Эра Водолея

вульгарный, — скривилась Гетти. — Мог бы придумать что-нибудь поинтересней. А то мы испугаемся, и не захотим гулять с каннибалом.
— Ваше дело, — усмехнулся я. — Но, я не против. Можете оставаться. Я буду изредка беседовать с вами. А когда закончится контракт, передам следующему полицейскому.
— Ну, уж нет! — едва не зарычала Стефания. — Уж лучше прогулка с каннибалом, чем ещё один день в камере.
— Тогда выходите, — наконец, решился я с кандидатурой.
Снежная королева ничем не выразила своих эмоций. Она степенно поднялась с таким видом, будто встала с царского ложа, и направилась к двери. Широкая цепь на груди мерно колыхалась в такт шагов. А замшевые сапожки маршировали, словно на плацу, каблучками выбивая чёткий ритм.
— Ну, а вам, — обратился я к оставшимся девушкам, — придётся ещё подождать. Я хочу извиниться, что запер вас. Но вы, честно говоря, не оставили мне другого выхода.
— Нет-нет, лейтенант, извинения не прокатят, — игриво заявила Гетти. — Таких красивых девушек посадить в клетку — вот настоящее преступление. Вернувшись на Землю, я подам на вас в суд. Мы заплатили деньги не за то, чтобы проторчать в вашей тюрьме. Да на Земле я такое развлечение получу задаром.
— Постараюсь загладить вину, — пролепетал я испуганно шутливым тоном. — И обязательно исправлюсь. Но вы должны видеть и положительную сторону. Подумайте, кто ещё, кроме работающих здесь учёных и обслуживающего персонала, может похвастать, что провёл на ковчеге ночь? Да вы заработаете колоссальные деньги за одни интервью. Представляете, крупным шрифтом набраны заголовки: Гетти Квин обживает Атлантиду.
— Я таю в предвкушении, — томно промурлыкала цветик-семицветик. — Но имейте в виду, в моём интервью вам так достанется, что мало не покажется. Статья выйдет под заголовком: Сексуальный маньяк задерживает девушек в космической тюрьме.
— Брр. Звучит ужасно. Но я постараюсь исправиться, чтобы вы не давали таких кошмарных интервью. Завтра же устрою вам дополнительную экскурсию по музею с первой группой. И вы сможете увидеть, что пропустили сегодня.
За время нашего шутливого диалога с Гетти, Стефания подошла к выходу. Я открыл дверь и выпустил девушку.
— Может, и нас возьмёте, лейтенант? — предложила Квин. — А то осточертело любоваться вашими ужасными решётками.
— Потерпите, — ответил я. — Кстати, хотел спросить, если мы отправимся на прогулку в полночь, для вас не поздно? Можем перенести встречу на утро. Вы отдохнёте, выспитесь.
— Ну, уж нет! — взревела Гетти, выпустив коготки. Никогда не подумал бы, что в юном создании может таиться столько зрелой женской агрессивности. — Я согласна на ночную прогулку с каннибалом, лишь бы побыстрее выбраться отсюда.
— Вот и договорились. Тогда до скорой встречи, — сказал я, закрывая дверь. — Как Стефания отпустит меня, я тут же приду. До свидания.
— Не задерживайтесь, лейтенант. Мы ждём вас, — прокричала Гетти вдогонку.
                                        ***
— Что вы хотите от меня? — спросила девушка, когда мы вышли на набережную Гихона. Снежная королева держалась надменно. И я, следуя за ней, как перед этим за Альбертой, предпочитал не нарываться на женские эмоции.
— Мы прогуляемся к шестому корпусу, — произнёс я ставшую привычной фразу. — Покажете, где и что делали. И я отпущу вас.
— Но я же говорила, — процедила Кельни сквозь зубы.
«Ого! Столько эмоций. Как бы ни укусила. Но, так устроена жизнь: не все нам нравятся, и не всем мы по сердцу».
— Послушайте, Стефания, давайте относиться с уважением и пониманием друг к другу. Я выполняю работу. У меня есть должностные инструкции, и я следую им. Будь на моём месте иной полицейский, делал бы то же самое. Мне кажется, лучше совместить приятное с необходимым, и получить больше позитивных впечатлений. Вы не против?
— Я бы с радостью сейчас летела бы домой, — не поворачивая головы, заявила Снежная королева.
Стефания держалась на расстоянии, и я не смог пробить её молчаливую оборону. Так мы и дошли к шестому корпусу. Причём, едва не вприпрыжку догоняя высокую девушку, я не говорил, куда идти. Кельни словно интуитивно угадывала путь.
В городе царили тишина и покой. Лишь изредка можно было увидеть ночных уборщиков, готовивших экспозицию музея к завтрашнему дню. Сейчас по земному времени поздний вечер — двадцать два часа. На ковчеге же день от ночи отличался пустотой либо заполненностью улиц, когда экскурсионные группы появлялись в Атлантиде.
Стефания остановилась у входа во дворец Эа, и я смог перевести дух. Но пришло время заняться делом. И Снежная королева, обернувшись ко мне, словно дала разрешение задавать вопросы.
— Зайдём внутрь, — предложил я. А оказавшись в холле, подвёл Стефанию к канату.
— Вы отстали от группы, поскольку что-то увидели. Расскажите.
— Ну, знаете, — фыркнула Кельни. — Мало ли что девушке показалось.
Та же неприступная крепость. Тон и манеры явно говорили — Снежная королева не желала откровенничать. Но мы же не на свидании.
— Я не улавливаю логики в ваших словах. Ведь из-за того, что вам якобы показалось, вы пошли на нарушение правил музея и перешагнули ограждающую ленту. А ведь ещё на корабле вас предупреждали — нельзя, — копируя её тон, холодно произнёс я в спину девушки. Видимо, на гордячку подействовал официоз, и Снежная королева начала понемногу оттаивать.
— Я увидела — кто-то поднимается по лестнице.
— Кого?
— Ну вы и приставала, лейтенант, — скривилась Кельни, почему-то не желавшая говорить со мной. И мне пришлось напомнить:
— Я лишь делаю работу.
— Ну, хорошо. Я заметила тёмный силуэт. Не знаю, кто или что…
— Вы сказали: или «что»?
— Да, «кто» или «что», — огрызнулась Стефания. — Лейтенант, а вам не приходило в голову, что мы в мавзолее? И здесь вполне могут обитать самые настоящие призраки.
— Хм, интересная теория, — усмехнулся я, вспомнив о хобби девушки — посещение кладбищ. Сознание, настроенное на определённое восприятие окружающего мира, везде ищет подтверждение собственным взглядам. — Не слишком ли дорогой мавзолей даже для инопланетян? И какое нелепое использование ресурсов.
— А что вообще подразумевается под ценой? Древние зиккураты на Земле тоже ведь создавались как гробницы. А сколько труда затрачено на их сооружение. Думаю, в те времена работы обошлись строителям не дешевле, чем построить звездолёт развитым цивилизациям.
— Допустим, — не спорил я. Доводы Кельни перекликались с рассказами Ядвиги и Альберты о древнем убийстве. — Но, что заставило вас подумать об Атлантиде, как о мавзолее? Насколько я знаю, никто не выдвигал подобной теории.
— Как вы считаете, лейтенант, — голос девушки становился мягче, и Стефания принялась увлечённо излагать, — почему корабль так далеко от планет? Объяснение лишь одно: намеренно оставлен здесь. Следующий вопрос: неужели такой огромный звездолёт нельзя было использовать в хозяйственной деятельности? Насколько я знаю, оборудование тут работает.
— Вы хотите сказать, ковчег спрятали в поясе астероидов, чтобы сохранить останки древних космонавтов?
— Так и есть. Ведь на Земле кладбища тоже находятся в стороне от населённых мест, чтобы живые и мёртвые не мешали друг другу.
— А разве умершим можно помешать?
— Удивительная неосведомлённость, — с осуждением выдохнула Кельни. — Ещё в древнем Египте знали, что душа человека после смерти разделяется на несколько составляющих. Одни покидают тело и возносятся на небеса, а другие так и остаются возле него. И, естественно, у них есть собственная жизнь.
— Достаточно, — махнул я рукой. Для полноты счастья мне не хватало ещё рассуждений о верованиях древних египтян. — Давайте, Стефания, вернёмся к реальности. Итак, кого? Хм. Или что, вы заметили, и за кем решили последовать, тем самым нарушив правила музея?
— Я же вам сказала, — опять зарычала Снежная королева. — Я увидела тёмный силуэт. И поскольку тот загадочно вёл себя, пошла за ним.
— Что вы имеете в виду?
— У-у-у. Как же с вами тяжело!
Я думал, Стефания взорвётся. Но та взяла себя в руки и замолчала. Я тактично не торопил девушку. И вскоре, смягчившись, Кельни продолжила:
— Я видела, как некто осторожно спускается. Но, возможно, заметив меня, испугался и бросился назад. Конечно, нас предупреждали — в музее нельзя заходить за канаты. Но кто-то же нарушил правила. И я подумала, а почему бы и мне не последовать за призраком…
— Вы сказали «призраком»?
— Ох, до чего же вы непонятливый придира, — рыкнула Кельни. — Я выражалась фигурально, иносказательно. Что вы постоянно цепляетесь к словам? Ну, хорошо, лейтенант, вы меня раскололи. Мне захотелось подняться, и посмотреть на город сверху. Вы довольны?
Стефания опять замкнулась и, скрестив руки на груди, уставилась перед собой.
— Да, здесь темновато, — задумчиво сказал я, разглядывая проём, ведущий в башню с лестницей. — И вы могли не рассмотреть человека у ступеней. Вот откуда призрак. Ладно, принимается. Ну, а сейчас проведём следственный эксперимент, и пройдём по вашему маршруту.
Стефания вздохнула, словно на её плечи взвалили непосильное бремя.
— Итак, улучив минуту, когда на вас никто не смотрит, вы переступили канат и побежали к лестнице, — предположил я. Вернее, пересказал увиденное в записи.
— Да, — не отрицала девушка. — Экскурсовод о чём-то рассказывал. Группа смотрела через дверной проём центрального входа наружу. И я незаметно улизнула в башню.
— Догнала призрака?
— Нет. Когда я переступила канат, лестница опустела.
— Вперёд, — кивнул я спутнице.
Благодаря высокому росту, девушка легко перешагнула ограждение и направилась в башню.
— Здесь вы увидели призрака, и решились на… А если честно, зачем вы пошли наверх?
— Я подумала: там могло сохраниться что-нибудь поинтереснее голых стен. Я знаю, во многих музеях есть запасники с невыставляемыми экспонатами. И здесь вполне могут быть артефакты, оставшиеся от создателей ковчега.
— Логично. Но не соответствует действительности, — я направился по лестнице вверх. И теперь Стефания догоняла меня, продолжая на ходу:
— Посмотреть на город сверху тоже интересно. Нам ведь нигде не разрешали подниматься на крышу.
— Итак, вы оказались на втором этаже, — я ступил на мостик башни, связывавший левое и правое крылья дворца. — Что вы тут делали?
— Я решила осмотреться и, возможно, подняться выше.
— Где вы были?
— Туда, — Кельни указала рукой. — Я шла в комнату с окном, выходящим к центральному входу. Хотела посмотреть, не вышла ли группа.
— Ведите, — произнёс я, и Стефания направилась в правое крыло.
— Когда я подошла к дверному проёму, то увидела в комнате девушку. Не помню, как её зовут. Та журналистка с висюльками в ушах. Я испугалась, что нарвалась на сотрудницу музея, или кого-нибудь из охраны. И тихонечко отошла, чтобы не привлекать внимания.
— Дальше, — поторопил я умолкнувшую девушку. — Ведите.
Кельни перешла мостик и направилась в левое крыло дворца.
— Когда я подошла к этой комнате, — Стефания остановилась у нового дверного проёма, — то увидела ещё двух женщин. Ну, тех подружек. Чтобы не нарываться, я решила спуститься. Время шло, и группа могла покинуть холл.
— Но вы изменили планам.
— Даже не знаю, что на меня нашло, — выдохнула Стефания. — Мне захотелось подняться выше. Больше ведь не