взрослую жизнь, втоптали эти идеалы в грязь. Причем сделали это те же самые люди, которые столько лет убеждали нас в их непоколебимости. И в то время, когда все мои ровесницы читали стихи о любви, я (даже не верится самой) писала стихи о войне в Персидском заливе и о том, как трудно верить тем, кто только что предал все свои идеалы…
Эта дорога и дуб перед ней открыли мне много истин. Я назвала её рекой жизни, потому что в каждом промелькнувшем автомобиле проносилась мимо чья-то вселенная. И текла эта живая река у подножья холма бесконечно, меняясь и мелькая чужими судьбами. А дуб, как символ вечности, всё шумел своей кроной, и под этот мирный шелест канувших лет я на многие вещи в своей жизни смогла посмотреть по-другому. И в самые трудные моменты, когда хотелось просто головой в омут, вселял этот дуб в меня новые силы, и на вопрос «По той ли дороге я пошла?» это вековое дерево посылало мне беззвучный сигнал «По той».
Я родила третьего ребенка, потому что поняла, что у меня должна быть большая семья. И в моем доме всегда было место для друзей и близких. Я не такая, как моя бабушка, но стараюсь помнить её уроки. Величайшие уроки любви.
Я чувствовала, что скоро она покинет этот мир. Хоть она и не сдавалась. Всё вертелась по хозяйству, ноги почти не ходили, а она все принимала гостей и поила их чаем. Ничего вкуснее этого чая с кусковым сахаром я в жизни ни пила. Я жила рядом, старалась заходить к ней почаще. Едва выписалась из роддома с младшим сыном, как понесла его ей показывать. Она так радовалась ему, хоть и не было уже сил взять его на руки. Я садила ей малыша на колени, и она разговаривала с ним так ласково и нежно. А он внимательно смотрел и всегда ей улыбался. Я назвала его Юрой, в честь моего отца. И думаю, видела она в нем своего сыночка Юру, который на тот момент жил далеко в Москве.
За день до её смерти мы с мужем пришли вечером ее навестить. Она уже не вставала. Почти никого не узнавала. Но нас узнала. Я увидела как на уставшем, почти обездвиженном лице промелькнула та самая, так любимая мною, улыбка. Её речь была невнятной, но я разобрала сказанные слова:
- Они уже пришли, двое в белом. Видишь, они ждут. Они хотели забрать меня сегодня, но я не пошла. Сегодня день рождения Иры, я не могу испортить внучке праздник.
На следующий день, уже под вечер, я вела занятия по косметическому массажу. Во время занятий я всегда снимала кольца и держала их в кармане халата. Занятия уже заканчивались, после этого мои ученики получали дипломы, предполагалась небольшая торжественная часть. И вдруг я совершенно неосознанно достаю из кармана то самое мамино кольцо с сапфиром, мне вдруг так захотелось его надеть, так неуютно и одиноко стало. Я надела его на палец и поняла, что бабушки не стало. Будто погасла свеча и наступила кромешная темнота.
Я закончила занятия, вручила дипломы, ученики разрезали торт, налили шампанское. В этот момент мне позвонила сестренка, внучка той самой дедушкиной сестры - Розы, и сказала только одно слово: «Всё»
- Всё. – Повторила я, отвернувшись от людей. – Я знаю.
Спустя три дня в далекой Польше умерла Маруся, бабушкина сестра. За столько послевоенных лет им довелось увидеться всего два раза. Прочитав письмо от Антоси, я подумала: «Вот вы и встретились снова. На небесах»
Когда умирают в столь преклонном возрасте в кругу своих близких, принято говорить: «Дай Бог каждому столько прожить». Но для меня это был какой-то особенный рубеж. Я всегда знала, что он наступит, и всегда боялась этого. Я четко осознала, сидя у гроба моей самой близкой, что она передает мне какие-то обязательства. Я почувствовала каждой клеточкой своего тела, как покатились в моё сердце искры её души, и теперь я, как она, должна приносить в этот мир любовь и дарить ее всем окружающим меня людям. Я – её продолжение.
Спустя несколько месяцев я поняла, что меня больше ничего не держит здесь. Теперь я могу спокойно уехать к родителям в Москву. Взлетная полоса тянется вдоль гор, вдоль того холма, на котором похоронены все мои предки. Я сидела в самолете и думала о том, как однажды приехали сюда, на Семиреченскую землю сибирские казаки и выросла огромная семья со своей историей, со своей трагедией и со своими традициями. Я думала о том, как приехали сюда после войны, в город, где у них никого не было мои бабушка Тоня и дед Павел, и какой оазис любви создали они здесь. Жизнь изменилась. Теперь пришла моя очередь. Я уезжала для того, чтобы уже в другом месте, на новом этапе мироздания, на новой странице жизни зажечь новое солнце.
Уже в Москве, в 64-ю годовщину Победы я два дня не могла сдержать слёзы. Они катились сами по себе, когда стояла я утром 9 мая на Лубянской площади, и в небе над Москвой на парад летели самолеты. Я знала - это слёзы моей бабушки. Сердце подсказало, что надо поехать в парк Победы, и там, среди огромного количества людей, я поняла, что мы с ней – одно. Это будто она пришла сюда, посмотреть на то, как изменилась жизнь, как радуются и смеются люди, спустя 64 года после той войны. Это её воспоминания роились у меня в голове, когда миллионная толпа замолчала, почтив память погибших в той войне минутой молчания. Потому что искры ее души – уже давно часть моего сердца.
Есть нечто за гранью нашего сознанья. То, что на первый взгляд не имеет никакого отношения к нашей повседневной жизни. То, о чем мы часто забываем, наивно полагая, что оно не имеет отношения к нам. Но это нечто, как ствол того векового дуба, держит нашу душу над миром. И чем толще ствол, тем больше шансов устоять и выжить даже в самую страшную бурю.
В минуты, когда, жизнь делает очередной кульбит, когда кажется, что нет выхода, когда трудности и проблемы бетонной плитой давят на мозг, когда становится жалко себя и хочется заплакать о своей несчастной жизни, вспоминаю я начало своей истории, вспоминаю тех, благодаря кому я живу на свете и понимаю – я очень счастлива. «Я справлюсь! – проносится в голове – Обязана справиться!»
Послесловие.
Люблю этот город с его сумасшедшем ритмом. Люблю идти по Садовому, глядя в бесконечный потом движущихся автомобилей. Люблю потеряться в многолюдных переулках Китай-города. Люблю слушать, как щебечут мои дети, развалившись на полянке над Москвой-рекой в Коломенском, Люблю смотреть в их глаза, наполненные любопытными почему и как. Ох, как много всего отражается в них….
Но это уже совсем другая история. Их история.
Емко и глобально!
С уважением!