— Валерий Кондратьевич, вы ли это? — восклицает он вне себя от изумления.
— Я, — смеётся Гонгадзе. — Неужто так изменился?
— Да нет, просто не ожидал вас здесь увидеть.
Между тем из вездехода посыпались и другие члены экспедиции: Шурочка Савельева, Иннокентий Батрацкий и, наконец, сам Кинский Фёдор Георгиевич, последним покинувший вездеход, где сидел в водительском кресле.
— Какими судьбами? — всё не мог успокоиться Болдырев. — Решили присоединиться к нашей группе?
— Почему бы и нет? Не прогоните?
— Что вы? Что вы? — закричала Шурочка. — Мы вам завсегда рады.
— А вы тут больше никого не встречали? — поинтересовался Гонгадзе.
— А кого именно?
— Да девушку одну. Алей зовут.
— Ой, — сказала Шурочка. — А мы думали, она с вами.
Гонгадзе резко обернулся. Рядом с ним, чуть сзади, стояла Алевтина Солдатова — самая что ни на есть настоящая, из плоти и крови, со свежим любознательным лицом, устремленным на Кинского.
— Неужели я вас отыскала, — сказала она. — Фёдор Георгиевич, это вы?
Кинский рассмеялся.
— Это я, — сказал он. — Хотите пощупать?
— Я вам верю.
— Ну что же — тогда за работу?
— Это самое лучшее, что мы можем сделать, — сказал Гонгадзе.
Учёные разбрелись в разные стороны, выбирая объекты для исследований. Гонгадзе смотрел им вслед и думал: "Интеллорги? Слишком уж по-настоящему они выглядят. Убедительно, чтобы быть просто чьей-то мыслью. Контактная группа? Хм, это уже больше похоже на истину. Впрочем, поживём — увидим".
Он почувствовал, как лёгкое покалывание словно бы пробежалось по его телу. Он закрыл глаза, абстрагируясь от реальности — от какой именно реальности: той, этой? Когда дело касается разума, реальность становится таким расплывчатым понятием... Тут он обнаружил, что его кто-то немилосердно трясёт за руку. Да ещё кричит в самое ухо:
— Валерий Кондратьевич, что с вами? Очнитесь!
Гонгадзе с трудом открыл глаза. Рядом стоял Глеб.
— Всё нормально, Глебушка, — сказал Гонгадзе. — Просто задумался немного. Ну что, закончил? Можно ехать домой?
— Фу ты! — проговорил Глеб с облегчением. — А я уж было подумал, что вы как Аля.
— Да нет, всё нормально. Ступай в катер — я сейчас тоже подойду.
Глеб ушёл.
Гонгадзе какое-то время смотрел ему вслед и думал: что-то мне подсказывает, что ты всё-таки встретишься со своей Алей — не сейчас, конечно, но в будущем точно. Потом он окинул прощальным взглядом камень, в котором лишь очень творческая личность могла бы углядеть очертания вездехода, и отправился вслед за Глебом в катер — Семчук, наверное, уже волнуется там. Надо ему радировать, что всё, мол, в порядке. Не стоит огорчать хорошего человека. Хм, да и плохого, наверное, тоже не стоит. Вообще, наверное, никого не стоит огорчать, тем более что плохих людей на свете не бывает по определению — никогда...
19 сентября 2016 года
