Высочество принцесса Алексия, дочь Александра, в прошлом году сломала ногу, а чемпион Формулы Один Майкл Шумахер до сих пор лежит в коме.
Звания, достижения… Горы смеются над человеческими амбициями и страстями. Они власти над собой не признают. Они сами себе – Величество и Высочество. Они мощнее, основательнее и значительнее всего, что существует. Горы всех нас переживут, выдержат любые катаклизмы: наводнения, пожары, эпидемии, войны, удары метеоритов. Они последними исчезнут с лица Земли. Вернее – исчезнут вместе с Землей.
Они великие и простые. Они строгие, но справедливые. Они — лучшие друзья. Не предают, не обманывают, не подглядывают в замочную скважину за личной жизнью. Фризо доверяет горам больше, чем людям. И благодарен им безмерно.
За то, что ничего не требуют и ничего не запрещают.
Жизнь отпрыска королевской фамилии – не розовый цвет и не солнечный свет, как думают многие. За привилегию родиться принцем Фризо заплатил такими ограничениями, которые и не снились обычному человеку. Он был будто в клетке, где вместо железных решеток железные правила.
Не пей, не кури, не ругайся, наркотики не употребляй – фотографы увидят, шуму наделают. Прилюдно никого не осуждай и не критикуй – репортеры услышат, переврут, раздуют скандал на ровном месте. Политических мнений не высказывай – монаршая семья выше политики. Церемониальный протокол соблюдай – это главное в общении с себе подобными. В пивнушки не ходи, песни не распевай, кружкой не размахивай – это для простонародья. И Боже упаси в драку вступить – покалечат или, чего доброго, убьют, а твоя жизнь принадлежит государству.
Кто сидит в клетке, тому свобода вдвойне дорога. Путь к свободе прокладывал верный друг Флориан. С ним Фризо и в кафешки ходил, и пивом наливался до краев, и, обнявшись, раскачивался в ритм, распевая любимую в народе песенку Отца Абрахама:
— В том маленьком баре у пристани…
Все люди равны и довольны.
В том маленьком баре у пристани
Ни деньги, ни чин не важны.
Как здорово иногда оказаться там, где «ни деньги, ни чин не важны»…
В драках Фризо не участвовал, но одному грубияну как-то в переносицу кулаком заехал. Здорово! Самому постоять за себя, как полноценный мужчина, а не слабак, окруженный телохранителями.
Телохранители – как надзиратели в тюрьме. Осточертели за годы, когда Фризо был «запасным» вариантом, первым наследником короны после старшего брата. Когда у Александра родились дети — продолжатели династии, «значимость» Фризо для монархии снизилась. Он тут же отказался от охраны и вздохнул с облегчением. Будто сбросил оковы.
Статус, полученный по праву рождения, никогда не был важен ему, даже тяготил. Фризо ненавидел публичность. Стремился вести насколько возможно «нормальную» жизнь, оставаться в тени остальных членов семьи и злился, когда не получалось.
Первое зло — ежегодные фотосессии. Присутствовать было необходимо, чтобы не заподозрили в высокомерии или семейных неурядицах. Фризо вставал сзади всех, так, чтобы одна голова торчала. И отворачивался. Смотрел не на толпу репортеров, от них уже тошнит, а в сторону гор – они не надоедают. Физически присутствовал, а фактически… Нидерландская пресса – убирайся!
Второе зло — светские приемы и торжественные мероприятия в честь какого-нибудь «высокого» гостя или события государственной важности. Побывал Фризо на нескольких и зарекся.
Приезжал как-то с дружеским визитом президент Буш-младший. По-королевски запаздывал. Королева Беатрикс выходила каждые двадцать минут к воротам, стояла на ветру, ждала. Александр и Фризо ждали во дворце, наблюдая в окно. Наконец, с почти двухчасовым опозданием гость явился и первым делом похлопал королеву по плечу, мол, молодец, встретила, ценю. Неслыханная невоспитанность, почти дерзость. Высокая должность не научила ковбоя из Техаса приличным манерам. От него, наверное, еще и навозом воняет. Фризо поморщился, отошел от окна и сбежал из дворца через черный ход. Он никому не даст себя панибратски хлопать по плечу, пусть это будет президент всей Земли или сам архангел Михаил.
Отмечали как-то двести лет со дня установления отношений с… какой-то малозначащей азиатской страной с нищим населением и сказочно богатым монархом. Голландия тоже маленькая, и тоже имеет далеко не бедную монаршую семью, но в мире на хорошем счету, шестая по народному благосостоянию. Зачем ей гордиться дружбой с каким-то там… Бутаном-шайтаном? Ну ладно. По просьбе матери Фризо явился на прием. И случайно подошел слишком близко к их принцессе, может даже слегка задел ее летящие одежды (или они задели его). Охранники рванулись на помощь девушке с намерением скрутить наглеца, и только строгий жест ее отца вернул их на место. Праздник установления отношений едва не привел к их разрыву. Фризо возмутился про себя: к их принцессе, значит, не прикасайся, а на нашего принца можно охранников спускать… Ушел, не попрощавшись.
Кажется, для всеобщей пользы Фризо лучше не присутствовать, а отсутствовать.
Кстати, все «отмечания» событий старше ста лет надо бы отменить. Какой смысл? Очевидцев уже нет, а новым людям интереснее новое время. Но это неполиткорректное мнение. Фризо оставил его при себе.
И другие мнения тоже. Ни разу в жизни не делился ими публично, не давал интервью. Ненавидел журналистов, пускающих слюни от любопытства, как лев ненавидит гиен, пускающих слюни от зависти. Избегал досужих камер, не желая появляться в новостях о жизни «селебритиз». Не столько из высокомерия, сколько для собственного спокойствия. Ради сенсации они наврут с три короба и опорочат без зазрения совести.
Потом, может, и напечатают опровержение, но слух уже пущен и навсегда останется в памяти народной. Вернее — в архивах телепрограмм, а в последнее время и в интернете, который с одной стороны полезен для общего развития, но вреден тем, что никогда ничего не забывает. Через десятилетия или еще дальше потомки прочтут какую-нибудь гадость про предка, будут думать – правда. А на самом деле чистое вранье из раздела «одна тетка в телевизоре сказала».
Самым абсурдным слухом, запущенным в народ, был слух насчет его сексуальных предпочтений. Репортеры ни разу не видели Фризо в компании с девушкой, только с друзьями-парнями, и заподозрили в гомосексуализме. Сенсация! Первый гомо в королевской семье! Дали материал в телепередачу Бульварный Шоубизнес. Фризо смотрел и смеялся вместе с подружкой Гретой – племянницей Флориана. Он не выставлял ее напоказ по одной простой причине — чтобы не давать пищу журналистам-бульварщикам. Они «сядут» на тему, будут жевать и скармливать «потребителям», пока тех не затошнит. Они начнут копаться в прошлом и настоящем Греты до тех пор, пока не найдут нечто порочащее. Если не найдут, то придумают.
Как случилось с братом Александром. Он уже был женат. Однажды вручал награды выдающимся соотечественникам, в том числе Олимпийской чемпионке по плаванию Илзе де Брайн. Потом подходил к каждому поболтать, уделить персональное внимание. Журналисты заметили, что с Илзе он болтал на полминуты дольше, чем с другими, и тут же заподозрили роман.
Смех да и только. Заводить роман от красавицы Максимы стал бы только безумец. Конечно, были психически больные в их роду, к примеру тот Виллем, что купался в фонтанах. Но времена изменились. И короли тоже. Александр безумно влюблен в жену. Обожает дочек. И не отдаст их на растерзание цепным псам бульварной журналистики.
А Фризо не отдал бы им на растерзание Грету. Сам-то привык, а для нее это испытание. У прессы традиция: каждую девушку, которую видят с принцем, тут же записывать в будущие жены. И начинает бить фонтан фантазий. Выскакивают, как грибы после дождя, разного рода «специалисты» по «делам короны». Начинают комментировать, обсуждать, критиковать — обсасывать человека, как леденец.
Сыплют советами, о которых их никто не просит. Заметили с сигаретой – тут же замечание: несовременно, надо бы бросить вредную привычку. Заметили лишнее в фигуре — надо бы похудеть, если хочет стать иконой стиля… И вообще. Что-то простовато выглядит она для будущей принцессы. Вот вам наше высокопрофессиональное мнение на день свадьбы: такая прическа придала бы объем ее волосам, такой макияж скрыл бы недостатки кожи, такое платье сделало бы из нее королеву…
И не догадываются «специалисты» — королеву делает не прическа и не макияж. Не внешнее, а внутреннее. То, что нельзя нарисовать на лице, или надеть, как одежду. То, что человек излучает. Излучение у каждого свое. Максима впервые появилась на публике – в простом, прямом платье, без косметики, с волосами в узле. Но походка, жесты, манера говорить, улыбаться… да всего не перечислить. Было видно: эта девушка достойна стать королевой. Она излучала простоту и величие одновременно. В неловких ситуациях не терялась и не оправдывалась – это не пристало королеве, а улыбалась и говорила что-то нейтральное.
Когда Александр представлял обществу Максиму как будущую жену, волновался на пресс-конференции, сказал что-то не совсем корректное. Журналисты уцепились, налетели с вопросами, пытаясь ввести его в смущение. Надеялись: принц сконфузится – или замолчит вообще, или наговорит того, чего не положено, получится сенсация.
Сенсацию предотвратила Максима. Когда Александр замолк, подбирая слова оправдания, она с милой улыбкой и без тени смущения сказала:
— Он был немножко глупый. – Качнула головой, повела плечом – с кем не бывает.
Она показала, что не только красива, но и умна. Своим излучением она заставила замолкнуть бульварных шавок. Она ИХ привела в смущение. Обезоружила. Дала понять: гавкать на нее — все равно что плевать на луну. Пытаться опорочить – все равно что искать на солнце пятна. Бесполезно. Естественная в общении, без высокомерия и претензий на особенность, она сумела завоевать сердца простых людей. Именно из них состоит народ, а не из этих писак — охотников на сенсацию.
С Александром у них не получилось, переключились на Фризо. Нет рядом девушки, значит – гомо.
Абсурд полный. Но даже тогда он не переступил через характер, не вышел на публику с объяснениями.
Они ничего не знают о нем и – хорошо, пусть подпитываются собственными фантазиями. Когда-нибудь надоест, и о нем забудут, переключатся на других, более доступных и жадных до внимания прессы персонажей. Чтобы помочь переключиться, Фризо уехал в Британию. Не отдыхать, проматывая свою долю семейного состояния, а работать. Как раз поступило предложение от одного из крупнейших банков мира со штаб-квартирой в Лондоне. Финансовая независимость – основа свободы.
Свобода позволяет идти наперекор.
Фризо получил, наконец, возможность поступать наперекор правилам, установленным для членов монаршей семьи. Время соблюдения ИХ правил прошло. Они же не собираются всю жизнь ему указывать – как себя вести. И кто
