определённо не предназначенное для детских ушей. А я только сейчас в полной мере осознал, как вырос тот кусок шерсти, который не так и давно, запросто помещался в небольшом ящике. Сейчас перед нами стояла здоровенная мощная зараза. Да Кусака выше меня ростом, даже когда попирал землю всеми четырьмя лапами. И да, это мне плоская морда дракона всегда казалась сонно-добродушной, а другим?
Кожемякин сделал шаг вперёд и протянул руку, точно собирался провести ладонью по косматой башке Кусаки. В мыслях дракона я не наблюдал ничего агрессивного или протестующего, но на всякий случай решил предупредить:
- Вот только кусать не надо. Не забывай, что времена, когда это приводило лишь к дурным видениям, давно прошли. Сейчас ты запросто отхватишь всю руку, а то и побольше.
- Зачем кусать? – рассеянно спросил Леонид Борисович и таки погладил дракона.
Мы с Муа переглянулись. Предупреждение адресовалось дракону, поэтому выдавал его я исключительно в мыслях. Тем не менее, Кожемякин его услышал. Кажется, мой бывший начальник обладал некими талантами, о которых даже не подозревал. А может и подозревал, чёрт его знает.
Бойцы, видя, что их командир спокойно чешет за ухом у неведомой твари, несколько расслабились и подошли ближе. Однако, тут же получили настоятельную рекомендацию отправляться по местам боевого дежурства, покуда никто не заработал что-то, вроде наряда, а то и похуже. Рекомендации вполне хватило, чтобы через десяток секунд мы остались вшестером.
Лифшиц так и не решился приблизиться. Он с ужасом разглядывал Кусаку и бормотал, что до таких огромных белок он ещё никогда в жизни не допивался.
- Видимо, стоит прекращать пить вообще, - дружески посоветовала Вера и Муа согласно кивнула. – А не то закончите, как индейцы со совей огненной водой.
- В смысле: вымрем? – уточнил Иван.
- Да. А лично ты – от удара сковородкой, - подтвердила Вера и потёрла висок. – После этого распроклятого видения голова болит без остановки и всё время кажется, будто что-то пытается сдвинуться. Словно по всему миру идёт трещина.
- Нет, это у меня сейчас голова треснет, - пожаловался Лифшиц и ткнул пальцем в лоб. – Я – простой еврей и должен находиться где-нибудь в Хайфе. А там, должен заметить, нет никаких драконов
- Чертовщина, - Кожемякин перестал гладить дракона и тот плюхнулся на пузо. –Ладно, после таких аргументов спорить, как я понимаю, бессмысленно. Однако же, если запрашивать помощь у Центра…Чёрт, не представляю, что и говорить. Если рассказать всё, как есть, могу получить немедленную отставку и большую вероятность отдыха в одном из спецсанаториев. Скажут: прожил Кожемякин долгую и насыщенную жизнь, но видать, чересчур насыщенную. А начать выдумывать, так и под суд загреметь недолго.
- Возможно, ничего выдумывать и не придётся. – Вера внезапно побледнело и её качнуло. Если бы не подоспевший Иван, сестра могла бы и упасть. – То, что идёт, оно уже совсем рядом. Очень близко.
Муа тихо вскрикнула и схватилась за мою руку. Да я и сам уже ощутил это. Точно ты лежишь на берегу моря и волна за волной катятся по твоему телу. Только эти, невидимые волны, катились сквозь. В глазах мельтешили искрящиеся светляки, а в небе мерцало что-то вроде северного сияния.
Лифшиц то ли молился, то ли неразборчиво ругался, а Кожемякин отдавал приказы и приведении всех и вся в полную боевую готовность. Кусака стоял, широко расставив ноги и качал головой из стороны в сторону. В голове дракона слышалось лишь протяжное завывание, вроде как поют шаманы.
Волны бежали всё быстрее и быстрее, а от светляков начинали болеть глаза.
И вдруг наступил день.
