не так уж плохо, ты прикидываешься!» И никакие аргументы или слёзы не могли его
разжалобить. Семейная жизнь Галины оказалась под угрозой. Подобным образом
смотрели на ситуацию и её друзья, многие из которых, по мере того как она начала
всё больше жаловаться на своё состояние, стали уже бывшими. Они также не
считали её болезнь серьёзной и презирали бедную женщину за неспособность «взять
себя в руки». И в самом деле: кому интересны «нытики»?
Таким образом, помимо чисто физического дискомфорта,обусловленного болезнью, страдания Галины усугублялись чувством полного
одиночества. Не приходилось рассчитывать даже на поддержку родителей, которые
жили далеко и также её не понимали.
Будучи в состоянии отчаяния, Галинанаписала в группу с подробным описанием своих симптомов и связанных с ними
мучений, надеясь найти там товарищей по несчастью, чтобы ей хоть немного
морально полегчало. Однако встретили её, мягко говоря, не очень приветливо. Завсегдатаи
группы принялись втирать ей про причины её симптомов, делая это в стиле
вошедшего в моду за последние годы (по мере развала системы образования,
которая могла бы научить людей видеть реальные причины болезней)
метафизического шарлатанства. Например, шаткость, неустойчивость походки
Галины, а также приступы головокружения комментаторы объясняли её
неуверенностью в себе, неспособностью прочно встать на ноги, найти правильный
путь в жизни.
Вначале, когда Джонни только прочиталэти несусветные версии, у него возникло сильное, практически неудержимое
желание посоветовать Галине не обращать внимания на такую чушь, а искать
реальные причины недомогания. Но в итоге Джонни всё же смог сдержаться,
вспомнив, сколь непродуктивными были его предшествующие попытки спорить и
ругаться со всеми, неизбежно следовавшие прежде за подобными его заявлениями.
Вместо этого он принялся подробно расспрашивать Галину, прося её как можно
более подробно описать симптомы.
После того как собеседница выполнилапросьбу Джонни, у него возникло предположение относительно непосредственных причин её плохого самочувствия. Онпринялся настойчиво говорить Галине, что у неё нарушено мозговое кровообращение
и о том, какие обследования ей имеет смысл пройти, чтобы лучше разобраться в
характере поразившего её организм патологического процесса. Но тут в разговор
вмешалась Лиза Печенкина. Она написала, обращаясь к Галине: «Да-да, обязательно
нужно обследоваться! И в первую очередь необходимо пройти колоноскопию!» Мол,
Галине необходимо непременно вставить в жопу железную подзорную трубу (очевидно,
у Лизы Печёнкиной было специфическое видение данной процедуры!), чтобы данное
устройство не только задало и указало ей правильный путь, помогло не шататься
испуганно, идя по улице и по жизни, но и неведомым магическим образом
нормализовало мозговое кровообращение.
Надо отдать должное Галине, несмотря наотвратительное самочувствие, а также проблемы с памятью и соображением, на
которые она жаловалась, ей удалось разумно разобраться в ситуации. Галина
попросту игнорировала как эзотерические фантазии завсегдатаев группы,
рекомендовавших ей обратиться к психолуху, дабы «разобраться с причинами»
(которые, очевидно, в данном контексте понимались как психосоматические) и «привести мысли в порядок», а также ЛизуПечёнкину.
Вместо этого Галина сосредоточилась надиалоге с Джонни, слушая его, в принципе, вполне благосклонно, и заявляя о
своём намерении поступить согласно его рекомендациям. Однако на этом пути, как
она объяснила, у неё было серьёзное препятствие. По словам Галины, она уже и
без того достала врачей районной поликлиники своими постоянными жалобами то на
одни, то на другие симптомы. Да и к тому же, объективно в госбюджетной (ОМС)
поликлинике их славного города Мухосранска были очень ограниченные возможности
в плане современных технических средств диагностики. Обращение же в платное
учреждение для обстоятельного обследования в сложившейся непростой ситуации
было бы дополнительным серьёзным потрясением для семейного бюджета, когда из-за
болезни Галины её личная жизнь всё больше трещала по швам, поскольку муж даже
«не хотел понимать», как ей плохо и поддерживать, считая вместо этого чуть ли
не симулянткой.
После этого разговора с Джонни Галинаисчезла на несколько дней и даже не заходила в контакт. Джонни даже
забеспокоился о том, что с ней случилось. А учитывая его склонность
драматизировать, воображение подсказывало ему самые мрачные варианты. Но через
несколько дней Галина снова появилась в группе и рассказала Джонни о
происшедшем с ней за время отсутствия.
Галина поведала, как однажды во времяразговора с мужем, происходившим на повышенных тонах, как нередко случалось у
них в последнее время из-за её болезни, она резко повернула голову вправо,
чтобы гневно ответить ему. Но от этого у неё сильно закружилась голова, так,
что она чуть не упала. От испуга и неожиданности, боясь потерять равновесие,
Галина даже вцепилась в край стола. Супруг же её, наблюдавший эту сцену, не
только не проявил к ней участия, но и сказал
