надо полагать заведомо написанное письмо и пробормотала,радостно и торопливо.
-Там молодой человек уже и адрес написан и марочка есть…Вам только в ящик сбросить… Уж постарайтесь.
- Не боись,сброшу.
Покровительственно проговорил охранник и ленивым движением автомата направил женщину к вагону.
Биагули,статья 58,пункты 10 и 11.- приготовиться Варакина,статья 159 и 162.
Грузинка помогла Алферовой подняться в вагон,а сама легко,минуя лесенку спрыгнула на пустынный перрон.
Пес посмотрел на княжну с непонятным своим собачьим интересом и даже соизволил слегка обнажить боковые,часто посаженные зубы.
…Но-но собачка,успокойся…
Засмеялась она всем телом потягиваясь и поплотнее запахивая на своей точеной фигурке арестантский бушлат.
Всю свою прогулку,все время что отвел ей откровенно любующийся грузинкой охранник, Биагули просидела на краю перрона возле чахлого кустика сизой полыни. Растерев между пальцами очередной листик чернобыля, она вдыхала его терпкий, пьяняще-манящий куда-то запах и плакала. Тихо и беззвучно, опустив голову с иссиня-черными волосами на перекрещенные, бледные,бессильные руки с тонкими,полупрозрачными пальцами. Из вагона слёз ее конечно ни кто не видел, но на удивление сентиментальный Василий, неуклюже -угловатый, тихонько и робко трогал ее за дрожащее плечо и повторял, обиженно шмыгая курносым своим носом:
-Ну что вы!? Ну не надо… Не положено плакать….Честно-честно не положено.
Княжна, подняв на сердобольного парня черные,заплаканные глаза и наскоро вытерев слезы вернулась в вагон, притихшая и уставшая.
…Варакиной,осужденной по двум уголовным статьям за кражу и разбой, оказалась та самая, неудачливая в картах Анастасия, набросившая порыжевшую телогрейку на голое тело. Пройдясь наскоро по перрону, и курнув в одинаре сигаретку, она приоткрывая на манер крыльев свою телогрейку, обнажала полную,вислую грудь,с темными пятаками сосков. Выстукивая ботинками-говнодавами чечетку по пыльному асфальту, она покачивая плечами шутливо приставала к вертухаю, прижимая его к вагону. И хотя все ее движения отдавали шутовской пустотой, в карамельных, коричневых глазах вспыхивали откровенно -блядские всполохи,соски набухли,а губы,слегка тронутые вазелином для блеска,нервно подрагивали и шевелились в беззвучном, похабно-пошлом мате.
- Все. Варакина в вагон. Хватит. Вас еще кормить надо… Пошла,пошла,говорю, не задерживай. Не то кобеля свистну, гадом буду свистну. До дергаешься у меня,бляха муха, как пить дать, доиграешься!
5.
…Кухня, отыскала арестантский вагон только глубокой ночью, меньше чем за час перед его отъездом со станции Рязань.
Неизвестно,кто,что и где попутал,и точно также неизвестно как,каким образом умудрилась подъехать,протиснуться к вагону полевая кухня с большим котлом,с ящиком для дров и сухопарым,похожим на снулого леща поваром, в заляпанном, некогда белом колпаке и халате? Но факт есть факт: под блеклыми рязанскими звездами,под размытым намеком на млечный путь,часам к двум по полуночи, на росистом черном асфальте, почти впритирку к вагону элегантно согнув переднюю ногу уже стояла худосочная лошадь-доходяга, а к оглоблям,вместо телеги была приторочена полевая кухня на резиновом ходу. Кобылка с грустными глазами под стриженной челкой-гривой, со странной периодичностью приподнимающая довольно богатый,белесый хвост и выдавливающая из себя теплые,исходящие вонючим паром шары навоза,казалось задремала, а неугомонный повар,в недоумении оббежавший весь перрон, в поисках остальных арестантских вагонов,ожидающих кормежки и безнадежно обследовавший угол бетонного забора между которым и вагоном не смогла бы протиснуться не только лошадь с походной кухней,но и сложенный в двое несвежий поварской колпак, в конце –концов махнул рукой,отметил что-то в свернутой трубкой тетради, и начал щедрым черпаком раздавать подходившим по очереди женщинам, твердую,словно слежавшуюся перловку, с крупными кусками переваренной конины.
-Ну ни хрена себе, пайки!
Восхищенно прокричала набитым ртом Нинель и наскоро проглотив «гуляш», поспешила за добавкой.
Вертухай укоризненно покачал своей рыжеволосой башкой,но тем ни менее тарелку повару передал,и тот приоткрыв крышку котла и заглянув во внутрь,громко крикнул,отчаянно спеша и глотая буквы на уральский манер.
-Эй,девахи,подходи организованно за добавкой. Каши еще с ведро осталось.
Сытно рыгнув, Худякова, тщательно вытерла ложку о тонкую свою майку и закурив, села на корточки вблизи двери,сбрасывая пепел на пропахшую мазутом траву и лениво поглядывая на товарок.
… Женщины ели молча, рассевшись на нижних нарах( страшно схожие на рассевшихся в ряд больших ворон, клюющих по обыкновению своему падаль), ели, с трудом пережевывая твердую, надо полагать от очень старой лошади конину, запивали кашу жиденьким ,но горячим чаем, постепенно отогреваясь душой и как-то само собой забывали пусть на время,пусть на час, о нелегкой судьбе своей, женщины - ЗК. Забывали они и о вертухае, вооруженном и не шибко умном,способном по излишнему своему усердию и из автомата зашмолять, и о собаке,сидевшем словно изваяние слева от выхода из вагона, и о взгрустнувшем отчего-то поваре, черпаком на длинной ручке со скрежетом шарившим по дну котла,и о том,что скоро,очень скоро они,вместе с другими такими же женщинами –арестантками из других точно таких же вагонов, бросятся на врага, зубами и голыми руками вырывая у него право на жизнь, право на победу, право на смерть с чистой совесть и чистыми документами…
- «Сидит Сталин на суку,
Гложет конскую ногу,
Ах какая гадина,
Советская говядина…»
Неожиданно и негромко пропела сытая Нинель и щелчком ногтя выбросила окурок в окружающую ночь.
-Ах ты сука! Лярва позорная! Ты чье,чье имя полоскать решилась? Сталина?
Взбеленился отчего-то вдруг Василий. Он сорвав с плеча автомат и с лязгом послал патрон в патронник.
- Да я сейчас тебя и всех твоих подруг тут же,у вагона, именем страны и закона….
Охранник по железной лестнице,вскочил в вагон и левой рукой,за волосы отбросил от себя проштрафившуюся уголовницу.
-Убью падаль!
Женщины с визгом шарахнулись в глубь нар и только полная, мигом побелевшая Алферова неожиданно быстро для своей комплекции появилась перед ослепшим от ярости мужиком.
-Да что же ты,Василий, разбушевался то так? Сам знаешь,не со зла она это, просто по глупости…Дура она,Вася. Как есть дура. Ну что с нее взять? Обыкновенная форточница…А ты Васенька плюнь на нее,плюнь. А мы здесь ее уж сами опресуем как полагается. Плюнь Вася.
Она полной,дрожащей рукой легонько приобняла парня за талию, и мало по малу подталкивала его к выходу.
Вертухай, вытер шапкой крупный,прозрачный пот с дергающихся рябых щек и сплюнув на дощатый пол, спрыгнул на перрон. Кобель,напрягшийся было, успокоился и вновь растянулся на прохладном асфальте.
C противным лязгом дверь вернулась на свое место и сквозь нее женщины услышали удаляющийся голос Василия:
-Нет,ну что за херня, чем с ними лучше,тем они…
А через четверть часа,поезд тронулся и ехал еще долго,многие сутки вперед,на запад, пропуская спец.составы,груженные техникой и покамест еще живой,боевой силой…
6.
-…Ну вот бабоньки и все. Приехали!
Громко и радостно прокричал опухший ото сна и многодневного пьянства(а что еще делать в долгой и нудной дороге?),Василий.
Он откатил двери во всю ширь и радостно закончил:
- А вас тут оказывается уже ждут…
И правда,вдоль железнодорожного полотна стояли в ряд открытые грузовые машины с деревянными,крашенными зеленью бортами.
Между машин,цепью стояли вооруженные автоматами солдаты с лаем исходящими собаками на коротких поводках.
Вечерело. С однородно-серого неба сыпал мелкий,прохладный дождь. В свете прожекторов,направленных на состав,капли его казались стремительными и необычайно чистыми.
К вагону неторопливо подошел молоденький,прыщеватый лейтенант и взяв у старательно дышащего в сторону Василия список этапируемых,излишне громко крикнул,всматриваясь в темень вагона.
-Всех кого назову,выходить с вещами,становиться на колени,руки за голову. Шаг вправо,шаг влево считается попыткой к побегу. Охрана имеет право стрелять на поражение. Уяснили? Поехали…
Алферова- статья 58, пункт-8.
Полная воен.врач привычно заспешила к выходу,вперив вопросительно свой взгляд в лицо Василия.
-Сбросил,сбросил я,
Шепнул он ей на прощание.
-Еще в Москве сбросил. Не сумлевайся.
- Биагули,статья 58,пункты 10 и 11…
Варакина,статья 159 и 162.
… Примерно через час, обжитой, и ставший как будто бы даже несколько родным для этих женщин вагон опустел, состав, поспешно подталкиваемый тревожно сигналящим кому-то и зачем-то, лоснящимся,клепанным паровозом,тронулся и вскоре скрылся в дождливых сумерках.
И лишь ртутью сверкающие в далеких зарницах рельсы, казалось еще каким-то необъяснимым образом связывали этих,таких разных женщин с домом,Родиной, с пусть и не совсем удачной,но тем ни менее мирной жизнью.
7.
-Да вы что,товарищ капитан, смеетесь? Опять баб мне прислали. Да у меня еще вчерашние не кормленные…Что я с ними делать то буду? Где расположу?
- Не дергайся Курбатов. И стань передо мной ровно. Ты лейтенант или кто? Вот и не забывайся. Задача у тебя простенькая, детская можно сказать задача. Тебе нужно всех этих женщин,сегодня,сейчас же отвести в расположение 2-й гвардейской армии, вон к тому холму.
Чахоточного вида капитан ткнул пальцем куда-то в не просветную темень…
Да не ссы,лейтенант! Тут ошибиться сложно. Справа наши,слева немцы. Там еще речка протекает,Молочная прозывается. А по вдоль речушки этой,Чапаевка расположилась. Поселок значит.
Твое дело их только довести до расположения наших. Там сдашь по списку,и опять сюда. К обеду уже вернешься.
А я баб твоих уже проинструктировал. Их сейчас старшина наскоро переоденет и в путь.
-Слушаюсь, товарищ капитан.
Широколицый Курбатов неумело отдал честь и переваливаясь с ноги на ногу направился к хозчасти.
-С кем служу,мать твою, с кем воюю…
Капитан сплюнул и откинув плащ-палатку заменяющую дверь в землянку,шумно высморкался.
…Робкий рассвет задрожал над колонной услало шагающих женщин.
Подтянуться!Шире шаг!
Повеселевшим голосом приказал женщинам- штрафникам Курбатов, и слегка посомневавшись, повел своих подопечных заметно левее, в сторону курившейся плотным паром реки.
- Вон! Вон уже наши!.
Он помахал кому-то рукой и торопливо выцарапал из новенького планшета свернутые в трубку листки-поименные списки…
… Обер-ефрейтор Отто Грильборцер,свернул пропитанную никотином бумажку и морщась прикурил эрзац сигаретку. Письмо невесте опять не удалось дописать- вдоль окопов к нему направился унтер –офицер Райценштейн. Плотоядно ухмыляясь,он уже хотел было что-то высказать Отто,как всегда язвительное и гнусное,но в этот миг что-то привлекло его внимание.
Грильборцер проследил за ошарашенным взглядом командира и только сейчас заметил, что практически напротив его пулеметного гнезда появился русский офицер,размахивающий чем-то(господи,неужели граната!?),и колонна солдат, устало поднимающаяся на бруствер, справа и слева.
-Стреляй! Стреляй Отто!
Закричал
