- Но Полина! – голос Антона звучал полугневно-полурастерянно. – Давай не будем торопиться. У нас ещё будут дети. Обещаю, я найду лучшую клинику. Там всё сделают по высшему классу – ты даже ничего не заметишь. Ребёнок нам сейчас совсем некстати.
- Ты же собирался уйти от жены, - такой разговор Полине явно не нравился. – А теперь говоришь, что мне нужно сделать аборт.
- Я уйду, обязательно уйду. Но сейчас не могу. У Соньки сейчас переходный возраст. Пусть хотя бы школу закончит. Обещаю, как только это случится, я тут же поговорю с женой, всё ей расскажу. Но Поль, давай не сейчас. Ты же умница, сама понимаешь, что сейчас не время.
- Значит так, - голос девушки вдруг сделался твёрдым и решительным. – Хочешь ты этого или нет, а ребёнок у нас будет! И тебе от него так просто не отделаться!
Резко развернувшись, она быстро зашагала прочь. Напрасно Антон пытался её остановить, уговорить – Полина наотрез отказывалась с ним разговаривать.
«Вот невезуха! - с досадой думал он, когда девушка скрылась из виду. – Только этого мне для полного счастья не хватало!»
С Полиной он встречался уже лет пять. Девушка ему нравилась – яркая, сексуальная, полная противоположность его Аньке, домашней серой мышке. Однако Аня хорошо готовила и дом содержала в чистоте, в отличие от Полины, чьи изящные ручки с шикарным маникюром, похоже, вовсе не знали домашней работы, и кроме яичницы и бутербродов, отродясь ничего не готовили. А сексом одним, как известно, сыт не будешь. Поэтому разводиться с Аней Антон, вопреки обещаниям, даже не думал. И вот – как снег на голову – ребёнок!
***
Мысль обратиться за помощью к ясновидящей Юлиане возникла в мозгу Антона, можно сказать, спонтанно. Возвращаясь домой, он услышал разговор двух соседок – Марьи Ивановны и Дарьи Степановны.
- Юлиана сказала, не по судьбе моему Лёньки эта Катька – скоро сами расстанутся.
- Ой, не знаю, Маш! – скептически усмехалась Дарья Степановна. – Верить этим ясновидящим…
- А она, между прочим, хорошая ясновидящая! Сразу узнала, что мне снятся жёлтые цветы – к разлуке. А ведь я ей этого не говорила.
Поздоровавшись, Антон, сам не зная, почему, стал их расспрашивать: что за ясновидящая такая? А то ж ему хочется узнать, как сложится его карьера. Хотя, конечно, федеральный судья, посещающий всяких там гадалок, ворожеек – зрелище весьма странное, но чем чёрт не шутит? Вдруг какой талисман дадут на удачу?
Соседка охотно рассказала ему, как найти эту самую Юлиану, сдабривая свою речь обильной похвалой в её адрес. И талисман она, конечно же, даст, и подскажет, как поступить, чего остерегаться.
***
На следующий день Антон поехал по адресу, который указала ему Марья Ивановна. Прикарковал машину, спустился в подвальчик.
Юлиана, темноволосая женщина, наполовину цыганка, сидела за столом, уставленным свечами.
- Здравствуй! – обратилась она к посетителю. – Проходи, садись.
- Здравствуйте, Юлиана! – ответил Антон, присаживаясь напротив неё. – У меня к Вам вот такое дело. Моя любовница беременная. Может, есть средство какая-нибудь трава, чтобы спровоцировать выкидыш?
Юлиана в ответ покачала головой:
- Я такими делами не занимаюсь.
- Но Вы поймите, она грозится повесить на меня этого ребёнка, а мне он сейчас совсем не нужен. У меня жена, дочь. С Полинкой мне, конечно, хорошо, но семью разрушать я из-за этого не собираюсь. А аборт делать она не хочет.
Ясновидящая придвинула к нему овальное зеркало:
- Смотри в зеркало… Я не вижу, что тебя ждёт с каждой из этих женщин, - сказала она после того, как Антон таращился в зеркало на своё отражение пару минут. – Ворожба, которая на тебе, заслоняет твоё будущее.
- Какая ещё ворожба? – удивился Антон. – Кто-то навёл на меня порчу или сглаз?
Юлиана кивнула:
- Ты судья, послезавтра ты должен вынести приговор по громкому делу.
Это было чистой правдой. Год назад по телевидению только и говорили о том, как сотрудники ФСБ обезвредили террористическую группировку «Невод», члены которой намеревались осуществить серию взрывов в различных регионах страны. Однако оппозиционные СМИ в один голос утверждали, что никакой террористической группировки не было и в помине – молодых ребят с анархическими взглядами арестовали, подбросили взрывчатые вещества и боеприпасы и с помощью пыток выбили признательные показания. И сделано это было с целью показать, как бдительные спецслужбы борются с преступностью, а заодно и запугать инакомыслящих.
- Заклятие на тебя наложила мать одного из фигурантов, - продолжала тем временем Юлиана. – Её сын болен туберкулёзом. Мара её услышала, и если приговор будет несправедливым, она тебя заберёт.
- Мара? Какая ещё Мара?
- Мара – это богиня смерти. Но эта женщина смерти тебе не желала. Она только хотела лишить тебя выбора, чтобы ты поступил по совести. Но поскольку она мало что понимает в ворожбе, то заклятие наложено неумело. Выбор, как поступить, остаётся за тобой. Но если он будет неправильным, ты умрёшь.
- Так снимите с меня это заклятие! – от слов ясновидящей Антону стало не по себе. – Я всё-таки не хочу умирать!
- В этом нет необходимости, - ответила Юлиана. – Как только ты вынесешь по этому делу справедливый приговор, заклятие потеряет свою силу, и Мара уйдёт.
- Но Вы поймите, все родственники обвиняемых, а тем более мамы, считают, что их дети такие прям невинные овечки. Сыночек десять человек убьёт, а мама всё равно: он такой хороший, такой золотой. Для них обвинительный приговор, конечно, всегда будет несправедливым.
- Для них, может, и так, но заклятие действует так, что для того, чтобы остаться в живых, судить ты должен не по её понятиям о справедливости, а по своим собственным. Иначе говоря, вынести тот приговор, который ты сам считаешь справедливым.
«Который ты сам считаешь справедливым». Разумеется, Антон изучал дело. И был отнюдь не так глуп, чтобы не заметить явных нестыковок и откровенных фальсификаций, которым следствие даже не потрудилось придать более-менее правдоподобный вид. С первых же страниц было понять, что оппозиционные СМИ правы: террористическая организация целиком и полностью придумана следствием. Конечно, справедливым приговором в этом случае было бы полностью оправдать обвиняемых, признать их невиновными. Но если он вынесет такой приговор, прощай, карьера! Судьи – люди подневольные, над ними есть высшее начальство, которое давно уже решило: фигуранты «Невода» должны сидеть как террористы. И точка! Хотя тоже прекрасно знают, что они невиновны.
- И всё же снимите с меня эту ворожбу!
- Я не буду её снимать. Ты давал присягу и в принципе должен выносить справедливые приговоры и безо всякой ворожбы.
- Вам легко говорить! Вы понятия не имеете, что такое судебная система! И детей у Вас нет! А у меня Соня. Я же не могу пожертвовать её будущим ради каких-то придурков. Пожалуйста, снимите ворожбу, я хорошо заплачу.
- Нет.
- Тогда я сам всё сделаю. Счастливо!
Резко встав, Антон направился к выходу.
«Да, перехвалила эту Юлиану Марья Ивановна! – думал он, садясь к себе в машину. – Говорит, такая добрая, выслушает, поможет. А она, оказывается, такая стерва!».
Однако слова про Мару никак не давали Антону уснуть. Всю ночь он проворочался, не зная, как отвести беду.
«Может, и вправду оправдать этих ребят?», - проскальзывала мысль.
Но ведь тогда вышибут его из судебной системы как пить дать. И что тогда? Идти в офис работать на дядю? Или грузчиком на рынок? Разве ради этого он, используя блат и взятки, поступал на юридический, договаривался с преподавателями, чтобы сдать экзамены, корпел над треклятыми рефератами?
«Но ведь жизнь-то дороже», - говорил Антону голос разума.
Дороже, конечно. Но, может, всё-таки есть какой-то другой выход?
В конце концов, он тихонько встал с кровати, стараясь не разбудить спящую жену, взял со стола ноутбук и вышел из комнаты. На кухне он включил его и набрал: как отвести Мару? Гугл тут же засыпал его всевозможными ссылками. Антон открыл первую попавшуюся.
«Закрыть глаза Маре». Купить куклу, одеть её в чёрную одежду, завязать ей глаза куском чёрной ткани, произнести заклинание. После этого отнести куклу на то место, где её никто не тронет.
- Нарекаю тебя Марой, глаза твои закрываю, чёрной повязкой завязываю. Меня не увидишь, не найдёшь, худа не сделаешь. Да будет так!
- Антон, ты что делаешь? Что ты там бормочешь?
Аня! Леший принёс её на кухню в самый ответственный момент!
- Да мне там одно дело хорошенько изучить надо, а времени совсем нет. Спи давай.
Когда жена ушла в свою комнату, Антон ещё раз проговорил про себя текст заклинания. Вот так! Разберётся он сам с этой Марой, и никакая ясновидящая не нужна!
Довольный собой, он закрыл ноутбук и ушёл в спальню.
***
- … Признать виновными и назначить наказание…
Восемнадцать лет колонии строгого режима, шестнадцать лет, четырнадцать, тринадцать, десять, девять лет общего режима, ну и самый маленький – шесть...
По залу суда разнеслись крики: «Позор!». Ну, и пусть кричат сколько угодно! Всё равно эти люди ему ничего не сделают. Были бы бандюки какие, тогда ходить пришлось бы с оглядкой. Если бы он, Антон, был настолько глуп, чтобы сильным мира сего давать реальные сроки. А интеллигентные женщины типа матерей этих ребят и тех с белыми ленточками, кто им сочувствуют, только и могут, что кричать «Позор!». Ну, ещё, как выяснилось, и Мару ворожбой подсылать. Но Мара ему уже не страшна. Как говорится, сами с усами. На пустыре вряд ли кто обратит внимание на одетую в чёрное платье куклу Барби с завязанными глазами. Девочки, которые играют в куклы, вряд ли туда сунутся. А шпана всякая… да им детские игрушки по барабану! Вот была бы бутылка водки или пачка сигарет – другое дело!
И всё-таки как невыносимы эти матушки! Антон с трудом справился с желанием наорать на них. Особенно на эту блондинку – матушку Валерия. Вот какого хрена её сынок с туберкулёзом в анархисты полез? Неужели такой дурак, не знал, в какой стране живём? Поверил, что языком потрепал, с плакатиком постоял – и всё, демократия придёт? Да и эти тоже! Каким местом, спрашивается, думали? И свои молодые жизни поломали, и матерей своих несчастными сделали. А мамашки эти куда смотрели? Выпороли бы своих сыновей хорошенько, чтобы дурь из головы повыветрилась – и сейчас они все были бы на свободе. Но нет, захотелось приключений на свою пятую точку. Жить им, по-видимому, было скучно!
Рабочий день уже заканчивался, и Антон засобирался домой, когда экран смартфона завибрировал, и на экране показалась надпись «Мама».
- Да, мам, - Антон быстро нажал на кнопку приёма вызова.
- Антош, ты на работе? – голос матери был встревоженным. Было слышно, что она едва сдерживается от того, чтобы разрыдаться.
- Да, а что? Что-то случилось?
- Папа… Он попал в аварию… Он…
- Что с ним?
- Он в реанимации. Врачи говорят, шансов мало.
***
Проститься с отцом Антон так и не успел. Когда он, превышая скорость и игнорируя светофоры, изредка останавливаясь, чтобы показать ДПСникам удостоверение федерального судьи, доехал до дома матери, а потом вместе с ней – до больницы, прибор уже вычерчивал прямую линию.
- Мы сделали всё возможное. Примите наши соболезнования.
Дежурная фраза врача, и сколько в его голосе равнодушия! Никогда ещё Антон не чувствовал себя таким беспомощным и раздавленным. Он,
