воротничками и манжетами на рукавах. Они заносили строительные материалы: пеноблоки мешки гипса, цемент, пескобетон, шпаклевку, краску, баллоны с монтажной пеной, различные свертки, коробки, пакеты. По четким указанием "водолазов" люди в красном складывали все в центр помещения, которое теперь напоминала склад.
Н. находилась за пределами квартиры, которую она с большим трудом и превозмогая отвращение к сексуальным утехам отвоевывала в различных госучреждениях и у влиятельных частных лиц несколько лет подряд. Внутри же все кипело. Ядовитые фразы глотались со слюной, под ложечкой сосало, кололо в боку, глазки бегали, а толстенькие пальчики теребили футболку неопределенного цвета...
А действо продолжалось!
Появились новые униформисты, замешивавшие разного рода растворы, приготовлявшие различные смеси в разнообразных ведрах, тазах и ванночках. Для предосторожности униформисты одевали поверх фиолетовых костюмов металлические кольчуги, а на головы водружали сверкающие шлемы, и создавалось впечатление, что работают настоящие средневековые воины.
Главные мастера, вооружившись гигантскими позолоченными шпателями и цоколями немыслимых размеров, выравнивали стены, пол и потолок, а несколько мальчиков поливали выравненное специальным раствором из гибких шлангов, присоединенных к гудящему компрессору желто-красного цвета с черной надписью COMPRESSOR5. Раствор заставлял штукатурку схватываться практически мгновенно, и квартира превратилась в идеально-ровный куб с примыканиями в девяносто градусов.
Началась муравьиная возня с пеноблоками, из которых возводились новые стенки, а одновременно с этим все обшивалось гипсокартоном, кое-где подправлялось пеной и подмазывалось гипсом.
Прошел час.
Н. стояла не жива, не мертва, покусывая ногти и ковыряясь в носу, а помещение, если бы можно было посмотреть на него сверху, стала напоминать пчелиные соты со множеством перегородок.
Высокий мастер разрушения и долбежки вновь включил перфоратор и стал делать штробы под проводку, ведь если делать проводку, так делать ее полностью: ОТ И ДО! Не даром говорила одна массажистка: Коль пришел ко мне человек с больной спиной, я лечу ему все остальное! Вы не поверите, но я делаю именно так! А я ей честно говорил: Не верю!
Но мы отвлеклись. Спустя очередное минимальное количество времени провода были проложены, проложены на совесть, с подключением абсолютно бесполезных в старых совдеповских домах заземлениях, и на потолке в каждой ячейке повис патрон с лампочкой.
Да будет свет! могли бы воскликнуть иные, но их здесь не было, а Н. подумала: Боюсь я электричества! но снова промолчала, потому что речь так к ней и не вернулась. Только увесистый живот стал подрагивать, призывая наполнить его пищей, ведь она лишь завтракала и все!..
"Что здесь происходит?" - вопрошала она, - "За что мне все это? Такого не может быть!" - она ничего не могла сделать, но мысли роились в голове, - "Все неправильно! Лампочки повешены не так! Перегородки поставлены слишком часто!.."
Однако работа не прекращалась, и теперь униформисты ретировались, а существа в водолазном снаряжении производили шпаклевку, нанося белую массу по второму, третьему и четвертому разу. Если нужно, прошпаклюйте пять, шесть и семь раз, - слышался чей-то монотонный голос, которого в природе быть не могло, и он же добавлял: я сам пришел к тому, чтобы вообще не шкурить, и всем придется научиться! В стенах были прорублены двери, в которые только-только могла протиснуться Н., и по лабиринту побежали, не известно откуда взявшиеся маленькие косматые человечки с горящими минералами в руках. Они вбивали в стены золотые гвозди и тут же выдергивали их, они делали загадочные надписи и принимались распевать песни и часто брали невероятно высокие ноты, подобно Музыканту и подобно Ему же не знали окончания ни одной из начатых песен, а посему обрывали куплеты на полуслове и снова пели припев...
Вскоре все смолкло, в руках "водолазов" появились валики и кисти, закипела красочная деятельность, превращая все строение в наглядное воплощение цветовой палитры Хоана Миро, настолько все было ярко и непредсказуемо запутано.
Часы медленно тянули веревку времени, приближая стрелки к 17.00.
На площадке выстроилась очередь людей в черных смокингах и белых перчатках с большими картонными коробками в руках.
-Электросветильники! - голосом Распорядителя возвестил один из носильщиков.
-Давай! Давай! Давай! - раздался голос маленького.
-Заноси! - пропищал высокий.
Начался монтаж люстр - по одной на каждую отдельную комнату, и вскоре квартира засверкала сотнями ярких огней.
"А как же водопровод и сантехника!?" хотелось воскликнуть Н., но ей на плечо легла мощная рука и крепко сжала кость, сдавив слои мяса и жира. Н. вскрикнула, но испугалась обернуться. Она лишь краем глаза заметила чуть сзади и сбоку колышущиеся белые волосы и услышала:
-Тебе повезло, милая! Ты слишком умна, чтобы оставаться всю жизнь в одиночестве, и я дарю тебе свое присутствие, ты будешь сожительствовать со мной... или с моей свитой!
Ее втолкнули в лабиринт, а мастера в водолазном снаряжении уже паковали инструменты.
"Вы уже покидаете меня?" - пронеслось в голове Н. - "Я же создала вам идеальные условия для работы, а вы..."
Она почти повалилась на бок и увидела высокую худощавую фигуру в черном и злобные красные глазки, бегающие по сторонам. Откинув длинные белые волосы за плечи, он обернулся, провожая строителей легким кивком головы и характерным движением правой руки, а на площадке стоял мужчина в черном фраке, цилиндре и с тростью в руках. Мимо него проходили мастера, и тот, что поменьше шепнул, но его шепот, усиленный динамиком, был услышан в квартире:
-Уважаемый профессор Ободзинский, все выполнено по факту и в срок. Мы закончили работу, остальное - дело Гемигонга...
Профессор Ободзинский, лукаво улыбнувшись, захлопнул дверь отремонтированной квартиры, повернул ключ на несколько оборотов, убрал его в карман своих брюк и вместе с ремонтной бригадой направился к лифту, который понес всех наверх...
1
Очень спорный момент. Честное слово, я не понимаю, что происходит!
.....
У ПОЖИЛОГО КИПИТ МОЗГ
.....
Он сделал шаг и оказался на балконе, который вел из малого зала ресторана к лестнице. Он закурил и вгляделся черную ночь. Город исчез. Ни одного огонька, ни звука. Ничего. Словно тьма поглотила всю вселенную, оставив на месте лишь башенку богом забытого ресторана. Он затянулся и вновь прислушался: еле слышные шаги откуда-то снизу и сзади. Он стал спускаться по лестнице и увидел силуэты людей, спешащих людей. Он застыл, как вкопанный и ждал. Люди приближались, и их было не мало. Они здоровались с ним, но он игнорировал всех, как-будто странное предчувствие охватило все тело. На нижней ступеньке стояла Полина Ангеловна - главный бухгалтер ресторана - вся в слезах. Он взял ее за руки и уже приготовился задать вопрос, но она опередила его: Егор Петрович мертв! - сказала она и вновь зарыдала, а он почувствовал, что где-то далеко, в тот же час скончался кто-то из его близких... Не передаваемое ощущение страха окутало его с ног до головы, и он зажмурился...
Он вернулся в зал. Нужно работать, несмотря ни на что. Нужно заколачивать деньгу. И тот же момент он осознал, что опять все против него, в залах погас свет. Да есть посетители, есть обслуга, но нет света, а тут еще целая гора мусора, и его нужно убирать. В центре у стойки он увидел бармена Лемура и приблизился к нему, а тот, вытащив из кармана пачку долларов, принялся рассказывать о своей настоящей работе.
-Представляешь, тот самый перерыв очень сильно выбил меня из колеи, теперь предстоит наверстывать упущенное.
-Да, - сочувственно кивает он и пытается разглядеть суетящихся в зале людей в белых рубашках и черных брюках: кто сегодня на смене?
А уборщица уже сваливает мусор в мешок. Стоит поторопиться, пока не дали электроэнергию, ведь мусора становится все больше и больше. Он спотыкается, почти падает и натыкается на что-то мягкое. А ведь стало еще темнее!..
.....
Дни бегут за днями, жизнь утекает, и всё бессмысленно. Бессмысленна наша суета на земле, точно также, как суета муравьев; ведь для чего мы все строим, собираем, тащим в дом? Кому нужны наши достижения? Уже совсем поздней ночью у них с женой возник спор ни о чем, и он как обычно пытался что-то доказать, однако в самый не подходящий момент понял: все напрасно! никому не нужно! никому не интересно!Делать что-либо для потомков? Зачем? Для себя? Глупо и бесполезно!Ведь людишки забывают нас, как только мы оставляем их, как в прямом, так и в переносном смысле. Перестал быть нужным - пропадай! Вокруг одно сплошное вранье, мы никому не нужны, даже самим себе. Хотелось бы лечь и забыться, чтобы ничто не беспокоило, чтобы жизнь прекратила свой бессмысленный бег, но тут в глазах появляется страх, но это не просто страх - это страх мучений! многие легли бы в могилу, не будь того самого предсмертного вздоха, ужасающего в своей неописуемости. даже люди, прошедшие т.н. клиническую смерть, не могут в полной мере осознать, что станет с ними, а уж остальные... Он проходил реанимацию, но значит ли это, что он может говорить о смерти осознанно, так как он говорит о жизни? Итак только из-за страха добрая половина человечества не уходит в вечность, с той лишь разницей, что вторая половина просто не задумывается об этом и продолжает влачить свой жалкий век по инерции...
Все одинаковы...
Он пытался собирать свои сны, всматриваться в окружающий мир, но для чего? Он желал понять свою природу, отыскивая вокруг смутные пророчества будущего, точно зная - напрасно! А может быть?.. Бог! Религия! Духовность! Сплошное лицемерие, и он обманывал даже себя, говоря: Я верю! Пустые слова. Демагогия. Он не верил ни во что. Однако страх не дает и отвергнуть веру полностью, а вдруг ТАМ ЧТО-ТО ЕСТЬ? И т.о. трусость вполне тождественна движению вперед, она заставляет что-то делать. Человечество существует на страхе, и вся история доказывает это.
Но есть ли на Земле кто-либо по-настоящему верующий? Вряд ли... Хотя... Умалишенные, либо дети. Все - лицемеры и лжецы!
Прости его, Господи, но он свободен, потому мозг и выдает столь радикальные мысли... Пустая трескотня, тараканья возня...
.....
23 67 51 10 73 7 60 33 11 27 49 6 19 11 25 33 19 5 15
69 26 34 39 24 117 55 54 19 4 17 36 48
18 24 19 14 5 45 36 21 13 5 8 21 19 12 51 13 17 16 10 61 7 10
.....
Гзом появился в ресторане вместе с Механиком, и при виде этого странного человека все официанты вместе с лысым администратором забились в угол возле камина. Раскрасневшееся лицо Гзома, съехавшие на бок очки, слюна, сползавшая по небритым щекам, глаза, сбившиеся в кучу (никто и не догадывался тогда, что он просто страдает косоглазием), все это вызывало отталкивающие реакции. Но когда он начал говорить, стало понятно, человек не в себе! Он плел все, что приходило в голову, заговаривался, переключался с одного на другое, видимо кроме алкоголя Гзом принял еще что-то, но что именно оставалось загадкой. Моппс шепнул администратору: Ну у Механика и друзья!
Тем временем Гзом и Механик приложились еще по рюмочке, Механик тут же уснул,
