вот, к примеру, в Крыму. В Крыму, чтобы попасть в больницу, вот, либо сдать тест на коронавирус, люди должны звонить кому угодно, просить. Меня мои знакомые просили, чтобы элементарно их положили в больницу. Чтобы им провели КТ. Потому что в тех районах, к примеру, Евпатория, госпиталь для коронавирусных, это детская инфекционная больница, там нет КТ.
Т. Канделаки:
- Так, может, вопрос к Аксенову?
Н. Поклонская:
- К Аксенову, к другим губернаторам. В других субъектах, я знаю, тоже такая же проблема.
Т. Канделаки:
- Не, не, не, я с вами тут не согласна. Почему? Я, например, разговаривала с тем же Нижним Новгородом, с Глебом Никитиным, они достаточно благополучно справляются с проблемой. То есть очень тяжелая ситуация, я с вами согласна. Потому что, ну, как бы вторая волна идет тяжелее первой. Но готовность у всех очень разная. И очень зависит от субъекта федерации. Просто вы же понимаете, да, что центр федеральные деньги выделяет, вопрос – кто как их осваивает и кто как подготовился. Так, может, этот вопрос Аксенову?
Н. Поклонская:
- Аксенов уволил министра здравоохранения уже, наверное, шестого министра.
Т. Канделаки:
- Может, как раз вопрос и к нему, что у него шестой министр подряд негодный.
Н. Поклонская:
- Вот, наверное, кадровый такой дефицит в этой сфере. Но, к сожалению, сфера здравоохранения очень страдает. И это самая болезненная тема для людей. Я считаю, что если отработать хотя бы одну сферу здравоохранения, и люди бы увидели, что в этом направлении все нормально, и, действительно, есть бесплатная медицинская помощь качественная, и, действительно, есть какие-то гарантии, действительно, люди не будут бояться, если заболеют этим коронавирусом, что им нужно кому-то звонить, чтобы их положили в больницу, и не просто положили, как вещь, просто лежать на кровати, а оказали медицинскую помощь, провели КТ и сделали все то, что мы смотрим по телевизору. На самом деле по телевизору одно, а в жизни совершенно другое. И проблема есть. И скрывать, конечно, это нельзя.
Т. Канделаки:
- Вы говорили об этом у себя в комитете, например, тому же Леониду Слуцкому, ну, у него же большие как бы связи с политическом истеблишменте, что вот такая ситуация в Крыму?
Н. Поклонская:
- Международный комитет и внутренняя повестка…
Т. Канделаки:
- Я понимаю, нет, я говорю просто, может быть, для того, чтобы он тоже как бы донес там тем, кого он знает, как то там помог вам с этой проблемой. То есть я вижу, что у вас сердце болит. То есть я понимаю, что в Крыму тяжелейшая ситуация. Местные власти не справляются. Вам, я так понимаю, в день сколько раз человек вам звонит и говорит: положи меня, помоги мне, я не знаю, что делать. Честно?
Н. Поклонская:
- Ой, очень много. Даже предыдущий министр здравоохранения, которого вот уволил недавно Аксенов, он меня спутал с главврачом Белогорской больницы. Я ему настолько часто звонила по поводу людей, что он меня спутал и сообщения начал направлять, как будто бы главврачу. Я ему перезваниваю и говорю: вы чего? Я Поклонская, я не врач. А, ой, извините, я тоже перепутал. То есть это говорит о том, что очень много, очень часто люди обращаются. Мой телефон есть, не знаю, каким образом, но практически, наверное, у каждого. И каждый может позвонить мне днем и ночью, чужие, совершенно люди незнакомые, они звонят…
Т. Канделаки:
- А как вы проблему-то решаете? Вот звонят, например?
Н. Поклонская:
- В ручном режиме. Я потом звоню министру здравоохранения, потом главврачам и устраиваю людей, направляю скорую помощь…
Т. Канделаки:
- Вам не отказывают?
Н. Поклонская:
- Нет, мне не отказывают. Ну, попробуй, откажи…
Т. Канделаки:
- А что вы сделаете?
Н. Поклонская:
- Так это отказ в обязательной медицинской помощи. Если человек погибнет?
Т. Канделаки:
- Но вы же там не можете это делать, как официальное лицо, потому что вы занимаетесь другим.
Н. Поклонская:
- Могу. Я пишу депутатские запросы…
Т. Канделаки:
- А, да, да. И вы пишите каждый раз?
Н. Поклонская:
- Если устно не помогает, то, конечно, я напишу депутатский запрос.
Т. Канделаки:
- Пишете?
Н. Поклонская:
- Пишу. И, кроме того, я потом анализирую полностью поступившее обращение и одним запросом пишу прокурору и Аксенову.
Т. Канделаки:
- И как? Помогло где-нибудь?
Н. Поклонская:
- Эти запросы рассмотрены. Положительно. Написано, что меры приняты, все устранено...
Т. Канделаки:
- Ну, если шестого меняют, то, получается, что не совсем качественно приняты?
Н. Поклонская:
- Не совсем качественно. И если зайти просто в ту же евпаторийскую больницу, сакскую, белогорскую, бахчисарайскую, вы увидите, что там вот то украинское наследие, которое осталось и которым многие возмущаются, оно лишь усугубилось. Еще хуже стало, к примеру, в больнице, деньги, которые были выделены на ремонт, ремонт сделан следующим образом. На старую облупленную краску на подоконниках просто нанесли другой слой краски и сделалось еще хуже. Запах в этой больнице, когда заходишь… Вот в Керчи, когда был взрыв в колледже, людям в коридорах проводили операции и сама больница, когда ты туда заходишь, у меня было такое чувство, что даже в 40-х годах такого не было. Это ужасная вонь, это ничего не работает, это нет элементарных белых простыней…
Т. Канделаки:
- Так это вопрос к кому?
Н. Поклонская:
- Я этот вопрос задавала и писали. Все меры принимаются.
Т. Канделаки:
- Кому?
Н. Поклонская:
- Конечно же, главе республики и министру здравоохранения России.
Т. Канделаки:
- Так как они принимаются, когда вы сами говорите, что стало еще хуже…
Н. Поклонская:
- Медленно.
Т. Канделаки:
- Почему?
Н. Поклонская:
- Это вопрос не ко мне.
Т. Канделаки:
- Ну, где-то же идет быстрее в регионах, правильно?
Н. Поклонская:
- Я в регионы не ездила по больницам, я вот знаю больницы в Крыму.
Т. Канделаки:
- Так вы прокурор, вы это очень хорошо понимаете, вы это кожей чувствуете…
Н. Поклонская:
- Так если бы я была прокурором, у меня бы министры были не уволены, а сидели бы в тюрьмах.
Т. Канделаки:
- То есть, вы считаете, что вот этих министров, которые работали на Аксенова, их всех надо посадить?
Н. Поклонская:
- Я считаю, что, если министр не справился со своими обязанностями, и были выделены федеральные деньги и эти деньги пошли куда-то не туда, он должен сидеть в тюрьме.
Т. Канделаки:
- То есть, вы считаете, что в нынешнем Крыму по-прежнему воруют?
Н. Поклонская:
- Воруют везде. В Крыму, наверное, тоже не исключение.
Т. Канделаки:
- Но вы, наверное, как прокурор, прекрасно знаете: воруют везде - это как бы наше с вами субъективное мнение, а воруют по факту - это уже как бы прокурорская работа. То есть, судя по тому, что шесть человек были уволены, получается, что сегодняшний Крым нуждается в тотальной чистке?
Н. Поклонская:
- Если бы у меня были конкретные факты, которые я могла бы проверить, как прокурор, имея прокурорские мои полномочия, как раньше, я бы рассказывала конкретно по установленным фактам. На сегодняшний день я такие заявления делаю, исходя из того, что я народный избранник, депутат, я вижу, что происходит, я не вижу никакого…
Т. Канделаки:
- А можно документы хотя бы по одной больнице просто запросить и посмотреть? План - факт. То есть, что планировалось, какое было финансирование выделено, как деньги были освоены и что по факту? Вы ж правильно говорите - все просто. Если просто покрасили больницу, а оборудование не было закуплено и где-то оно растворилось, или закуплено не того года… может быть, оно закуплено 20-летней давности… ну, я просто не знаю, какие аферы проворачиваются, но сфера здравоохранения она как бы традиционно сфера, имеющая возможность большой коррупции. И вы знаете, наверное, это блестяще. Поэтому вопрос к вам - нельзя разве взять и разобрать одну больницу? То есть, вы не можете этот вопрос решить?
Н. Поклонская:
- Я могу сделать только депутатские запросы в прокуратуру. Все.
Т. Канделаки:
- И вы их делаете?
Н. Поклонская:
- Да.
Т. Канделаки:
- И толку?
Н. Поклонская:
- Честно - особо никакого.
Т. Канделаки:
- Что делать в такой ситуации? Вы же можете обратиться, наверное, к вышестоящей инстанции, правильно? Вы пробовали обращаться, например, в Следственный комитет? Вы же знаете людей…
Н. Поклонская:
- По этим болезненным вопросам я обращаюсь сразу к генеральному прокурору России. И он спускает мои запросы в прокуратуру Крыма. Прокуратура Крыма начинает проводить проверку и крайне редко будут приняты такие меры, которые бы изменили ситуацию. Будут вынесены документы прокурорского реагирования в виде представления. Будут вынесены, может быть, постановления об организации уголовного преследования, которое потом впоследствии Следственный комитет скажет, что там нет состава преступления и мы не будем возбуждать уголовное дело - и это бесконечная переписка. Но по факту людям от этого нет пользы особой, потому что это уже последствия, это уже разбирательство, почему так на сегодняшний день. Не меняется ничего в жизни, в материальном мире. Не красятся стены, не ставится оборудование. То есть, конкретных активных действий, которые бы улучшили положение дел в сфере здравоохранения, их добиться очень сложно.
Т. Канделаки:
- Когда вы только попали в Госдуму, вы голосовали за законопроекты, в соответствии с партийной дисциплиной. Декриминализация бытового использования спецсредств, закон об ответственности за вовлечение детей в несанкционированные митинги и т.д. Но постепенно, вот я сейчас это вижу сама, у вас появился свой голос, своя интонация, свои темы что называется. Вы голосовали против пенсионной реформы, правильно? Вы голосовали против закона о неуважении к власти. И в связи с этим вопрос - насколько вам по пути с сегодняшней «Единой Россией»? Я вот слушаю вас сейчас и вы в каких-то местах прямо как оппозиционер выступаете к действующей власти. Может быть, имеет смысл выйти из "Единой России"? Это развяжет вам руки и вы спокойно сможете выступать везде? Потому что я впервые слышу ваше такое выступление, например, в части, касающейся Крыма, которое идет просто вразрез действующей власти и выставляет вас оппонентом действующей в Крыму власти сегодня.
Н. Поклонская:
- По поводу "Единой России" - нет, почему, я не иду ни в коем случае вразрез. Я высказываю свою позицию. Я считаю, что это нормально - в любой политической системе иметь свое мнение. Есть фракционная дисциплина, да. Когда я нарушила эту фракционную дисциплину, проголосовав против пенсионной реформы, ну, были определенные взыскания, были определенные там…
Т. Канделаки:
- Это как? Пожурили или наказали?
Н. Поклонская:
- Пожурили. Комиссия была расформирована… ну, это в связи с реорганизацией…
Т. Канделаки:
- А кто пожурил? Кто больше всех журил?
Н. Поклонская:
- Ну, конечно, во фракции. Потому что это фракционная дисциплина. Это нормально.
Т. Канделаки:
- А вы не предупреждали, естественно?
Н. Поклонская:
- Я предупреждала, я даже официально пост писала. Потому что меня крымчане спрашивали - вот посмотрим теперь, как наши избранники будут нас поддерживать. Мы просим проголосовать против. Я написала, что я голосую против. Я официально это публично всему миру заявила.
Т.
