за ужином мятное желе!
— Вы опять упоминаете мятное желе, доминус. Признаюсь, я никак не могу понять, что вы имеете в виду.
— До этого мы ещё дойдём, — пообещал нотариус. — Следующие драматические события разворачиваются в гостинице «Золотая стрекоза» в Вилемусбурге. Ночью вам, Мельхиор, является страшный незнакомец с нечеловеческим голосом и острым клинком. Под угрозой смерти, он требует, чтобы вы сказали ему, у кого находится шкатулка. Я правильно излагаю ход событий?
— Всё совершенно точно. Я до конца жизни не забуду этот жуткий голос, — содрогнулся Мельхиор.
— Отлично! Продолжим. Переночевав в Вилемусбурге, мы едем дальше. Заодно, я, с присущей мне любознательностью, узнаю, что первой столицу Гвинляндии покинула роскошная карета с баронскими гербами и таинственным седоком внутри. Запомним это факт! По дороге, моё внимание привлекают духи мадемуазель Мелодии с сильным фруктовым ароматом.
— Про духи я тоже ничего не понимаю, доминус, — признался Мельхиор. — Мята, духи… Какое значение вы им придаёте?
— Всё по порядку, мой юный друг, всё по порядку! Дело дойдёт и до фруктовых духов.
Мельхиор покорно замолчал. Нотариус продолжил загибать пальцы.
— В Гвинском лесу на нас нападают разбойники. Эти месьеры позволяют себе назвать меня теми же самыми, гм, совершенно несоответствующими моему облику неучтивыми словами, которые произнёс ваш, Мельхиор, ночной гость.
— Это доказывает, что лесные грабители были связаны со страшным незнакомцем, — вставил Мельхиор.
— Совершенно верно! Одолев, благодаря нашему новому другу отважному ротмистру Гильбоа, бандитов, мы, наконец, достигаем Гвинбурга и первое, что я здесь узнаю, это то, что незадолго перед нами в город въехал неизвестный владелец кареты с гербами гвинбургских баронов Арнольди на дверцах!
— Тогда можно предположить, доминус, что владелец баронской кареты и есть мой ночной гость, — задумчиво сказал Мельхиор.
— Конечно, можно! Более того, этот вывод напрашивается сам собой. Незнакомец узнаёт у вас, где шкатулка, едет впереди почтовой кареты, безрезультатно натравливает шайку грабителей и потом опережает нас в Гвинбурге.
— Вы хотите сказать, доминус, что это он сегодня украл саквояж из пансиона?
— Погодите, Мельхиор, не торопитесь. До кражи в пансионе мы ещё доберёмся.
— Однако, если ночной пришелец не был мифическим Тёмным Человеком, как он смог мгновенно усыпить меня? Едва я сказал ему, где шкатулка, как тут же потерял сознание.
Нотариус нетерпеливо перебил:
— Не сбивайте меня, Мельхиор, с мысли. Достаточно набросить платок, пропитанный неким веществом на лицо, и через секунду вы крепко спите! Ваша головная боль на следующее утро подтверждает моё предположение. Не отвлекайтесь на второстепенные детали!
— Я весь внимание, доминус.
— Здесь в Гвинбурге за нами следят бандиты из лесной шайки.
— Я понял, доминус! — воскликнул Мельхиор. — Это значит, что незнакомец из кареты не мог похитить саквояж из пансиона, иначе бы его парни не преследовали нас от собора до дома.
Нотариус удовлетворённо посмотрел на обрадованного помощника. Впрочем, лицо Мельхиора опять нахмурилось.
— Но я по-прежнему не понимаю, причём здесь мятное желе и духи Мелодии!
— Дело в том, что мята, дорогой мой Мельхиор, отпугивает ос, а запах фруктов, наоборот, их привлекает.
Юноша вытаращил глаза.
— Значит, вы думаете, доминус, что это Мелодия каким-то образом смогла натравить на нас ос? Но зачем?!
— Не знаю, мой друг. Я знаю только, что за старой шкатулкой идёт нешуточная охота. В ней участвуют Мелодия, ночной гость с шайкой разбойников и только теперь появившийся прокажённый. Хотя слепец вполне может оказаться одним из персонажей нам уже известных. Нет ничего проще, как надеть потрёпанный чёрный плащ, нацепить на лицо маску, а на глаза пропускающую свет повязку. И жуткий образ слепца больного лепрой готов! Изменить голос тоже не трудно.
— Всё же я не уверен, что нужно подозревать Мелодию, доминус. Ведь то, что она заказала мятное желе и пользуется фруктовыми духами, может оказаться простым совпадением!
Нотариус погрозил Мельхиору своим длинным пальцем.
— Вам мешают чувства, милый мой помощник. Сестра Абигель видела, как Мелодия, думая, что монахини спят, выходила ночью из спальни в харчевне. Видимо ей было несложно под защитой запаха мяты разозлить несколько осиных роев и направить их с помощью фруктовых духов в нашу спальню. Сами видите, элементы головоломки постепенно складываются без участия мистики и колдовства.
— Так вот о чём вы разговаривали с сестрой Абигель! — произнёс Мельхиор, вспомнив, как нотариус вчера вечером в сторонке что-то обсуждал с более совершенной сестрой, пока остальные пассажиры разбирали свой багаж.
— Об этом и не только, — уклончиво ответил Мартиниус. — По крайней мере, мне совершенно ясно, что Мелодия — активная участница какой-то интриги. И призом служит шкатулка.
— А зачем отцу Каролю нужна шкатулка? — спросил Мельхиор. — Вы что, действительно верите в его историю про Тёмного Человека?
Нотариус покачал головой.
— Я верю, что сам отец Кароль в это верит.
Глава двенадцатая. Сон в безлунную ночь
Ледяной холод царил в сумрачном главном зале замка Барбакан. Это был зловещий колдовской холод, пронизывающий самую душу, а не только один лишь воздух. Холод, в котором не было ничего живого, ничего человеческого. Такой холод исходит от тлена, покоящегося в забытых каменных гробницах, бывших древними уже тогда, когда гномы воевали с эльфами, а примитивные существа, позже названные людьми, со страхом смотрели на эти войны из крон деревьев. Посреди этого ледяного холода, в центре пентаграммы, начерченной на каменном полу чёрным мелом, сделанным из жжёных костей девственниц-самоубийц, никогда не переступавших порог церкви, стояла Мелодия. Она была одета в свой тёмный дорожный плащ. На лбу девушки кровью был нарисован зловещий символ. Мелодия начала громко произносить заклинание, составленное из мрачных формул Зла. Тело девушки сотрясалось под натиском сил, переполняющих его. Хриплым, низким голосом она взывала:
— Приди, приди, приди дитя Тёмной Долины! Приди, приди, Исторгатель Жизней, Владыка Змей, Осиный Король, порожденье чёрной Преисподней! Приди, ибо я повелеваю тебе!
Затем Мелодия подняла руку с кольцом на мизинце, повернула кольцо три раза и прочитала то, что на нём было написано: Три Страшных Слова. Ей стоило огромных трудов выговорить каждое из Трёх Страшных Слов. Любая небрежность могла означать немедленную смерть. Один неправильно произнесённый звук — и чёрная пентаграмма, которая была начертана на каменных плитах, не сможет её защитить. Кольцо начало светиться. Всё ярче и ярче. Острые золотые лучи стали концентрироваться в одной точке перед Мелодией.
Мельхиор задохнулся от ужаса. Он знал, что ему снится сон, но это знание никакого облегчения не давало. Он не мог заставить себя проснуться и вынужден был против воли смотреть страшный сон до конца.
Ответ на страстный призыв Мелодии был получен. Раздался чудовищный крик, словно в мрачный зал Барбакана рвалось некое существо, не принадлежащее к этому миру. В центре зала появился дым. Он возникал из той точки, где сходились золотые лучи и, почти незаметный сначала, расползался по залу вонючими зелёными клубами, превращаясь в отвратительный душный туман. Адские вспышки света ослепили глаза Мельхиора. Он почувствовал в воздухе запах серы. Из тёмных углов зала раздалось змеиное шипение. Один миг и в месте появления зелёного дыма уже стояло жуткое нечеловеческое существо. Жирная слизь струилась по его телу; каждая пора источала смрад. В высоту существо было два человеческих роста. Кожа его была грязно-серого цвета, цвета могильного праха. Мельхиор не мог заставить себя посмотреть существу в лицо. Там на месте глаз горели два рубиновых снопа пламени.
— Кто ты несчастная? — оглушительно заревело существо. Оно оскалило длинные белые клыки и медленно двинулось к Мелодии, которая лишь презрительно улыбнулась. У Мельхиора не нашлось сил, чтобы шевельнуть хотя бы пальцем.
Неведомая сила остановила существо в шаге от девушки. Могучие мышцы вздулись на руках и груди пришельца из ненашего мира, но он ничего не мог поделать. Пентаграмма не пускала его. Тогда он закричал. В этом крике звучала вся ярость ада.
— Ты наелась мятного желе?! Проклятая ведьма! Я навечно заберу тебя с собой в Тёмную Долину!
Мелодия насмешливо погрозила существу пальцем.
— О нет, Неживой. Я вызвала тебя, и ты будешь повиноваться моим приказам!
Существо снова заревело, но в его рёве промелькнула нотка страха.
— Проклятая ведьма! Тысячу лет ты будешь умолять меня о смерти!
Мелодия расхохоталась.
— О нет, чудовище! Это ты будешь служить мне, своей госпоже! Я могла бы перечислить все твои шестьдесят шесть имён, данные тебе людьми, но вместо этого я назову только твоё истинное имя!
Существо отшатнулось и в страхе закрыло лицо когтистыми перепончатыми лапами. На каждой лапе было по семь пальцев. Мельхиор с удивлением заметил на одной татуировку, сделанную простыми синими чернилами: «Т.Ч.».
— Ты знаешь моё истинное имя?!
— Да. И ты должен повиноваться мне.
Видно было, что существо задумалось. Отвратительные вязкие потоки жирной слизи, непрерывно выступавшие из его тела, полились на камни пола. Пока существо думало, слизь собралась на полу в ручейки и потекла к Мелодии. Соприкасаясь с плитами, слизь плавила камень. На границе пентаграммы потоки слизи остановились, будучи не в состоянии пересечь черту. Существо разочарованно вздохнуло, посмотрело на торжествующее лицо Мелодии и спросило:
— Кто ты, ведьма? Ты одна из Круга Танцующих Ведьм?
— Нет, Неживой. Я дочь могучего волшебника. Мой отец повелевает духами воды и демонами ветра, саламандрами и оборотнями, вампирами и нежитью. Он посвятил меня в тайны некромантии, ворожбы и чародейства. Это я сейчас победила тебя! Я — Мелодия! Скажи, знают ли обо мне в ваших адских кругах?
Существо, злобно скрипевшее клыками всё то время, пока Мелодия говорила, проревело в ответ:
— Нет, мы знаем только Танцующих Ведьм!
Мелодия удовлетворённо кивнула. Потом надменно вздёрнула подбородок.
— Так ты будешь выполнять мои приказы, Неживой?
Существо покорно склонилось перед девушкой.
— Я не могу отказаться от твоего предложения, ведьма, но предупреждаю — одна-единственная ошибка, один-единственный прокол и ты пожалеешь, что послушала своего отца!
— Ты угрожаешь мне, Неживой?
Существо яростно щёлкнуло клыками.
— Нет, просто предупреждаю тебя, о, самоуверенная ведьма!
Мелодия лишь презрительно фыркнула в ответ:
— А теперь, твоё задание, Неживой. Слушай внимательно!
Существо подобралось и стало похоже на собаку, напряжённо ожидающую команды хозяина.
— Мне нужна шкатулка. Ты знаешь, о какой шкатулке я говорю. Найди её и принеси мне.
— А что потом? — проревело существо, лязгая клыками. Говорить нормально оно, похоже, не умело.
— Как только ты отдашь мне шкатулку, я отпущу тебя обратно в Тёмную Долину к твоим родным и друзьям, — пообещала Мелодия.
— А не обманешь? Ведьмам доверять нельзя! Думаешь, я не знаю? Вы всегда тираните тех, кто оказывается в вашей власти.
Мелодия
