Миновала почти, что неделя, прежде чем воин, чародей, мертвый скелет, мертвая колдунья и молодая девушка, подошли к границам Южного моря. Их путь пролегал мимо, лазурной бухты. Вдали виднелась граница, рыболовецкой деревни, именуемой «Южная Пристань». Компания застала море во время отлива, и без того лазурные берега южного моря, сейчас казались ещё более изукрашенными яркими морскими красками. На чистом берегу, лежали радужные ошлифованные приливными волнами камни. Разноцветные водоросли, и зеркальные мидии, придавали пескам, и прибрежным скалам, беспечный и умиротворенный вид.
К позднему вечеру, к огням небольшой деревни, где едва ли дахгарцев набралось бы две сотни, вышли пять загадочных путников. Обиталища живых, привольно раскинулись, на землях идиллического архипелага, что изрезанными и пустынными заводями прилегали в берегу Южной пристани.
Сонные стражники поприветствовали гостей, внимательно посмотрев, на добродушного чародея, и рядом с ним милую улыбающуюся девушку, которые стояли впереди всей компании, за их спинами хмуро зевая и смотря по сторонам, восседал на пегом жеребце, высокий мужчина, вооруженный и облаченный в походный доспех. Лица остальных были спрятаны под капюшонам, но судя по спокойным лошадям, вряд ли это они могут быть враждебными тварями мертвого королевства. Так рассуждал усталый стражник, сухо поприветствовав и пропустив на первый взгляд мирный отряд.
Рыболовецкая деревушка, имела весьма крупную торговую пристань. К обычным рыболовецким судам, к порту были пришвартованы и военные баркасы.
На стенах низких деревянных лачуг горели факелы. У каждого дома, прислонены заточенные вилы, косы и топоры. В центре главной дороги зажжены костры, у которых хмуро сидели ополченцы, рассказывая друг другу военные байки или какой-то пошловатый анекдот. Татда усмехалась. Видать воеводы посчитали, что мертвецы с Басюрхюрна всегда нападают шумно быстро, как снежная лавина. Видать им не пришлось сталкиваться с десятком личей. Каждый лич выбирая свою полосу. Медленно следуя намеченной цели, постепенно убивал, пока деревня не вымрет, захлебываясь в своей же крови и потонув в своих же стонах.
Как бы то не было, Татда не была настроена к экзекуции. Докучливые дахгарцы сейчас её интересовали меньше, чем поиск второго носящего руну. Они шли вдоль улиц, её шаткое положение выдавали лишь тявкающие собаки, которые шипя кидались под ноги скелета-воина, и мертвой чародейки. Но и этот столь вопиющий знак дахгарцы пропускали мимо ушей и глаз.
Компания дошла до центра площади, где на высоком столбе развивалась хоругвь, характеризующую «Южную пристань». А именно темно-синий фон, на котором изображены два сцепившихся морских гада.
- Где же носитель знака? - спросил Ремдон.
- Он в деревне, - ответил из-под капюшона Кзоржан.
- И чего ты предлагаешь? Стучаться в каждый дом, и заглядывать в лица жителей, надеясь отыскать нужного? - энергично взмахивая руками, зашипел чародей.
- Я предлагаю, подождать. Он объявится, - также спокойно ответил мертвец.
Сахша повернула коня, в сторону от площади, направляясь на звук веселых песен, и запаха еды. Компания зашла в харчевню: грязную, не опрятную, сильно задымленную и душную. В центре помещения, стояло пять музыкантов отбивающие ритм на литаврах. Рубашки их были мокры от пота. Мужчины улыбались, все сильнее наращивая темп, под гомон пьяных слушателей, которые подзадоривая топали ногами в такт, расплескивая пиво из кружек.
Компания села ближе к входу, чтобы при случае быстро ретироваться. Ремдон отправился за тремя кружками пива. Остальные сидели молча, осматривая стены и лица завсегдатаев харчевни и прибывающих гостей.
Осадив пинту пива, щеки Ольма покрылись румянцем. Глаза заблестели, а в животе он чувствовал приятно разливающееся тепло. Внимая такту музыки, Ольм прикрыв глаза барабанил пальцами по столу. Татда усмехнулась мысленно наблюдая за белокурым паладином. Ремдон же нервозно ерзал, то и дело стирая пот со лба, манжетами рубашки. Он неустанно задавал один и тот же вопрос Кзоржану, и лич чувствовала раздражение скелета:
- Это он? - в очередной раз спросил чародей, указывая на прибывшего постояльца харчевни. - А этот? - на следующего. - А вон среди тех, кто сидит за дальним столиком, может быть знаконосец? Кзоржан, а может быть ты нам опишешь детальнее, внешность юноши? А то высокий, молодой, со светло-русыми волосами по плечи, могут походить половина молодцов «Южной пристани». Есть какая-то индивидуальная черта? - неугомонно допытывался чародей.
- Есть, - раздраженно зашипел Кзоржан. - Огромный прыщ на заднице, который не дает ему усидеть ровно.
Ремдон надолго уперся взглядом в мертвеца, словно не понимая шутит тот или нет:
- Ты серьезно? - наконец выдавил из себя чародей.
- Конечно нет! Не знаю, может таковой и есть! - повысив раздраженный голос ответил скелет. - Чародей, замолчи! Когда он появится я сообщу.
Звуки ударов барабанов, били в такт давно истлевшего сердца Татды. Приятная вибрация музыки шла по костям, разливаясь по всему телу. Лич слушала очень внимательно, позабыв обо всем. Удары разносившиеся высоко над головами, словно бились в небесах, превращаясь в сладкую мелодию. Все погрузилось в безмолвие, кроме боя литавры.
Татда не сразу почувствовала, как её настойчиво треплет за рукав Сахша. Наконец, когда назойливость девушки стала явна, лич посмотрела на дахгарку. Та спешно кивнула, на молодого юношу, который в данный момент разговаривал с хозяином харчевни. Когда он закончил беседу и уже был готов уйти из задымленного помещения, ему путь преградили пять странных гостей. Молодой человек остановился, немного попятился, переводя взгляд, то на высоченного белокурого воина, то на тонкого брюнета с лукавыми черными глазами, то на совершенно странную девушку со светлыми, спутанными волосами, одетую в серое короткое платье. За спинами странной троицы словно тени, стояли два ещё более странных типа, чьи лица были спрятаны под глубокими капюшонами.
У парня заметно застучали зубы. Белокурый воин услышав стук и увидев резко побледневшее лицо добродушно улыбнулся:
- Приветствую! - парень промолчал на внешне приветливое выражение лица высокого воина, на чьем поясе висел широкий меч, с дорогой и качественно сделанной гардой, а также инкрустированной рубином рукоятью. - Мы можем с вами переговорить с глазу на глаз?
- Зачем? - неуверенно ответил паренек.
- Мы не желаем тебе зла, юноша! - добродушно подхватил Ремдон. - Я чародей! И нам стало известно, что ты обладаешь определенным навыком, который мы чародеи с удовольствием помогли бы тебе развить.
- С чего мне верить пятью отморозкам? - взвыл паренек отходя от компании.
Татда следила за окружающими дахгарцами. Трезвые уже вовсю прислушивались к диалогу. А пьяные учуяв запах страха, уже почесывали кулаки, определяя на какую сторону лучше примкнуть.
- Всю жизнь ты боишься своей отметины, под ключицей, - прошептала тихим голосом доселе хранившая молчание Сахша. - Твоя прабабка, верно вторила об опасности и проклятье. Но не ты проклятье! - девушка сделала шаг вперед к юноше. - Ты лишь путеводная нить. Ты свет, который поможет нам пройти темный путь. Помоги нам, прошу тебя, Ивиб, помоги!
- Как ты узнала, мое имя? - прошептал парень, слушавший девушку раскрыв рот. Он понимал, о чем она шепчет.
Татда стоявшая рядом с Кзоржаном, ощущала волны ненависти исходившие от мертвеца. «Ревность?» - изумленно подумала лич. Невольно она ухмыльнулась, благоразумно заглушая в себе всплески эмоций.
Внезапный рев военного рога, раздался по ту сторону стен харчевни. Пьяные мужики мгновенно протрезвели и повскакивали с мест. В звенящей тишине, нарушаемой воем рога, раздался панический крик:
- Мертвецы!
Дахгарцы толпой повалили в распахнутую дверь, на ходу выуживая из ножен мечи, или хватая подвернувшиеся топоры и вилы, прислоненные к каждой лачуги Южной Пристани. Ольм резко рванул к юноше, схватив того за локоть и волохом потянул к выходу. Холодная ночь встретила компанию, высоко полыхающими кострами. Зарево огня освещал горизонт и заводь моря. Волны бились о берег шурша и накрывая баркасы, а со стороны гор тянулись армады мертвецов. Они двигались быстро и словно самая темная ночь надвигались на деревню. Южная Пристань погруженная в стенания женщин и боевые кличи мужчин, захлебывалась от сноп искр вырывающиеся с пламенем костров, и редких пущенных зажженных болтов. Пламя стрел гасло в мертвецкой пучине, словно в смоле. Спустя минуты, первая волна скелетов коснулась деревянных ворот. Яростные удары сотрясли заслон. Дахгарцы бросились в атаку.
- В атаку! Холера всех вас побери! - Прокричал широкоплечий всадник, ведший за собой конную рать.
Всадник держал в одной руке штандарт, с символом южной пристани, двух сцепившихся гадов. Во второй руке был изогнутый клинок. Глаза воина пылали, и вверяли уверенность в ведомых им дахгарцам.
- За матерей! За жен! За сестер! Подыхать будем, когда сокрушите падаль!
Вслед за всадниками, двинулись ополченцы, вооруженные пиками, вилами и самострелами. У ворот уже развернулось сражение, яростное и беспощадное. Мертвецы напирали. Стена уже разбитая лежала на земле мешая дахгарцам и мертвецам. Песок и дерн смешались с первыми порциями крови. Из неровного строя живых вырвался отряд отверженных мужиков, огибая ворота, они обошли ровный клин мертвецов, ответив слаженным, но самоубийственным ударом. Молоты и топоры разбивались словно ветер о скалы. Каменное крошево, сминалось об металлические доспехи и оружия. Отовсюду слышались стоны и вопли раненных. Женщины уже волокли по дорогам изувеченных мужей, братьев, раненных и убитых. В стороне от бойни уже развернулось подобие лазарета. Воздух запах, гноем, кровью, мочой и калом.
- Уходим! - взревел Ольм, видя, как толпа мертвецов разрушив стену, ввалилась в поселение.
На смену павшим вставали живые, на смену вновь умершим наплывом текли мертвецы. Ольм выхватил меч, ведя под руку испуганного паренька. Кзоржан, встал плечом к плечу к белокурому воину, сильнее сжимая древко багра.
- Встать строем, мужики! - ревел какой-то воевода дахгарец в стороне. - Если сдохните, не возвращайтесь! Умрете снова! И снова! Халера побери ваши души!
Дахгарцы слаженной волной двинулись на мертвецов. Страшным ударом, обрушилась живая плоть на мощь оживших трупов. Боевой рев, и вскрики страшной резни, лились отовсюду. Деревня зашлась огнем, в котором уже тонули живые и мертвые. Звон и лязг железа. Резня повсюду. Рядом с Татдой, один из мертвецов пригвоздил к земле совсем молодого дахгарца. Живой харкнул изо рта сгусток вязкой крови, и дернувшись в конвульсиях затих. Ольм ревя бросился к мертвецу. Взмах тяжелого меча. Голова скелета полетела в пылающий дом. Скелеты зашуршали, гремя костями, Ольм и Кзоржан, чуть присев, одновременно пошли в атаку. Слаженной работой они вели бойню с группой мертвецов превышающих в трое их компанию. Около двадцати мертвецом окружили их у границы
