Сотрудник отдела статистики Ольга Семёновна Караваева шла по дороге, не глядя по сторонам.
- И что этой инспекции ещё надо? – вертелся, крутился, плясал и прыгал в её голове надоедливый вопрос.
- Ведь я уже отправила и все отчёты, и данные проверок по проведенным во Дворце Культуры мероприятиям, а им, видите ли, ещё и предварительный план подавай! – с огорчением думала женщина, продолжая шагать, полностью погруженная в свои мысли. – Вообще-то я не плановик, а статистик. Да и где же я возьму этот самый план, если у меня даже прошлогодних данных не осталось? Всё они забрали!
«Они», - этим неопределённым словом Ольга Семёновна в мыслях называла трудовую инспекцию из местной администрации.
- Сами не работают, одну только видимость создают! – где-то внутри расстройство периодически менялось местами со злом и ехидством, - а мне эти цифры впору из головы выдумывать.
- А ведь и верно, - внезапно поймала она себя на мысли, которая показалась спасительной, - напишу-ка я цифры, что называется, «от балды», всё равно их проверять никто не станет. Судьба всех отчётов известна заранее. Сначала их засовывают в какой-нибудь шкаф, где они на протяжении многих лет, а то и десятилетий добросовестно вбирают в себя пыль, пока, наконец, кому-нибудь не придёт в голову избавиться от них ввиду ненадобности.
В этот момент на небе что-то ярко блеснуло, и гром, который, казалось, одновременно ударил в тысячи литавр, заставил Ольгу Семёновну оторваться от мыслей и поднять голову.
- Надо же, как погода испортилась! - огорчённо подумала женщина, - всё одно к одному. А ведь с утра ничего не предвещало дождя. Да и гидрометцентр ни о чём подобном не предупреждал.
Она ещё раз задержала взгляд на тяжёлых, словно сделанных из серой ваты, тучах и поспешила к остановке.
Подъехавший автобус собрал всех желающих ехать в направлении Северного посёлка и, с шумом захлопнув двери, тронулся с места.
Не успел он проехать и ста метров, как в стёкла забарабанило, дробно застучало, и крупные дождевые капли, не задерживаясь на прозрачной поверхности, под собственной тяжестью стали скатываться вниз. Гром продолжал демонстрировать своё недовольство, рыча и громыхая не все лады, поэтому пассажиры бросились закрывать окна и опускать железные люки на потолке автобуса.
- Ничего, - думала Ольга Семёновна, ободренная собственной идеей – записать в план те цифры, которые более или менее могли бы казаться правдоподобными, - пока я свои десять остановок еду – дождь, может быть, и кончится. Или, хотя бы, станет потише.
Однако, когда водитель объявил в микрофон: «улица Трудовая», дождь не только не прекратился – наоборот, он разошёлся не на шутку.
Ольга Семёновна, крепко прижимая к себе сумочку, стала протискиваться к выходу.
Раз - и из тёплого автобуса она шагнула прямо под потоки воды. Ей ничего не осталось, как, продолжая держать сумку под мышкой, направиться в сторону дома.
Платье у неё моментально промокло, причём настолько, что прилипло к бедрам и животу, мешая двигаться.
- Что за материя, чёрт бы её побрал! – тихонько выругалась Ольга Семёновна, которой не приходилось ещё оказываться под дождём в этом платье.
От неё не укрылось, что прохожие начали как-то подозрительно смотреть на неё из-под своих зонтиков. Два или три раза она даже заметила улыбки, которые появились на лицах людей, которые проходили мимо.
- Что они во мне такого интересного нашли? – думала раздосадованная Ольга Семёновна, - ну, промокла, ну вид теперь не особенно эстетичный. И что из этого? Можно подумать, они сами не попадали в такие ситуации.
Самым главным было то, что она нашла, как ей казалось достаточно хороший выход, как подать в плановый отдел требуемый отчёт. Остальное было неприятно, но терпимо. «Ведь не на всю жизнь разверзлись эти небесные хляби, - успокаивала себя Ольга Семёновна. – Ну, подумаешь, ливень… Сейчас приду домой, заварю чаю покрепче, согреюсь, и к вечеру об этом останутся лишь воспоминания".
Через какое-то время дождь и впрямь начал потихонечку сбавлять обороты. Из-за серых, похожих на свинец, туч робко проглянуло солнце. Люди продолжали идти по своим делам, держа над головами зонты, и только Ольга Семёновна храбро вышагивала по лужам в своих почти новых босоножках. Прилипшее к телу платье, видимо, «обрисовало» её фигуру с филигранной точностью, потому что женщина то и дело чувствовала на себе взгляды и улыбки, которыми продолжали одаривать её проходящие мимо люди.
Вот и её дом. Подойдя к двери, Ольга Семёновна, зная, что домочадцы ещё не вернулись с работы, стала искать в сумочке ключ от домофона. Правда, вместо ключа ей попалось зеркальце. «Очень кстати!» – мелькнуло в голове у женщины. Заглянув в него, она обомлела: неужели это её лицо? Тушь с ресниц потекла и на лице образовались чёрные полосы, на носу повисла капля, а тени переместились с верхних век под нижние. Всегда красиво очерченные губы теперь являли собой какое-то красное пятно. «Ужас какой!» - промелькнуло в голове Ольги Семёновны, и она торопливо положила зеркальце обратно в боковой карман сумочки. Её взгляд упал сначала на прилипшую к коленкам фиолетовую ткань с ассиметрично нанесёнными на неё мелкими геометрическими фигурками, а потом…
Потом Ольга Семёновна начала безудержно хохотать. Промокшая до нитки, со смазанной косметикой и с волосами, с которых струйками стекала вода, она походила на Бабу Ягу – никак не меньше!
Но это было ещё не всё! Теперь было ясно, почему люди не скрывали своих улыбок, глядя на неё. И дело было не только в прилипшем к ней платье и не в лице, которое дождь, произведя эксперименты с косметикой, разрисовал на свой лад.
Вместе с заветной сумочкой Ольга Семёновна машинально прижимала к себе… складной зонтик, который вытащила, когда выходила на работе из лифта и про который совершенно забыла, погрузившись в размышления по поводу того, откуда ей взять цифры для отчёта, который на следующий день надо было подать в плановый отдел.
)
