– Где подписать?
– Здесь и здесь, – указал адвокат корпорации.
Валентин хотел, было, расписаться, но ручка оказалась неисправной. Посетовав на то, что, мол, надежнее карандаша ничего нет, он все же попытался расписать ручку, но все было тщетным. Купленный накануне подарок Софи, словно нарочно, не хотел работать.
– Возьми,– господин Морган протянул свою ручку.
– Спасибо, – смущаясь, ответил Валентин и с легкостью подписал документ.
– Пусть останется на память, – улыбаясь, произнес Том Дж. Морган. – Она принесет тебе удачу.
– Да что вы! Она стоит огромных денег! – попытался отказаться от подарка Рестов.
– Хм, – усмехнулся господин Морган. – Деньги в этом мире созданы, чтобы служить нам, Валентин. У тебя их нет, но будут, у меня они есть, а я – их босс. Они должны служить нам, а не мы им.
–В чем-то вы правы, – нерешительно произнес Рестов, нервно сжимая в руках ручку.
– Дам тебе один совет, Валентин, всегда помни, что деньги не меняют людей: каким был человек, таким он и остается. Деньги меняют вещи вокруг нас: сильных они делают свободными, а слабых – рабами…
– Я понял,– более решительно ответил Рестов.
– Бери, бери, – указывая на ручку, сказал господин Морган. – Я не меняю своих решений.
Ученый еще раз покрутил в руках серебристого цвета «Поркир» с золотой гравюрой корпорации Томаса Дж. Моргана – тремя буквами TGM, опоясанными восьмиугольником. И по воле провидения Валентин Рестов сделал эту ручку своим талисманом, который никогда не подводил, всегда безукоризненно работая в руках человека. И с этой минуты успешная карьера ученого физика началась. А Том Дж. Морган заключил самую выгодную сделку в своей жизни. Сделку, которая обещала сделать его самым богатым человеком мира.
ЧАС ДО СТАРТА ПЕРВОЙ РАКЕТЫ.
– Ты все проверил? – спросила Софи.
Прошли годы, и теперь в этой властной целеустремленной женщине нельзя было даже заподозрить некогда серую мышку, домашнюю девочку, мечтающую масштабами любовных романов.
Она изменилась после смерти отца. У него был инфаркт, медики, конечно, спасли мистера Моргана, но те, кто знал Томаса, не сомневались, что он вряд ли будет слушать врачей и изменит свой образ жизни. В пятьдесят семь лет Томас Дж. Морган умер. Женщины, алкоголь, табак, бессонные ночи в казино и ночных клубах его убили, но он жил так, как хотел, не думая о дряблой старости. И свою гигантскую корпорацию в энергетическом сегменте мировой экономики он передал по наследству Софи Рестовой-Морган.
– Да, милая, – ответил Валентин, еще раз проверив все показатели на панели управления в командном центре запуска ракет.
Валентин тоже изменился, работа вице-президентом в «TGM-компани», в сферу интересов которой входила нефть, гидроэнергия, атомная энергия, сделали его акулой финансового мира, навсегда похоронив чудаковатого ученого, не верившего в свои таланты. И вот теперь до воплощения в реальность его идеи оставалась какая-то пара минут.
ТРИДЦАТЬ СЕКУНД ДО СТАРТА РАКЕТЫ.
Сотни людей ожидали этого старта. Годы проверок, пробных полетов, годы исследований и создания нужной ракеты, а она была великолепна – белая, с титановой табличкой «TGM-компани». Пожалуй, это была самая красивая ракета, которая когда-либо взлетала с этой планеты.
Три… два… один… старт.
«Первая ступень. Двигатели в норме. Тридцать секунд полета. Вторая ступень, входим в стратосферу. Одна минута сорок секунд – полет нормальный, все приборы работают исправно, температура в резервуарах стабильна. Две минуты тридцать секунд полета, входим в ионосферу, все показатели в норме.
– Мы сделали это, – закричал Рестов и открыл шампанское.
Весь персонал аплодировал, глядя на большой экран, где отображался полет ракеты.
– Ура, – закричали десятки голосов, поздравляя друг друга с успешным запуском.
«Два пятьдесят восемь. Выход в открытый космос, – произнес электронный голос компьютерного центра, дав окончательно понять, что запуск БОРЗ-6 прошел успешно. – Беспилотная Отходонесущая Ракета Зимле – 6 следует заданным курсом, старт прошел успешно», – добавил компьютер.
Это стало сенсацией, пресса просто разрывала телефоны «TGM-компани». Еще бы, такой прорыв сразу в двух отраслях: в отрасли переработки отходов атомной энергетики и ракетостроительном секторе. По этому поводу Софи Рестова-Морган просто не имела права не созвать пресс-конференцию.
– Господа журналисты, как видите, запуск ракеты прошел успешно, – говорила Софи, – Теперь мы вправе заявить, что способны избавить мир от неперерабатываемых отходов, как радиоактивных, так и токсических, да в принципе, любых отходов. Одна ракета способна нести на своем борту около ста двадцати шести тонн радиоактивного материала. Еще пару запусков, и нашей корпорации не нужно будет содержать хранилище радиоактивных отходов.
– А как же космос, госпожа Рестова-Морган? – прозвучал выпад одного из журналистов, и зал оживился вспышками фотокамер. – Куда полетела ваша ракета?
– Хороший вопрос, – отреагировала на выпад Софи. – В район ближайшей черной дыры, это будет абсолютно безопасно, с точки зрения экологии, для вселенной, энергия черной дыры переработает наши ракеты за доли секунды.
Зал на мгновение замолчал, сенсации не получилось.
– Во сколько обойдутся ваши услуги? – разрушив тишину, спросил кто-то из журналистов.
– Дорого, – улыбнулась Софи. – Но это дешевле, чем содержать хранилище для отходов. Все вопросы цены мы обсуждаем только с потенциальными партнерами. Еще вопросы?
Два с половиной часа длилась пресс-конференция. И буквально на следующий день посыпались предложения ото всех атомных компаний и стран, что остро ощущали проблему утилизации радиоактивных отходов. Можно было сказать, задумка Рестова удалась. Миллиарды «даллорав» были вложены в этот проект, но ожидалась прибыль в 300-400%, а то и более. Все мировые патенты и лицензии в этом сегменте атомной промышленности принадлежали «TGM-компани», а это сулило большую прибыль. Так что, уже через два месяца состоялся запуск БОРЗ-7 и 8, затем на протяжении пяти лет с интервалом в месяц было запущено шестьдесят ракет – это стало золотым временем для «TGM-компани». Следующие двадцать лет запуски проводили с регулярностью раз в год, а потом владельцы «TGM-компани» продали права на утилизацию мировому правительству. Сумма, которую заработала компания, равнялась 15% всего валового дохода мировой экономики.
Но время шло. Годы старили, и первой из жизни ушла Софи на шестьдесят пятом году своей яркой и по-настоящему счастливой жизни.
Бывший кабинет господина Моргана, после смены его владельца, особо не изменился, Софи Рестова-Морган лишь обновила привычный для глаза интерьер из дуба, бука, бронзы и зеленого бархата. Покойный господин Морган обожал стиль прошлого века. Строгий размеренный шик восьмидесятых прошлого столетия: только дерево, дорогой паркет, изумрудные вставки бархата и бронзовые мелочи, подчеркивающие статус владельца. Его дочка, после вступления в должность президента «TGM-компани», добавила в интерьер лишь тоненькую нотку светло-бежевого тона и чайные розы, которые всегда стояли на столе у госпожи Рестовой-Морган. После ее смерти Валентин убрал все, что так или иначе напоминало о Софи, и чайные розы больше не появлялись в этом кабинете. Единственное, что оставил новый владелец «TGM-компани», это фото супруги в электронной фоторамке, которую он прятал в стол, доставая лишь один раз в год – в день рождения Софи.
Сегодня был именно такой день, и на Рестова нахлынули воспоминания, он достал коньяк, в последнее время Валентин Сергеевич стал все чаще поддаваться этому пороку, и, налив себе выпить и сообщив секретарю, что на сегодня прием окончен, решил посмотреть на фото. Прошло уже три года, но он все никак не мог справиться с этим раздирающим его душу одиночеством, что пришло в его жизнь после ухода Софи. Он заплакал.
– Все работает, моя Софи, – пожилой Рестов сделал глоток коньяка. – Все работает и будет работать без нас, мы создали машину, которая будет идти вперед, – он сделал еще глоток. – Мне, порой, кажется, что вот и пришел мой последний год. Сегодня – три года как тебя не стало, – он выпил еще. – Жаль, что у нас не было детей, но ты в этом не виновата, моя Софи, – он взял в руки рамку с фотографией Софи и чуть слышно добавил: – Жаль.
Вдруг раздался звонок видеофона секретаря.
– Стэйси, я же сказал: меня ни для кого нет, – повысив голос, ответил Валентин Сергеевич.
– Но, сэр, к вам господин Президент
– Да хоть сам бог, – сказал Рестов, но после поправился. – Какой, к чертовой матери, президент, ты в своем уме?
– Александр Федорович Водин, – с дрожью в голосе ответила секретарь.
– Сейчас я выйду, – неожиданно ответил Рестов, услышав фамилию и имя незваного гостя.
Послышался скрип открывающейся двери.
– Санек, черт бы тебя побрал, сколько мы не виделись?
– Да лет пятьдесят, – обнимая старого друга, говорил господин Президент.
Оставив охрану, два уже пожилых человека прошли в кабинет главы «TGM-компани». Они, словно, не могли наговориться друг с другом, говорили обо всем, то один с упоением рассказывал, как он добился такой должности, то другой говорил о своем одиночестве. Хороший коньяк «Хинниссе» с выдержкой в сто двадцать шесть лет только подкинул в их словесный пожар какую-то особую капельку тепла, дружеского тепла, точь-в-точь как в двенадцать лет, когда говоришь, друг с другом, после долгого расставания на выходные и не можешь наговориться.
– Я чего пришел, Валька, – неожиданно оборвал беседу Водин. – Помнишь, наш спор возле тутовника, того что рос в семьдесят шестом дворе.
– Санек, хоть убей – не помню.
– Хм, я так и думал, – улыбнулся господин Президент. – Мы спорили на то, что мы не одни во вселенной.
– А-а, ну точно, – словно что-то припоминая, начал Рестов.
– В общем, ты выиграл.
– То есть как?
– Завтра в десять вечера будет первый контакт с разумными инопланетными формами жизни.
– Да, ладно?
– Уж поверь мне, как президенту этой планеты.
– А кто они?
– Не знаю, не видел.
– Да, глупый вопрос, – взволнованный всем происходящим говорил Рестов. – Возьми меня с собой?
– Нет, Валька, это исключено, об этом знают только члены Совета безопасности, ну и ты, да и то, потому что мой друг. Сам понимаешь, государственная тайна, – объяснял Водин.
– А на что мы спорили? – неожиданно перебил Водина Рестов.
– Нет, Валька, так нечестно.
– На что-то серьезное, если мне не изменяет память, – улыбаясь, заметил Валентин Сергеевич.
– Валька, это почти нереально.
– Почти? – подчеркнул Рестов. – Я – самый богатый человек на этой планете, почему не преподнести мое участие в контакте, как участие делегата от мировой экономики.
– В принципе, это разумно, – немного подумав, ответил Водин.
– Ну, так, – он, улыбаясь, развел руками. – Во сколько будет контакт?
– В десять.
– Ну и замечательно! Машину не пришлете за мной, господин Президент?
– Ну не на такси же тебе ехать, – иронично заметил Водин. – А зачем тебе это? – неожиданно спросил он.
– Я же в них верил, Санька, с самого детства верил, может быть, они подарят мне новый смысл в этой жизни… Знаешь, такая хорошая забытая мечта из детства, а сегодня у меня есть все шансы ее осуществить.
– Полететь к
