Гражданское дело Главы 21-23

                                                                                   21

                 Весть о беспрецедентном  «подвиге» учительницы Весниной Ольги Николаевны  по поводу её героического  способа «добывания» нужных документов разлетелась по поселку мгновенно. Всевозможные толки и пересуды, естественно, разделили общество на её  сторонников и противников. Больше, конечно, было сторонников.  Однако в числе  ярых противников оказались представители поселковой «элиты». И в первую очередь, конечно, директор школы. Узнавши о произошедшем, он немедленно отправил  техничку  школы за учительницей.
               -Что вы себе позволяете! – набросился директор  на Ольгу Николаевну.
               -Извольте разговаривать со мной уважительно! – потребовала учительница.  – А в таком тоне разговаривайте со своей женой, если она вам позволит.
               -Да ладно, ладно! Подумаешь, какие мы впечатлительные! -  заметно понизив тон, примирительно  сказал директор.
               -Вы обязаны разговаривать со мной корректно! – опять заявила Ольга Николаевна.
               -Ну, чего вы добиваетесь, не могу понять? -  совсем уже нормально поинтересовался директор.
               -Я добиваюсь  истины и  справедливости, - ответила Ольга Николаевна. – И поэтому прошу предоставить мне отпуск за свой счет сроком на три дня. Конкретно,  с  четверга до понедельника, поскольку в среду мне необходимо вылететь в районный центр.
              -Да вы соображаете, о чем вы меня просите? – опять взорвался директор. Но  тут же сбавил тон. – Не могу я вам предоставить отпуск в учебное время. И не надейтесь. А уедете самовольно, уволю за прогулы.
              -Ну,  положим, не уволите, - уверенно возразила Ольга Николаевна. – Я знаю свои права. В общем, я предупредила о своем отъезде, чтобы поставили замену.  – С этими словами Ольга Николаевна и покинула директорский кабинет.
               Потом отправилась в медпункт к своей приятельнице,  единственной в поселке представительнице самой гуманной профессии на земле.
              -Кира, дай мне, пожалуйста, больничный лист! – сходу попросила Ольга Николаевна.
              -Что тебя беспокоит? – спросила  фельдшерица.
              -Я умираю от боли в поджелудке. Просто спасу нет! – болезненно поморщилась.
              -Ой, Олька, сколько раз я тебе говорила, чтобы ты досконально  обследовалась! – принялась  Кира укорять. – Так, нет же, все нам некогда!  Загнешься ты когда-нибудь на своей работе. А у тебя, я считаю, не только поджелудка  не в порядке. Там еще, наверняка,  и с желчным у тебя проблемы, и с желудком.
             -Ну, ты лекции мне не читай, - перебила  Ольга Николаевна. -  Больничный дашь?
             -Да дам, конечно! Но  только  вместе с направлением в поликлинику на обследование. Дай мне слово, что на этот раз ты точно поедешь в район!
             -Даю самое честное слово! Завтра же обязательно поеду в район! Давай больничный и  что-нибудь обезболивающее.
              В среду утром Ольга Николаевна показала больничный и направление в поликлинику завучу школы.
             -А директор сказал, что вы  прогуливать собираетесь, чтобы Закировых вытаскивать - удивилась завуч.
             -У него богатая фантазия, - сказала Ольга Николаевна. – Своих проблем у меня, что ли, нет?

                                                                                      22

              Очень удивилась Ольга Николаевна, когда, выйдя из  аэровокзала, она увидела Федора Петровича.
             -Я беспокоился, что вы не приедете! – сказал он, явно обнаруживая признаки чрезвычайного волнения.
             -Что-нибудь случилось? – встревожилась Ольга Николаевна.
             -Пройдемте в машину, - предложил он. – Я смотрю, что вы уже основательно промерзли.
             -Да, есть немного, - согласилась Ольга Николаевна. – Похоже, что мороз крепчает.
             -Вы сделали документ? – спросил прокурор, когда они уселись на заднем сидении «Волги», обслуживающей районную прокуратуру.
             -Да, - ответила Ольга Николаевна. И вдруг почувствовала что-то неладное. – Что-нибудь случилось, Федор Петрович?
             -Видите ли, Ольга Николаевна, дело в том, что Закирова Лина сбежала.
             -Как сбежала! – воскликнула Ольга Николаевна так громко, что даже шофер машинально тормознул. – Вы же  сказали мне по телефону, что она явилась в инспекцию.
             -Совершенно верно, явилась! – подтвердил прокурор. – Инспектор её встретила. И потом сообщила мне, что девочка на месте. Я-то, дурак, решил, что на месте – это значит, в детском приюте. Я же  прямо в руки инспектрисе выдал предписание, чтобы она отправила девочку в приют. Мне бы в понедельник сразу же  надо было проверить исполнение предписания, а я все спустил на тормоза. Знаете ли, процесс нелегкий был. Потом, после суда поехал на происшествие. В общем, устал, как собака. Во вторник после  разговора с вашей председательницей позвонил  инспектору, чтобы та доложила о положении дел. Тут она и созналась, что девчонка сбежала от неё.
            -Что же, она сразу  не отвела Закирову Лину в приют?
            -В том-то и дело, что не отвела.  Сама она ничего вразумительное не говорит, кроме того, что не успела отвести.
             Но вместе с Закировой в тот день в детской комнате находились трое малолетних пацанов. Они рассказали, что  инспектор продержала Закирову  у себя больше полдня. Сначала о чем-то говорила с ней в кабинете. Потом отправила в детскую предварилку, где эти пацаны и познакомились с Закировой. Между прочим, они сказали, что вела себя Лина спокойно, угощала  подростков бутербродами и конфетами. А к вечеру инспектриса опять  увела девчонку  к себе в кабинет. Из этого кабинета Закирова и рванула.
           -Как?
           -Через окно. Эта дура заперла девчонку в кабинете, а сама пошла ужинать.  Вернулась, а кабинет пустой.
           -Нашли  девочку-то? – спросила Ольга Николаевна.
           -В том-то и дело, что еще не нашли. Подняли, конечно, на уши все службы. Но пока безрезультатно.
           -Что же, ребенок – иголка в стоге сена? За два дня в таком маленьком городе, не имеющем практически никаких транспортных связей с большой землей, да еще зимой не найти человека? Чем эти ваши службы занимаются? Да ведь за это время ребенок погибнуть может! – отчаянно  возмущалась  Ольга Николаевна.
            Прокурор тяжело вздохнул. Потом взял в свои ладони кисть руки Ольги Николаевны::
           -Успокойтесь, пожалуйста, Оленька! Ну, найдем мы вашу девочку! Непременно найдем! И с инспектором разберемся. Не волнуйтесь! Очень прошу!
            Машина подрулила к гостинице. Прокурор помог Ольге Николаевне выйти из машины и проводил ее в гостиницу.
           -Прокуратура бронировала «люкс» на имя этой дамы, - сказал прокурор администратору.
           -Только не тот, в котором мы были! – воскликнула Ольга Николаевна.
           -Ну, естественно! – согласился прокурор. – Одноместный с телефоном  свободен?
           -Да-да, -  поспешила сообщить администратор. – Надолго?
           -Пока до понедельника, - прикинул прокурор.
            Ольга Николаевна удивленно уставилась на своего покровителя. Но прокурор не обратил особого внимания на этот взгляд. Взял ключ, подхватил саквояж своей спутницы и понес его к  гостиничной лестнице, ведущей на второй этаж.

                                                                                      23

             В четверг, 18 ноября 197… года, кассационная жалоба  на решение районного суда по делу о лишении родительских прав гр-ки Закировой Р.М. была принята в Тюменском областном суде.
             В понедельник, утром  22 ноября, провожая Ольгу Николаевну в аэропорт, прокурор  рассказал ей о том, что только что ему сообщили: разыскали беглого отца Закировых. А вместе с ним нашлась и его дочь Лина. Она у него же и оказалась. Короче,  выбравшись через окно из кабинета инспектрисы, Лина прямым ходом двинула искать отца по адресу, который мать  сунула ей перед отъездом в город.
            Через месяц,  а точнее, 17 декабря 197… года Тюменский областной суд отменил решение районного суда о лишении гр-ки Закировой  родительских прав и направил представление в районную комиссию по делам несовершеннолетних, чтобы означенная комиссия рассмотрела вопрос о воспитании и содержании детей.
             Комиссия во главе с председателем Гущиным П.О. на своем  последнем заседании в этом году рассмотрела этот вопрос с участием всех заинтересованных сторон и в присутствии прокурора района и учительницы Весниной Ольги Николаевны, и пришла к выводу, что гражданка Закирова Р.М. пошла на путь исправления, что в настоящее время  условия для воспитания и содержания детей в семье являются удовлетворительными, а потому нет никаких оснований  дело направлять  в суд. Кстати, на этом же заседании  заведующему РОНО было предъявлено предложение о наложении административной ответственности директору Таловской 8-летней школы за самоуправство и превышение полномочий.
             А через семь месяцев, то есть летом следующего года, районный прокурор принес домой сильно потрепанную и заштампованную со всех сторон почтовыми штемпелями небольшую бандероль.
             Федор Петрович долго топтался у порога, не решаясь вручить эту бандероль жене, которая, встретивши его, радостно целовала его и что-то там ворковала. Наконец, собрался с духом и, пройдя в комнату, обратился к ней, протягивая пакет:
             -Оленька, тут на твое имя, вот, кое-что… Ну, в общем, ты, пожалуйста, слишком уж не принимай к сердцу! Умоляю, солнышко! Тебе сейчас совсем нельзя волноваться, душа моя!
             -Ты нашел это в почтовом ящике? – спросила жена, осторожно осматривая бандероль со всех сторон.
             -Нет, - ответил Федор Петрович, - мне доставили пакет в прокуратуру. Прости, Оленька, но я обязан был его вскрыть, поскольку отправитель… видишь?  Тем более, секретарь зарегистрировала почтовое поступление…
             -Да я понимаю, Федя, - отозвалась жена, всматриваясь  в адрес казенного штампа.
             Бандероль содержала одну книжку и два листа бумаги, вложенные в неё. На одном листе машинописным текстом извещалось:
             «Уважаемая Веснина Ольга Николаевна! Сообщаем Вам, что учащаяся СпецПТУ №… Закирова  Л.В. 15 апреля сего года после учиненного ею в общежитии училища дебоша с дракой и покушением на жизнь воспитателя  отряда покончила жизнь самоубийством путем   выпадения из окна. В личных вещах Закировой Л.Р. была найдена данная книга с вложенной в неё письмом покойной, адресованном Вам. Книгу и письмо отправляем  Вам. Следствие по поводу случившегося ведется следственной комиссией Читинского горотдела УВД».
              В книге, которая называлась «А зори здесь тихие…» автора Б.Васильева, лежал еще один листок, исписанный почти еще детским почерком.
              Дрожащими от волнения пальцами  развернула Ольга Николаевна письмо и прочитала:
             «Дорогая Ольга Николаевна! Я все время хотела написать Вам, но боялась. Мама рассказывала мне, что Вы здорово помогли нам. Спасибо Вам за все! Отец меня выгнал. То есть отправил в Тюмень к  своему брату. Сказал, что дядя поможет учиться.  А он полез ко мне. Сказал, что я все равно уже не девочка. А мымра его забрала у меня Ваше платье, которое Вы мне подарили. Ну, я  взяла у них деньги, чтобы вернуться домой. А меня заловили.   Сейчас я в училище, которое находится возле Читы. Здесь такой мрак! Вы правильно говорили, что колония – это «дерьмо». А воспитатели хуже ментов: