Думает, что я на него в Бастилию накапаю! Делать мне больше нечего.
Вот трахнет он мою зазнобу бесноватую Миледи: тогда милости прошу. Один почтовый голубь в какую надо инстанцию: и всё: все сидят в Бастилии, включая, конечно, и зазнобу.
Хотя, её не посадят. Кто ж её посадит? Её все боятся. Я сам её боюсь: стерва венерическая. Да ещё эти томные голубые поросячьи глазки! Так и просят кирпича.
Надо будет гасконцу-то письмо вернуть и дать впридачу кирпич. Но это подождёт.
Итак, читаем дальше: "Челом бьёт! Дьяк посолького Указа отец д,Ратаньян!"
Ну конечно! Дьяк! Напился и накатал маляву. Дьяки все такие. Ещё, видать, бальзам у своей жены спёр и вручил сыну!
Она хотела испить его в одиночестве как алкоголичка и мать. Поплакала, конечно, как женщина и мать, что отец такой дебил. Да и сынок не лучше. Все деньги-то сын стырил! Бальзам он что, из конского помёта, что ли, сделанный? А если и из помёта: он же на спирту!
Выпила бы мать и перестала плакать как женщина-алкоголичка. Все эти бомжи такие. У них из лапок бутылку не вырвать. А женский алкоголизм не лечится: это и в Гаскони хорошо известно.
Ладно, блин! Сейчас выпишу себе голубиной почтой же восемь шлюшек из окружения Миледи и смою с себя весь этот бред прошедшего дня!
Они же что говорят (и говорили во все века): "Сейчас ты расслабишься! И забудешь все печали этого дибильного дня! Всех гасконских бомжей на свете!"
Забудешь его! Всё машет перед носом шпажонкой!
Я ему французским языком говорю: "Я не с вами разговариваю, милостивый государь!" Это такая смесь наглости и изысканности.
С кем же я тогда разговаривал? Склероз замучил. Не с Миледи же. С Миледи я разговаривал потом.
Говорю: "А по вам, милочка, плачет Служба Отлова Привидений! И вообще, смеюсь я, сударыня, редко, но когда хочу, тогда и ржу!"
Она, конечно, говорит: "А по вам плачет парижская дурка!"
И это не пустая угроза. Вы бывали в наших дурках? О! Напрасно! Они оставляют неизгладимое впечатление у всех!
Всех своих любовников эта мегера сдала в дурку. Там есть специальная палата номер шесть, специально набитая ими. Там они делятся воспоминаниями, как они заразили Миледи венерически, и какое она бревно в постели.
Хорошо, хорошо: она страстная и норовит вас отправить к праотцам. Что, видимо, с трупом настоящего гасконца и произошло.
То есть, он был такой без х.я французского, а Миледи не хотела без х.я, так как до фига и других. Я-то сам ещё с х.ем?" - подумал этот сатрап и заглянул к себе в камзол!
В камзоле он был и в штанах из верблюжьей шерсти: гасконец всё точно подметил. Эти лимитчики обычно точны.
"Блин! Не могу никак найти! Неужели, Миледи мне его откусила? А что: это не пустая угроза. Многим мужикам она их пооткусывала!
Гасконцу тоже откусит. Надо бы, конечно, так ненавязчиво направить его к ней и дать ему адресок её голубиной почты. На всякий случай.
Кровищи, конечно, будет много! Но что, Святая Инквизиция когда-то боялась крови? Скажет мне только спасибо. Ещё один бомж остался без х.я! Да где же он?!"
Наконец, нашёл! Конец у него был печальный и унылый. Ну да: поведёшься с Миледи ещё не такой будет.
"Она что пела в церковном хоре?
"Надоело ЭТО дело тоже! Надоело, как ты хаваешь с утра! И десятисантиметровый твой гигант! А что я такого сказала?"
Да ничего особенного. Бог тебя покарает за подобные песнопения в церкви! Ты бы ещё маску нацепила и спела, что нахрена нам несчастливый конец? Мигом был в Бастилии оказалась! Мигом!
Вот я думаю: может, мне заранее её туда записать? Ну как девочку-дауна, которую записывают за шесть месяцев до рождения в Бастилию? А Миледи, конечно, даун.
Не верите? Да на ней же клейма негде ставить! Хорошо: пластик Мясник при дворе Короля Артура трахнул ей по морде кирпичом, ещё сказал: "Радуйся, что я тебе не зубы рву щипцами!"
"А что: так можно было?" - спросила Миледи, сплёвывая кровищу.
"Сейчас всё можно!" - веско сказал Мясник и хлопнул её по голой попке, отправляя в большое плавание.
Ясно! Мясник и заразил её венерически! Точно! Все мужья в дурке невиновны! Щас пойду их освобожу! И мы все с бравыми криками побежим поганить эту Миледи, этот даунский бастион. Ну как Ла-Рошель!
Да нет, опять какая-то ерунда получается. Психов-то надо сначала покормить! А их с горшка сдувает от голода! Покормишь кашей: у них моментальный заворот кишок! Как мужчины они ни на что не способны. Да ещё все босые: нянечки все тапочки умыкнули!
Да, такие никуда не побегут, даже если очень захотят. Эх, почему я не умыкнул тапочки у лже-гасконца? Сейчас бы было меньше проблем за этот дибильный день. По крайней мере, спас бы его от венеризма!"
Злобный Рошфор перевернулся на спину, и проститутка Мадлена стала ласково гладить ему спинку.
"Ты, девка, тогой! Раскачивайся плавнее, гладь нежнее!" - сказал он.
"Не мешайте мне делать мою работу!" - сказала Мадлена и подумала: "А гасконец-то поизысканнее будет, несмотря, что бомж!
Как он мне изысканно сказал: "Я не с вами разговариваю, милостивая сударыня!" Сударыня! Никто меня, шлюху, так не называл.
Ещё б сказал: "Барышня!" Я б растаяла и ДАЛА ему!
Жаль, конечно, что он нищий. Хотя, 11 экю? Что мне мешает вышибить из него все его бабки? И пустить по миру?
Пусть идёт такой и всем говорит: "Смеюсь я, господа, редко, но имею право смеяться когда захочу!"
Слабоумный дурачок! Чему тут смеяться? Сдам я, сдам его в психушку имени кармелиток!"
"Себя туда сдавай!" - сказал Рошфор и перевернулся на спину.
"А! Понятно! Вот, кто слабоумный дурачок и всё время смеётся!" - подумала Мадлена. - "Да и член у него вонючистый!"
"Тебя что, идиота, Миледи не моет?" - спросила она. - "Нет, я такой в рот брать не буду!"
"Плачу любые деньги!" - сказал Рошфор. - "Откуда знаешь про Миледи?"
"Да от этой стервы практически каждая семья пострадала и каждый дом! Она же хуже ядрёной войны!" - сказала Мадлена. - "Был у меня любовник! Не будем плохо о покойниках: звали его Отоз!
Тоже всё: "А он такой дурак! А она - такая красавица!"
Всё бегал за Миледи по улицам! Добегался: сгнил в дурке!"
"У меня другая информация!" - сказал Рошфор. - "Миледи понесла от него!"
"Ещё лучше!" - сказала Мадлена. - "И где чадо? В приюте имени кармелиток?"
"Не твоё дело, где чадо! Чадо сбрасывают на боевые порядки слонов в Индокитае! Для устрашения врага!" - сказал Рошфор. - "Там с зулусами воюют наши колониальные войска, которых у нас нет!"
"Если бы не твои немереные бабки, я бы с такими идиотом как ты и не связалась!" - сказала Мадлена. - "А вдруг, у нас есть колониальные войска? Те же мушкетёры: чем тебе не зулусы?"
"Ладно, хватит трепаться и залезай на меня! Ещё скажи, что ты не на того мужика залезла!" - сказал Рошфор, так как у него встало!
"Да лезу я, лезу! Нет работы опасней для здоровья!" - сказала Мадлена и влезла на него!
Они стали содрогаться от оргазмов!
Ну, так сказать, он ввёл своего красноголового воина в её трепещущую пещеру Любви!
И тут в проституточное помещение явилась Миледи!!
"Рошфор!! Как вам не стыдно?! И кто эта женщина?" - заорала она, и её поросячьи томные глазки сузились!
Сейчас мигом всех рассуёт по психушкам!
"Шарлотта! Я тебе щас всё объясню! Ты всё не так поняла!" - сказал Рошфор.
"Всё ясно мне, Рошфор! Ты - не мужчина! Собирайся: тебя ждёт перевозка в дурку! Это чудовищно? Это ещё не чудовищно! Ну собери весь свой юмор! Ты ведь так заразительно смеялся в Менге!" - сказала Миледи.
"Откуда знаешь?"
"Мне гасконец всё рассказал. Кстати, встретишь его в палате номер шесть: передавай пламенный привет от его Кисы!" - сказала Миледи.
"Боюсь, до него твой привет не дойдёт, так как он будет прятаться за швабру, и его с горшка сдунет!" - сказал Рошфор.
"Чего ты там бормочешь?"
"Я говорю: хорошо, передам!" - сказал Рошфор и подумал: "Блин, замуровала, демоническая сущность! Достала!"
"А ты чего расселась? Особое приглашение надо?" - спросила Миледи Мадлену.
"Да я, госпожа, н-того, эн-того..," - сказала бедняжка.
"Хорошо: я тебя поцелую! Потом!" - сказала Миледи.
"Блин!" - подумал Рошфор. - "Как у такой лесбиянки было столько мужиков? Хотя, все они были женоподобные! Взять того же Отоза или гасконца! И у того, и у другого хитрые скулы и маленькие глазки, прям, как у женщин! Заставить их бриться: так вообще не отличишь одну от другой.
Понятно, чего лесбиянка на них запала! А под выпивку вообще все женщины красивы! Она любит выпить! Этим надо воспользоваться!"
"Миледи! Не выпьем ли "на дорожку"?" - спросил Рошфор.
"Эх, Рошфор! Трах-тибидох! Конечно, выпьем!" - игриво погрозила пальчиком Миледи. - "Такой затейник! Но не надейтесь споить меня и избежать дурки!"
"Мадлена, принеси господам выпить!" - сказал Рошфор.
"Неудобно: шестой пьём!" - пьяно расхохоталась Миледи. - "Ты своей жизнью доволен? Философически? Ничего: в психушке будешь полностью доволен! А вот я недовольна!"
"И чем же это?"
"Тем, что у меня нет них.я х.я!" - разоткровенничалась Миледи.
"Так вот, чем ты недовольна! И как же данная проблема решается?" - спросил Рошфор. Он ещё не упился до положения риз.
"Да никак! Вот будь я Клеопатра, я бы наутро рубила бы мужикам пенисы и пришивала их себе!" - пьяно расхохоталась Миледи.
"Это ещё как?"
"Мадлена! Ещё вина! Тоже, понимаешь, всё без пениса! Шлюха! А я бы была мужиком! Добытчиком! Скакала бы на лошади в бой! Сделала бы себе Обрезание!"
"Это ещё на кой х.р?" - спросил Рошфор.
"Блин, ты дурак, да? Чтобы не рукоблудить!" - сказала Миледи.
"И подобную дуру мужики любили!" - подумал Рошфор. - "Зачем же я так напился? И так был склероз, да и щас не помню, куда бежать при поносе!"
"Миледи! А где здесь туалет?" - спросил он.
"Нашёл время!" - сказала она. - "Щас сюда перевозка приедет!"
"Блин!" - Рошфор встал и пошёл в угол, где стояла анфилада из ночных горшков Мадлены. Развалил, конечно, всю, но свой горшок достал.
"Миледи, пошла в ж.пу!" - сказал он. - "Или ты, извращенка, любишь подсматривать?"
"Да чего я там не видала? Да! Я подсматриваю по приказу журнала "ПЛЕЙГЁРЛ"! Делаю фото на обложку!" - сказала извращённая наяда.
"Чёртова хренонавтка!" - подумал Рошфор. - "Фото ещё не изобрели!"
И упал носом в нечистоты!
"Чёртов старый блевун!" - подумала Миледи. - "Ещё сломал шпагу д,Ратаньяну! Будь его воля, он бы и член ему разломал на половинки!
Гасконец был великолепен! В этом женском платье, на шпильках, в чулках, в макияже! Великолепен! Правда, руки в дерьме как у всех нынешних мужиков.
Я как хренонавтка это хорошо представляю. У меня они тоже постоянно в дерьме, никакое алоэ не помогает. Чёртово парижское ЖКХ, которого нихрена нету. Только и остаётся, что бухать!"
"Эй, Мадлена! Ты принесёшь нам ещё кувшинчик?!" - заорала она.
"Пропойки одна хуже другой! Да ещё хренонавтки! Там у себя не набухались, припёрлись сюда бухать!" - проворчала Мадлена.
"Мадлена, душа моя! Чего ты там бормочешь? Учти: бормотать без риска оказаться на шпаге как рябчик могу только я! У меня и специальная бумага есть!
Вот! Подожди-подожди:
