Минойцы и их верования

распоряжении изо-бра¬жения на религиозные сюжеты и культовые предметы почти идентичны. Боже¬ство обычно изображается в виде женщины, бог-мужчина выполняет подчиненную функ-цию".
Обратимся к изображению на кольце из минойского Тиринфа (Ю.В. Андреев (2002); Ил. 92), которое Юрий Викторович описывает так: "Не менее загадочна и богиня, воссе-дающая на складном стуле и принимающая сосуды с возлияниями от выстроившейся пе-ред ней процессии «гениев»... на знаменитом золотом кольце из Тиринфа. И чинно шест-вующие «гении», и солнечный диск у них над головами, и некоторые другие детали этой сцены слишком мало дают для понимания характера этого божества".
                         
                                                    Процессия

Итак, очевидно, что на данном изображении представлено минойское видение уст-ройства Мира. Вверху, ограниченная волнистой линией (символика высокой, небесной, воды), показана "земля" небосвода (как "нижнее" Небо) с зародышами растений (точки-кружки), а также ко¬лесо с 6 (как 3 и 3) треугольными отверстиями (как эмблема необъятности лона) вершинами к центру круга (символика женского (небесного) порож-дающего начала (всё то, что порождено на небе - спускается на землю, на это указывают и хтонические 5 "полос" из точек); а также изображён серп молодой Луны (здесь как проявление Матери произрастания). Заметим, что в любом случае колесо с 6 "спицами" - эмблема небосвода (в патриархате - громовержца, как бога Неба), а (ниж¬нее) Небо в раннеземледельческой матриархальной культуре Ойкумены, - порождающее лоно Великой матери.
Внизу картинки, под длинной линией из вертикальных штрихов, расположено 5 полуовальных "розеток", образованных 10 полукольцами (штриховка из 10 линий) и 10 малень¬кими кружками; т.е. изображена преисподняя (недра земли, хтонический мир), которая в данном случае соот¬носится с культом Великой богини (полукольца, кружки, 3 раза по 10). Действо же со¬вершается между "верхом" и "низом", т.е. на Земле.
Сама "Владычица" восседает на троне (со специальной скамеечкой для ног), её го-ловной убор - либо кольцо, либо диск (а за спинкой трона показана птица), т.е. она - бо-гиня Неба (богиня-птица), на её шее - ожерелье. Плечи богини обвевает змея (её голова и часть туловища показаны между правой ногой и приподнятой рукой (т.е. присутствует и бог-отец)). В её правой руке - конусообразная чаша (как эмблема созидающего жизнь чрева). Одеяние богини являет собой покров из множества зародышей-точек на (в) земле Земли.
Четыре субъекта (т.н. «гении»), стоящие друг за другом перед Великой богиней, со-вер¬шают перед ней возлияние: трое - на землю, а первый - в чашу, стоящую на высоком, светлом (небесном) постаменте (алтаре для возлияний) перед троном с "Владычицей" (но не в "чашу" богини). Как легко видеть, у этих синкретических (с руками) божеств тела крылатых насекомых. Их головы с короткими рожками и "бородками" весьма напоми-нают головы коз (а их поросшие шерстью ноги - ноги коз). И тогда это - богини. При этом головы и шеи всех четырёх (до изгиба спины) снабжены 6  "шипами", а ниже изгиба спины: у первого - 14 (как 2 по 7) "шипов", у двух последующих - по 8 "шипов", и у по¬следней - 7 "шипов". Следовательно (в свете сакральной символики), две средние из них - чисто небесные божества (воплощают в себе только небесные явления, - это могут быть заря, радуга; заметим также, что женскими божествами были богиня влаги (у египтян) и росы (у ха¬наанеев)); первая же и последняя богини («гении») соотносятся и с Небом, и с Землёй; причём, первая связана с Землёй много теснее, чем последняя (это могут быть богини Луны (первая) и Солнца, как проявления Великой богини (заметим, что в мифологии шу¬меров бог Солнца - служка)). Знаменательно, что на груди каждой из богинь показана S-образная по¬луспираль, в данном случае - как эмблема змеи (видимо, как (бога)-Отца, породившего этих богинь будучи в облике Змея).
Обратимся к одной шумерской фреске (И.П. Вейнберг "Человек в культуре Древнего Ближнего Востока". 1986), на которой (сер III тыс. до н.э.) изображена совершаемая на небесах (в новолуние) сцена жертвоприноше¬ния богу Луны Наннару (акк. Сину), умираю¬щему и возрождающемуся божеству (в русле культа предков). Здесь Наннар сидит на трёхъярусном престоле перед светлым (небесным) алтарём, на котором стоит ваза для возлияний. У алтаря стоят ещё две вазы (бог Луны - небесное божество). На фреске пред¬ставлены и молебствующие персонажи: друг за другом перед Наннаром стоят его дети - Уту и Инанна ("Древний человек и божество"). Возлияние в честь отца совершает сын - бог Солнца Уту, и жидкость (видимо, (высокая) вода из туч) изливается в три струи (на невысо¬кий алтарь и в две напольные вазы).  Богиня Инанна, стоящая позади брата, с поднятием рук воз¬носит моление во здравие отца (новолуние).
Таким образом, по аналогии, можно предполагать, что дети богини, как проявления "Вла¬дычицы" (которые ещё не персонифицированы, поскольку изображены, практически, одинаково), чествуют свою Великую мать (присутствует и бог-отец в облике Змея) в оз¬наменование некоего судьбоносного события (возможно, приход весны (начало произра¬стания растений)).
Важно отметить, что рассмотрение изображения на кольце из минойского Тиринфа, помимо прочего, показывает весьма низкую степень "расщепления" на персонифицирован¬ные эпифании образа Великой критской богини на то время (это же можно сказать и об образе бога-отца). Так, ещё Артур Эванс  («Дворец Миноса») отмечал, что на Крите "мы не находим такого множества божеств, как в классическом мире, и в действительности постоянно возвращаемся все к той же самой Великой Матери с её [паредросом - богом-отцом] Младенцем или Консортом, почитание которых под разными именами и званиями простиралось на большую часть Малой Азии и лежащие за ней сирийские регионы". И далее о Великих Матери: "во всех этих изменчивых воплощениях мы ощущаем присутст¬вие в сущности одного и того же божества... Процесс дифференциации [расщепления об¬раза], хотя и начался, но, несомненно, еще не завершен". "Минойский пантеон, если сравнивать его с современным ему египетским или вавилонским пантеоном... кажется довольно-таки аморфным и внутренне очень слабо дифференцированным" (т.е. расщепление исходных образов богов слабо просматривается).
Как известно, у греков-афинян первоначально ячмень (зерно), а затем и пшеница (зерно) обознача¬лись термином "Деметра". Знаменательно, что Wilhelm Mannhardt (1860 г) производит греческий культ злаков (и их наименование), а также и культ богини Де-метры («Матушка-ячмень») от критского слова "deai" - "ячмень"). И поскольку на Крите древ¬нейшие элементы культа богини Деметры засвиде¬тельство¬ваны (и имя упомянуто в микенских текстах как «Da-mate» - "Богиня-мать (ячменя)"), можно полагать, что эта эпифания Великой богини (в русле специализации "высших сил") выделилась из её изна-чально целостного образа и была персонифицирована на заре раннеземледельческой культуры (в эпоху раннего неолита), а термин "deai" вполне может быть словом из анатолийской лексики.
В частности, и доэллинская богиня де¬торожде¬ния Илифия, тоже, как представляется, персонифицированное проявление (эпифания) "Владычицы" (III тыс. до н.э.). Об этом свидетельствует то, что Великие богини Гера и Ар¬темида, как помощницы при родах, также назывались «Илифиями» (заимствование). Примечательно, что богине Илифии была посвящена одна из наиболее известных критских пещер "Айос Теодорос", находя-щаяся близ Кносса (М. Nilsson «The Minoan Mycenaean Religion», p53 sq.); а это показы-вает, что у минойцев бытовало палеолитическое представление об адекватности чрева Всеобщей богини-матери её палеолитическому аналогу - пещере, яме (так, в некрополе (ср.-мин. период II) у реки Кератос (Крит) одна из (ранних) скальных гробниц была круг-лой (диаметром 6-7 м)).
Показательно и то, что "попытки (к примеру, А. Перссона) выявления в минойской глиптике сцен оплакивания... умирающего и воскресающего бога" растительности (типа хатт. Те¬лепина) успехом не увенчались: "не нашли прямого отражения в дошедших до нас произ¬ведениях минойского искусства" (Ю.В. Андреев).
Как известно (Гесиод "Теогония"), в греческой мифологии Рея - мать Зевса, Посейдона, Аида, Деметры, Геры и Гестии; и это свидетельствует о существенном расщеплении греками (под свои нужды) образа критского Единого бога, его ипостасей.
Важно отметить и то, что принятая Артуром Эвансом теологическая концепция была расценена рядом учёных  (М. Нильссоном, Сп. Маринато¬сом,  W. Burkert, Ю.В. Андреевым и др.) как попытка обосновать исторический приоритет религии монотеистического или дуально-монотеистического (по определению Хогарта) толка перед политеизмом, с которого якобы, как показывал весь накопленный к тому времени наукой запас информации, обычно начиналось развитие всех древних религий.
Должно отметить, что в работе "Древний человек и божество" (Инет. 2017) обстоятельно под¬тверждена верность исторического видения Артура Д. Эванса в части религии  Крита, как типичного случая формирования и эволюции форм взаимоотношений "древний человек - божество" со времён раннего палеолита.
Итак, как доподлинно известно, на острове Тира Кикладского архипелага (Санторини), после длительного периода многочисленных извержений, взорвался вулкан (во времен¬ном интервале от 1480 и до 1320 г. до н.э.). И этот взрыв положил конец замечательной минойской цивилизации (Кносс был разрушен, Микены смыты цунами).