броситься на нее. На ту, которую еще недавно обожала.
- Как ты можешь так о нем? Ты же знаешь, какой он... Таких больше нет!
- Ну, не надо из Егора делать ангела! – хмыкнула Жанна. – Он тоже, знаешь... с другими куда угодно ходил, а меня не мог в свет вывести...
- А зачем было водить тебя туда, куда ты сама отлично знала дорогу? Ты мне вот что скажи...Значит, он тебя спасал, когда ты в окно кинуться хотела, а его спасать некому?!
В ответ Жанна рассмеялась почти издевательским смехом.
- Вот и займись им! Ты же ангел. Все говорят!
Да, муж называл меня ангелом... Но какой я, к черту, ангел, когда не могу даже такой малости, как спасти друзей от беды?!
- Жанна, это... так нельзя! Это... непорядочно, Жанна.
Снова смех.
- А когда это Лазоревская порядочно поступала? Всякие там скромники вечно меня критиковали... То юбка короткая, то танцую откровенно, то смеюсь громко. Но от тебя, Рен, я не ожидала! У меня же самое прекрасное чувство – любовь! Нет, видно, нет в тебе романтики!
Я молчала. Мне просто нечего было сказать. Я оглядела ее, такую веселую и самодовольную. Подумала. И сказала только одно:
- Ты думаешь, это любовь? Это эгоизм! Если ты любила больше двух мужчин, значит, по-настоящему ты любила только одну себя. Оставайся здесь, и играй любовь. Играй честных женщин, и стерв, бизнесменш, и хозяек борделя! Играть... это все, что ты можешь, Жанна! И я никогда не думала, что это так мало... Ты умеешь играть, но не умеешь любить! И жить ты тоже не умеешь!
Выпалив все это на одном дыхании, я выбежала из комнаты. В коридоре, неожиданно, я наткнулась на Наташу. Она много лет была костюмершей Жанны, и одной из самых преданных ее поклонниц. Сейчас в ее глазах светилась откровенная ненависть ко мне.
- Что же вы так?! А еще подругой Жанны Эдуардовны себя называли! Говорили, что любите ее! Да что это за любовь, если вы из-за такого пустяка набрасываетесь на человека?!
- Судьба человека – не пустяк, Наташа!
- Это не ваше дело, а их, личное! Почему вы позволяете себе судить других? Что, вы сами – ангел?! Вы не можете судить! Никто не может! Только Бог может! Человеку нужно прощать и смиряться.
- Не хочу я ее прощать! И смиряться с этим не хочу! - крикнула я, выбегая из театра. Я плакала. Никто не знал, как мне было больно в эту минуту. Я теряла подругу... Нет, не то. Я поняла, что у меня ее никогда не было. Я просто выдумала, что Жанна – красивая, умная и добрая. Выдумала свою Жанну, и с ней подружилась. А она не такая, и никогда такой не была! Вот и все... Как же может быть больно человеку от крушения собственных фантазий!
Но вскоре я вспомнила, что есть человек, которому сейчас еще больнее, чем мне. А я, эгоистка такая, совсем о нем забыла!
- Егор! – я ворвалась в дом, словно в крепость.
Он боялся, что когда-нибудь, под полной луной
Она позабудет дорогу домой,
И однажды ночью вышло именно так...
Он страдал, если за окном темно!
Он рыдал, на ночь запирал окно!
Он не спал, пил на кухне горький чай,
В час, когда она летала по ночам.
А потом, поутру, она клялась,
Что вчера это был последний раз!
Он прощал. Но ночью за окном темно,
И она улетала все равно!
Мне всегда нравилась эта, грустная до слез, песенка Макаревича, но никогда еще я не понимала ее смысл так остро, как в эту минуту, когда, спотыкаясь, бежала по лестницам и коридорам. Мне нужна была разрядка... Выплеснуть свой гнев...
На веранде стояли и висели зеркала... Жанна любила зеркала, и собирала их. Сейчас в каждом отражалось мое перекошенное, испуганное, совсем некрасивое лицо. Под влиянием порыва, я швыряла в них все подвернувшиеся под руку предметы, от вазочек до стульев, и кричала:
- Это вы, вы во всем виноваты! Из-за вас она решила, что красавица, что ей все дозволено! Вы украли у нее доброту, сердечность, тепло! Из-за вас она так заигралась, что осталась в игре навсегда! Верните! Верните мне мою Жанну!
И только тогда, когда от этих бездушных, отвратительных стекол, не осталось ничего, кроме осколков, я двинулась дальше.
- Егор! – я бежала по дому с отчаянным криком. Все комнаты были пустыми. Лишь монитор в гостиной по-прежнему демонстрировал страницы популярных сайтов, с сообщениями о новой любви Жанны Лазоревской. Мне бросались в глаза фразы о том, что Егора и не видел никто никогда, что он вообще – миф, что их брак был сплошным пиаром...
Горло сдавили спазмы.
- Егор!!!
Никто не ответил на мой отчаянный крик. Боже мой, он ведь все это читал! Как же они все... те, кто пишет... Кто защищает свою любимую актрису, Богиню и суперзвезду, как же они не понимают, что совершают, возможно, убийство! Да, неосторожным словом тоже можно убить!
А когда покатилась на убыль луна,
Он шагнул из окна, как шагала она...
Он взлетел, как взлетала она, но...
Не вверх, а вниз....
- Нет... – прошептала я, вспомнив, чем кончилась песня. - Егор!
Я поняла, что не успела... Окно на чердаке было распахнуто настежь. Я боялась выглянуть из него, чтобы не увидеть внизу, на дорожке, безжизненное тело Егора...
Не знаю, что было потом. Я очнулась от знакомого голоса. Было уже темно, и в чердачное окно заглядывала луна. Сколько же я здесь просидела, если вся эта история началась еще утром?!
- Рен! Рен, любимая, что случилось?!
- Миша?!! Мишка!!! Откуда ты... здесь?!
- Приехал еще в обед. Понимаешь, словно сердце кольнуло: что-то не так! Отпросился у режиссера, взял билет на самолет. Вижу, не зря! Я целый день тебя искал!
- Егор... – прошептала я, не сводя глаз с раскрытого окна. – Он... Его больше нет, Миш...
- Куда ж он денется? – удивился мой муж, все еще обнимая меня.
- Жанна... Она его оставила... Не спасла... Он ее столько раз спасал, а она... Он...
- Дурочка! Что ты придумала себе, Господи?! Да Егор у нас!
- Как?!
- А вот так! Кстати, от этого подоконника я его и увел. Он уверял, что просто хотел проветрить чердак, но кто его знает... Короче, с ним все хорошо! Ждет, когда я тебя найду...
- Миша! Миш, ты... ты никогда ни в кого не влюбишься?
- Рен! Зачем же мне влюбляться, если я уже влюблен? В тебя!
- И это надолго?
- Навсегда! Ну, что, поехали домой?
Я устало, но счастливо, взглянула на него, и кивнула.
Как только мы вошли в свою гостиную, где в глубоком кресле сидел наш друг, я бросилась к нему. Взяла его руки в свои, заглянула в глаза, и сказала:
- Егор, мы это переживем! Вместе, ты слышишь? Я и Миша всегда будем рядом с тобой. Никакие богини не испортят жизнь смертных! Нет больше никакой Жанны, есть только мы, понимаешь?
... И... Знаешь, что еще, Егор? Я поняла, зачем разбиваются зеркала. Они несут не горе, а лишь избавление от того, чего, на самом деле, нет. Мы живем среди людей, которых выдумали. Мы поклоняемся им, обожаем их, думаем, что наши кумиры безгрешны. Зеркала разбиваются, чтобы мы, наконец, увидели правду.
Они нас спасают. От наших глупых фантазий, идеализаций, лжи... Лжи, в которой мы привыкли жить.
********************** КОНЕЦ***************************
P.S Вот такой рассказик. Почти из личного опыта. Здесь больше правды, чем может показаться на первый взгляд.
Спасибо, прочитала с большим удовольствием!