комнату, я прошел вглубь дома и от увиденного уронил чемодан на землю. Он мне все равно не понадобится. Моя мать лежала на кровати, вся красная от лихорадки. Я подбежал к ней и расстегнул одежду. Возле подмышек алели воспаленные бубоны. Боже, чума. Бубонная чума. Откуда, как она могла заразиться? Но если она больна, то… Нет, я вы-толкал сестру и отца прочь из дома. Позже я пойму, что это бесполезно, но сейчас, находясь в состоянии бреда и ужаса, мой мозг ничего не понимал. Я судорожно вспоминаю все, что я знаю об этой болезни. Я никак не мог принять единственную верную информацию из колодца памяти. Чума неизлечима. В прострации я, шатаясь, вышел из комнаты, прошел по коридору и остановился. Отец и сестра тоже больны. Они были беззащитны. Стояли рядом с больной матерью. Они так же будут мучиться. Я вышел к ним, зная исход не мог смотреть им в глаза. Но их испуг сменился злобой. На меня. Они судорожно кричали, что я накликал беду. Что я не врач, а лишь жалкий аптекарь, который вырядился в кожаный балахон и клюв. Только и могу, что изображать животное, а лечить не умею. Во всем виноват я. Снять маску? И не подумаю. Они заражены, об этом я их осведомил. Не ожидал я такого со стороны семьи. Сопровождаемый воплями и руганью шел к единственному спокойному месту. С завтрашнего дня начнется тяжелое время. Об этом я долго думал, сидя на чердаке. Долго смотрел на висящий на стене костюм и с ужасом понимал, что сегодня последний день, когда могу сидеть вот так, без маски, плаща. В ад же нужно входить в форме, подходящей по должности. Теперь я на службе у Бога. Почему тогда не в рай? В раю принимают мучеников, а не мучителей.
Утро началось с криков на улице. Я ожидал. Облачившись в костюм, я стал у зеркала, держа в руках маску. Больше я никогда не смогу ее снять. Готов ли я? Подумав пару секунд, мои руки решительно застегнули ремешки на затылке и схватили с вешалки шляпу. Толпа народа стояла у входа в аптеку. Я открыл дверь, но никто не ринулся внутрь. Люди замолчали, и стали медленно отходить назад. Испугались меня. Не надо спрашивать, где МортэмМорсикон. Это я, но больше не аптекарь. Отныне меня зовут Чумной доктор Мортэм Морсикон. Смелые придут ко мне сами, к больным явлюсь я. Так и происходило в будущем.
С той минуты началось пекло наяву. Я ходил по домам, пытался лечить людей. Первой теорией лечения было то, что если нет бубонов, то нет и болезни. Я раскаленным ножом вырезал очаги инфекции, дезинфицировал раны. Обычно это не помогало. Жертвы точно так же мучительно умирали. Очень долго я мучил жалкие тела, ослаблял их жар настоями, но все было тщетно. Люди просил не доставлять им боли. Тогда я решил вновь основать аптеку. Она была довольно странного профиля, но люди начали приходить ко мне, чтобы похоронить своих близких в могиле, а не на костре. Когда я приходил в их дома, они пугались, но давали мне волю. Если больной не выздоравливал, а денег не было, я шел жечь костер. Под звуки рыданий я стоял у огня и наблюдал за горящими телами. Я сменил хозяина, став на этот путь. Да, теперь я служу дьяволу. Почему? Я продаю смерть. Беру деньги за быструю и безболезненную гибель. Полученные средства я трачу на новые склянки, ингредиенты и еду. Именно так я жил долгое время. Пока не понял, что я единственный, у кого есть шанс остаться в живых.
Когда все мое поселение вымерло, а выжившие покинули его границы, я отправила в путь. Не имея точной цели, я просто шел по тропе, которую создала болезнь. Кого-то пытался лечить, кому-то продавал яды. Зачем я шел? За ней. За той, кого зовут Чумой. Люди говорили, что я глуп, кто же пойдет на верную гибель? Да и как ты найдешь ее, это ведь нечто эфемерное. Нет же, она вполне реальна. Я чувствую на себе ее взгляд, знаю, что она ждет, пока я откроюсь. Хочу найти ее. Заключить сделку, отдать свою душу взамен же получить излечение остальных людей. Нет, это не благородство. Просто я уже много лет хожу в этом чертовом одеянии, наблюдая только то, как мучаются люди, продавая и смертоносные смеси. Мне хочется свободы, я безумно боюсь того, что мое лицо срастется с ужасной маской. Хочу вдохнуть чистого воздуха. Втолкнуть его в свои легкие, быть одурманенным им. Я устал. Устал, стоя у костра и смотря на искры давиться дымом. Отойдя довольно далеко от очередного пожарища, я решил, что здесь, на открытом пространстве, вдали от людей я смогу хоть раз вздохнуть спокойно или хотя бы почувствовать ветер на своей коже. Я аккуратно отстегнул верх воротника плаща, пальцы потянулись к пряжкам маски, но вдруг шеи коснулась чья-то ладонь. Я поднял глаза и сквозь стекло увидел ее. С ужасом смотря в ее горящие глаза, я понимал, что это она - Чума. Волосы ее касались маски, а от пальцев, что лежали на его шее, прошла волна жара. Неотрывно наблюдая за появившемся в ее глазах ужасом, я медленно прикрыл свои, погружаясь во тьму. Вот так я и вошел в ад. Как положено в форме. Но вместо роли очередного грешника я стал одним из палачей. Потерял имя. Жизнь. Будущее.
