Николай замешкался на секунду и тут раздался грохот. Ударил резкий звон, словно невидимые грубые ладоши, сложившись в чашечки, шлепнули по ушам, от чего Коля закричал. Тут же ударная волна занесла десантника в открытую дверь через кресло до конца комнаты, и он проломил спиной дверцу шкафа. Повсюду метались осколки зеркала, пластиковые окна треснули, ставни лишь пару секунд трещали, напоминая визг раненного животного, затем их сорвало и по частям вместе с дверью швырнуло в Николая.
***
Пару часов спустя он очнулся от жутких ощущений. Глаза жгло, как от перцового баллончика. В носу и во рту также горело, словно он ложками ел перец чили. Сильно прищурив веки, он чувствовал, как по щекам рекой льются тёплые слезы. Еще обильное выделение соплей, но во рту, казалось, вот–вот всё начнёт трескаться от высыхания. Глухо вопя, он попытался пошевелиться, но понял, что на нём лежат обломки. Он попробовал открыть глаза, но только веки поднялись, как пронзила резкая боль, словно несколько иголок вонзились в глаз, и Коля прищурился ещё сильнее. Теплый поток слёз хлынул по щекам.
Со злобным воплем он рукой смахнул с себя балконную дверь.
Всё тело жутко чесалось. Дрожащими пальцами он начал чесать шершавое тело, пока не понял, что оно шелушится. Отстранив руку он почувствовал влагу на ногтях. «Кровь. Расчесал до крови, – подумал он, – но я же… Вода. Мне нужна вода».
Карабкаясь руками, он вытащил ноги из-под обломков, встал на колени и, небрежно размахивая руками, нащупал дверной пролёт. Следом поперёк шёл коридорчик, ведущий от входной двери до кухни, а после него должна быть дверь к совмещённому санузлу. Ладонью он нащупал вырезы на деревянной двери и нервно стал искать ручку.
— Да где эта сука! – грозно выдал Николай, кривясь от боли в глазах. Рука наткнулась на металлический кругляш. «То–то же!».
Ручка провернулась, дверь открылась. Коля, поднимаясь на ходу, налетел на унитаз и сильно ударился голенью. Он завизжал он на весь дом, поднял ногу и, обхватив руками голень, упёрся задницей на стиральную машинку, что стояла у стены рядом с выходом. Теплый поток слёз снова прокатился по щекам.
— Ты! Там наверху! – обратив прищуренный злобный взор к потолку, закричал Николай. – Не кажется тебе, что достаточно страданий на сегодня?!
Потолок, как всегда, не отвечал.
Уже аккуратно он нащупал раковину и поднял вверх ручку крана. Бум, бум, бум – отплевался тот, после чего зажурчала вода.
Ладони судорожно сложились в чашку в попытке набрать воду, чтобы промыть глаза. После нескольких смывов он опёрся руками на раковину, поднял голову к зеркалу и начал моргать. Жутко щипало, но через некоторое время глаза открылись полностью. В ванной было темно. Лишь мокрые белки глаз блестели в отражении зеркала.
Он вышел из ванной и увидел, что в комнате мрачно, как бывает при пасмурной погоде. В раскуроченные окна проникали тёмно–красные лучи, и повсюду красными хлопьями кружилось нечто похожее на пепел. Из двери шкафа, которую разбил собой Николай, вывалились костюмы химзащиты.
«Радиация? – удивился Коля, глядя на, сияющие синим цветом, металлические волокна в углублениях костюмов. – Они так светятся только под воздействием радиации. И судя по всему уровень не маленький, но… почему я жив?»
Он посмотрел на себя. Всё тело покрылось красными шершавыми от раздражения пятнами. Место, где он счесал кожу, сочилась кровь. Трусы разодраны и напоминали юбку из кожаных лоскутов, которую носили гладиаторы и один носок по каким-то причинам отсутствовал.
Шокированный происходящим, он одной рукой проверил в порядке ли его причиндал, а вторая рука произвольно потянулась к голове, где кровь от ссадины уложила половину волос.
Недолго думая, Коля бросился надевать «РЧД». Из–за разных сплавов метала в основании химкостюма, для удобства облачения, его разбили на несколько частей, которые потом плотно крепились друг к другу. Ввиду опыта Коля напялил его быстро.
— И что теперь Колян? – спросил он у самого себя и тут же сам себе ответил. – Что–что… вали нахер отсюда.
Открыв металлическую входную дверь, он оказался в коридоре, вдоль которого по обеим сторонам шли квартиры. Окна, которые замыкали коридор, тоже разбились, и в них падал мрачный багровый свет. Коля жил по центру напротив лестничной площадки, где за место наружной стены от первого и до последнего этажа простилалось сплошное окно из толстого стекла.
Он встал напротив ступенек, которые вели вверх, и из этого окна на него падал кроваво–красный свет, и на этом фоне, словно сотни мелких пёрышек, гулял по воздуху этот странный красный пепел.
Коля выставил ладонь, и одно пёрышко приземлилось на неё, но сразу, как тает снежинка на тёплой ладони, оно превратилось в красную пыль.
«Что это за дрянь? Что здесь происходит, мать вашу?»
Во многих квартирах сквозняком бури напрочь вышибло входные двери и через оставленные дыры стали выходить тени. Багровый свет светил лишь на лестничную площадку и из окон по краям коридора. В остальных местах было мрачновато, потому Коля недоверчиво прищурился, чтобы разглядеть силуэты и задумался:
«Живы? Вы тоже живы? Или…»
Вдруг что–то резко потянуло назад. В испуге он обернулся, выбив плечом руку, что держала его за энергоблок на спине. Это была женщина в белом домашнем разодранном халате. От толчка она пошатнулась, а затем замерла. Потрёпанные грязные волосы закрыли, склонившееся лицо и облезлые руки свисли, сделав её слегка сгорбленной.
— Наталия? – удивился Николай, узнав пожилую соседку, что частенько разбавляла дошираковский рацион холостяка горячими пирожками. Решительно шагнул ближе и, положив правую руку на плечо женщины, слегка наклонился, чтобы рассмотреть её лицо. – Что с Вами Наташа? У меня есть ещё костюм. Мы выберемся…
Лицо соседки медленно поднялось и некогда уложенные в две стороны волосы, словно две шторки разошлись, показав лицо. Смещенная переносица спускала застывшие подтёки крови и выставляла некогда продолговатый нос стрелочкой в сторону. По кругу белков глаз, как будто тонкие красные вены тянулись к широким зрачкам. Правую щёку, словно лезвием срезало, откуда виднелись ряды задних почерневших зубов. Взор и оскал выражали лишь ярость.
Десятилетняя борьба с биотерроризмом показывала подобные зрелища. Взвод Николая и занимался тем, что зачищал подобных «заражённых» в атакованных биотеррористами местах. Секунды хватило, чтобы понять, что она не жилец, от чего Колю пронзила печаль. «Мертвы. Они все мертвы, но… я. Почему жив я? И что вообще произошло?»
Соседка долго думать не позволила и как кобра бросила голову в попытке укусить бывшего вояку. Повредить зубами костюм ей бы не удалось, но он всё равно успел схватить левой рукой, мертвеца за хлюпкую челюсть. Позади неё ковыляли ещё несколько мертвецов.
— Прости, – сказал он и с размаху ударил её головой. Наталия отступила на пару шагов, треща сломанной челюстью, в след чего получила в грудь стопой ноги.
Костюм при взаимодействии с радиацией, скапливал её в энергоблоке. Блок преобразовывал частицы радиации в энергию, и костюм становился легче и пластичнее, а носитель сильнее и быстрее. От того–то тело женщины отлетело на несколько метров, сшибая мертвецов, стоявших на пути. Но этого было недостаточно.
Жильцы лениво выходили из своих квартир и всех, похоже, интересовал живой Николай. Он начал пятится, обдумывая дальнейшие действия, как сзади на него накинулись двое и повалили на колени. Следом ещё и ещё и под групповой тяжестью поставили вояку на четвереньки. Зубы скрипели, пытаясь прокусить плотную ткань костюма. Десятки облезлых пальцев скользили по стеклянному забралу шлема, оставляя кровавые отпечатки. Многочисленные руки хаотично ёрзали по телу, словно тысяча змей.
— Пошли нахер! – закричал Николай, откидывая локтями кого только можно.
Слегка скинув груз, также на четвереньках он рванул обратно в свою квартиру. Как кот точит когти об дерево, так и Николай вскарабкался по ближайшему косяку и прошмыгнул в комнату. Толпа за ним.
Вырванная дверь балкона оставила огромную брешь, через которую он попал на балкон. От увиденного, на миг Коля впал в ступор. По телу побежали мурашки, и заколотилось сердце.
Всё небо закрывали мрачные тучи, сквозь которые местами проступали алые лучи. Багровый густой туман поднимался до третьего этажа. Он же проглотил гору справа, реку слева и всё, что шло после неё. Спереди самые ближние высотки, вырастая из гущи тумана, еще виднелись, и сложно было не заметить, как их пожирает некий красный мох. И всюду, словно в снегопад кружили красные хлопья той непонятной пыли. «Что же такое могло произойти?»
Толпа почти настигла. Вояка перепрыгнул бетонную перегородку и обернулся проверить не смогут ли они её преодолеть. Куча ходячих трупов столпилась на его балконе. Они выпадали, шипели, тянули руки, но перегородку преодолеть не смогли.
— Фух, – выдохнул Коля и боковым зрением увидел нечто в красном рядом с собой. Резко повернулся и шарахнулся с испуга.
Молодая соседка стояла в дверном проёме и исподлобья жадно разглядывала его красными глазами. Если до этого мертвецы были похожи на разлагающиеся трупы, то мутация девушки проявилась по–другому. Лицо слегка вытянулось, рот стал шире, образуя ехидную улыбку от уха до уха, а зубы, похоже, выпали, потому–что на их месте выросли десятки новых, острых и ровных как иглы. Лишь прядь светлых волос, что через плечо спадала по левой стороне груди осталась прежней, и по ней стекала кровь.
Кости её деформировались, превращая её в нечто другое, и слышен был жуткий хруст. Пальцы вытянулись, с них слезла кожа и они стали похожи на длинные когти.
Ими–то она и вцепилась в шею ошарашенного вояки, и прислонила его к решётке балкона, за которой была пропасть.
«Эта сильнее, чем остальные», – подумал Коля, когда она стала трепать его, как маленького котёнка.
Неведомая сила нежити сжимала его шею, не позволяя и шелохнуться. Когда она открыла мерзкую пасть, чтобы прокусить стеклянное забрало шлема, Коля взмахом ступни выбил одну ногу соседки. С учётом того, что она до сих пор была на шпильках, её нога склонилась на колено. Хоть руки ещё не слезли с шеи противника, Николаю удалось схватить соседку за волосы и ударить по лицу коленом. Её откинуло назад, и когти соскочили с шеи вояки, но ненадолго. Тут же она совершила рывок в попытке снова вцепится в шею, но Коля был к этому готов. Он схватил её за окровавленные волосы и со всей силы ударил об металлическую решётку. БУМ! – по трясущейся перегородке побежал гул.
«Уже не красавица» на миг потерялась, что позволило Николаю одной рукой схватиться за позолоченное ожерелье на её шее, а второй рукой за промежность и одним резким движением вышвырнуть монстра с балкона через себя.
[left]Она летела быстро и тихо, разгоняя «красные хлопья»,
