перспективы неслись перед глазами Равика, как стая диких жеребцов. - Тогда созрело предложение. Я оставляю тебе анонимность и возможность зарабатывать золото где-то в другом месте. А я забираю половину твоего золота, девушку и возвращаюсь к королю.
- Нет! - рявкнула маленькая голова. Она теперь возмущенно глядела на Равика, раздувая щеки. Видимо именно она отвечала за финансы.
- Четверть золота? - осторожно пробросил Равик очередную удочку.
- Нет! - безапелляционно парировала «финансовая» голова.
Когда торги рухнули к пяти золотым, Равик махнул рукой. Дракон собрал в два больших мешка золото и, махнув на прощание лапой, сгинул во тьме пещеры. Равик подхватил тревожно ворочающуюся принцессу на руки и, убедившись что внутри не осталось ничего ценного, поспешил покинуть пещеру.
Принцесса пришла в себя. Ей было еще дурно. Она увидела лицо склонившегося над ней молодого рыцаря. Она была вне опасности.
- А. Это Вы? А...дракон? - слабо спросила она. В небесно-синих глазах юноши она прочла ответ на вопрос. Девушка с трудом поднялась, держась за кружащуюся и болевшую голову.
- Зачем Вы не позволили мне умереть? - с укоризной задала она опять вопрос. Ее спутник молча пожал плечами.
- Что ж, теперь у меня лишь путь в монастырь. Не желаю сидеть и ждать пока меня просватают за какого-нибудь старикашку из соседнего государства! А за Вас я подавно замуж не пойду!
Она развернулась и, пошатываясь, двинулась в обратный путь туда, где были их лошади.
Однако она опять почувствовала приступ дурноты. В довершение к этому, она подвернула ногу на катком камне и уселась у валуна.
- Что с Вами? - полюбопытствовал рыцарь.
- Не видите? Я ногу подвернула и вообще...оставьте меня в покое!
Он снова в спокойном недоумении пожал плечами и ушел. Через некоторое время она услышала стук копыт.
- Ну и уезжайте! Не очень-то мне хотелось с Вами общаться! - крикнула принцесса вслед. Вечерело. Стало холодать. Альба замерзла и проголодалась, а рядом не было ни души. Десять раз пожалев о том, что так нехорошо поступила со своим спутником, принцесса поплакала и, свернувшись у валуна, заснула.
Вот же капризная девчонка! Ну и пускай сидит одна! Равик отъехал на весьма приличное расстояние и остановил коня. Подумал немного и решил вернуться, пожалев, что так поступил. Он тоже хорош, пришил ее жениха и, между прочим, из корыстных побуждений, завел ее неизвестно куда, обещал позаботиться и бросил. Все же, как ни крути, а он потомок обедневшего дворянина, а значит, благородством не обделен. Ну, да, в погоне за длинным золотым, если хочешь жить, надо уметь вертеться. Все средства хороши: хочешь, в турнире участвуй, как благородный рыцарь, а хочешь, присоединяйся к разбойникам с большой дороги и получай звание почетного висельника. Хорошо, хоть не тут. Ладно. Раз обещал, значит, слово надо выполнять. Наверное, сидит в камнях голодная и замершая. Турнир - игра азартная, как карты. Не повезло в карты, ладно, путь повезет в любви.
Ее Высочеству снился Тогет. Они охотились в заснеженном лесу, где Альба порядком замерзла, а Тогет накрыл ее своим полушубком и обнял. От этого тепла она проснулась и ощутила, что завернута во что-то теплое. Было раннее утро. Она услышала, как трещат дрова и тянет дымком, а так же пахнет чем-то очень вкусным. Открыв глаза, она обнаружила, что закутана в теплый плащ. Неподалеку горел костер, у костра сидел Равик, подбрасывая веточки в огонь и жаря над костром, надетую на металлическое древко копья, тушку. Юноша не видел ее пробуждения, он был занят. Наконец он счел, что жаркое готово и ножом отрезал кусок, чтобы попробовать.
По этикету просить еду было нельзя, он сам должен был предложить ее, но он этого не сделал и собирался, видимо, отлично позавтракать, невзирая на особу королевской крови.
- Ну, Вы и наглец! - не выдержала она, чувствуя, как сжался ее желудок. - Могли бы и предложить трапезу, все-таки рядом с Вами не кто иной, а дочь Вашего государя!
Рыцарь замер и протянул ей кусок жаркого.
- Простите, я как раз остужал его, чтобы предложить Вам, – он насмешливо улыбнулся, глядя, как она взяла кончиками пальцев жирный кусок дичи. - Если конечно Вас устроит рацион скромного охотника. Это Вам не имбирная утка в апельсинах. И вообще-то меня зовут сэр Равик.
- Благодарю, сыр Равик. И прекратите ухмыляться. Ничего смешного! – ответила она и отвернулась, чтобы поесть.
Трапеза прошла вполне мирно, не считая того, что она потребовала отнести ее к ручью, чтобы помыть руки и умыться. Тридцать раз прокляв свой авантюризм, Равик на руках дотащил ее по катким камням туда и обратно. Потом осмотрел ногу.
- Могу Вас обрадовать, Ваше Высочество. Ваша во всех смыслах драгоценная ступня в полном порядке, чего не скажешь о Вашей правой рваной туфле. Можете сами идти ножками, и моя помощь Вам не требуется.
- Нет. Донесите меня и посадите на лошадь. И, пожалуйста, если это не затруднит Ваше златолюбивое естество, сопроводите меняв монастырь, раз уж Вы обещали обо мне заботиться. К тому же обеспечивать себя саму дело не королевское.
Юноша обхватил лицо рукой и головой покачал. Вот связался-то! Сколько у него было этих самых прекрасных дам, и ни одна его так не цепляла. Он вздохнул, затем, он исполнил ее просьбу. До монастыря, куда решила ехать Альба, было пятнадцать дней конной езды, во время которой он разглядывал девушку сквозь смотровую щель забрала и о чем-то размышлял.
Везти в монастырь молодую красивую девушку ему совсем не хотелось. И угораздило же его втрескаться в дочку короля, да еще и такую ломаку. И как теперь быть? Он понял, что безнадежно влюблен, и к этому чувству примешивалось чувство вины. На пятый день пути, уже к вечеру, они расположились в поле у большого стога сена. Альба забралась наверх, пока ее провожатый обустраивал себе внизу место для сна, разводил костер, ловил молодых перепелов и готовил ужин. Она с любопытством рассматривала его сверху, а после спросила его:
- Послушайте, Вы могли бы перестать молчать и развлечь меня чем-нибудь?
- Чем? – спокойно промолвил рыцарь.
- Неужели Вы не знаете никаких стихов или песен?
- Не желаю давить на Ваш нежнейший слух своим кривым пением. К тому же я нанялся к Вам охранником, а не шутом и менестрелем.
Но принцесса была настойчива, и он сдался без боя. Петь он действительно не умел, но это было настолько печально и искренне, что ей стало жаль его. Неожиданно, этим он растопил ее сердце.
Пока после сытного ужина Равик похрапывал внизу, Альба лежала и смотрела на звезды. «Наверное хорошо, что он встретился на моем пути», - вдруг подумала она.
Утром они собрались и продолжили путь.
Уже полдня они ехали по лесу. Принцесса любовалась красивой природой. Но вдруг раздался свист, треск веток и улюлюканье. Со всех сторон набежали разбойники. Один из них, очень сильный, сбил рыцаря с лошади. Альбу стащили вниз и привязали к дереву. Она испуганно смотрела, как отбивается от разбойников ее спутник.
А вот и дружки, из-за которых в соседнем королевстве можно было потерять голову от юридического искусства тамошних судей. Сюда перебрались. Не очень-то они и делились, ну, если только местом на жалкой лавчонке в подземелье замка и по благородству своему, наградой из отличнейшей веревки. А золото одного расфуфыренного вельможи, обдирающего своих крестьян ни-ни! Это святое и неделимое! Подружками своими они тоже как-то не делились. Так черта им лысого, а не принцессу!
Вероятно, Равик ушибся, так как хромал, когда быстро встал и храбро бросился на разбойников с мечом, хоть меч был так себе. Не смотря на это, трое из них погибли от его руки сразу, один подрезал его между сочленениями пластин доспеха, но был тоже убит. Еще один упал с проломленной головой. Рыцарю удалось вернуть себе лошадь. Забравшись на нее, он снял с луки седла копье и проткнул еще одного разбойника, а последний попал под конские копыта. Спешившись, юноша шатаясь дошел до дерева и перерезал веревки, освободив Альбу. Вот вроде и все, только что-то как-то плоховато…Лекаря! А. Ну, да, это на турнирах, а тут не положено. Силы закончились, и он свалился к ее ногам.
Альба шла по лесу, ведя лошадей, на одной из которых лежал ее спустник. Солнце уже садилось, когда она увидела в лесу небольшой, ветхий домик, где был полуразрушенный очаг, который больше дымил, чем грел, но это хотя бы что-то. Кое-какая посуда в доме имелась, и колодец был рядом. Принцесса набрала в лесу трав, необходимых для лечения, сделала отвар. Ей пришлось снять с рыцаря доспехи и рубашку. Порез был небольшой и нехороший, при этом кровоточил, все ж толстая дубленая кожа в основании доспехов не дала ножу разбойника глубоко проникнуть в тело. Девушка хорошенько омыла рану. Ей пришлось порвать подол платья, чтобы намочить тряпицу в отваре и перевязать своего друга. Что ж, лишь бы был жив и здоров, а остальное приложится.
Прошло три дня. Альбе пришлось сделать силки и поохотится. Ей повезло. Глухарь, который в них попался, был ощипан, опален и отправлен в суп, которым она смогла накормить своего защитника. Все три ночи, она спала очень чутко, лежа на краю единственного в доме спального места. По ночам было холодно, и даже очаг не спасал. На четвертое утро она проснулась, почувствовав тепло. Альба лежала под плащом и овчинными шкурами рядом со своим спасителем, а он спал, обнимая ее. Сначала ей захотелось гордо оттолкнуть его, но потом она залюбовалась им и подумала: «Красивый юноша. Мы встретились не случайно. Он готов был отдать за меня свою жизнь и много сделал для меня, а вот что я могу дать ему взамен и как отблагодарить?» Он тоже пробудился, но не убрал рук, не отодвинулся, а только крепче прижал ее к себе. Она вдруг поняла, что она не может без него и решила: «Он настоящий рыцарь и я взамен отдам ему свою невинность». С этим она вжала свои губы в его, почувствовав, как он поддался, перевернулся и накрыл ее собой. Ей стало страшно, ведь ей говорили, что потеря невинности в брачную ночь приносит лишь боль, но она решила терпеть и сочла, что все равно победитель турнира и дракона получил бы ее в жены.
Равик, целуя принцессу Альбу, понял, что готов, вот только сейчас с ним была не девушка из харчевни, а королевская дочь. Допустим, это случиться, что тогда? Турнир выиграл? Дракона победил? Принцессу сохранил? С разбойниками расправился? И чего же ждать еще? Манны небесной? Да она и сама не против, было бы желание, вот только вряд ли она опытная, хоть с поцелуями у нее все в порядке. Можно конечно чести ее лишить, только вот после этого обычно дети бывают. Ну и перспектива! Ну, ладно! Пусть будет все как есть. Наверное, встреча была предрешена самой судьбой. А наследник…наследник тоже пусть будет. Ну, а для оправдания можно что-нибудь придумать.
Они целовали друг друга, затем она почувствовала нечто, действительно принесшее ей немалую боль и огорчение. Затем, чувствуя, как он сильно двигается в ней, она испытала удовольствие, томно вздыхая и заводя его этим, заставляя двигаться еще быстрее и сильнее, пока она не ощутила удар чего-то теплого, почти горячего, вскрикнув от неожиданного наслаждения, а он простонал, уткнувшись в ее грудь.
- Я не поеду в монастырь. Я остаюсь с Вами, сэр Равик, потому что я люблю Вас, - сказала она. – Мы возвращаемся
