В непутёвое, смутное время,
Громоздились века тогда встык,
Проживало на острове племя,
Понимавшее русский язык.
Соплеменники жили безбедно
На зависть чужим племенам.
По правде, завидовать вредно –
Свой достаток сколачивай сам.
Чтоб добиться достатка и счастья,
Капитал умножался трудом.
Экономика прямо по Марксу
Приносила плоды в каждый дом.
Заурядное в общем-то племя
Возродило забытый уклад.
Проросло плодородное семя
Под названием матриархат.
Что ни женщина там – генеральша,
А мужчины у них – в рядовых.
Не послать генеральшу подальше,
Хоть у нашего это в крови.
Там логичен устав-распорядок,
Нет приказов «ложись-отожмись».
Так и хочется их до упаду
Называть госпожами и мисс.
Там такие ж одежды и лица,
А вся разница только лишь в том –
Мужика научили креститься
Перед тем ещё, грянет как гром.
И мужчина смекнул, что так легче.
До чего же сметливый народ!
Облегчённо расправил он плечи,
Сняв часть ноши-обиды за род.
Cреди женщин одна выделялась
Красотой, добротой и умом.
Вот и карта ей в руки досталась,
А тревога и боль заодно.
Её в племени все звали мамой.
Она с ними в зной, холод и дождь.
Видно слов в словаре не хватало,
Означающих женщина-вождь.
Не один налетал на них ворон,
Их добро торопливо клевал.
Чуть не каждый фискальный член-орган
Им казал свой глумливый оскал.
На защиту всё племя вставало
И смыкалось китайской стеной.
Вороньё-шакальё отступало.
Возрождался их остров родной.
Призывала к спокойствию мама:
«Ничего, мужики, ничего,
Мы даже из пепла восстанем,
А стране ещё быть правовой!»
|
