Космический заяц

за петлю на шее скафандра и поволокли. Сопротивляться нет сил, и я смирился.
За пять лет полётов я получил богатый опыт и стал настоящим космическим волком. Поскольку вокруг тьма, я понял, что корабль разбился, и всё оборудование вышло из строя. Ведь не работало даже аварийное освещение. А значит и системы жизнеобеспечения. Если на планете непригодный для человека воздух, мне грозит мучительная смерть. Но пока я ощущал лишь сильную боль в ноге и надеялся, что выживу в скафандре. А вот сколько – это уже другой вопрос.
Подключения к сети корабля не было. Проверив по датчикам состав атмосферы, я открыл стекло шлема – надо беречь аккумуляторы. Неизвестно, когда их снова удастся зарядить. А если меня тащит какой–то зверь, чтобы съесть на обед, то скафандр не поможет. У него нет прочного каркаса.
Светлело постепенно. Сперва я различал тени. Позже стали проявляться контуры окружавших предметов, и я понял, что меня тащили по коридорам. Местами я замечал тела людей. Не знаю, живы ли они, но подозревал худшее. Неведомые спасатели вначале позаботились бы о лежавших в каютах. Но раз пострадавшие так и остались здесь, им помощь не нужна.
Меня тащили рывками, отчего боль в ноге пронзала тело, и я невольно постанывал. Но всё же старался молчать. Жизнь научила – слабость показывать нельзя.
Резкий поворот, и я оказался под открытым серо–голубым небом. Поскольку меня выволокли через пилотский отсек, я понял, что звездолёт разбился на части. А значит, офицеры погибли. Насчёт остальных пассажиров и членов экипажа пока неизвестно.
Меня оттащили в сторону от корабля. Когда не тормошили, боль отступала и я чувствовал себя лучше. Тело в скафандре, поэтому мне тепло, но открытая кожа лица ощутила, что тут прохладно. Я вдохнул свежий воздух и голова закружилась. Вероятно, атмосфера перенасыщена кислородом. Солнце лизало вершины холмов справа. Но я не мог определить – сейчас утро или вечер.
Над моим лицом неожиданно склонилась морда неведомого зверя, и я замер. Постепенно черты сложились в образ, и я смог его рассмотреть. Надо мной стояло огромное существо, похожее на собаку, либо волка, если судить по серому окрасу шкуры. На вытянутом черепе мех светлее, чем на туловище. Ушей почти не видно под свисавшими с боков прядями. Но больше всего меня поразил взгляд. В тёмных глазах с тонким серым кругом внутри проглядывал интеллект. А ещё рядом с этим существом я не испытывал страха.
Через несколько секунд зверь исчез, и я вздохнул с облегчением. Кажется, меня есть не будут.
Я лежал на спине и смотрел на небо с редкими облаками. Звезда, вокруг которой вращалась планета, находилась дальше, чем солнце Земли, а потому выглядела меньше и, соответственно, не давала такого количества света и тепла.
Нагромождения скал казались разбросанными гигантскими кристаллами. Ни кустарников, ни травы. Лишь животные, похожие на собак, резво сновали меж камней, вытаскивая из обломков корабля раненных людей. Я не понимал их – для чего им стараться ради чужаков? Но обрадовался, что ещё кто–то выжил из пятисот пассажиров. Может, и я поспособствовал этому.
Слева донёсся гул снижавшегося звездолёта. Я резко обернулся, и тотчас сильная боль пронзила тело. Но я стерпел. Меня заинтриговало: кто прилетел так быстро после катастрофы?
Чёрный звездолёт камнем рухнул вниз. Я ещё не видел таких – огромный куб, утыканный непонятными выступами. Мягкой посадки у него не получилось. Буквально врезавшись в поверхность, корабль поднял тучу пыли. А когда та рассеялась, возникло ощущение, что куб пустил корни. Я внимательно наблюдал за ним. Если это подбившие нас пираты, то ничего хорошего нам не светит.
В высоту корабль достигал пятидесяти метров. И столько же в ширину. Вся поверхность оплавлена и обезображена следами от снарядов и заплатами на местах пробоин. Глядя со стороны, невозможно представить, что эта махина способна летать. Но я же видел, как она рухнула с неба.
В нижней четверти корпуса, обращённой ко мне, сдвинулась пластина размером четыре на пять метров – грузовой шлюз. Я затаил дыхание, теряясь в догадках, кого сейчас увижу. Скитаясь по космосу, я видел много разумных существ, и представлял, что от них ожидать. Есть миролюбивые расы, не приемлющие жестокость. Но хватает и агрессивных тварей, для кого убийство чужаков естественный процесс, а издевательства любимое развлечение.
У меня был друг Генрен. Я год летал с ним на танкере «Асили» и многому научился. Он подобрал меня на космодроме. Едва живой после встречи с экипажем «Героя», я как раз сбежал от законников. Генрен передал мне опыт «заячьей жизни», а так же рассказал об иномирянах. И теперь я мог ориентироваться – с кем можно контактировать, а от кого держаться подальше, иначе потеряешь всё, в том числе и жизнь.
С первого же взгляда я понял – мы обречены. Это арки. Высотой до четырёх метров, примитивные, жестокие твари. Они похожи на людей – руки, ноги, голова. Но тело покрыто мехом. Как рассказывал Генрен, нет в мире хуже расы. Когда арки сильно голодны, то съедают даже соплеменников. А моё тело до сих пор хранило следы от встречи с одним из них. К счастью, мне удалось сбежать от гиганта, пытавшегося закусить мной в грузовом космопорту Альтаира. Теперь я не удивлялся, что кто–то напал на пассажирский корабль, где пиратам, в общем, нечем поживиться. Для арков сами люди охотничья добыча.
В космос эти звери попали из каменного века. Однажды переселенцы высадились на планету с благоприятными условиями для жизни. Не обнаружив там разумных существ, они решили колонизировать мир. Но вскоре очень пожалели об этом. Арки, периодически впадавшие в зимнюю спячку, весной проснулись и, голодные и злые, напали на людей. Генрен рассказывал, что они всех съели, вместе с корабельными припасами.
Лишь один человек выжил. Он был калекой в металлическом теле, фактически киборгом, и умел пилотировать. Захватив его, арки заставили отвезти себя на другую планету, где много еды. Тот несчастный был дедом Генрена.
Я наблюдал из укрытия, как гиганты спускались по широкому трапу. А собаки (буду их так называть) продолжали вытаскивать пострадавших из разбитого корабля. Мне стало жалко этих дружелюбных существ, поскольку их ожидала та же участь, что и людей, выживших после катастрофы. А так же, возможно, и меня.
Я иногда задумывался: как жители каменного века могли управлять звездолётами? Ведь их мыслительные процессы так и остались на уровне хищников. Думаю, арки использовали для пилотирования существ других рас, как деда Генрена. Но проверять эту догадку не хочу.
Собака, походившая на моего спасателя, кого–то тащила в мою сторону. Я тихонько свистнул. Она тут же подняла голову и осмотрелась. Я помахал рукой. Пару секунд та глядела с немым вопросом в глазах. А когда поняла, что я хочу, подбежала ко мне.
Я прижал собаку к земле. Она пыталась сопротивляться, и даже рыкнула. Но я указал в сторону арков и залез под камень, стараясь объяснить, что это враги и от них надо прятаться. Но собака не понимала и удивлённо смотрела на меня, хотя и перестала вырываться. Тихо проворчав, будто успокаивая меня, она попыталась встать, но я не отпускал.
Неожиданно тишину вспорол сильный грохот. Вздрогнув, мы дружно выглянули из укрытия и увидели, что арки расстреливали собак. Несчастные существа взвизгивали и падали на землю. А гиганты, довольные хорошей добычей, громко и бурно выражали радость.
Выстрелы быстро стихли, что означало конец охоты, и собака притихла. Теперь она лежала рядом и тихонько скулила. А когда посмотрела на меня, в её глазах я увидел столько горя, что самому захотелось рыдать.
Покончив с собаками, арки принялись за работу. Они стаскивали одежду с трупов людей и профессионально разделывали тела, всё равно как охотники дичь. А если кто–то пытался сопротивляться, тех приканчивали одним ударом. Невыносимо страшно видеть, как твоих сородичей разрубают, словно туши и складывают в кучу. Меня тошнило от этой мерзкой картины, и я забился под камень.
Я плакал, и никак не мог успокоиться. Всё это настолько ужасно, что моя психика не выдерживала. Я поклялся себе – если выживу, то сам начну охоту на мерзких арков. С этого дня они для меня вне закона.
Но сейчас надо бежать, чтобы не попасть под топор. Пока арки заняты трупами, и их внимание отвлечено, ещё можно скрыться. Но нога болела всё сильнее, и я не мог пошевелить ею.
Я испугался, что меня услышал один из арков. У них тонкий слух. Гигант повернул в нашу сторону, и я сжался от страха. Но, к счастью, пронесло. Немного не дойдя до моего укрытия, арк остановился и облегчился. А справившись, вновь направился к разрушенному кораблю и принялся за привычную работу по сортировке отрубленных частей тел.
Я расслабился и облегчённо выдохнул. И тут же услышал, как собака повторила мой звук. Мы посмотрели друг на друга, и в её взгляде я уловил вопрос: что будем делать? Странно, я понимал её. Может, она телепат? Или в нашей ситуации и так всё ясно.
Я жестом показал, что надо бежать от разрушенного корабля. По–моему, нужно дождаться ночи, и лишь тогда действовать, чтобы арки не увидели наше бегство. Но до темноты ещё далеко, а гиганты вполне могли прочесать окрестности.
Мой спаситель думал иначе. Собака ухватила меня сзади и поволокла. Сопротивляться я не мог, и с затаённым страхом наблюдал за арками, деловито сновавшими возле корабля. Удивительно, но гиганты, будто заговорённые, вообще не смотрели в нашу сторону.
Собака затащила меня за скальный выступ в двадцати шагах от прежнего укрытия, и мы исчезли из поля зрения арков. Я переживал, что кто–то из них мог заметить нас, ведь мы передвигались по открытой местности, и мой взгляд не отрывался от удалявшихся камней, за которыми остался разбитый корабль. Но, к счастью, пронесло.
Собака долго тащила меня. Я поражался её силе. А ещё, что не бросила чужака. Ведь сама гораздо быстрее убежала бы от хищников. Кто я для неё? Но она будто понимала, что если не поможет мне, то я погибну.
Устав, собака отдыхала. А затем вновь брала в зубы кольцо скафандра и продолжала тащить. На одном из привалов я погладил её по спине, желая выразить благодарность. Она задумчиво посмотрела на меня и затем чисто по–собачьи завиляла коротким хвостом, а на мордочке возникло подобие улыбки.
Нога ужасно болела. Я терпел, поскольку опасался, что арки выследят нас. Но под вечер так измотался, что уже не мог сдерживаться, и запросил отдыха. Собака поняла. Ведь и сама выдохлась. Устроившись рядом, она тут же закрыла глаза и уснула.
Я последовал её примеру, но спал плохо. Кошмары терзали меня и не давали покоя. Я постоянно убегал от огромного арка, угрожавшего мне топором. Я просыпался и опять впадал в забытье, не приносящее облегчения.
Утро пришло неожиданно. Меня разбудил грозный рык собаки. Открыв глаза, к своему ужасу я увидел неподалёку стоявшего арка. Он смотрел на нас с довольной мордой, и мех на его голове вздрагивал, возможно, в предвкушении сытного завтрака. А мой четвероногий друг, прикрыв меня, грозно рычал.
Я приподнял голову и осмотрелся. Арк был один. Но всё равно мы обречены. Эти существа – настоящие дикие хищники, к тому же разумные и беспощадные. Однажды я наблюдал потасовку, в которой арк