реке. Оказывается, пока я там витал в эмпиреях, народ уже и сучьев набрал и кружки приготовил Зачерпнув три кружки воды, быстренько развели костерок. Через пять минут уже курили, передавая друг другу кружки и галдя ни о чём:
- Гля, какая тёлка поехала! - орал кто-то, показывая рукой на мост, по которому проезжали «Жигули» - ух, я бы ей!!! Секи- секи.. еще одна! Во нам пофартило!! Она мне махнула, видели?- Ну и всё в таком духе. Много ли для счастья надо? Увидать в окне проносящейся мимо машины вроде как ЖЕНСКИЙ силуэт? И всё, остальное фантазия уже доработает, и вроде как она, эта женщина, почти твоя! И тебе жаль, что она так быстро от ТЕБЯ уезжает! Странное существо всё же ЧЕЛОВЕК, привыкает ко всему, всегда и в любой ситуации умудряется находить для себя что-то хорошее. Права старая уркаганская приговорка - "Умри ты сегодня, ну а я завтра", этом что-то есть. Раз жив, значит, еще не конец! (хотя впоследствии я узнал, что и там, за чертой, не всё так однозначно и просто)
Ну вот перекурили, почаевничали, вот уже и команда. Загрузились быстро, без каких-либо проволочек. Далее, после свежего воздуха и чифирка (кстати, меня от него всегда в сон клонило), я просто уснул и проспал уже до самого въезда в город.
О том, что мы приехали, было понятно по шуму за бортом нашего "корабля обреченных". Потом начались повороты, остановки, толчки. Знающие люди комментировали : так, подъезжаем, поворачиваем во двор, подъезжаем к тюрьме, шлюзуемся…Вот…ПРИЕХАЛИ! Снаружи началась суета, команды, потом дверь открылась.
- По одному! С вещами, на выход!- встав в кучку людей перед машиной, я увидел человек пять солдат, прапорщика, какую-то женщину, тоже в форме. Наш сопровождающий отдавал бумаги и что-то объяснял.
- Ща придет ДПНСИ (дежурный помощника начальника следственного изолятора) и будем принимать.
- Мне ждать?- спросил наш капитан.
- Вали домой, чай Танька уже заждалась. - добродушно заржал прапор.- Куды они, из наших цепких лап. А ну-ка, жиганье, бегом в приемку! Для новеньких: вы находитесь на территории N-ской следственной тюрьмы, все команды выполняются бегом!
Мы, конечно, не побежали, но пошли очень даже живенько.
ПЕРВАЯ ТЮРЬМА.
Нас ввели в просторный гулкий зал, впереди за застекленным окошком, над которым была надпись «ДЕЖУРНАЯ ЧАСТЬ», сидели люди, в смысле менты, точнее, ВВ-шники. Впереди, по правую сторону - еще какое-то помещение, тоже "за стеклом". Нас быстренько рассовали по "стаканам" (это такая небольшая камера для ожидания что ли, места там на одного и то ни сесть толком, но пихают от настроения и ждать порой часами). Мне повезло снова, да и мало нас было, мы попали вдвоем с соседом по автозаку.
- Я - Ерема.- Представился он.
- Егор.- Ответил я.
-Знатное «погоняло»
- Да это не погоняло. Зовут меня Егор.
- Ну, а чё - нормально. Первоходок?
- Да - ответил я.- Ща шмон будет. Есть чё ныкать?
Я почему-то верил в свой тайничок и потому промолчал.
- Мой тебе совет, если есть, то положи часть, чтоб нашли. Тогда злобствовать не будут,- вот так,- при этих словах он вытащил откуда-то 25 рублей, и, свернув в трубочку запихал в надрыв на рукаве куртки.
- А если не найдут?
- Тут-то?- улыбнулся он, - найду,т суки рваные, они здесь бабло нюхом чуют.
Я подумал, и, вытащив потихоньку свою заначку, тоже отделил сотню и спрятал под подкладку в туфель.
- Молодец! Сечешь фишку! Все верно, не боись, это заберут и отстанут. Они же с понятием: остальным «дубакам» тоже бабки нужны. Тут всё по-честному.
Да.. кто б мог подумать, что в тюрьме и по- честному. Нонсенс…
Но, как оказалось впоследствии, Ерема был прав. Меня вывели раньше него, подвели к окошку. Там сидел усатый майор с помятым похмельем лицом. Пролистав какие-то бумаги, он сказал стоящему рядом, тоже майору:
- Первоходок. 167-я и 93-я - "хищник" наверное, (сейчас статья 191 и без довеска) Заниматься будешь?
- Да.
- После шмона пусть ко мне, и определи его в 104-ю. А там посмотрим.
Потом меня повели в то стеклянное помещение, это и был "ШМОН". Там сразу велели раздеться, все вещи - на длинный обитый жестью стол. А сам уже по знакомой процедуре: присесть, нагнуться, только здесь еще потребовали раздвинуть руками ягодицы. Заглянув мне в задницу и, видимо удовлетворившись увиденным, прапорщик повернулся к тем двум, что проверяли мои вещи.- Ну что там?
Ему показали сторублевую бумажку:
- В обуви.
- Нормально, хитрец? – это он обернулся ко мне.
- Да нет… просто, не выкидывать же…
- Ну да, цветным ментам (те которые МВД) отдавать впадлу. Молодец, иди, одевайся.
Потом мне выдали матрац, одеяло, подушку, кружку, ложку, миску. Сумку, правда, оставив пакет с едой и куревом, после шмона забрали на склад.
Навьюченный эти добром я отправился в "транзитку".( Это большие камеры, обычно на первом этаже, где собираются этапы и ожидают отправки проходящие). Там были уже в сборе все, с кем я ехал, и еще человек 10-12 с других мест области.
- Ну как Егор?- ко мне подошел Ерема,- нормально всё?
- Да спасибо! Всё как ты говорил - ответил я.
- Ну и ладненько! Ща будут к куму (начальник режимной части) дергать и - по хатам!
-Мне сказали, что в 104-ую, - шепнул я Ереме,
- Да вроде нормальная хата, - пожал плечами тот.- А откуда знаешь?
- Да там как раз этот кум и был. Ему доложили: «хищник», а он сказал в 104-ю.
- Во как! - Ерема призадумался, - похоже, прокололся куманек! Значит, ТАМ у него кто-то есть. Фильтруй базар в разговорах. Пробью по тюрьме, отпишу малявой.
Я не все понял, но предпочел не переспрашивать. Основное дошло: значит, и там кто-то будет пытаться меня разговорить. Вот ведь! Я уже начинаю привыкать к мысли, что чем меньше говоришь, тем спокойнее спится.
- Да вот ещё, может тебе чё-то надо? Ну там, хавчик (еда), курево, спички?
«Не верь, не бойся, не проси!» - вспомнил я главную заповедь, которую преподнес мне Толик Жирный.
- Да не, спасибо! У меня есть. И 500 рублей при приёмке забрали, под протокол. Так что отоварюсь в ларьке.
- Ну и молодцом! Давай осваивайся и помни…
И тут я быстренько протарахтел: «Не верь, не бойся, не проси!»
- Верно!- улыбнулся Ерема.
Больше я никогда его не встречал... А жаль.
Потом меня вызвали к куму. Он долго, правда, без особого вдохновения, убеждал меня не дурить, и признаться. Потом сказал, что я ДОЛЖЕН говорить ему обо всех нехороших вещах на тюрьме, о которых узнаю. Ну, на эту тему Жирный меня проинструктировал, и я сказал куму, что с радостью, но подписывать ничего не буду. Принцип такой. Он кисло на меня посмотрел, кивнул и вызвал конвой.
- И не говори потом, что не предупреждали,- это я услышал на "посошок."
Потом меня повели по коридору. Поднялись на второй этаж, команда «Лицом к стене!» -открывается дверь и я на пороге своей первой НАСТОЯЩЕЙ тюремной камеры.
Как и советовал Жирный, я сказал:
- Добрый вечер всем в хате!
Мне никто не ответил, просто кивнули головой и смотрели. Камера была на 8 человек, 4 двухъярусные шконки, стол посередине камеры, полочка на стене, параша справа у двери. Вот не "Хилтон"..и даже не гостиница "Россия", в которой я останавливался, будучи в Москве.
«Да… не "Россия…" - крутилась дурная мысль в пустой голове моей голове.
В камере находились шесть человек. Все примерно одного возраста, чуть постарше меня.
- И тебе добра. Проходи, выбирай шконку, вот эти две свободные. Дразнят-то как? - Спрашивал невысокий крепкий паренек, этакий.."мячик".- Я - "Поп".Это-... - он стал называть остальных Вот не хочется врать, не помню я из них никого. Только разве там был еще один татарин и кликуха ..вы не поверите-"Татарин". И то, запомнил потому, что статья у него была 117-я (это изнасилование. Очень грязная статья в те годы, поэтому, он всё время пытался доказать, что его подставили).
Нижние ярусы, естественно, заняты были все.
- Вот сюда,- показал я на место у окна,- можно?
- Да не вопрос! Падай где хошь, - улыбнулся Поп,- хавчик и курево кинь на "телевизор" .Я обалдело огляделся по сторонам.
Поп заржал:
- Да вот, на стенке полка для продуктов.
«Шутники, блин…» - думал я, угрюмо выкладывая на полку курево, чай, сахар, банки.
-Так как твое погоняло?- снова спросил этот Поп.
- Да нет его у меня, - огрызнулся я. - Не довелось. Егором меня зовут!
Кстати, во времена моей молодости это было действительно редкое имя. Не знаю почему, но тезок я практически не встречал, а вот погоняло «Егор» попадалось
- Ну, Егор, так Егор, - примирительно улыбнулся тот, - это дело наживное.
Вообще клички уже в то время, становились какие то… не обыгранные, что ли. Вот, например, "Жирный". Это было хоть оригинально, на контрасте от реального внешнего вида. А остальные все больше производные от фамилии, имен, национальности. Убогая фантазия, честно говоря.
Я свою первую, тюремную кличку(слава Богу она не прижилась), получил совершенно случайно. Как-то лежал на своей шконке и о чем-то думал. А народ у стола, его еще «слоном» называют, разгадывал кроссворд. И вот они там ломали головы…над способом покрытия эмали на ювелирных украшениях. И я совершенно машинально говорю: «Финифть». Минутная тишина, потом: «Фини..хто?»
Я отвечаю: это древнерусский способ покрытия эмалью. Кт- то орет: «По буквам подходит!» Ну и всё.. вам смешно, а меня в этой камере, иначе как "профессором" не называли!.
Но это я опять не о том. Я ведь хотел вам рассказать КАКАЯ она, тюрьма. Так вот, движение, в смысле жизнь: обмен новостями, помощь нуждающимся там поставлены как надо! Если б сам не видел, не поверил... Но в этом замкнутом, отгороженном, контролируемом мире жизнь бьет ключом! Связь налаживается «конями» - нитками, протянутыми вдоль стен тюрьмы от решки до решки, «малявами» - записками, передаваемыми по коням, «телефонами» - связь (вы не поверите!) через систему канализации, и «кабурами» (это отверстие в стене из камеры в камеру), и просто записками, передаваемыми баландерами (обслуга из З.К), и купленными ментами.
Еще связь с волей осуществлялась так же в духе аборигенов Новой Гвинеи. Скручивалась трубка из газет. Писалась записка, особым образом сворачивалась, вставлялась в этот прообраз духового ружья и из тех камер, намордники которых выходили на наружный забор, выдувалась из трубки на волю. Там ждали, подбирали и читали. Порой арестанты просто кричали в окно. Так что, у тюремного забора ночью частенько бывает шумновато.
В общем, на тюрьме всё узнавалось быстрее и точнее, чем на воле! Поэтому, уже на следующий день Поп, зачитывал маляву полученную от Жирного. Чтобы вы имели представление, о чем я говорю, в смысле арестантского стиля, постараюсь вспомнить дословно:
«Добрый день или вечер Вам в хату! Отписывает вам бродяга Жирный. Слух прошел по тюрьме, что в хату к вам заехал Егор из **ского ИВС. Так вот, бродяги, пацан стремится к понятиям, чтит правила, и жить ему надо в нашем доме, не испытывая притеснений ни со стороны ментов, ни с вашей стороны тех, кто есть в хате знаю. Поп там у вас старшует, вот к тебе и обращаюсь: прими мальца, проследи. Потому как я, старый арестант "Жирный" за него пишусь. Всех благ вам бродяги! Не забывайте про "общее"!»
Может и не слово в слово, но смысл такой.
- Откуда знаешь Жирного? - спросил Поп.
- Да в одной камере сидели на ИВСе, он там еще «наседку опустил»- ответил я.
Это я написал к тому, чтобы вы поняли: слово держать ТАМ умеют! Обещал
