велика, но за эти годы там набежали немалые проценты. Да, это немного меняет дело! Если снять все бабло со всех счетов, включая тот, швейцарский, и продать процентов десять акций банка, то недвижимость можно и не трогать. Тем более, что цены на недвижимость сейчас существенно упали. Так, с финансами как-будто ясно, надо бы поскорее все прокрутить. Теперь что делать с той малой сучкой? Вот, как везет, так не везет! Не могли подстрелить кого-то другого? Что же за черный день, черт побери?! И так пила кровь мне всю жизнь, вертя своим задом у меня перед носом, потом будто избавился от нее, и вот, на тебе! Хорошо, пока в больницу совать нос не стоит. Все покажет время и состояние его здоровья. Только вот уже эти журналисты! Раздуют скандал, и придется играть в «доброго папу». Ладно, время покажет »
Так рассуждая, он не заметил, как стемнело. На часах было 21:23. Он скоро оделся, вызвал охрану и в ее окружении вышел через второй подъезд, бросив корреспондентам, которые толпились там, ожидая возможного интервью: «Без комментариев!», сел в машину. Водитель на большой скорости помчался авто домой. Дома Антон выпил залпом из горла бутылку виски, не раздеваясь, упал на диван и уснул ...
Марсианин сидел на огневой позиции на лестнице запасного выхода второго корпуса клиники «Эскулап» и наблюдал за окнами палаты №1 реанимационного отделения в глазок прицела. Когда глаза уставали, он лишь на мгновение отводил их, а потом снова напряженно вглядывался, наводя крестик в прицеле на окно палаты. В палату время от времени наведывалась медсестра, очевидно, проверяя показания приборов аппарата, к которому подключили Юлю! О том, что с ней, он узнал, позвонив Леониду Онуфриевичу:
- Это Марсианин. Что с Юлей, не знаете?
- Она в палате №1 известного тебе отделения. Сиди, где должен сидеть и делай, что тебе надобно делать Понял?
- Да, вполне!
- Тогда все! В случае чего, тебя найду сам.
- Хорошо.
Больше Роман боялся заснуть и пропустить момент, когда в реанимацию приедет Юлин отчим. Но, на удивление, спать пока не хотелось. Прошел вечер, потом ночь, потом еще один день и еще одна ночь, а тот так и не появлялся. Несколько раз забегала Нина, приносила какие-то продукты, как-то даже подменила Романа, дав ему часа три поспать на столе поломанного рентгеновского аппарата, и наблюдая вместо него за окнами Юлиной палаты в армейский бинокль, который принесла с собой, готова разбудить его в любой момент .
Так прошла уже неделя, началась вторая ...
Между тем в среду в кабинете заведующего реанимационным отделением собрался консилиум. Присутствовали: сам заведующий Павленко Климентий Борисович, лечащий врач-реаниматолог Савенко Борис Иванович и ведущий специалист Института Неврологии и Кардиологии, доктор медицинских наук, профессор Сироконь Константин Аркадьевич.
- Нам надо обсудить состояние пациентки Кириленко Юлии Евгеньевны. Это та подстреленная в зад на митинге перед банком, Константин Аркадьевич, у которой произошла остановка сердца от болевого шока. Что можете сказать о ней, Борис Иванович?
- Состояние пациентки, вообще то, безнадежное. Мозг активности почти не проявляет. Она находится в глубокой коме и жизнедеятельность ее организма поддерживают только наши аппараты. Удовольствие это не из дешевых, все расходы обещали покрыть за счет банка «Николаевский», но пока, я проверял лично, оттуда не поступило ни копейки. У банка этого, как я слышал, достаточно серьезные финансовые проблемы, поэтому, не исключено, что деньги так и не поступят. Поэтому рациональнее было бы ее отключить.
- Такое решение принимать не Вам! - рявкнул заведующий, - К тому же надо иметь обоснованные медицинские показания и разрешение от ее родственников. Может, Вы осмотрели бы ее лично, Константин Аркадьевич?
- А что мне на нее смотреть? Давайте результаты анализов, распечатки с приборов, другие бумаги, и я тут же напишу свое заключение, - сказал профессор.
Ему принесли все необходимое, и он начал перебирать многочисленные бумажки, диаграммы и графики, методично постукивая пальцами левой руки по столу.
Через полчаса - минут через сорок вывод был готов и подписан.
- Мозг функционирует на субфибрилярном уровне, центры, контролирующие дыхательный процесс, не функционируют, сердцебиение отсутствует и вряд ли восстановится. Если такое положение будет продолжаться, совсем скоро могут отказать почки, и тогда пациентку надо будет переводить на гемодиализ. Даже на аппаратах искусственного жизнеобеспечения она, в случае отказа почек, протянет максимум три-четыре дня. Так что есть веские медицинские показания для того, чтобы ее отключать. Я так и написал в заключении. Вот, держите !, - он передал исписанный мелким почерком лист заведующему.
- Хорошо, а что там у нее с родственниками?
- Там все сложно!, - ответил лечащий - Она не замужем, детей нет, мать ее умерла в 2009 году, отец был с матерью в разводе и с ними не живет, неизвестно, жив ли вообще. Тетя отбывает наказание в тюрьме. Единственный, так сказать, родственник - ее отчим, который в свое время удочерил ее. Этот отчим - Свинцицкий Антон Николаевич как раз и является фактическим главой того банка, напротив которого подстрелили нашу пациентку на митинге. Он же по совместительству народный депутат, или наоборот, депутат и председатель банка по совместительству! Черт их там, этих народных избранников, разберет! Голова - ноги - ноги - голова, - язвительно сказал он, - единственный, кто мог бы дать разрешение на отключение - это он. Но этот змей сюда носа не кажет, со времени, когда ее сюда привезли, ни разу не приезжал.
- Надо бы ему позвонить и аккуратно пригласить сюда, а то расходы на ее лечение спишут на наш счет. Хорошо, это беру на себя. Всем спасибо! Константин Аркадьевич, может, останетесь на кофе?
- Да нет, дела, дела ... - буркнул профессор.
На том и разошлись.
Через мгновение заведующий уже звонил Юлиному отчиму:
- Алло! Это Вы, Антон Николаевич?
- Да
- Это Вас беспокоит Павленко Климентий Борисович - заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии клиники «Эскулап».
- Слушаю Вас внимательно, Климентий Борисович!
- Наша пациентка, Савенко Юлия Евгеньевна – и вправду ваша падчерица, официально удочеренная Вами?
- Да, а что с ней? Ей стало хуже?
- Состояние ее безнадежно. Жизнедеятельность поддерживают только аппараты. Нецелесообразность дальнейшей искусственной поддержки ее жизни подтверждена заключением медицинского консилиума. Но для отключения ее от аппаратов нужно Ваше разрешение, поскольку других ближайших родственников у нее нет.
- Так привозите его, черт побери, сюда, я подпишу! - крикнул отчим.
- Нет, такое разрешение можете подписать только лично Вы в клинике, в присутствии всех членов медицинского консилиума.
- И когда же соберется тот ваш конвульсиум?
- Не конвульсиум, а консилиум, Антон Николаевич! Он может как раз собраться завтра в 7:30 в нашем отделении, при условии, что Вы прибудете.
- А в пять утра не лучше ли? - ехидно спросил Свинцицкий.
- Дело в том, что ее лечащий врач заканчивает смену именно в семь часов. Это лучшее время, поверьте! Откладывать на завтра - не стоит.
- А может она сама того, как его?..
- Сама умрет, имеете в виду? Современной импортной аппаратурой ее жизнедеятельность можно поддерживать достаточно длительное время, но это оборудование уникально, и время его работы стоит весьма недешево - десять долларов за час. В сутки получается двести сорок. И еще следует прибавить стоимость расходных материалов и медикаментов, заработная плата персонала клиники. Вот и посчитайте сами! А Вы до сих пор не оплатили ни дня ее пребывания в клинике.
- Ладно уже, хватит! Буду завтра в половине восьмого. Деньги привезу лично! - И бросил трубку.
В половине восьмого на следующий день черный «Порше кайен» уже заезжал во двор клиники. Марсианин увидел это со своей огневой точки. «Началось!» - подумал он и передернул затвор. Автомобиль отчима подъехал вплотную к двери Главного корпуса, и тот сразу шмыгнул в открытую охраной дверь корпуса. «Осторожный, гад! Но ничего, рано или поздно попадет на мушку...» Марсианин пристально всматривался в прицел. В палате ничего не происходило. Прошло еще минут пятнадцать - ничего, еще десять - ничего. Еще через две минуты в палату зашли врачи, но Свинцицкого с ними не было. Марсианин, наведя на окно армейский бинокль, поставил его на максимальное увеличение. Он увидел, как медсестры суетились вокруг Юлии, что-то там крутили, снимали с ее тела датчики. Врачи также присоединились к этому процессу. Роман понял: «Все, Юльке конец! Но где же этот чмырь гнойный? Нет, так не будет!!!» Бросив уже ненужную винтовку, зарядил пистолет и опрометью бросился на улицу. Он обогнул главный корпус. С тыльной стороны вплотную к нему росли раскидистые древние акации, ветки которых доставали почти до четвертого этажа. Роман заметил - в одном из окон на третьем этаже горел свет. Мигом взобрался на акацию, исколов себе руки об колючки дерева, навел бинокль на это освещенное окно. Банкир-убийца сидел в кабинете заведующего и тихо-смирно потягивал кофе из керамической чашки. «Вот ублюдок паршивый, ее там отключают, а он кофе пьет?» - Выругавшись, Роман вытащил пистолет, навел на цель, прозвучало два негромких хлопка, звон разбитого оконного стекла, и тучное тело депутата-педофила начало сползать с кресла.
Роман мгновенно слез с дерева, выбросил бинокль, снова обогнул Главный корпус, и увидел, как из дверей выехали носилки ногами вперед. Под простыней угадывалось тело. Транспорт направлялся в морг. Дождавшись, пока тело завезут в морг и носилки заберут назад, выдержал еще с минуту-другую паузы, надел халат, который нашел на лестничной клетке, и открыл дверь морга. В помещении в то время никого не было. На столе лежало накрытое белой простыней с головой тело. Отбросив простыню с ее головы, увидел бледное безжизненное лицо Юлии. Резко застучало в висках, на мгновение потерял равновесие.
Вдруг перед глазами замелькали какие-то кадры, как в кино:
Он, Роман Григорьевич Панкратов, капитан, командир роты снайперов спецподразделения ГРУ Генерального Штаба Вооруженных Сил Российской Федерации, сидит в кабинете командира спецподразделения и ждет команды об отправке в Киев.
Заходит командир и говорит:
- Отправка отменяется, они решили послать туда этих недотёп из ФСБ! Ну, ну они там им настреляют! Рома, будь готов, на всякий случай, к отправке и жди дальнейших распоряжений!
Затем следующий эпизод:
Донецк, кабинет какого-либо ДНРовского военного босса:
- Товарищ капитан! Вам надлежит снять одного укроповского снайпера, верней, снайперша. Она положила уже с десятка полтора наших снайперов, причем, наглая сучка, постоянно меняет позицию и глубоко заходит в наш тыл. Все предыдущие попытки наших стрелков её снять либо ни к чему не приводили, либо приводили к гибели этих самых стрелков. Вся надежда на Вас, Роман Григорьевич!
- Фото и карту местности! - Сухо сказал Роман.
Следующий отрезок фильма:
Он лежит на заранее подготовленной позиции вблизи террикона, прикрытый березовыми ветвями. Наконец он поймал ее! Снайперша короткими перебежками неслась по тропинке, прячась каждый раз за кустами. На ней был
