Музыка сердца
Небо
Небо. Алексей знал о нем всё. И не понаслышке. Любовь испытывал к нему не виртуально. Оно начиналось для него прямо с земли и с далекого детства.
Небо подарил дед, когда Лёшке было всего восемь лет. Мальчик часто проводил каникулы с ним на аэродроме. Бывший летчик, герой войны, дед в последнее время работал там техником, но изредка, когда ностальгия брала верх, он садился за штурвал и устремлялся вверх.
Однажды дед посадил и его в небольшой самолет и долго кружил над просторами родного Подмосковья. С тех пор небо стало частью жизни Алексея, его другом, родным домом, где он чувствовал себя свободным, где очищал свою душу, где все для него было предельно ясно.
Сегодня, сидя за штурвалом, он с удовольствием наблюдал, как огромное светило, озаряя землю, лениво поднималось, набирало, как он, высоту, но, в отличие от него, оно ползло не торопясь, медленно, как единственный властелин огромного свода, готовый расположиться здесь надолго. А ему, человеку, придется возвратиться на землю: в небесах долго витать не будешь…
Всему свое время. А жаль! Осталось сделать несколько витков и посадить мощную машину на аэродроме. Осторожно ослабевая штурвал, Алексей повел самолет на посадку. Перед землей облака стали серыми и плотными.
К вечеру будет дождь, решил он.
Дождь
Сменив штурвал на руль, Алексей c удовольствием гнал машину по пустому проспекту. Дворники еле успевали смахивать воду зарядившего дождя. За окнами мелькали дома. Тихо звучала, поглощая чувства, вытесняя мысли, любимая им «Осень» Вивальди. Оставалось удивление: как сумел композитор музыкой так точно передать явления и звуки, прекрасную гармонию природы, сколько в его мелодиях глубины и душевных метаний, трогательных нот, взрывных эмоций…
«Мне, к сожалению, такое не дано, - думалось ему. - Моя муза - небеса, до которых не могу достучаться, вымолить мелодию земной любви. Живи я во времена барокко, возможно, я бы смог передать звучание, краски и дыхание неба. Впрочем, небеса тогда были недосягаемы…»
Одиночество. Оно, как зубная боль, точило его, тащило в пустоту. Дорога домой не приносила радости: его там никто не ждал. Сейчас ему безумно хотелось общения, душевного разговора с красивой, умной женщиной. Это желание стало навязчивой идей, вот уже второй месяц он старался загнать его в самый дальний уголок сердца, но оно каждый вечер выползало оттуда.
«Время пришло наконец-то все забыть. Надо начать с чистого листа, – решительно сказал сам себе Алексей. - Почему я всегда считал, что Сашка лучше меня, и не заметил, как он подкрался к моей любви? Как он мог? Предательство двух моих любимых людей надо оставить в прошлом. Измена друга и подруги не имеет прощения и оправдания, но время ошибок уже прошло. Три года, как я нигде не бываю, ни с кем не общаюсь.
Траур закончен! Я возвращаюсь к жизни и буду искать собственное счастье».
Впереди замаячили разноцветные огоньки - кафе «Ностальгия». Необычное название привлекло внимание, хотя вот уже несколько лет он проезжал мимо, не замечая его. Припарковав машину, Алексей вышел. Проливной дождь и ветер встретили его недружелюбно.
В плохо освещенном зале он приметил у окна свободный столик.
«Принесите мне кофе, двойной с коньяком и лимончиком, а еще можно сока апельсинового и, желательно, свежевыжатого», - попросил официанта.
Дождь монотонно бил в огромное окно, вода многоструйным сплошняком заливала стекло. Все было тусклым, безрадостным в сумерках этой проклятой непогоды.
Незнакомка
Аромат поданного кофе пробудил. Обжигающий глоток, и ещё один, и еще улучшали настроение. Тихо играла музыка.
«Странно, – подумалось ему, - глоток горячего кофе - и я в более или менее нормальном состоянии. Оказывается иногда и этого достаточно, чтобы не хандрить».
За столиком в дальнем углу одиноко сидела, поглядывая на часы, женщина. Интересно, кто она. Сколько ей лет? И почему в такой поздний час одна?
Что-то было в ней необычное, загадочное. Он не мог отвести от нее взгляд. Вдруг незнакомка заторопилась и, проходя мимо Алексея, оставила за собой манящий шлейф аромата дорогих духов. Такими духами могла душиться женщина нежная, ранимая. Он обернулся, обратив внимание на ее красивые ноги. Незнакомка исчезла за зеркальной колонной, а в отражении он увидел и невольно, поправляя рукой гриву светло-русых волос, оценил себя: «А я еще ничего, вроде могу понравиться».
Последняя капля кофе напомнила, что не стоит засиживаться, и, маневрируя между столами, Алексей вышел на улицу, подставляя лицо и руки под дождь. Припомнились чьи-то слова: «Протяни руки: капли, что соберешь в ладони, это твоя любовь ко мне. Остальные - моя к тебе». Ему всегда хотелось ощутить такое чувство и дарить какой-то воображаемой любимой эти слова. Там, в небе, он себя чувствовал уверенным, сильным. Здесь, на земле, потерянным.
Сев в машину, нажал на кнопку магнитолы. Музыка соответствовала настроению и погоде. Ему, как и всем, хотелось знать - зачем живет…
Дорога домой, самая прекраснейшая из дорог, вела в никуда. Алексей рано потерял родителей и жил с дедом, который воспитывал его в интеллигентно - спартанском духе. После смерти деда, он покинул большое родовое гнездо в Подмосковье и перебрался в двухкомнатную квартиру в живописном уголке Москвы.
Монах
Трасса была на удивление свободной, и в какой-то момент ему показалось, что он не едет, а летит по ней. Резкий поворот - и на углу вдруг, словно в тумане, показался монах в красной рясе и с почти таким же цветом волос, указывающий и направлявшийся в сторону леса. Алексей протер глаза. Ему до дому осталось чуть больше пяти километров, но что это - видение или явь? Он резко нажимает на тормоза, машина по инерции движется вперед, а Алексей, впечатавшись лбом в стекло, начинает приходить в себя.
«Странно, - словно красной строкой пробегает в уме, - какая-то прямая информация поступила мне… В чем смысл этого альтернативного зрения? Может, это какая-то подсказка?
И он неожиданно вспоминает, что ещё с детства слышал от деда рассказ о рыжем евнухе, удивительно преследовавшем его всю жизнь. Тогда Алексей не вникал в подробности и уже почти забыл дедовский рассказ об итальянце. Помнит только, что именно он появился в тот злополучный вечер у них во дворе, маня деда выйти на улицу. А потом в дом ворвался участковый милиционер с известием о гибели единственного сына дедушки и невестки – родителей Алеши.
Будучи совсем маленьким, он тогда толком и не понял произошедшую трагедию. Сейчас, стоя под проливным дождем рядом с машиной и подставляя ему лицо, он так же не мог понять, о чем и о ком мелодия великого музыканта предупреждает его. С близкими людьми судьба его разлучила, родных у него не было, он был один, как перст, в этом огромном мире.
Сделав несколько шагов в направлении, указанном монахом, он едва расслышал в шуме дождя визг тормозов: обгонявшая его машина врезалась в дерево. Он бросился на помощь и, распахнув дверь пострадавшего автомобиля, услышал знакомую пронизывающую мелодию «Зимы» великого и любимого венецианца. (Надо же, не я один увлечен этой потрясающей музыкой, промелькнула мысль).
Удивил и аромат незнакомых, вернее уже знакомых, духов: перед ним была она – женщина из ресторана. Лицом она лежала на руле, рукой еле шевелила. Алексей осторожно приподнял ее голову. Женщина застонала и произнесла непонятные слова, потом с явно итальянским акцентом сказала по-русски:
- Помогите, мне очень больно.
Недолго думая он вытащил ее, захлопнул дверцу и понес к своей машине. Дождь бил со злобной силой, и ему пришлось крепко прижать ее лицо к своей груди. Хрупкое тело подалось его сильным рукам, он почувствовал прилив сил и нежности, будто на руках был ребенок, ослабленный и беззащитный. Каштановый пучок, собранный на затылке, распустился, и пушистые полувлажные волосы заполонили заднее сиденье его машины.
В больнице врачи положили ее на каталку и повезли по длинному коридору. Она приоткрыла глаза и удивленно сказала:
- Это вы?
- Я, – ответил Алексей, не понимая ее вопроса и не отрывая взгляд от кулона на шее женщины.
- Наконец-то я вас нашла!
- Кого? меня?
- Si, - коротко и мелодично подтвердила она.
Врач отстранил Алексея, давая понять, что потерпевшей нужен покой.
- Приходите завтра, – строго сказал он.
- No, пожалуйста, ключи от квартир, там мой кот.
Она протянула пейджер, на котором были имя и адрес. Мария-Терезия звали пострадавшую. Жила она, на удивление, рядом с ним, на соседней улице.
Фото
Алексей вышел из больницы. Дождь стих и на улице установилась тишина. Воздух был густой и влажный - хоть ножом режь. А в голове звучала песня Стаса Намина:
После дождя, щедрого и звонкого, приходят чудеса.
После дождя деревья распускаются.
После дождя люди улыбаются.
После дождя влюбленные встречаются…
«Что это со мной? - думал он. - Чудеса, да и только. За кого она меня приняла, эта иностранка? А этот кулон мне знаком. Я его видел, только вот буквы выгравированы в другом порядке».
Открывая дверь ее квартиры, он заметил, что в прихожей горит свет. Кот британец с поднятым хвостом и недовольной мордашкой подошёл к нему, покрутился и грациозно пошел прямиком к кухонной стойке, где, видимо, хранился его корм. Мяукая и зазывая его, кот нетерпеливо стал почесывать когтями дверцу шкафа.
Алексей прошелся по комнате. Это была просторная студия, со вкусом обставленная. На тумбочке стояли несколько фотографий в рамках. Взгляд привлекло старое, но заново переснятое фото, показавшееся ему знакомым.
- Упс, не понял.
На снимке был его дед с красивой молодой итальянкой. Изящную шею украшал кулон с изображением двух сердец.
- Ну-ну. Ведь дед перед смертью просил меня найти ее, южную красотку, которую звали Марией.
Как это фото могло оказаться у нее? Кто она такая? Ясно было одно: Мария-Терезия - родственница дедовской знакомой - той, что на фото.
Он долго рассматривал снимок и понял, почему новая знакомая сказала, что нашла его. Ведь он был копией деда!
Кот продолжал настойчиво мяукать. Алексей положил в миску виска-с, налил коту воды и, удобно расположившись в кресле, стал всматриваться во все фотографии подряд, вспоминая тот самый дедовский рассказ о войне.
Война
Конец 1943 года. Италия. Муссолини, содержавшийся в отеле «Альберго-Рифуджио» в Апеннинских горах, освобождён немецкими десантниками под командованием Отто Скорцени. У Муссолини очень слабое здоровье, и он хочет уйти на покой. Однако его немедленно доставляют в Германию для разговора с Гитлером в его убежище, находившемся в Восточной Пруссии. Гитлер сообщает, что, если он не согласится возвратиться в Италию и создать там новое фашистское государство, немцы разрушат Милан, Геную и Турин.
Дед был заброшен в горы десантом для подрыва дальнейшей деятельности дуче. Муссолини лично был знаком с Роберто - так звали деда, русского разведчика в Италии. Он не первый год жил там и работал до войны механиком у самого дуче. Ведь Муссолини занимался летным спортом и имел титул пилота Италии № 1.
…Приземление было неудачным из-за ночи и деревьев. Он пропорол ногу, но парашют надежно спрятал. Весь день полз, а под вечер, утомленный, вздремнул. Его разбудила необыкновенной красоты
