Харальд Прекрасноволосый и Зеркало Грядущего. Часть первая. Жребий Судьбы (главы 1-4)

тропинку - и снова был вынужден остановиться. Разочарованный Харальд опять вернулся на основную тропу и теперь медленно пошел вперед.

Кусты смыкались все теснее и теснее. Но он упорно продолжал идти, слегка прихрамывая - правый сапог натер ногу и на ступне вздулся волдырь, и теперь ступать было больно. Харальд весь сосредоточился на этом ощущении и не сразу заметил впереди на тропе прогал между густыми зарослями. Молодой норег обрадовался, ускорил шаги, уже не обращая теперь внимания на ущербную ногу, поспешая туда, а потом неожиданно споткнулся...
     
Глянув вниз, он увидел, что нога его увязла в сети, лежащей на снегу. Харальд наклонился, чтобы распутать её, и тут услышал чей-то резкий сердитый вдох. Распрямился, а прямо перед ним из-за дерева появился человек. В руках незнакомец держал охотничий лук, стрела уже на тетиве, а тетиву он старательно и спокойно натягивает, целясь норегу в грудь. Харальд так и застыл на месте, стараясь казаться невинным и безобидным, сейчас ему очень хотелось стать невидимым, раствориться за пеленой снега.

Но... появившийся не спешил стрелять, видимо размер добычи озадачил его, а рост и внешность, пойманного в силки, вызвали крайнее удивление охотника, он как будто всё ещё сомневался - верить своим глазам или нет. И Харальд, к радости своей, наконец, понял причину происходящего - этот стрелок никогда не видел людей с берегов фьордов, пришельцев с далёкого и тёплого юга Северного Пути. «Хорошо это или плохо? И где сейчас Ансси? Жаль, что мы не пошли вместе, ведь это, возможно, его соплеменник? А, если так, то близок конец наших скитаний...» - пронеслось в голове Харальда.

2. Стойбище саами. Конец скитаний Ансси и Харальда. Первая встреча с великим шаманом Каапо.

Незнакомец был не выше, чем по грудь Харальду. Одет во что-то вроде свободной рубахи из звериной шкуры, похоже, оленьей. Вместо ворота - прорезь в шкуре, а перепоясана та рубаха была широким ремнем из шкуры того же животного. Верхняя одежда спускалась до самых колен, а на ногах выделялись диковинные кожаные штаны, широкие и длинные, до самой странного вида кожаной обувки с загнутыми мысками. На голове виднелась остроконечная шапка, тоже из оленьей шкуры. На мгновение Харальду почудилось, будто это подземный житель, гном, называемый норегами цвергом - слишком уж внезапно и неслышно, как по волшебству, появился он здесь. За время общения с наставником в прошлом и долгие совместные скитания по Финнмарку, Харальд стал неплохо понимать язык, на котором говорил финн. Но в этот миг...все языковые познания, как на притчу, покинули молодого норега. А из-за спины вдруг прозвучал до боли знакомый голос...
 
-Не стреляй! - громко крикнул Ансси на своём языке и вышел вперёд. - Это друг и он со мной!
Видимо наставник не захотел оставлять Харальда без присмотра и всю дорогу бесшумно следовал за ним. Незнакомец же стоял неподвижно, не делая никаких знаков, только тихо прищелкнул языком. Тут же из-за других деревьев и из зарослей появилось с полдюжины его сотоварищей. Они казались разного возраста - от подростка, не больше двенадцати зим, до мужчин куда более старших, у которых борода уже поседела. Однако точно определить их возраст Харальд затруднялся, слишком уж морщинисты были лица большинства пришельцев, да и одежда на всех выглядела одинаковой - из оленьих шкур.

И не было среди них ни единого, кто доставал бы Харальду до плеча, и все они внешне казались одинаковыми: лоб широкий, и скулы широкие, а подбородок, напротив, узкий, отчего лицо обретало необычайные очертания, треугольником. А еще молодой норег заметил, что у некоторых глаза слезятся, будто слишком долго они смотрели на солнце. И тут, совсем кстати, он вспомнил рассказ торгового человека о снеге и льде, царящих тут весьма долгое время, и узнал то, что видел когда-то в Исландии - болезненные последствия солнечной слепоты.

Пришельцы не выглядели воинственно. Каждый имел при себе длинный охотничий лук, но целил стрелу в Харальда только тот, первый, да и то, спустя какое-то время, лук опустил, И напряжение сразу ослабло. Затем последовал краткий спор на языке, который Харальд теперь понимал лучше - он полностью пришёл в себя. И похоже, вожака у них не было - все, включая подростков, высказали своё мнение. До норега же донеслись обрывки фраз, громко сказанных Ансси: « род Каапо...», «мой дед...», « молодой норег спас мне жизнь...», « сын Хальвдана конунга...» «приговор... казнь...». Наконец, они повернулись и пошли, а один из них кивнул Харальду, мол, он должен идти за ними.

Любопытствуя, норег пошел за ними по пятам, по главной тропе. А они даже не оглядывались, здесь ли Харальд, но зато сын Хальвдана конунга, убедился, что их малый рост, не мешает лопарям - таково, как он понял имя их народа, - быть отменными ходоками. Продвигались они по лесу сноровисто, с удивительной быстротой, но совершенно бесшумно. Ансси поотстал, чтобы нагнать Харальда и сопровождать дальше, делясь хорошими новостями по дороге.
   
- Мы, наконец, нашли мой народ. Ты встретил группу охотников нашего рода, прости, что так вышло, и встреча оказалась неподобающей твоему положению сына конунга всего Северного Пути. Теперь же всё будет хорошо...Наши скитания закончены, молодой господин. Здесь нас искать никто не будет, - по-норвежски произнёс наставник. Говорил он правильно, но медленно и с лёгким акцентом, а это никогда не мешало Харальду понимать его.
   
Бодрый пеший бросок лопарей закончился в их стойбище. Множество палаток стояло на берегу замёрзшей реки. Поначалу сын Хальвдана конунга так и думал, будто это только стоянка охотников, которых он встретил в лесу, но, увидев женщин, детей и собак и даже колыбель младенца, висящую на ветвях дерева, понял, что это - общее, родовое становище. Неподалеку оказались привязанными пять животных странного вида. Что они - олени, было очевидно - их рога сделали бы честь лесным оленям, на которых Харальд охотился с отцом в Вестфольде. Только телом они были вполовину меньше. Однако мелкота их вполне соответствовала людям, которые по норвежским меркам тоже были невысокими.
   
Тот, кто первым показался беглецам в лесу, подвел их к большой палатке, знаком велел подождать, а сам, наклонившись, вошел внутрь. Сняв с плеч мешки, Харальд и Ансси опустили поклажу на утоптанный снег, сами расположились рядом, а человек, приведший их в стойбище, скоро вышел и молча протянул пришельцам большие деревянные миски. В них лежали крупные куски, ещё горячего пирога. Харальд, мужественно скрывая голод, степенно попробовал угощение: на вкус рыба, приправленная лесными ягодами, но этот пирог сейчас показался ему самым вкусным из всех, какие он вкушал ранее.
       
Пока гости насыщались , все на стоянке занимались обыденными делами: носили воду из проруби в маленьких деревянных ведрах, собирали дрова, ходили между палатками и всё это время вежливо не обращали внимания на Харальда, но заинтересованно посматривали в сторону Ансси. Сын Хальвдана конунга насытился и теперь терпеливо ждал, что будет дальше. Так продолжалось, пока Ансси не закончил трапезу и не напился воды из деревянной чаши, поднесённой одной из лопарок, а потом их проводник - так теперь про себя называл его Харальд - снова явился из палатки. В руке у него было нечто, поначалу показавшееся норегу большим решетом с деревянным ободом. Потом он понял, что это барабан, или бубен, - широкий, плоский, не глубже ширины ладони, и по очертанию, напоминающий неправильный овал. Лопарь осторожно положил бубен наземь и присел над ним на корточки. Подошло еще несколько мужчин. Они сели в кружок, и последовал очередной негромкий спор.

Харальд, вновь объятый волнением, не смог полностью понять, что и о чём они толкуют, хотя несколько раз слышал слова «пришельцы», «предсказание», «водман». Наконец, проводник сунул руку под рубаху из оленьей шкуры, достал маленькую роговую бляшку, размером не больше игральной кости, и уложил её на поверхность бубна. Потом из складок рубахи выудил короткую колотушку в виде молоточка и начал потихоньку постукивать ею по коже бубна. Все, окружавшие в то время пришельцев, с интересом подались вперед, внимательно наблюдая за происходящим.
     
Вскоре Харальд догадался чем они заняты, и, подойдя, присел рядом, а Ансси, тут же последовав за ним, зашептал на ему на ухо:
    - Сейчас они испрашивают волю наших богов, совета в отношении нас и ещё они говорят о тебе, молодой господин. Так же они сказали, что мой дед ещё жив, и он находится здесь, в этом стойбище. Случившееся с нами сегодня - великое чудо и большая удача. Мы, наконец, нашли мой род, а он ведь каждую зиму встречает в разных уголках ледяного края - нельзя дважды зимовать на одном и том же месте, так вещают наши боги. А гадальщика зовут Оску, что значит « любитель оленей» ...
   
Харальд вежливо продвинулся вперёд, стараясь детальнее рассмотреть всё, что происходит внутри живого круга. И вот, что ему удалось увидеть: поверхность бубна была расписана множеством фигур и символов. Некоторые распознавались легко: олень, рыба, дерево, танец, люди-палочки, лук со стрелами, копьё, с полдюжины древних рун. Многие же знаки ему были внове, и он не догадывался об их значении - косоугольники, зигзаги, звездчатые узоры, изгибы и волны. И сын Хальвдана конунга предположил, что один означает солнце, другой – луну, а третий, возможно, - лес деревьев.

Он молча смотрел, а косточка, подпрыгивая, двигалась на коже бубна, дрожащей от частой дроби молоточка. Костяшка двигалась туда-сюда, затем, словно нашла свое место, остановилась над изображением человека, имевшим к рога на голове. И тут Оску резко прекратил выбивать дробь. Костяшка осталась на месте. Он снова взял ее, положил на середину бубна и застучал, отбивая медленный повторяющийся ритм. Снова костяшка двинулась по бубну и заняла то же место. В третий раз соплеменник Ансси бросил жребий, на этот раз поместив его с края, прежде чем пробудить к жизни. Снова кусочек рога двинулся к фигуре рогатого человека, но потом - дальше, пока не остановился на рисунке треугольника. Харальд решил, что это, должно быть, жилище.
     
И вот Оску сунул колотушку обратно в складки рубахи, после чего наступила полная тишина... Но что-то в окружающих Харальда лицах неуловимо изменилось. До того хозяева были вежливы, но почти безразличны, теперь же, казалось, они чем-то взволнованы. О чем бы им ни поведал диковинный бубен, весть была понятна и принята...
Гадальщик же отнес бубен в свою палатку, а затем жестом велел Харальду и Ансси следовать за ним. Он отвел гостей к другому жилищу, стоящему чуть в стороне. Как и все остальные, оно представляло собой набор длинных тонких жердей, воткнутых рядом и аккуратно накрытых широкими полосами оленьей шкуры. Не откидывая переднего полога палатки, заменявшего дверь, он позвал:
   
- Мудрый Каапо, я привёл их! Выйди и глянь на пришельцев!
Человек, вышедший из палатки, был самым безобразным лопарем из всех, каких Харальд встречал ранее. Того же роста и телосложения, что и остальные, но каждая черта его лица была невероятна. Нос кривой и похожий на луковицу. Выпученные глаза под кустистыми бровями придавали ему постоянно испуганное