Как меня на Бернерс-стрит*
Отпевал монах,
Я узрела чудный вид –
Город весь в огнях.
А когда на Хаундсдич
Сгинула во мгле,
Надо мной сказала спич
Ведьма на метле.
В Холборне же перед тем
Как уйти совсем,
Помню рваный гобелен
На одной из стен.
В Мэрилебоне была
В головах свеча,
И в могилу я сошла,
«Отче наш» шепча.
А на Линкольн-инн со мной
Нянчилась родня,
Мой последний золотой
Вырвав у меня.
И лишь в Блумсбери, припав
К твоему плечу,
Я под шелест райских трав
В небо улечу.
____________________
*В стихотворении перечисляются различные районы Лондона, связанные, по-видимому, с какими-то личными воспоминаниями поэтессы (Прим. переводчика).
Strange Story
When I died in Berners Street
I remember well
That I had lights at head and feet
And a passing bell.
But when I died in Houndsditch
There came to lay me out
A washerwoman and a witch;
The rats ran about.
When I died in Holborn
In an old house and tall
I know the tapestry was torn
And hanging from the wall.
When I died in Marylebone
I was saying my prayers;
There I died all alone
Up four flights of stairs.
But when I died near Lincoln's Inn
The small gold I had
Surrounded me with kith and kin;
I died stark mad.
When I died in Bloomsbury
In the bend of your arm,
At the end I died merry
And comforted and warm.
|
