точно не оплошаю!" - клялся я себе.
- Ну как девушка, хорошо ли услужила тебе? - весело спросила волоокая вечером.
Я опять что-то промычал.
- Так ты скоро превратишься в корову, - усмехнулась она. - Кого ты на этот раз хочешь?
И приглянулась мне черноокая, крутобедрая дева с волосами цвета вороного крыла. Заволновалась во мне страсть, забурлила кровь.
- Хочу - вон ту! Пусть она подарит мне близость! - закричал я в исступлении. - О, подойди ко мне и сожми в своих объятиях! Хочу насытиться твоей юностью! Хочу уничтожить твою девственность!
Девушки опять фыркнули и весело переглянулись.
- Их девственность давно уничтожена, - спокойно объяснила мне главная красавица. - Хорошо. Марджана, иди сожми его в своих объятиях.
И мы с Марджаной взошли на ложе, и взял я ее ноги и положил вокруг пояса, а она оплела руками мою шею и обожгла поцелуем. И стали мы вскрикивать и заигрывать друг с другом. И начал я сосать ее язык, а она мой. Но тут вдруг, ни ко времени внезапно подступившая нужда, погнала меня прочь с ложа. А когда я вернулся - увы! - девушка исчезла, и кровать была холодна.
Проснулся я по привычке, когда солнце уже стояло в зените. "О, я несчастный! - ругал я себя. - Упустить такую девушку! Но уж сегодня..."
Я упорно мерил шагами сад, дожидаясь вечера.
- Ну что, чужестранец, - встретила меня красавица, - наступает последняя ночь, и у тебя осталось последнее пожелание. - Она соблазнительно улыбнулась. - Может быть, ты хочешь меня?
- Это мечта всей моей жизни! - воскликнул я с жаром.
- Раз так, - ответила она, - сегодня я буду твоей рабой.
Но опять все пошло не так. Только я прикоснулся к ее сладостным устам, как снова сон овладел мной. Еще успел перед тем, как все вокруг померкло, услышать, что она сказала что-то нелестное в мой адрес, почувствовал удар по лицу... И все. Больше ничего не помню.
Очнулся я в бане, крайне удрученный произошедшим. Вокруг стояла тишина. Ни единый звук не беспокоил меня. Я попытался войти в дверь, ведущую в сад, но она оказалась заперта. Тогда я разбежался и высадил ее плечом... Передо мной расстилалась пустыня, и в глаза било солнце. Я сделал шаг, другой... и вернулся обратно. С меня было довольно. И в скором времени я возвратился в Багдад. А дар речи я не потерял и с головой у меня все в порядке. Но мне до сих пор непонятно, почему столько людей онемело. Может быть, они испытали чувство стыда и неловкости, поэтому и молчат? Гм... Возможно. Вот так, купец, я помылся в лиловой бане, - закончил он свой рассказ.
Я очень смеялся, но купец не находил эту историю забавной. По-прежнему посмеиваясь, я сказал:
- Это не беда. Все в воле Аллаха! И разве не говорил греческий философ Аристон, что баня и урок бесполезны, если они не смывают грязи и после них человек не становится чище? Так не пора ли нам помыться и обновиться?
Русич в ответ широко улыбнулся и радостно пукнул в знак согласия.
Мы потерли друг другу спины. Он исхлестал меня своим дубовым веником. В отместку я столкнул его в бассейн с горячей водой. Затем я чесал ему пятки, а он мне. В знак доброго расположения, или просто в шутку, он попытался запихнуть мне в задний проход кусок хозяйственного мыла - тот самый, в который превратился скверный хозяин. Ему не удалось этого сделать. Зато удалось мне. Мы долго смеялись. Я люблю веселых людей. В конце помывки, я побрызгался розовой водой, хотя предпочитаю одеколон "Шипр". Но у нас это редкость. Его не отыщешь и днем с огнем. К тому же стоит огромных денег. Даже я, повелитель вселенной, не всегда могу себе это позволить.
В общем, мы славно провели время и остались друг другом довольны. Мы бы и дальше продолжали веселиться, но пришло время расставаться. Я пожелал купцу доброго пути и долгих лет жизни; он ответствовал тем же. Но мой путь, в отличии от его, был значительно короче. Вот что со мной случилось.
- Ну, а теперь пора спать. А ты, Шахразада, иди и проведай детей. Надеюсь, им снятся хорошие сны.
- Так получается, что это не твоя сказка, а русича?
- Знай же, женщина, что здесь все мое! И лучше тебе помолчать, ибо мужской пол намного достойнее женского.
- Ты как всегда прав, о повелитель правоверных! Да благословит тебя Аллах, господин миров, всемилостивейший и милосердный!
И Шахразада поспешила удалиться.
