– я своего начальника пригласил с женой. Так надо!
– Да? – Михаил тоже сделал глоток, поднёс к губам сигарету, но задержался, не зная, как реагировать на новое обстоятельство. Озадаченный, он, в конце концов, сделал затяжку, но забыл про пепел, который повис неровным столбиком, а после упал радом с подоспевшей Жучкой. Псина внимательно изучила пережжённый табак, тряхнула мордой и глянула на хозяина исподлобья, разумеется, осуждая всякое проявления нездорового образа жизни.
Тем временем Кирилл Александрович поведал другу свой тайный замысел, смысл коего сводился к внезапно открывшимся возможностям! Сам-то он трудился, не покладая рук, руководителем заправочной станции в большой федеральной нефтяной компании. А тут оказалось, что его старинный товарищ – прапорщик вооружённых сил России – внезапно стал старшим прапорщиком и получил под своё почти безраздельное начало некое количество горюче–смазочных материалов, списывать которые можно без труда и без опасности. Нет, конечно, приходится делиться с руководством, но круг его весьма ограничен, и речь идёт лишь о заправке личного транспорта, что является сущей мелочью на фоне участившихся марш-бросков, стрельб и прочих учений. Профессиональный защитник Родины готов, к взаимной выгоде, пропускать через бензоколонку по одной воинской автоцистерне в неделю, а это что-то около пяти тонн! На роль водителя планировался надёжный человек, а именно Миша – не посадишь же за руль бойца или сверхсрочника, лишняя болтовня никому не нужна…
– Но вот какая штука! Ты знаешь – нас выкупили эти московские, они, конечно, молодцы, сделали полную реконструкцию. Хотя, кто их просил? Полгода коллектив сидел на одном окладе! Правда, зарплата сейчас выше, чем когда мы были в краевой собственности, и за акции прилично заплатили, ничего не скажешь, хотя могли бы и больше, но чёрт с ними... Но зато понаставили кругом камеры, счётчики, пломбы – полнейший учёт и контроль! И вот, скажи, как мы будем реализовывать военную продукцию? Не с автозаправщика же! Быстро накроют, не те времена… А этот – Геннадий Петрович – по всему краю отвечает за экономическую безопасность, он бы мне пароли дал, и мы бы провернули дельце, представляешь, какой куш! Там всё на компьютере, я программиста знакомого приглашал, он посмотрел, говорит, отключить учёт можно! Коды, пароли, явки – как шпионы живём! И это в своей–то стране! Надо человека заинтересовать, он молодой, строится, деньги нужны, а там халява – всем хватит! Я уже ему в кабинет виски дорогущее занёс на день рождение – ничего, молча взял, значит, дела пойдут! Вот сегодня выпьем и обсудим. Я сперва с ним сам переговорю, а тебе мигну, когда будет нужно! Если нужно будет…
Михаил замолчал, замер, даже курить перестал, но не от удивления или страха, даже возможная прибыль не сильно его взволновала! Он вдруг стал улыбаться, мысль о том, что ему доверяют в таком серьёзном деле, согревала и вдохновляла необычайно! Будут задания, будут поездки и, конечно, поощрения, и всё будет почестному… Вспомнилась далёкая солдатская бытность.
Так случилось – сразу после выпускного вечера, на третий день, паренька Мишу прибрала к рукам Советская Армия. Она по-хозяйски осмотрела призывника, постукала-послушала, признала годным для почётного долга и отправила на новый секретный аэродром, расположенный в дебрях Хабаровского края. Туда же прислали три десятка летунов и техников, совсем молоденьких, сразу после училища. Возрастом они мало отличались от бойцов охранения и обслуживания, к чьей команде приписали юношу. Видимо, поэтому воинская часть больше походила на пионерский лагерь со своими глупыми шутками–прибаутками, с поминутным здоровым гоготом и с неармейской непринуждённостью. Но, кроме того, кто–то и где–то напутал или же так задумали изначально – казарм в тайге не построили, а личный состав разместили, невзирая на звания, в двухэтажных общежитиях, в светлых комнатах со столами и радиоточками, по два человека в одно помещение. Дембелей же или ветеранов, кроме командира и заместителя по воспитательной работе, ни среди солдат, ни среди офицеров не оказалось, ну, и служба шла не по традициям, а по уставу и до невозможности продуктивно, конструктивно и содержательно! Приказы и распоряжения старших имели смысл, и им хотелось подчиняться, и, определённо, не из–за страха и не вследствие унижений. Внезапно для молодого человека выяснилось, что факт собственного рождения не должен вызывать чувство вины, а отсутствие наказаний, вообще–то, не является поощрением.
– Так ты бы мне раньше сказал! Без проблем, – Михаил отхлебнул пивко, с наслаждение разжевал тугую плоть сушёного кальмара и улыбнулся всему свету, включая Жучку, юлившую, как всегда, под ногами, как всегда, беззастенчиво и совершенно бесцельно.
– Да, хорошо, – Кирилл тоже запрокинул баночку, закусил, затянулся, деловито свёл брови и продолжил, – но и это ещё не всё! Так вот! Начальница моей идёт на повышение, у неё диплом профильный, сейчас с этим строго, а их старуху – главную – на пенсию. Такие дела! И вот у них в отделе только моя Людка закончила университет по специальности… Но в прошлом году пришла молодая, пигалица такая, от горшка два вершка, сисек – ноль! И вот, представляешь, она нынешнюю начальницу сманила, чёрт! На йогу ездят! А та–то какая корова, от, блин, посмотреть бы, там все хохочут, наверное! Короче, подруги – не разлей вода! Ну, и как ты думаешь, кого она на своё место назначит, когда пересядет в кресло старушенции? Одним словом, мы и её пригласили, и эта кочерёжка обещала и тоже припрётся, надеюсь! Смотри, веди себя прилично, моя сейчас твою обрабатывает, они хоть и из разных отделов, но лучше в подругах иметь начальницу… Вот так, теперь новости закончились.
Михаил за себя не беспокоился, он и не слыл галантным кавалером, жены почему–то всегда хватало для всего, но зато дядька имел одно ценное для дружных сабантуев качество – мужчина не был буен во хмелю, то есть совершенно и никогда! Спиртное каким-то странным образом действовало на его мозг, который после определённой дозы – мятежный – с фанатичным упорством стремился к знаниям. Вдруг появлялись газетки, порой не самые свежие, за ними могли следовать устаревшие энциклопедии, печатные сборники сомнительных идей и фактов, брошюрки и прокламации о всякой чертовщине и прочей всячине, клубящейся, оказывается, вокруг нас. В крайнем случае могли быть телепрограммы про космос, осмос или про стоимость барреля, про вождей из породы Кимов или же даже о нашем национальном лидере. Тема не имела особого значения, казалось, вековые накопления человечества, словно чудные кирпичики, складывались в уютный домик с толстыми стенами без окон, берегущий уважаемого от ненужных ссор, от лишней рюмки и от замысловатых чудачеств, от которых становится и стыдно, и больно в предрассветной тишине у кухонного крана с холодной водой. Знакомые давно смирились с подобным поведением, сам же благостный Миша вполне обходился поутру без похмельного синдрома и без традиционных наших угрызений совести…
– Я тебя понимаю! – он любил эти их вечера! Выпивка, закуска, анекдоты Кирилла, разговоры, разговоры, разговоры… Домой обязательно поедут на такси, там есть заваренный чай, последует мытьё ног и любимый телевизор… Конечно, посторонние люди плохо вписывались в идиллию, но семейство руководителя заправки очевидно нуждалось в помощи, оказать которую хотелось вот прям сейчас и непременно…
Товарищи синхронно открыли ещё по баночке, два щелчка слились в один, мужики рассмеялись, чокнулись, уже собрались придаться дальнейшему наслаждению, но тут на лоджию вбежала встревоженная Людмила. Она успела-таки переодеться из домашнего платья в нечто, видимо, совершенно изысканное, по её мнению! Наряд состоял из крохотных джинсовых шорт в обтяжку и заправленного в них голубого батника–балахона с размашистым изображением британского флага, изюминкой же всей композиции были вязаные летние угги бирюзового цвета со съёжившимися голенищами. Юнион Джек злобным крабом, по-хозяйски расположился на вполне аппетитном бюсте «бабы-ягодки опять», словно и сюда дотянулась цепкая лапа вездесущих англосаксов, что совершенно не вдохновило обоих потомков задиристых русичей, а законного мужа ещё и насторожило.
– Ты не поверишь! Она сейчас позвонила и сказала, что кто-то там заболели, какой-то Гера или какая-то, и она не приедет. Извинялась, аж, полчаса! – веки возмущённой женщины раскрылись до самого предела и замерли в ожидании поддержки!
Наигранная истеричность пресс-релиза плохо вязалась с нарядом красавицы, и Миша захихикал, но получилось неуважительно, даже как-то гаденько… Он, было, осёкся, но друг всё же заметил, а, главное, уловил иронию.
– Чего ржёшь! А ты что напялила? Белены объелась, чёрт! – Кирилл в сердцах швырнул за лоджию недокуренную сигарету, за ней последовала початая банка с пивом, она звучно шмякнулась, и веер брызг запечатлел на асфальте досаду короля бензоколонки!
– Глянь на него! Сам-то штанишки одеть не хочешь? Я что виновата, что она такая стерва! – глаза красотки, не найдя сочувствия, отчаянно стремились на волю…
– Да, тебя забыл спросить, в чём мне ходить! Сколько раз говорил – иди в спортзал, иди в спортзал! А что теперь? Будешь кланяться перед этой пигалице до пенсии, – ссора разрасталась, голоса крепли. Тут собака, вдохновлённая внезапным трендом, не принимая ничью сторону, безапелляционно вклинилась в ссору!
– Гав-гав-гав! Гав-гав-гав! Гав-гав-гав!
– Вот ты, ёлки-палки! Молодец, молодец, Жучка! – хозяйка квартиры погладила псину, зачислив её на свою сторону, – и что дальше? Железо тягать? Или тоже на йогу записаться? Я не умею без мыла залазить в чужие дырки…
– Гав-гав-гав!
– Что, гордость заела? Конечно, вышивать на работе втихаря куда как приятнее, чем задницу приподнять и перенести её из общего хлева в личный кабинет… Это же столько усилий нужно приложить!
– Гав-гав! Гав-гав-гав-гав! – Жучка могла бы и ярче, но пока она лишь откашливалась!
– А ты – я смотрю – просто мчишься в директора! Всю жизнь на одной заправке. Аж три подчинённых! Может ты там родился? – мужчина и женщина, перейдя на крик, вплотную сблизились, надеясь не проронить напрасно ни единой крохи драгоценного возмущения!
Последовавшие тексты не отличались особой информативностью, однако, стало ясно, что позорный жизненный путь супругов известен им обоим и скрупулёзно изучен до последней запятой! Жучка же, наконец-то, вошла в раж, она намертво зафиксировалась на растопыренных лапках, воздела морду к небесам, призывая в свидетели Господа, и огласила окрестности замечательной руладой!
– Гоу-гоу-гоу-гоу-гоу-гоу! Го-го-го-го-го-го! У-у-у-у-у-у-у-у!
Михаил тихо стоял в сторонке, в углу лоджии, автоматически пил пиво и пережёвывал кальмар. Он бы сразу покинул ристалище, но вздорная пара милых перекрыла собой выход и, не переводя духа, то ли бранилась, то ли тешилась…
Добрейшая фея по имени Алёна, как и положено, появилась в самый нужный момент, крик и стенания грозили разрушить не только основную вселенную, но и с
