Космический заяц

убил трёх космонавтов. А ведь они были сильными людьми.
Арк посчитал меня лёгкой добычей, и сразу же прыгнул на моего спасателя. Его точный прыжок достиг цели. Гигант придавил собаку и схватил её за горло. Несмотря на свою немалую силу, она не могла противостоять четырёхметровому монстру, и жалобно скулила, задыхаясь в его мощных лапах.
Я с ужасом смотрел на поединок. Мне очень хотелось помочь другу. Но, что я могу? Из–за слабости конечности едва шевелились. К тому же невыносимо болела нога. Но предсмертный хрип четвероногого товарища сводил с ума.
В душе с новой силой вспыхнула ненависть к аркам. Я поклялся себе убивать их, и не отступлю. Я с яростью смотрел на голову этой твари, и тут проснулось одно воспоминание. А ведь я знаю, как убить арка. Генрен рассказывал.
Мозг ещё размышлял, а рука уже нашла булыжник. Я не замечал боль в ноге, когда поднялся с земли. Требовалось сделать лишь один шаг. И затем бросок.
Вероятно, руку направлял какой–то бог. У арков на голове, чуть ниже левого уха, есть точка, ударив по которой можно их убить. Как я угодил в неё вообще без тренировки, сам не знаю. Но арк упал.
Я тут же рухнул возле гиганта. Превозмогая боль в теле, я принялся камнем бить по его голове. Рука сама поднималась и тут же с силой обрушивалась вниз. Всю свою ненависть я вкладывал в удары.
Или я устал, или булыжник вывалился из пальцев, но я вдруг пришёл в себя, и понял, что больше нечем бить. Да и не нужно. У лежавшего на земле чудовища был чёрно–красный череп. Я стесал у него на голове всю шкуру до кости.
Это моя первая победа над арками. Но она не радовала. Я ощущал непомерную усталость и ужас. Ведь никогда не убивал разумное существо. И хотя я расправился со зверем, имевшим лишь облик гуманоида, мне от этого не легче.
Я взглянул на собаку. За всё, что сделала для меня, я перед ней в долгу. Но почему она не шевелится? Неужели арк убил её?
Я подполз к моему спасателю. Мне очень хотелось, чтобы собака выжила. Я не мог потерять её. Думаю, сегодня мои просьбы сразу попадали богу в уши, поскольку, оказавшись рядом с ней, я заметил, что её грудная клетка слегка вздымалась при дыхании. Мой спаситель жив! Я успел! Но, что с ним? Я стал изо всех сил тормошить собаку и, кажется, умолял, чтобы не умирала.
Она неожиданно рыкнула, словно прочищая горло, затем медленно повернула голову и наши глаза встретились. Я испытал ни с чем несравнимую радость. А потом мы лежали и смотрели друг на друга.
Мне захотелось дать ей имя. Теперь она не безымянный спасатель, а настоящий друг. «Может, Генрен?» – размышлял я. Он был единственным человеком, кого я мог назвать другом. Но что–то во мне воспротивилось. Генрен бросил меня. Я не винил его, но мне было горько, когда он ушёл. И я не хотел, чтобы новый друг тоже оставил меня.
Спасатель будто почувствовал, что я думал о нём. Он как–то по–особому пристально взглянул на меня, и в моей голове всплыло – «трук». Что это значит? Несколько раз я мысленно произнёс слово, и тогда дошло – так зовут моего друга. Я вопросительно уставился на собаку, и в её глазах увидел задорный огонёк. Неужели она телепат? Но Трук больше ничего не говорил.
Я не ел со вчерашнего дня, а после сражения с арком силы истощились до предела. И я незаметно провалился в забытье. А когда пришёл в себя, то почувствовал, что меня опять волокут.
Трук почуял, что я проснулся. Он остановился и склонился над моим лицом, будто спрашивая, как я себя чувствую. Я улыбнулся и вздохнул. Тут слов не нужно, и так всё ясно. Трук по–дружески ткнул носом в мою щеку и, опять взявшись за кольцо скафандра, потянул дальше.
После сна я чувствовал себя лучше, и даже мог размышлять. Но мысли были мрачными. Я на чужой планете, лишённой растительности. Тут мне нечего есть. Здесь даже воды нет, без которой человек не проживёт больше недели. Чтобы спасти, Труку надо тянуть меня к разбившемуся кораблю, где есть пища и медикаменты. Но там арки. Следовательно, мои дни сочтены. А потому, куда бы ни оттащил спасатель, я всё равно умру. Но я не мог это объяснить четвероногому товарищу.
Ландшафт постепенно менялся. Корабль, видимо, разбился на вершине горы. А сейчас нас окружали высокие пики, верхушками подпиравшие небо. Я решил, что Трук хочет затащить меня в пещеру, и мы будем там в безопасности. Но как же он ошибался. Арки найдут нас где угодно. Я чувствовал бы себя увереннее, если б в руках было хоть какое–то оружие. Но, увы.
Я опять забылся сном, даже не смотря на то, что Трук упорно тащил меня. Я просыпался, когда голова обо что–то ударялась. Но потом снова отключался.
Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как убил арка но, открыв глаза в очередной раз, я ощутил покой. Честно говоря, ужасно надоело постоянное движение, когда Трук волочил меня по кочкам. Едва вспомнив о нём, я огляделся в поисках товарища. Но его не было. Я приподнялся и увидел, что лежу в настоящем логове. Приятный полумрак, мягкая трава устилала пол, воздух тёплый и немного влажный. Здесь уютно и обжито, несмотря на то, что вокруг камень.
Я извёлся от нетерпения в ожидании Трука. Ужасно болела нога. А ещё поднялся жар. Но больше всего донимала слабость, ведь я ничего не ел и не пил с момента аварии.
Трук приятно удивил своим появлением. Он выглядел намного лучше, чем после схватки с арком. Шерсть на боках отливала блеском, а в глазах светилось озорство. Но самое интересное – в пасти он держал, подумать только, переносную аптечку. И как догадался, что именно это нужно мне? Без сомнения, он телепат. Пока спасатель тащил меня, я часто думал об этом чемоданчике. Значит, Трук вернулся к кораблю и нашёл аптечку среди обломков, что возможно лишь в том случае, если арки улетели. Выходит, теперь нам ничего не угрожает. Неплохой повод для поднятия настроения.
– Молодец, хорошая собачка, – произнёс я, и мысленно тоже выразил благодарность товарищу. Я старался так, что на глазах даже выступили слёзы. И друг понял меня. Он вильнул хвостом, подошёл и ткнул носом в щёку.
Я погладил Трука по спине и взял аптечку. Мне доводилось пользоваться таким оборудованием. С виду небольшой, чемоданчик доверху набит различными устройствами и медикаментами. Едва я вскрыл замок, из–за моих неумелых действий они рассыпались по травяному настилу.
Трук внимательно следил за мной. Но он лишь принюхивался к незнакомым запахам, и близко не подходил к валявшимся странным предметам.
Конечно, имея переносную аптечку, я не мог излечиться. Но всё же она помогла. Обратившись к искусственному интеллекту чемоданчика, я нашёл болеутоляющее и антибиотики, а так же выяснил совместимость и дозы. Наполнив инъекционный пистолет, я ввёл себе необходимый состав. А затем, покопавшись в электронной библиотеке скафандра, узнал, что у меня не перелом, а сильный ушиб. Видимо, когда звездолёт рухнул, незакреплённые контейнеры придавили ногу.
При следующем пробуждении я ощущал ужасный голод. У меня всё плыло перед глазами, а живот сводило спазмами.
Трук лежал в нескольких шагах и, похоже, спал. Я уважаю его потребности, но терпеть голод больше не мог. Глядя на товарища, я начал мечтать о вкусностях, которые таскал с камбуза и из кладовых. Но думал больше не о содержимом, а о цвете упаковок, их размерах и где хранились.
Мои усилия не прошли даром. Вскоре Трук проснулся. Он поднял голову и внимательно посмотрел на меня. Уставившись на него, я продолжал упражняться в мысленных образах. Рыкнув, мой друг потянулся и устремился к выходу. А я, грезя о чём–нибудь съедобном, опять забылся.
Я проснулся от тычков в щёку. Открыв глаза, я увидел Трука, склонившегося надо мной. А рядом с ним обнаружил два пакета с едой. Я обрадовался и тут же разорвал упаковку.
О, с каким наслаждением я вгрызался в бутерброды. Они довольно сытные. А когда вскрываешь фирменный пакет, хранившиеся внутри продукты слегка разогреваются и источают восхитительный аромат. Я обожаю их. Ведь это основная еда космического зайца.
Трук внимательно следил за мной. Он вообще парень любопытный. В благодарность за помощь, я кинул ему часть бутерброда. Трук долго принюхивался к угощению, следя при этом, с каким аппетитом я поглощал свой кусок. Он не привык к такой еде. И всё же проглотил. Но когда я предложил ещё, Трук отодвинулся. Я решил, что ему не понравилось. И лишь позже узнал, что он просто не хотел уменьшать мою пайку.
Так мы и жили в пещере. Забрав добычу, арки улетели, и товарищ носил мне продукты с разбитого корабля. Трук отлично понимал меня. Он воспринимал мысленные посылы, если я думал о чём–то конкретном. Например, образ предмета он схватывал мгновенно, а также, где тот лежит. Но когда я пытался рассказать, откуда прилетел, Трук отворачивался, а то и вообще уходил, видимо, не желая подвергаться моим телепатическим атакам.
Я тоже порой улавливал мыслепотоки друга. После удачной охоты Трук обычно возвращался сытый и довольный, и заваливался подремать. Засыпая, он вспоминал свои похождения, и тогда я тоже видел их. Это увлекательно. Я будто становился четвероногим существом и рыскал меж камней в поисках мелких зверьков.
Порой Трук думал о семье. В такие моменты он жалобно поскуливал, тоскуя об убитых арками соплеменниках. Как я понял, здесь жили двенадцать пар одного возраста. Себя они называли сноры. Повзрослев, группа покинула родительскую стаю, и затем долго путешествовала в поисках места, где могла бы обосноваться и выращивать потомство, пока не наткнулась на эту пещеру.
Однажды сноры услышали сильный гром и увидели яркую вспышку в небе. Удивлённые необычным событием, они бросились на соседний холм и обнаружили разбитый звездолёт. Стая принялась изучать странную находку и дождалась, когда остынет разогретый металл. Движимые любопытством, они проникли внутрь и нашли людей. Большинство из них были мертвы. Но кое–кто стонал. Пришельцы излучали странные образы с удивительными картинами и приятными мыслеформами, заинтриговавшие сноров.
Посовещавшись, стая решила помочь раненым. Тогда и нашёл меня Трук. А потом прилетели арки и убили всех. Лишь нам двоим удалось выжить после встречи с двуногими хищниками. Теперь, по мнению Трука, мы семья, и обязаны заботиться друг о друге.
Благодаря лекарствам, через пару дней я смог подняться и, ковыляя, выйти из пещеры. Сразу от входа начинался обрыв. Я поразился, как Трук сумел затащить меня сюда. Лишь едва различимая тропка вела к пологой вершине соседнего холма. Возможно, потому нас и не нашли арки.
Отсюда потрясающий вид. Передо мной раскинулась широкая горная долина, поросшая кустарником. А внизу лес. Через две возвышенности слева я заметил какое–то строение. Присмотревшись, я понял, что это разбитый звездолёт, на котором я прибыл сюда. Трук перетащил меня оттуда, чтобы спрятать в своём логове. Пожалуй, это можно назвать подвигом.
Когда Генрен давал мне азы жизни космического зайца, то рекомендовал заботиться о теле, поскольку лечить меня никто не будет. Под его влиянием я привык к чистоплотности. Внизу под горой тёк ручей. Когда я смог опираться на ногу, то спустился туда и помылся в ледяной воде. Трясясь от холода, я облачился в чистое бельё, которое притащил Трук с корабля, и залез в скафандр. А включив обогрев, впервые почувствовал себя хорошо. Жизнь