солнечный свет приоткрыл занавес заражённого воздуха и обнажил пред ними дальнейший путь. Деревья не прилегали столь близко к друг другу и позволили небесным лучам пролить свет на окружающий пейзаж.
Новотеряево находилось за немалой бетонной стеной и попасть в него можно было только через специальный блокпост, за которым простирались жилые дома и незаконченные стройки. Над ними возвышался подъёмный кран. Стальные ворота на входе, как не странно, оставались закрыты, и всё же безудержная “чума” смогла покорить и этот закрытый посёлок. Как говорится: “Вода всегда найдёт выход.” Это высказывание вполне применимо и к эпидемии. Окружённое со всех сторон селение, казалось бы, неприступной стеной для глупых монстров не смогло устоять, ибо вирусу удалось найти лазейку и протиснуться за ограду. С уверенностью оставалось заключить, что алчная рука мародёров не проникла внутрь, ибо трудно пришлось бы выносить награбленное. Исчадий зла по ту сторону стены скиталось явно немало, которые давно не вкушали сочной человеческой плоти. С печалью товарищи взирали лишь на подъёмный кран, что отныне и навсегда обречён сгнить под давлением суровой природы и когда-нибудь больно рухнет на томящиеся вместе с ним в одиночестве здания. На другой стороне проезжей части, напротив ворот, стоял двухэтажный пост Дорожно-Патрульной службы с разбитыми от выстрелов стёклами. Одну из его стен изрядно забрызгали кровью. Здравый смысл подсказывал, что солдаты не могли во время катастрофы держать здесь оборонительный рубеж. Всё-таки пост слишком мал и мутантам не составляло труда попасть внутрь. Ведь никто не стал бы загонять в угол. Скорее всего сюда оказались загнаны неопытные и наивные странники, шедшие пешком.
Николая и Алексея не могла постигнуть такая глупая участь, потому что у них был транспорт, да и монстры не бродили рядом. Шоссе после Новотеряево по обе стороны обладало густой линией деревьев, за которыми пролегали поля. Природная изгородь вдоль обочины напоминала стены бесконечного лабиринта, которыми, в некоторой степени, и являлись все дороги зоны, а также и мира. И всё же иногда в аллее древ появлялись бреши, открывавшие живописный вид на травяные просторы с красочными цветами, радовавших взор, уставший от вымерших городов и сёл. На фоне этих пространств неотразимо выделялось небесная даль. Она была больше похоже на огромный и бесконечный океан из воздуха, по которому плыли белые облака и за горизонтом растворялись в небесной глади все пространства земли.
Может ли безмолвная окружающая атмосфера вселять вдохновение и позволять задуматься о великом? Как в царстве разрухе и смерти могли возникнуть представления о прекрасном? На эти вопросы с лёгкостью мог ответить Николай. Удивительная красота природы рождала в нём мысли о прекрасном. Высокие деревья тянулись к небу и, со взгляда человека, будто бы пронзали небо и росли дальше, пытаясь достигнуть невозможных высот. Вся их жизнь проходила в движении вперёд и брали от мира только необходимое для роста, избегая излишеств. Звезда, что дарит тепло и свет, олицетворяла собой само совершенство, которого пытаются все обрести и придерживаться. Подобно верующим, что в поисках надежды тянутся к Богу, дабы достичь непогрешимости и сломить зло в своей душе. Как учёные стремятся к познанию жизни во всех её проявлениях, чтобы узнать смысл или своё предназначение. Так и Николай с Алексеем мчались навстречу безумной и в то же время возвышенной цели. И с каждым метром они продвигались к ней всё ближе и ближе. На том и зиждется наше бытие, чтобы развиваться и постигать как можно больше, преодолевая порой непосильные проблемы. В природе никто не стонет и не жалуется на сложность или тяжесть окружающей обстановки. Живые организмы, как могут, при любой возможности находят пути и цепляются за жизнь, достигая небывалых высот. Понимание этого укрепляло в Николае уверенность в победе. Если из маленького семечка рождается крепкий и вырастает величественный Тополь, то и друзья могли взобраться на достойные высоты.
После Новотеряево дорога выпрямилась и, будто стрела, пронзила несколько полей и деревень вплоть до Старой Рузы. Взору путников открывались новые и новые пространства, но идентично схожие друг с другом. Сами того не замечая, Николай и Алексей на высокой скорости миновали их, сняв противогазы и напевая песню из-за морального утомления. Любоваться красотой и величием природы – занятие приятное и одухотворяющее, однако несомненно быстро навивающее скуку. Возросла потребность в общении, хотелось найти бодрящее занятие, чтобы немного скрасить обстановку. И Николай, витая в своих облачных галактиках, наткнулся на хранилище детских воспоминаний, пронёсшиеся по его сознанию словно быстрый ветер. Путаясь в молниеносном потоке ностальгии, он остановился на моменте из одного мультфильма, а именно на мелодии, которую напевали главные герои кинокартины и ему показалось уместным спеть тот шлягер в данный час. Глядя на плодородные просторы земли, Николай лихо и с улыбкой завёлся музыкальным вокалом, стараясь рукой легонько постукивать рукой по колену для басов и ритма. Алексей не сразу решился подпевать, но лицо его исказилось и приобрело положительную форму. Резво встав на рельсы музыкального такта, водитель, нисколько не уступая Николаю в громкости голоса, пел с ним на ровне. Их было слышно на многие километры вокруг, ибо мёртвая тишина содрогалась под звуковым давлением ранее не слыханного в её покоях. Мутанты не занимались таким времяпрепровождением. Для затишья зоны это являлось совершенно непривычным. Она любила оркестр из криков погибавших и выстрелы ещё живущих, разумных существ. Николай и Алексей радостно исполняли песню из мультфильма о Бременских музыкантах, начинавшуюся со слов: “Ничего на свете лучше нету, чем бродить друзьям по белу свету…” Это мелодичное звуковое произведение укрепляло поколебленные дружеские узы в Рузе, давая понять невозможность достижения поставленных ими целей порознь. Потом в этой песне пребывала и духовная, позитивная нотка без грязной примеси мата, пошлости и чёрного юмора. Добрые и светлые слова позволяли расслабиться, не поднимая какие-то больные проблемы, не рождая почву для какой-либо дискуссии. На таком оптимистичном настрое товарищи достигли территории Старой Рузы.
Сразу за поворотом их ожидало пусть и не вселяющее страх, но заставлявшее спуститься на землю препятствие. Ведь у Старой Рузы протекала река Москва, над которой возвышались два высоких, бетонных моста. Автострада расчленялась на две проезжих части просторной стоянкой, но за мостами она вновь сужалась в одну. Въезды на мосты лежали на насыпях, дозволяя увидеть холмистый пейзаж. Река проходила по низменности, образовывая что-то вроде долины, а по берегам раскинулись луга, к вершине сменяемые массами деревьев. Из воды выглядывало пару скромненьких островков с ощетинившимися кустарниками и плотными зарослями. Однако путников волновал острый вопрос: “Есть ли там аномалии?” Мост располагался так высоко, что с его высот невозможно было разглядеть в речной пучине признаков смертельных ловушек. Николай и Алексей остановили машину у порога моста, конструкция которого выглядела не запятнанной рукой сурового катаклизма. Ни единой трещины. Николай вышел, держа в руке бинокль, и спустился по лестнице почти до низу. Оттуда он пристально высматривал скопления пузырьков, доказывающих наличие аномалии. Поскольку пересечение моста не представляло особых трудностей, то товарищи, в отсутствии поблизости мутантов, решили устроить себе небольшой перерыв на обед. Алексей достал две консервных банки с говядиной. Столом для трапезы послужил капот. Автоматы на случай нападения ждали своего часа на нём с открытыми предохранителями. Облокотившись на капот, друзья ножами вскрыли жестяные сосуды и, так как ложками в обиходе не располагали, ими же и ели. Этот вкус тушёного мяса безмятежно пришёлся по вкусу каждому. Соляный и мягкий. С нежным привкусом. Николай и Алексей вкушали такую привычную за периметром еду с небывалым, но вовсе не безобразным и свинским, рвением, словно изысканный деликатес в ресторане. Ведь другого лакомства не имели в наличии. И это было настолько приятно душе. Есть консервированное мясо с ясным летним небом над головой, с высоты взирать на тихую речку, журчащую водой, на погрязшие в зелени поля и леса. Для полной романтики не хватало тёплого костра с его волнующим запахом дыма, который изредка, попадая в глаза, резал взгляд.
Наслаждаясь солёным вкусом пищи, в недрах души Николая подрастало древо радости. Именно здесь, в этом проклятом и забытом месте, ему удалось обрести внутреннее умиротворение. Внутри мозгового центра появилась мысль, с которой юноша вполне соглашался и не пытался гнать её прочь. Будто кропотливый поиск своего места в жизни не прошёл даром. Его получилось найти в зоне. И это не было никакой глупостью или сумасшествием. Он чётко понимал, что ничего украшающего для мужского достоинства не приобрёл. В его собственности не имелось достойного автомобиля, просторного дома или квартиры, успешной квартиры, крепкой и многодетной семьи, ни модного айфона, а теперь и в социальных сетях ему не суждено более появиться, ввиду отсутствия интернета. Николая одолевал восторг отказа от всего этого. Что его там ожидало на большой земле, если бы этим всем названным он располагал? Длинная, скучная и лишённая интереса мирская жизнь. “В этой жизни нужно стремиться к чему-то большему,” – так он думал. И стоит он сейчас отнюдь не в офисе высокого небоскрёба мегаполиса, а на красочной природе с чистым воздухом и без городской суеты. Пусть карманы его не распирали от куч денежных купюр, зато сердце его имело в изобилии чувство преданности и мужества. Главное, что в нём нуждаются. Друзья дорожат друг другом и вместе составляют крепчайший монолит. Большего Николай и не желал. Ему этого вполне было достаточно для счастья. Им есть к чему стремиться, может ни к каким-то высоким должностям или социальным статусам, но точно к не менее стоящей цели.
Перекус на видном месте не остался не замеченным и потихоньку с окрестных деревень и прилежащих к дороге домов стекались мутанты. Чудовища желали пообедать ничуть не меньше, чем друзья, только не консервированной говядины, а свежей человечины. Благо, что среди монстров не нашлось быстрого, похожего на того, что встретился напарникам в Рузе. Население базы единогласно прозвало их “меченосцами” и достаточно справедливо. Вот они представляли для Николая и Алексея наивысшую угрозу, не то что эти “пьянчуги”.
Закончив перекус, путники вернулись в салон НИВы и продолжили путешествие. Сразу за мостом начинались бездушные улочки и дворы посёлка Нестерово, разрезанного дорогой на две части. По пути попадались пары машин, впечатанных друг в друга. Люди в панике не следили за дорогой и даже не соблюдали правила дорожного движения, оттого и погибали в авариях. Некоторые домишки на участках оказались сожжены, в квартирных домах находились окна с чёрными подпалинами. В
