последним, - негромко произнес дедушка, перед тем как стать в основание горки. Я послушно кивнул, не совсем понимая, почему, но спорить не стал. В конце концов, он старше и куда мудрее меня.
Горка выросла быстро. Понятно, кому хотелось дальше сидеть и ждать, что с нами сделают? Я лез, как и говорил мой дедушка, последним. Забравшись на Зора, который оказался на самом верху горки, я попытался достать клешней края, маячившего надо мной. Не смог, пришлось приподняться – край был твердым и скользким. Зацепившись за какое-то небольшое углубление, я сжал клешню изо всех сил и ухватился другой, повиснув в воздухе всеми лапами. Зор зацепился за мое тело, обхватив его лапами и больно сдавив клешнями – хорошо, хоть хвост не откусил. Я почувствовал, что стало тяжелее, и еще крепче сжал клешни – до меня сейчас дошло, что придется терпеть до тех пор, пока через меня не переползут дедушка и Сив. Ну, что ж, докажем, что я способен на что-то…
Трудно сказать, сколько пришлось терпеть невыносимую тяжесть сородичей, пока меня самого, едва не теряющего сознание от усталости, не втянули наверх дедушка и возбужденно бормочущий Сив, но немало, это точно. Край оказался очень узким и, не удержавшись, я полетел вниз. К счастью, не в тюрьму и благополучно упал на спину кому-то из взволнованных сородичей. Следом шлепнулись дедушка и Сив, вызвав приглушенное ворчание, но дедушка был авторитетом, а после того, как он придумал и осуществил план спасения из тюрьмы, одного его слова оказалось достаточно, чтобы все заткнулись.
- Тихо! – Все тут же и замолкли, - Полдела сделано. Теперь осталось выбраться из этого жилища, пока никого не видно. Нас вносили оттуда, - дедушка поднял клешню, указывая ею в сторону тонкой полоски света, идущей снизу вверх, - значит, туда же можно и выйти.
Толпа сородичей удивительно быстро выстроилась за мною и дедушкой, и мы начали свой поход к заветному выходу. Расстояние, насколько я мог оценить, было не таким уж большим, но его надо было пройти до того, как вернутся злые боги. И в этом нам, что и говорить, не повезло. Мы уже почти добрались до выхода, быстро перебирая лапами по удивительно ровной поверхности, когда тоненькая полоска вдруг стала широкой и ослепительно яркой. А потом появилась тень. Она быстро приблизилась к нам, и я вновь увидел эти огромные глаза. И, наконец, понял, что именно меня в них поразило больше всего – цвет! Они были такого же цвета, как огромное небо! Только у богов могут быть такие глаза! Такие же, как небо! И разве это удивительно?
Глаза отдалились, а вместо них я увидел быстро приближающуюся круглую ловушку, которой меня уже ловили и не так давно. От страха снова угодить в круглую тюрьму с прозрачными стенами у меня отнялись лапы, но мощный толчок сзади, вернул мышцам тонус. Я побежал в сторону от падающей на нас ловушки, не оглядываясь и не останавливаясь. Я слышал кричавшего что-то неразборчивое Сива, но не мог разобрать его слов, потому что кричали все. Мне даже показалось, что я услышал голос дедушки, но времени не было вовсе – ловушка падала стремительно. Звук, раздавшийся за мной, был страшным и омерзительным – я знал, что большинство моих сородичей вновь попались в ловушку. Скользя по ровной поверхности, я успел заметить справа от себя чье-то тело, в котором с удивлением и радостью узнал тело дедушки Скара. Он даже обогнал меня, торопясь выскочить в спасительный выход из жилища.
- Давай, быстрей! – Сив был слева от меня.
Я не стал тратить силы на ответ, и употребил их на то, чтобы прибавить в скорости. Мне уже почти удалось добраться до яркого и, как ни странно, теплого прямоугольника, когда услышал противный свист летящей ловушки, а затем грохот справа от себя. Я все же обернулся – дедушка барахтался в чем-то мягком и опутывающем, из чего состояла ловушка, такая же круглая, как и наша тюрьма. Еще один мощный толчок Сива вытолкнул меня наружу, под любимое, теплое солнце. Жилище находилось выше земли, и я упал на теплую землю, успев пару раз перекувыркнуться в воздухе. Сив, упавший следом за мной, сразу вскочил на лапы, и метнулся в тень, под жилище. Не очень хорошо соображая, я побежал за ним, слыша громкие звуки, раздававшиеся надо мной. Я почувствовал гневность этих звуков, причина которых была ясна, как яркий день.
Сив укрылся за чем-то большим и неприятно пахнущим. Не знаю, что это такое, но едва я успел спрятаться рядом с замершим другом, как что-то тяжелое упало на землю. Две тени замелькали невдалеке от нас с Сивом, не приближаясь, но и не отдаляясь. Мы замерли, боясь звуком или движением выдать свое укрытие. Тени мелькали, звуки доносились, но мы не шевелились. Наше ненадежное укрытие (все-таки это не нора, где тебя никто не видит) недолго скрывало нас от злых богов. Я снова увидел эти самые глаза – они смотрели на меня и, честное слово, мне даже показалось, что тот, кому они принадлежат, узнал меня. Я дернулся в сторону, в тщетной попытке убежать, но что-то большое и быстрое мелькнуло над моей головой, а затем меня оторвало от земли и понесло вниз головой над изумленным и замершим от страха Сивом.
Меня вновь бросили в тюрьму, на моих перепуганных родственников, от страха чуть не проткнувших меня своими смертельными жалами, но к счастью, дедушка вовремя прикрикнул на них. Я сполз со спины дрожавшего Зора и, не поднимая глаз, приблизился к дедушке. Мне было стыдно, очень стыдно, но дедушка ласково положил на меня свою тяжелую клешню и негромко произнес:
- Ты вел себя достойно. Просто не повезло, бывает, - он замолчал на мгновенье, - а где твой брат?
- Не знаю, - я вспомнил испуганное выражение глаз Сива, - его не заметили. Он там, - я махнул клешней в сторону виднеющегося выхода из жилища.
- Хоть кому-то удалось. Надеюсь, он сможет добраться до поселения, - пробурчал дедушка. В его голосе и словах слышались и досада, и злость и еще что-то, что я понял много позднее - это была грусть. А причиной этой грусти могла быть только моя неудача.
Некоторое время вокруг нас мелькали тени и слышались громкие звуки, но меня, униженного и убитого, это мало волновало. Сородичи суетились, без толку перемещаясь по кругу нашей тюрьмы, но я лежал у самой стенки, под охраной насупившегося и хмурого дедушки, который одним взглядом отгонял растерянных родственников. За стенкой я продолжал видеть непонятное мне движение больших и темных теней, слышал их ужасные, громкие голоса, но перед моим взором все время были эти огромные, небесного цвета глаза. Я не мог отделаться от ощущения, что они и сейчас наблюдают за мной….
Затем вновь наступила темнота. Светлый проем выхода в мгновенье закрылся, и пришлось переключать зрение на ночной режим. В принципе, ночью я вижу даже лучше, чем днем, но тогда совершенно другие краски! Яркие и сочные, ночью они становились серыми и практически одинаковыми, неотличимыми друг от друга. Знакомые пейзажи ночью становились непохожими на себя, даже если в небе висело белое, холодное светило. А когда его не было, мой привычный мир и вовсе становился незнакомым, таинственным и даже страшным. Лишь со временем я понял, что ночь это лучшее время для охоты но, несмотря на все преимущества темного времени, краски яркого дня привлекали меня куда больше. Я так углубился в свои рассуждения, столь ненужные в моем нынешнем положении, что не сразу понял, что дедушка уже во второй раз о чем-то спрашивает. Я повернул к нему голову.
- …хватит дрыхнуть! Вставай, нужно попробовать еще раз. Сейчас ты встанешь со мной внизу, а когда заберешься наверх, не жди никого, сразу найди укрытие и спрячься.
Я поднялся на все лапы и покорно пошел за дедушкой, который парой крепких слов заставил сородичей заткнуться и заняться, становившимся уже привычным побегом из тюрьмы.
…Побег не случился. Внезапно вновь стало очень светло, и наша живая горка развалилась. Думаю, от страха. Тени приблизились к стенке тюрьмы, знакомые глаза мелькнули и пропали, а сверху на нас свалился флангир. Огромный, с мощными челюстями, на которых блестели маленькие капельки смертельного яда. Я раньше не участвовал в битвах с флангирами, но по рассказам дедушки знал, что это одни из самых опасных бойцов.
Флангир упал на бок, на кого-то из братьев Скори, быстро вскочил и парировал удар хвоста другого братца. Зор, оказавшийся рядом с флангиром, попытался скрыться за телами родственников, но паника помешала ему это сделать и флангир сомкнул свои ужасные челюсти на его торчащем кверху хвосте. Яд подействовал мгновенно – движения Зора стали вялыми, а потом он и вовсе перестал двигаться, оставшись лежать под лапами озверевших от ярости сородичей. Флангира атаковали сразу с нескольких сторон. Перед моими глазами разыгрывалась ужасная картина: огромный, ощетинившийся флангир, пытающийся выбраться из груды тел, кусающий всякого, кто оказывался вблизи его смертельных челюстей, и с десяток вонзившихся в его мохнатое тело жал. Яд в наших хвостах не такой сильный, но когда его много, то не устоит не только флангир, но и кто покрупнее. Судорожно дернувшись несколько раз, флангир упал на тела моих сородичей, оказавшихся под ним. Он умирал, но его челюсти двигались, словно сожалея, что не удалось схватить еще кого-нибудь.
Мне стало нехорошо. Я отвернулся к стене и замер – на меня вновь смотрели огромные глаза цвета неба. Злой бог наблюдал за смертельной схваткой, и мне казалось, он очень доволен. Не знаю, откуда появилась эта уверенность, но я повернулся к дедушке и негромко сказал:
- Они сделали это нарочно. Им нравится смотреть на нас, когда… нам плохо.
Дедушка ответил быстро, и по его голосу было слышно, что он потрясен не меньше моего:
- Значит, надо готовиться к худшему!
Долго ждать не пришлось. Наша тюрьма внезапно стала клониться набок и, оказавшись на другом ее конце, многие просто вылетели в круглое отверстие, угодив (в который уж раз!) в подставленную ловушку. Когда все встало обратно, выяснилось, что не хватает половины сородичей, включая братьев Скори и мертвого Зора. На моих глазах ловушка развернулась, и сородичи попадали в такую же круглую, с прозрачными стенками тюрьму. Еле слышимые крики, звуки тел, падающих на твердый тюремный пол. Я дрожал. То ли от страха, то ли от гнева. Дедушка молча наблюдал, стоя рядом со мной.
- Сейчас начнется.
Он еще не успел договорить, как на нас сверху упали три огромных сеса. Я успел заметить, что в соседней тюрьме началась дикая суета и беготня, но события в нашей тюрьме развивались не менее катастрофично. Сесы атаковали нас сразу. Их длинные, мощные тела, огромные рты с двумя острыми, ядовитыми зубами и стремительность атаки сразу нашли первых жертв. Сесы прокусывали прочные, защищенные твердым панцирем тела моих сородичей, впрыскивая смертельный яд, и в какое-то мгновенье мне показалось, что это конец. Вокруг меня умирали, а я стоял, не в силах не то чтобы сопротивляться, но и думать. Я мог только наблюдать. Голова сеса появилась справа от меня, и я увидел огромную пасть, которая сомкнулась на теле дурачка Рииса. Что-то мелькнуло – дедушка вонзил жало в тело сеса. Сес дернулся, свился в кольца и еще несколько хвостов одновременно ударили в него.
С одним было покончено. Двое других были также атакованы взбодрившимися первой
