отправляли близких к незнакомым тем коллегам. Особенно, если назревал синдром эмоционального выгорания. Для перегруженных работой россибов это не редкость. Аналогия, возможно, чересчур крайняя, но допускать дочь к своим волосам не следовало. Хороша стилистка, не понимающая проблем женщины за сорок.
Хлопотавшая возле нее семнадцатилетняя барышня с русой косой, будто не тобой выхожена, а в виде насмешки спрыгнула егозой с полотна художника девятнадцатого века. Раздражает мамашу, убеждая не вертеться, как малышку, покрикивает, требует послушания. Строгая родительница к такому обращению не привыкла. Еще советы дает, как стричься, что одеть. Смуглая, стройная Динара и без сопливых знает, в каком виде себя подавать обществу. Однако нелепой неприязни не надо давать волю. Проблемы отцов и детей усугубляются, если это дочь и мать.
Дабы отвлечься и погасить ненужное раздражение, женщина привлекла внимание к огромному овальному зеркалу, стилизированному под монитор. Разделила на четыре сектора, камеры позволяют. Пусть мастера и клиенты со всех сторон. Самая большая плоскость, конечно, даст основное отражение. А над чем любоваться? Фейс-то потрепан! Моложавостью лица и соблюдением фигуры время не обманешь. Ощущать, как дочь заботливо колдует над прической, куда приятнее. Мария уловила недовольство мамы, ограничила приказы, тонкими пальчиками массировала за ушами. Знала «кошачье место» родительницы, пусть побалдеет, расслабившись. А ей нельзя допускать ошибки, пусть это и касается волос, хорошо изученных.
Динара смежила веки, пытаясь увидеть приятное, но образ из Зазеркалья возник в сознании, минуя зрачки. Видение раздвоилось, словно с двух камер шла съемка. В одном кадре какая-то морщинистая старуха, в другом… Динара усилила изображение. Вроде ее Дар в удобном кресле, но вместо Маши его обхаживает молодая незнакомка. Стоит за спиной, кладет ладони на плечи, губами тянется к щетинистой щеке. Очень похожа на неведомую соперницу, появляющуюся во сне. Прочь! Женщина дернулась, открыла глаза, и ей показалось, что разлучница метнулась со стекла в Зазеркалье.
- Ну, мама, ты что? У меня же ножницы! – испугалась «подмастерье».
- Довольно, Мария! Хватит!
- Остался один штришок!
- Возьми его себе! У тебя семинар! Не забыла?
- Еще чего! – с легкой обидой ответила дочь, мстя ей с помощью распыленных духов. – Память молодая, девичья. – Это был укор, понятный лишь им двоим.
- А на уме одно! – буркнула мать, поспешным сбором прикрывая возникшую досаду. – Спасибо! У меня прием через полчаса.
О том, что дочь сердится на мать из-за «визы», знали в семье все. Стрекозе на простор хочется, но она в высшей степени невыездная из-за родителей и брата.
Вот ведь как… В детстве гордилась, что папа и Егор в «первом круге доступности», допущены к главным тайнам Россибии. Исследования мамы тоже засекречены, но это только «третий уровень». Она в седьмом «круге ада», вырвалась у нее, подростка, после прочтения Данте, ее вина в том, что родилась на закрытой территории. А тут еще папу выбрали «Генералом» - главным координатором, первым лицом в правительстве автономии. Мрак и зона вечной мерзлоты! Пустота от недостатка общения, которого жаждала ее открытая натура. Завидовала девчонке-арабчонке, которую отпустили замуж в Эмираты. Правда, в парандже и при условии молчания. У шейха в гареме особенно не поговоришь, да и о Россибии арабка-малолетка ничего не расскажет. А шейх – союзник, она у него будет всего лишь вторая. Если и поделится с женщинами чем-то, то только тем, как Маша в Сибири подбирала подругам одежду с национальным элементом. Это, мол, сохранит культурное наследие. Девчонку и растили как невесту из десятого уровня, а Маша не может найти среди сверстников свою половину. Родители, если захотят, могут организовать гостевой выезд, правила автономии такое допускают. Они обязуются, что ребенок не будет выдавать принадлежность к россибам, а там и Винз постарается.
…Нечутко она поступила. Словно обеляя себя, Динара сваливала причины эмоционального срыва на наследственность. Машу за крепкую косу вытащила из ямы, а ее предки ловили таких красавиц прямо с седла. В свое время она с настойчивостью Шлимана докапывалась до родовых корней, затаившихся глубоко с приходом к власти большевиков. Булгары, хазары, сельджуки…
Маша не виновата, настроение матери ухудшают не только дурацкие сны. Более двадцати лет супружества – это солидный срок, разводы в Россибии привычны. Мужчины женятся на молоденьких, деловые дамы подбирают себе парней. Психологи, тот же Киммер, заявляют о творческом долголетии при условии бесконфликтных расторжений. Но это не по ней, да и Дар не подает повода. Разве только она… «Ледяной период» подбирается, «потеплением» не пахнет. Охлаждение чувств естественно, нельзя же вечно продлевать «медовый год». Обстоятельства создают преграды, стрессы, вечная занятость, как ее, так и мужа-координатора. Но неужели все кончено? Старость нагрянет и без морщин на лице, без болячек, если ты не способен к обновлению! А оно без любви немыслимо, по ее мнению. А как же глобальность задач, выпавших на их судьбы?..
Становление Россибии походило на рождение ребенка в муках. Динара сравнивала этот процесс с недополненностью отношений, «кесаревыми сечениями» и многим другим, ей памятным. У Дара погибли родители, осталась баба Сара, фигура почти мифическая… Ее казанские родственники довольно многочисленны, но связи с ними ограничены. Таков удел всех, кто пожелал заселить особенную территорию. Допустить чужих до агрегатов – и глобальная катастрофа обеспечена! Энергетическая кормилица огромной Конфедерации нуждается в основательной защите. И ее Дар, и Бред, и Кобов в постоянной боевой готовности. Панфилович, Сара, шейх страхуют извне. Она все понимает, но определившееся состояние отношений с мужем ее просто беспокоит.
Признает умом, что семейная диалектика беспощадна, но сердце желает «продолжения бала» и «медовых лет». С чувствами ничего не поделаешь, но она научилась держать их в узде. Татарская кобылица всегда подчиняется правилам табуна, профи Динара Кузнецова способна скрывать свои проблемы, являясь активным социальным индивидуумом. И с дочерью надо помягче, как она там сейчас?..
Не очень расстроившись от резкости матери, Маша смотрела на мир с высоты своего оптимистического возраста. Четыре часа практики стилистом – это не только прически и фасоны. Общаясь, девушка губкой впитывала в себя реалии, готовила доклад. Тема выступления несколько расплывчата: «Работая над внешней формой индивида, мы в состоянии повлиять на содержание!». Для первокурсницы культурологического факультета Евразийской гуманитарной академии это довольно смело.
Студентка из России, так неопределенно зафиксирован ее адрес, черпала знания из Интернета, лекционных видеозаписей, изредка прибегая к бумажным носителям. Материал разнообразен, зачеты многоярусны. Семинары организовывались в территориальных центрах, в аудиториях. Живое общение немногих, выбравших редкие профессии, разбавлялись студентами-смежниками из Европы и Азии в режиме онлайн.
Дискуссии были острыми, в прошлый раз на нее нападала Яна из Варшавы, назвавшаяся Ковалевской. Вроде родственные славянские фамилии, а такая неприязнь! Как не вспомнить слова деда Панфиловича, нечастого, но желанного гостя в семье? Белорус упорно называл варшавян «ляхами» и упрекал их за двурушничество: и перед Европой пресмыкались, и с Россией заискивали.
Ну, если эта «панночка» опять начнет возникать, то получит достойный ответ на своем мониторе! Ей же, по инструкции Винза, нельзя «прокалываться», называться «россибиянкой». Он же рекомендовал приглашать на такого рода диспуты других гуманитариев. Через год собирался прикрепить к Марии двенадцатилетнюю дочь, ведь менторство только приветствовалось. Наскоки «Ковалевской» Бред расценивал не иначе, как попыткой польских агентов выйти на жителей закрытой автономии. Но это его специализация…
Семинар собрал в их аудитории всего несколько девушек. Немодная специализация у парней вызывала лишь улыбки. Спасибо подругам, историкам-философам, решили ее поддержать. У экранов, как оказалось, с десяток разноликих девичьих мордашек и лишь один юноша, некий Ральф из Скандинавии. Так представился этот рыженький, претендующий на бородку студент. Для Марии внешность имела первостепенное значение, с нее она и начала свое выступление.
- Задачи культуры, как гласит ее определение, это возделывание, обрабатывание, - Кузнецова выдавала свои взгляды на отличном санперанто. – Я имею в виду мировое сообщество и каждого его члена в частности. Совокупность всех видов преобразовательной деятельности должно приносить результаты. Это понятно! Но я считаю, что материальная культура должна способствовать подъему духовной. К сожалению, в последние пятьдесят лет эта аксиома не действует. Имеются в виду сдвиги по национализму, субкультуры, превращающие человека в животного. «Красота спасет мир!» - предсказание Федора Михайловича Достоевского упорно стараются забыть. Я считаю, что, улучшая внешность, быт человечества, мы сможем решать и нравственные задачи. Человек – феномен культуры и ее создатель одновременно.
Утверждая свои взгляды, первокурсница приводила примеры. Красивая, хорошо одетая женщина, надежная супруга и мать. Она в состоянии влиять на мужчину, останавливая его агрессию. Кузнецова не брала в расчет то, что не все в мире живут так же слаженно, как в Россибии. Раскрывать особенности устоев своей автономии она не имела права.
Оппоненты упрекали ее в том, что она принадлежит к привилегированной прослойке, девчонка из Белоруссии обозвала ее «выразителем идей рублевских потребительниц».
- Мода и ее показы вызывают зависть у не совсем красивых и бедных, злобу дурнушек! – реплика Яны Ковалевской была предсказуемой.
- Я говорю не о длинноногих моделях, не о гламурных конкурсах! – оправдывалась девушка. – Искусство, как часть культуры, способно облагородить внешность и душу. Национальные достоинства и материальное состояние не отвергаются.
Последующие выступления напомнили о том, что в мире не все благополучно, что культура должна сближать непримиримых, способствовать взаимопониманию. Конкурсы песен и те на языке землян, санперанто, первоочередная цель.
- Мне понравилось выступление Марии Кузнецовой, хотя я не во всем согласен с ней! – Ральф, как бы приберегший свою речь напоследок, сразу завладел симпатией юной россибки. О том, что женщина любит ушами, а мужчина – глазами, она пока ничего не знала. – Не отрицая эстетических основ культуры, я все же выношу на первый план этические аспекты. Полузабытую цитату русского писателя Чехова «В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли!» я выдвигаю в качестве своего девиза. Культура общения, поведение на планете совсем в загоне! Срез цивилизации, увы, порождает печаль. Культура иерархична. Уровень общества, это одно, субкультуры социальных групп, сообществ, элитарная,
