«Они должны были жить после нас…»

так и остался там жить. Написал родителям, что больно уж климат оказался для него благоприятным. Да и работу хорошую нашел.
- Ох, и хитрец Володька! – усмехнулась мать. -  Работу он там нашел! Писал бы уж прямо, шо дивчину  смазливую нашел. Эх, кабы у Ванюши не секретная служба, то ни за что он родного дома не покинул бы. Поехал ба ты, батько, в военкомат, да спытал ба, колы эта служба закончится? Год уж, как войне конец, а вин ишо служит.
- Погодим ишо трохи, - пробормотал отец. Подумал и добавил:
- Ты ж сама по радио слухала, шо дуже неспокойно зараз в мире. Вот когда замирятся все народы на земле, тоди наш Ванька и возвернется до дому.
       Мать успокоилась на время, потом опять принялась гнать  мужа в военкомат. А военкомат чёрти где, аж в станице, до которой чухать не ближний  свет. Да и что ехать-то?  Что можно там вызнать, когда и без того известно, что погиб сын в селе Сиротинка под Николаевом. Вот однажды не выдержал Петро да и рассказал жене всю правду, как есть, о гибели Ивана.
- Брешешь ты все, батько! – сказала мать, выслушавши мужа. – Та чи я не знаю, шо не время Ванюшке до дому вертаться? Ты ж сам казал, шо як замиряться уси народы, так и службе конец.
      Не поверив в смерть сына, мать с еще большей надеждой стала ждать его возвращения. Ей казалось, что вот-вот, с минуты на минуту появится он у порога и крикнет весело: «Я вернулся, мама!» И потому мать никогда не забывала во время семейной трапезы поставить на стол миску и кружку для Ивана, положить его ложку. Никто не смел занимать кровать Ивана, которую мать еженедельно аккуратно заправляла, меняя на ней постельное белье. В сундуке мать бережно хранила довоенную  одежду Ивана, которую каждое лето вывешивала на просушку.
       Шли годы. Давно уж сын Володька женился на Кавказе и родил сына. Вышла замуж и дочка, у которой тоже родилась девчонка. Вот уж и самый младший сын получил повестку  на службу. Потом отслужил армию и тоже женился. И у него появились дети. А Иван все не возвращался домой. А все из-за людей, которые мирно не хотят жить.
Пристрастилась мать каждый день слушать по радио  известия о международном положении. И очень близко принимала к сердцу, когда в каком-нибудь уголке планеты вспыхивали военные события. «От, бисовы диты! И чого им всем мирно не живется-то?», - недоумевала она, узнавши о каком-нибудь военном конфликте.  Чем тревожнее были сообщения, тем дальше улетали надежды на скорое свидание с Иваном.
        В начале шестидесятых упорхнувшая было надежда вновь влетела в стонущую душу матери и вселила теперь уж твердую веру, которая равносильна вере в Бога. И случилось это в связи с полетом Юрия Гагарина в космос.  Собственно, потряс мать не сам полет Гагарина в космос, тем более, что после Гагарина и другие в этот самый космос полетели. Её воодушевил факт того, что  все мировое сообщество единодушно приняло этого русского парня в свои объятья. Он стал любим всем человечеством, и это явилось залогом того, что теперь уж точно во всем мире наступит долгожданный мир.
       Вырезавши портрет Гагарина из газеты, мать притулила его к иконе рядышком с фотокарточкой Ивана. И нашла, что «цей хлопец дуже похож на нашего сына», о чем она тут же сообщила мужу.
- Дурна ты баба, ей-богу! – сказал Петро. – Ну, чем он могёть быть похожим на нашего Ивана? Тилькы шо в военной форме, та такый же круглолицый.
- Могёть, и не зовсим похожий, - согласилась мать. – Но вин тоже служит заради того, шоб уси народы замирились промеж собой.

       Летом 1975 года мать умерла, так и не дождавшись возвращения сына с войны.
- Они должны были жить после нас… , - были её последние слова. Кого подразумевала она  этими словами  – никто не знает.