Как сложно проснуться. Ноги,свинцовые ноги, не слушают тебя. Чтобы поменять позу, нужно приложить титанические усилия. Такое ощущение, что ты падаешь в пропасть, и вот -вот будет удар о дно пропасти, и наступит конец этих мучений. И кажется-все, нет больше сил, ты отступишь и примешь этот удар-и конец. Но в самый последний миг ты просыпаешься. Живой, конечно же, весь напряженный и не понимающий где ты. Куда ты попал? И только после этого начинаешь рыться в памяти и искать ответы на всплывающие вопросы.
Виктор проснулся, испытав все прелести такого пробуждения. Ошарашенный и гордый тем, что проснулся все-таки, победил, не разбился. Такие сны в его жизни бывали и раньше. Довелось ему в молодости испытать такие пробуждения. Все дело в том, что когда то, давным-давно, мама Виктора очень не хотела, чтобы ее единственный сынок ушел в армию. Она, напуганная новостями о войне в Афганистане, рисовала себе страшные картины, где ее сын попадал в лапы кровавых душманов. И где он погибал мучительной, но героической смертью. А этого мама допустить не могла и сделала все, что бы ее единственного сыночка не забрали в армию. Вот именно тогда, используя все свои связи, мать отправила Виктора в психдиспансер. Переждать, получить бумажку "Не годен" , и рисовать, готовиться к поступлению в академию художеств. Был у Виктора талант, не скрою. Рисовал он красиво. Но просто рисовать мало, надо еще учиться правильно рисовать. Вот мама Виктора и готовила свое чадо к покорению вершин. И видела в сыне Мане, как минимум. И я не спорю, уж кому-кому, а маме виднее. Полежал Виктор пару -тройку раз в дурке, попривык. Ему даже весело было, но это пока не давали таблеточек посильнее. Таблеточки эти пришлись не по нраву юному таланту и его стали посещать мысли, что зря он в тот далекий Афганистан не поехал. Своими мыслями он делился с лечащим врачем. Тот его понимал с полуслова, уважительно кивал и внимательно выслушивал. Эти доверительные разговоры сыграли с Виктором злую шутку. У него появился диагноз- шизофрения (бред величия). А уж имея стабильный диагноз, поставленый светилой психатрии, плюс куча рисунков в альбоме для рисования, изрисованные стены в туалете окурками сигарет, укрепляли всех врачей в мыслях о том, что это больной, что ему надо помочь. Тем более, что приходящая проведать больного мама постоянно твердила врачам, что Виктор талант, и талант у него уровня Мане, или даже Пикассо. Эти речи наводили врачей на странные мысли, но они терпеливо, с пониманием смотрели на маму, кивали, что то записывали. Просили не волноваться и давали добрые советы.
Виктор прошел курс лечения и в скорости все забыл. В армию его не забрали. Поступил учиться. Казалось бы-живи да радуйся, все удалось. Виктор покорял новые вершины, писал натуру, пробовал себя, импроовизировал. В кругу молодых художников пользовался авторитетом. По выходным рисовал портреты на площади у собора. В какой то момент, как и все творческие люди, влюбился. Его покорила стройненькая натуральная блондинка с веснушками на носу. Прошло время и они расписались.
Жизнь шла своим чередом. Страна менялась. Ушел сильно развитый социализм, пришел еще не развитый капитализм. Потом капитализм прочно встал на ноги и все зажили в нем, кто как мог.
Виктор тупо смотрел на потолок, пытаясь сконцентрировать себя на мысли, где он? Почему койка на пружинах? И что это за странные люди кругом???
Первая мысль была, что это больница. А так как у Виктора было с юмором все нормально, он сразу стал восхвалять себя.
- Это же надо, моментом догадался, что в больнице!!!!. Молодец какой!!!- затем он внимательно осмотрел себя и убедился, что все конечности на месте и ушибов нет,- как же так, все на месте, а так муторно на душе??
-Мужчина,- позвал он одного солидного товарища, который внимательно разглядывал журнал зарубежной моды.
- Мужчина, вы не могли бы подойти на минутку ко мне???- спросил Виктор и сделал гримасу боли, что бы расчувствовать мужчину.
На удивление,мужчина как будто только и ждал приглашения. Он тут же оказался у кровати Виктора, готовый мигом оказать помощь или ответить на любой вопрос.
Виктор решил не тянуть и спросить сразу.
-Простите, мужчина, незнаю как вас зовут, вы не могли бы мне ответить, что это за заведение и что тут лечат?- ненавязчиво спросил Виктор.
Мужчина улыбнулся, вытер руки об халат, поправил очки и представился.
- Владлен Степанович,- важно представился мужчина и добавил,- но называйте меня по простому, Моника, меня тут все так зовут. Да и мне проще так. Привык, знаете ли. Мне тоже хотелось бы узнать ваше имя,уважаемый. Это был простой вопрос, но как он аристократично его произнес!!!!
-Артист наверное,- решил Виктор и тут же добавил, - Виктор....Виктор Николаевич.
Началось общение и Владлен Степанович, простите, Моника, выложил всю информацию о заведении, в которое попал Виктор. Оказалось, что Виктора вчера привезли в крайне взволнованном виде, что над ним долго хлопотали медсестры, кололи укольчики. А потом пришли медбратья и какое то время держали Виктора связанным. Виктор вырывался, твердил, что он Великий. И,почему то не спавший в это время, Владлен Степанович решил, насмотревшись на эту картину, что это именно так, и что больной точно Великий, но пока неизвестно в чем.
После этой доверительной беседы Виктор понял куда он попал. Да, знакомые стены и знакомые люди. Одно было не ясно- как????
Он вчера был дома, ничего не предвещало беды. Потом пришла жена и включила любимую пластинку про то, что соседи живут так, у них есть это, а у других есть то. Виктор молчал и не вступал в рассуждения жены. Но она от этого еще больше заводилась.
- Как же так,- шумела супруга,-такой художник, такой Мастер, а мы не можем себе позволить хорошую машину?????
- Сам Мане рядом не стоял,- заводилась она,- но картины Мане стоят миллионы, а твоя мазня, Великий талант, ничего не стоит!!!
Умеют эти женщины подтолкнуть мужчину на поступок. Вот не пил же Виктор уже лет пять, ну не пил, а тут как не выпьешь???? Зудит и зудит, зудит и зудит. Рука сама открыла бар и достала виски. И понеслось. Жена зудит, а Виктор пьет. И что интересно, виски оказались безумно вкусными. И даже мыслишка пролетела шальная в мозгу, что зря он пять лет не пробовал этот нектар...алкогольный. И так ему легко стало в какой то момент, что бросился в пляс, как в молодости, залихватски. Потом опять пил под зуд жены и танцевал. Что было потом он не помнил.
- Надо будет у жены спросить,- думал Виктор,- уж она то знает, как я попал в этот дурдом.
Глава вторая
Жена не заставила себя долго ждать. Легкий стук в дверь и в палату впорхнула стокилограммовая жена, одарив присутствующих очаровательной улыбкой.
- Любимый, как я волновалась!- жена напустила на личину мимику убитой горем декабристки,- эти врачи, эти врачи ничего не хотели слушать. Я была против, но они.....они откуда то узнали, что у тебя была группа, и отправили тебя в этот страшный сумасшедший дом. Любимый, прости меня, я была против. Родной, тебя не били?
Что- что, а тарахтеть она умела. Не знаю, как так получилось, но жена как будто знала о том, что Виктора задержат надолго в этом заведении. И принесла целый баул: одежду, мыло, щетку, конфеты, фрукты.
-Заботливая,- решил Виктор,-сама заточила в дом скорби, и сама хлопочет теперь. И знает все что надо,как будто уже полк в дурдом собирала.
- А теперь о новостях,- начала свой рассказ суженная, - у меня был разговор с твоим врачем и он мне поведал, что такое бывает. Что через какое то время твой диагноз может как бы очнуться от спячки, что тебе нужно небольшое лечение. Не волнуйся, только покой, легкие успокоительные, витаминчики. Максимум неделька и все, домой.
Виктор дальше не стал вдаваться в подробности. Он все понял и проводил любимую к выходу. За все годы, проведенные вместе, он уже стал уставать от ее говорильни. Тем более, что скоро обход, и все нюансы Виктор узнает у врача. Врач тоже не заставил себя долго ждать. Разговор с ним прошел на веселых тонах. Покой, витаминчики и творите. Единственное, врач попросил творить только в альбоме, а не на стенах палаты или туалета.
-Донесли уже,- подумал Виктор, вспомнив свой шедевр в туалете, где он намалевал профиль Моники на стене, чем вызвал глубокое уважение и восхищение Владлена Степановича. И так, на хорошей ноте, Виктор попрощался с доктором. Затем был ужин и порция таблеток. Больные в палате называли их витаминчиками. Не знаю что там за витаминчики такие, но засыпали,от них, в палате быстро.
Спокойно, без суеты, стали лететь дни. Виктор познакомился со всеми в палате. Нормальные, ну может чуть-чуть возбужденные люди, и то, только к вечеру. Кроме Моники в палате были два типа. И первый, и второй, утверждали, что они Наполеоны. Бывало между этими "наполенонами" происходили баталии. Доходило до криков,вызовов на дуэль на шпагах, но прибегали санитары, проводили с ними беседы, угощали витаминчиками, и те засыпали. В основном, Виктор проводил время с Моникой. Моника был начитан, всегда следил за собой, кровать сам заправлял, журналами увлекался. Жена принесла Виктору несколько книг и кипу журналов. И нормальных, и своих, про моду. Так вот, эти журналы больше всего привлекали Монику. Он вежливо выпросил их у Виктора. Часами разглядывал их, как будто приценивался.
-Может Моника кутюрье? - смешил себя Виктор, поглядывая на Монику украдкой. Журналы Моника вернул, но половина страниц в них отсутствовала. Виктор не стал мелочиться и спрашивать за эти журналы. Как то ночью ему не спалось, и он увидел странную картину. Где то в полночь поднимается Моника, идет к умывальнику и набирает воды. Затем достает листки с вырванными женщинами из журнала, и скрутив их в трубочку, проглатывает , запивая водой. И так все листы. А потом,довольный. укладывается спать и засыпает мигом.
-Куда я попал???-подумал Виктор,- одни Наполеоны и пожиратели журналов. Завтра спрошу Монику, что это с ним?
Но спросить не вышло. Утром объявили, что Монику выписывают, что приехала мама и его сейчас заберет. Моника ходил и весь сиял от счастья. Прощался, пускал скупую слезу, и Виктор начал уже думать, что человек попал сюда по ошибке, что все в этом мире так сложно. Такой хороший человек, интелигент, умница, всегда с народом, всегда готов помочь. Виктор очень жалел, что Монику выписывают. Теперь придется общаться с Наполеонами. Ну, ничего не поделаешь. Моника пообещал навещать и быстро удалился, взяв под руку старенькую мать.
Теперь объектами общения стали Наполеоны. Все так удачно складывалось с ними, один из них с утра всегда занимался стратегией, и рисовал, на украденном у Виктора листке, план битвы при Аустерлице. Много вскакивал, ходил, копируя походку великого полководца, нервничал. Недолго. Получал порцию цикладола и успокаивался. Вот в это время Виктор то и общался с другим Наполеоном. Тот,в это время, был более-менее адекватен и можно было с ним говорить на разные темы. Он много рассказал Виктору про Монику. Оказывается, Моника частый гость в этом здании. Его раз в полгода, на месяц, определяли на профилактическое лечение. Успокаивали, а
