преподавал английский язык в Технологическом институте и воспоминания о Доме Дружбы ограничивались перепиской с некоторыми квакерами и, конечно, с Авелино, который, получив диплом и покинув СССР, осел не у себя на родине, а в Стокгольме...
В 1990-м году мои зарубежные друзья пригласили меня в Молодежный летний квакерский лагерь в Норвегии - не просто отдохнуть, а принять участие в модных тогда дискуссиях на темы построения нового мирового порядка в условиях Горбачевских реформ , падения Берлинской Стены и демократических перемен в Восточной Европе. Я был подходящей фигурой для таких мероприятий - хорошо говорил по английски, поднаторел в международных связях , и при этом уже был простым преподавателем ВУЗа, а не функционером советской организации, репутация которой за рубежом была противоречива... Кроме того, квакеры мечтали, что я организую в Питере общину их религиозной конфессии - к этим мечтам были основания так как я начал интересоваться религиозной литературой, которой они меня обильно снабжали. Вообще, в те годы это было массовое явление - зарубежные христианские [в основном протестантские] общины и проповедники активно искали адептов в стремительно демократизировавшемся СССР... Сразу скажу, что после нескольких лет плотных контактов с квакерами по всему миру, я всё-же сделал другой выбор и в 1994 году принял крещение в Русской Православной Церкви...
Но тогда был год 1990 и я поехал по квакерскому приглашению в Норвегию... Ехать я решил поездом Питер-Хельсинки, затем паром Silja Line в Стокгольм, и из Стокгольма поездом в Осло. Выбор сухопутного маршрута был не случаен - мой гвинейский друг Авелино, уже пару лет живший в Стокгольме, пригласил меня по пути остановиться у него на пару дней. Мы договорились, что я посещу его на обратном пути.
Это не путевЫе заметки и я не собираюсь описывать маршрут или пребывание в лагере и в семьях квакеров...Мои старшие по возрасту норвежские друзья Турид и Эгиль Ховденак и их дети, мои ровесники: Эспен, Арнэ , Стиг, младшая приёмная дочь Ховденаков Фаузия, удочерённая ими в Бангладешских трущобах Читтагонга - они навсегда останутся в моём сердце, и пусть благословит их Господь... Но писать я буду о другом - основные события этого рассказа произошли уже на обратном пути - в Стокгольме...
=
Авелино совсем не изменился за два года. В Швеции он не работал по специальности, но жил в шикарной квартире в Эстермальм - одном из престижнейших районов Стокгольма.
Когда я уселся в мягкое кресло посреди сверкающей европейской чистотой гостиной, он немного виновато сказал:
- Ты сегодня переночуешь в другом месте - мне друзья оставили ключи от пустующей квартиры для тебя. Понимаешь, неожиданно приехали важные люди - мои соотечественники - сегодня у нас с ними здесь поздний ужин и кое-какие дела не для посторонних : ты ведь помнишь ситуацию с моим отцом. С тех пор ничего не изменилось...
- Политика? - спросил я.
- Немножко политика, немножко маленький бизнес, - поморщился он, явно не желая вдаваться в подробности. - У меня сейчас здесь сестра гостит, так вот даже её "выгоняю", и попрошу переночевать там-же, вместе с тобой...
Я вопросительно улыбнулся и он захохотал:
- Ну, если ЧТО, то ты ведь только с серьёзными намерениями, правда?... А если с серьёзными, то у моих будущих племянников должен быть только законный папа...Это ты учти !!! - и он погрозил мне пальцем, заливаясь смехом...
-
Итак, его сестру звали Дэлия, но она сразу попросила называть её Дэла... Ей было 20 лет... И все мужики пялились на неё, когда мы шли на квартиру по улицам города Стокгольма...И мне это было приятно...
И я ещё не знал, что ожидало меня ночью... и утром... и siempre... and ever... and after...
-
А ожидало меня то, что через 5 минут после того, как поужинав, мы разошлись по комнатам - она пришла ко мне в пижаме ...
Будто так оно было и задумано... Будто и не подразумевались другие варианты, и я даже подумал не организовано ли всё это моим другом Авелино специально?
Но даже не в этом дело... Меня тогда поразило то, что на её лице светилась такая счастливая белозубая улыбка, что вспомнились негритята из мультфильма Чунга-Чанга...Как-то у нас в России в таких ситуациях выражения лиц другие - хотя может я в этом плане маловато повидал на своём веку - спорить не буду...
Она, с какой-то радостной уверенностью, села с ногами на тахту, сняла пижамные штаны и, взяв себя руками за щиколотки, склонила голову на бок - её улыбка стала ещё ярче в наслаждении от произведённого впечатления...
... ...
Потом, уже засыпая в обнимку с ней под одним одеялом , я ловил себя на мысли - "неужели это всё не подстроено Авелино, а происходит по её искреннему желанию?"
Этот день был субботой ... Для понимания того, что случилось утром это чрезвычайно важно...
=
Утром мы позавтракали и в состоянии абсолютного счастья отправились по едва просыпавшемуся городу в сторону апартаментов Авелино...
Мне казалось, что на старых клипах незабвенной группы ABBA на песни "That's me" и "Summer night city" были эпизоды снятые утром в Стокгольме, и мне захотелось вместо описания города сослаться на них. Но пересмотрев эти клипы я понял, что многое забыл - на одном видео сняты эпизоды белых ночей, а вовсе не утро, а на другом - хмурый полдень... Интересно, кстати, что мы Белые Ночи ассоциируем только с Питером, хотя и Осло, и Стокгольм, и Хельсинки в этом плане ничуть не отличаются от моего родного города...
Подходя к дому Авелино, мы издали увидели у главного входа полицейские машины с мигалками... Ещё через минуту Дэла тревожно сказала:
- Посмотри без меня, что там происходит - у меня визы нет и все документы просрочены. Мне опасно с полицией иметь дело...
Не подавая вида, но уже предчувствуя , что именно нас коснётся то, что происходит в доме, я оставил её на углу перекрёстка и отправился на разведку, лихорадочно соображая как бы выяснить всё, не вызвав подозрений в чём бы там ни было и, соответственно, избежать каких-либо вопросов со стороны полицейских.
Мне повезло - соседом Авелино по лестничной клетке оказался американец и, стоя у парадной двери, он на английском эмоционально пересказывал ночные события дознавателю...Полицию вызвал именно он, когда под утро увидел как посторонние люди африканского происхождения выносят мешки с их этажа, при этом явно пытаясь избежать посторонних глаз. По прибытии наряда было обнаружено, что дверь квартиры Авелино прикрыта, но не заперта на ключ - везде следы обыска и возможно пыток - кровь, прикушенное полотенце, использовавшееся, видимо, как кляп , но ни живого ни мёртвого Авелино нигде не нашли... Через час на месте уже работала следственная группа, которую мы с Дэлой и увидели у дверей...
Нужно было сориентироваться в ситуации. Мои отпечатки пальцев наверняка остались в его гостиной, также как и следы пребывания там Дэлы - мы были последними кто его видел, и этот факт очень не нравился мне, хотя обстоятельства всё-же не бросали на нас никакой тени - было ясно, что мы в этой истории люди случайные. Но всё упиралось в нелегальный статус Дэлы в Швеции - прежде чем "сдаваться" нужно было собраться с мыслями...
Вот так в течение нескольких минут всё изменилось и новая реальность стала тревожно вырисовываться в моём сознании:
- Его похитили и будут требовать деньги у отца, - сказала Дэла. - Я уверена, что он жив и это всё нефтяные разборки на родине.
- Твой отец связан с торговлей нефтью?
- Авелино говорил, что ты знаешь, кто мой отец...
- Ну, отчасти да...
- Тогда ты понимаешь, что назвать торговлей то, о чём мы говорим - это слишком нежно...
Я промолчал... Если кому интересно что имела ввиду Дэла, можете погуглить Экваториальную Гвинею в википедии - и дальнейших вопросов по поводу этого диалога у вас уже не возникнет...
Но в тот момент наши проблемы были сугубо конкретны и серьёзны...
Вопросительно глядя мне в глаза, она охарактеризовала ситуацию :
- Я даже боюсь сейчас возвращаться в квартиру где мы спали - мне негде теперь ночевать...
Стало понятно, что мой отъезд на родину откладывается - невозможно бросить в этой ситуации девушку, с которой провёл ночь накануне...
И ещё я подумал, что столь подходящее к моменту русское слово "......" напрасно не является литературным выражением...
=
Как я уже сказал, этот день был воскресеньем... Именно этот факт определил ход моих дальнейших действий...
Что можно было предпринять в чужой стране , да ещё на обратном пути в СССР, когда деньги уже на исходе, и по тем временам финансовых пополнений с родины ждать было не от кого ? Я-то мог в тот же день сесть на паром и отправится по своему обратному маршруту в Хельсинки и далее в Питер, но как быть с Дэлой, которая твердила, что ей теперь ночевать негде, а её брат и спонсор неизвестно жив ли вообще...?
И вот тут-то воскресенье сыграло свою роль... Мне сразу пришло в голову, что можно обратиться к местным квакерам, которые в любой стране при любых обстоятельствах как раз по воскресеньям встречаются на своих молитвенных собраниях - и хотя шведских квакеров среди моих знакомых не было, я был вхож во все квакерские общины мира просто потому, что в любой момент мог связаться со своими друзьями - их единоверцами - и получить любые рекомендации... Одним из важнейших направлений квакерской деятельности является помощь беженцам, и я инстинктивно чувствовал, что лучшего варианта для хоть какого-то решения проблемы у нас с Дэлой не было...
Оставалось найти телефонный справочник и узнать адрес местной квакерской церкви [так называемого Дома Собраний] ... И надо было спешить - во всём мире каждое воскресенье в 10 утра начинаются квакерские молчаливые молитвенные собрания, которые продолжаются час. После этого небольшая трапеза [просто чай] и беседа - максимум ещё минут 30 - и все расходятся...
Я посмотрел на часы. Было уже четверть одиннадцатого...В те времена мобильники только входили в моду, и в Стокгольме ещё были телефонные будки, где лежали телефонные книги... Лихорадочно листая страницы в поисках адреса, я приказал Дэле вызывать такси...
=
Мы вошли в помещение квакерского молитвенного дома на Kristinehovsgatan в 10.50... Пройдя в комнату собраний , мы сели на свободные стулья ...
Оглядевшись вокруг я попытался успокоиться и присоединится к присутствующим в молчаливой квакерской молитве, которую многие путают с медитацией... Хотя мы пришли к самому концу молчаливого собрания, никто даже глазом не моргнул, продолжая сосредоточенно вслушиваться
