Детективщица

настрадалась. Но такой уж она человек... таких беречь надо.
  В общем-то, Люба разобралась в том, что произошло, и даже облегченно выдохнула, сообразив, что не придется идти в полицию и доносить на старушек: бутылки больше нет, главная подозреваемая между жизнью и смертью, свидетели единодушны в показаниях. Нет смысла сокращать дни бабулек допросами в кабинете следователя.
  Старушки вместе вышли её провожать до околицы.
  "Скорой" удалось каким-то образом вырваться из лужи, и Женька Свистунов уехал, прихватив с собой и Анну Васильевну.
  Узнав о том, что подружка осталась жива, бабушки заметно приободрились.
  - Ты уж, Любочка, - заявила Марья Ивановна, - раз выбрала себе работу фельдшера, осторожнее будь с людьми.
  - Вон, чуть Васильевну не ухандокали ни за что, ни про что.
  Люба только согласно кивнула головой - она и не сомневалась, что во всех своих промахах старухи, в конце концов, обвинят именно её.
  Преодолев по обочине лужу, она оглянулась.
  Бабки стояли сплоченной группой и смотрели ей вслед: согбенные, опирающиеся на палки, в куртках с чужого плеча и шерстяных платках - такие бесконечно далекие, словно девушка преодолела не лужу, а пресловутую грань между мирами.
  Что-то во взглядах, которыми её провожали старухи, показалось Любе подозрительным.
  'Уж не обманули ли меня хитрые бабульки?' - мелькнула у неё предательская мысль, но девушка поспешно её отмела. - 'Нет, люди этого поколения на подобное не способны. Они хорошо знают цену справедливости'
  - До свидания, - приветливо помахала она рукой.
  Бабки чуть подумали, а потом кто-то громко пробормотал:
  - Иди уже... детективщица!