Произведение «САДЫ ЕЁ ДУШИ Глава 2 Я и Линка. » автора Галина Сафонова-Пирус - Литературный сайт Fabulae (страница 3 из 3)

моё любимое.
Не отозвалась. Но всё же прочитаю, может, после него…
                                Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
                                 И руки особенно тонки, колени обняв.
          Послушай: далеко, далеко на озере Чад
          Изысканный бродит жираф.
                                 Я знаю веселые сказки таинственных стран,
          Про черную деву, про страсть молодого вождя,
          Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
          Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
                                 И как я тебе расскажу про тропический сад,
          Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…
         Ты плачешь? Послушай… Далеко, на острове Чад
          Изысканный бродит жираф…
- Ну как?..
Встала. Смотала нитки. Воткнула в клубок спицы. И что дальше?.. Вздохнула. Улыбнулась:
- Да-а, наверное, до слёз отрадно, если тот, кто рядом, знает и о «тяжёлом тумане», и о том, что уходит вера «во что-нибудь, кроме дождя».
Нет, прекрасными строками поэзии я только еще глубже разбередила ей душу, не подсказав ответа. Может, проза поможет?
- Линка, а вчера попались мне записи той поры, когда тоже искала ответы на воспалённые вопросы. Хочешь послушать?
- Валяй.
- Валяю. Только не о личном, а из русского философа Владимира Соловьёва*. Может не точно сейчас процитирую, но… Сила любви, переходя в свет, преобразуя… ну да, преобразуя и одухотворяя форму внешних явлений, открывает нам свою объективную мощь и поэтому…
- А об «должна исполнять свой женин долг» у твоего философа… ничего?
- Вроде бы не-е…
- Ну и зачем тогда ты мне его…
- А затем, - опять же мажорно улыбаюсь - что твой Антон перестал преобразовывать и одухотворять форму внешних явлений, вот и...
- А может, уже и не может? – прожужжала она буквой «ж», снова принявшись за вязанье.
- Может, и не может, - прожужжала и я.
Она снова начинает быстро ковырять спицами, будто этот самый свитер ей непременно нужно вывязать к ночи, а я смотрю на неё и думаю: «Не грусти, Линка, таких, кому «некогда ощущать себя только женщиной, тем более, счастливой», много… можно сказать целые легионы, но жаль, что легионы эти не могут наступать, а только обороняться». Но, может, еще выложить ей и мои грустные мысли-выводы из собственного опыта? Нет, пожалуй, сейчас не буду. Как-нибудь потом… в другой раз.

Через три дня едем с Линкой в санаторий «Крымское приморье». А получилось так: мне на работе предложили две «горящие», почти дармовые путевки, и дармовые потому, что если возьму и ту и другую. Ну, как было не соблазниться? Тем более, что творческий кризис и, может, волны Черного моря смоют мою депрессию? Но куда девать вторую? Предложить Линке? Ведь говорила, что отпуск у неё «еще не реализован, хотя отдохнуть бы надо и от домашней рутины, и от Антона», да и мне, честно говоря, не хотелось расставаться со своим «подследственным персонажем». И позвонила ей: поехали, мол, посидим у самого синего моря, подумаем над вечными вопросами жизни, да и над твоими… авось придумается что-либо отпадное, как говорила дочка? «Ты думаешь?» - усомнился мой персонаж. - «А вдруг?» - рассмеялась я, чтобы плеснуть на неё зазывным оптимизмом.
И она согласилась.

Она идёт впереди меня по тропинке старой сосновой рощи, что совсем рядом с нашим домом, и молчит, молчит.
- Линка, и об чём молчим? - хочу выдернуть её из затянувшейся паузы.
Сделав несколько неторопливых шагов, она вдруг оборачивается:
- А об чём говорить-то?
И останавливается, прижимается спиной к сосне, подставляя себя солнцу.
– Снова жаловаться на мужа? Так уже, наверное, надоела тебе до чёртиков.
- Да нет, не надоеда, – поспешила заверить и даже чуть не проговорилась, что наоборот, мол… - Так что, если есть что… выбрасывай из души, поймаю.
И даже смеюсь. Но она лишь машет рукой и прикрывает глаза, а я… Ах, если б ты знала, что за этим смехом – не шутка, ведь отчаянно хочу следить за каждым твоим шагом! И сейчас надо подтолкнуть её к открытости. Но чем? А-а, вот! То, к чему она обращается лишь изредка:
- А ты, Линка, пиши. Делай записки о ваших ссорах, да и просто… Ну, хотя бы по несколько строк каждый день.
- Ой, аж каждый день! – вдруг вспыхивают передо мной её темные глазища: - Да и зачем, для чего? – И добавляет тихо: - Нет, не смогу.
Ну, раз сразу не отказалась, то - вперёд!
- Сможешь, Линка, сможешь. Ведь иногда же пишешь! Значит, спит… нет, дремлет в тебе эта потребность, да еще так интересно… выплёскиваешься! – Ага, польщу ей: - Вот и давай, пиши… и каждый день в блокнотик хотя бы пять-шесть строк, а потом…
- А потом – суп с котом?
И рассмеявшись, опять пошла в глубь рощи. Нет, не поддержала я её смеха и, ступая следом, подумала: «Сказать или нет?.. А, скажу. Это должно её зацепить, как-никак - креативная личность».
– Линок, а потом всё, тобою написанное, я вставлю в свою повесть, ведь тебе же интересно будет?
Она подошла еще к одной сосне, прислонилась и к ней. Закрыла глаза. Постояла, потянула паузу. Улыбнулась:
- Ладно. Попробую.
Я тоже расплылась в улыбке, а она приоткрыла один глаз, устремила его на меня и лукаво добавила:
- Может быть.