его компьютер, принтер и другую аппаратуру.
Алекс поставил поднос на край письменного стола и придвинул к нему второй стул.
– Так и будешь в плаще?
На кухне забулькал чайником. Алекс двинулся за ним. Когда вернулся, Вера уже сняла плащ и повесила его на спинку стула.
– Только дай слово, что не будешь ко мне приставать.
– Ну я же маньяк, как же я такое слово могу дать?
Она вскочила со стула и схватилась за плащ.
– Все, все, все! По рукам ему, по рукам! – Копылов сам себя сердито похлопал по рукам. Вера не выдержала и рассмеялась.
На этом месте Стас снял наушники – слишком большое здоровье надо было иметь, чтобы выслушивать все это.
– Наливаю? – Алекс взялся за чайник.
Вера снова вернулась на стул.
– Наливай.
– И с конфеткой?
– И с конфеткой, – наконец-то смилостивилась она.
План на спринтерский любовный роман выполнялся у Алекса процентов на тридцать, не больше. Еще никогда у него не было подобной пассии, с таким сочетанием невежества, доверчивости и любопытства. Ее большие серые глаза сразу вдвое расширялись, стоило ему сказать что-нибудь неожиданное, и это заставляло его постоянно говорить это неожиданное.
Легко договорившись с Верой о прогулке по городу, он не сомневался, что через пару часов доставит ее в свою квартиру, и все там произойдет должным постельным образом. Вместо этого они весь день шатались по Эрмитажу и Невским кондитерским. И только когда он уже совсем готов был сбежать от чересчур неуступчивой простушки, она сама предложила проводить его домой. Здесь ему даже удалось втянуть ее в квартиру. И что же?
Алгоритм платонических взаимоотношений уже создан и изменить его, увы! вряд ли получится. Разве что наброситься на нее с объятиями и поцелуями. И он почти слышал ее укоряющий возглас: «Дима, я не думала, что ты такой!» Ладно, буду «облаком в штанах», решил Алекс и принялся доводить свою платоническую партию до конца. Да и то сказать, как же ему сейчас хотелось после московских переживаний, полубессонной ночи в поезде и целого дня на ногах просто полежать хоть немного на тахте, принять ванну и завалиться часов на десять поспать.
Однако, али мы не джентльмены! Мило попили чай, полистали глянцевые журналы на английском и испанском (своим знанием языков он козырять не стал) и вперед – провожание на вокзал уже Веры.
Двадцать минут на метро и вот они уже с ней чуть в стороне от входа на Московский вокзал. Как раз чтобы попрощаться.
– Ну мне уже бежать надо, – сказала она, глянув на часики.
– Наверно, что-то во мне не так, раз ты держалась как Брестская крепость?
– Все было очень хорошо. Просто я не могу вот так сразу. В первый же вечер… Ты мне очень понравился.
– Ну да, понравился! – уныло сказал он. – Если бы понравился, все было бы по-другому.
– Глупенький. Все у нас будет очень хорошо. Вот увидишь.
Разумеется, он ей не поверил. Но то, что она как бы извиняется за свою неприступность, понравилось ему.
– Ты даже адрес не захотела записать.
– Я его просто запомнила. Ну все, побежала.
– Тяжелая мужская доля, – с картинным сожалением произнес Алекс.
Вера неожиданно шагнула к нему и крепко поцеловала в губы.
– Ты даже не представляешь, какой ты хороший!
Сказала и побежала к вокзальным дверям. Алекс смотрел ей вслед с некоторым изумлением: такая концовка приятно впечатлила его.
Домой, тем не менее, он вернулся в несколько взвинченном состоянии от упущенной возможности. В комнате укором его не находчивости стояли чашки их с Верой чаепития. Он отнес поднос на кухню, принял горячую ванну, застелил на тахте свежий комплект белья, но чувство досады все равно не проходило, да и спать не хотелось. Попробовал включить телевизор. Нашел там юмористический концерт из тех, которые ему всегда нравились. Пять минут посмотрел и выключил.
Оставался еще компьютер. Алекс сел к нему и быстро застучал по клавишам. На мониторе появилась английская надпись: «Альберто вызывает Дану» (так сокращенно он иногда называл Даниловну).
7
В одном из общежитий студенческого кампуса доносилась громкая музыка. Там проходила молодежная вечеринка. В общей комнате большая студенческая компания справляла сразу два студенческих дня рождения. Полно было пива, коктейлей, фруктов и сэндвичей. Вечеринка достигла уже того момента, когда студенческие пары начинали потихоньку распределяться по отдельным комнатам.
Марина Сабеева и Стив Коуп, умница-математик из Сиэтла, не составляли в этом благородном деле исключения. Вот они, стоя в разных концах зала, перекинулись несколькими выразительными знаками и один за другим стали пробираться в комнату Даниловны.
Комната была небольшой, одноместной, с компьютером, телевизором и милым женским украшательством. Едва они вошли, как Стив крепко обнял Даниловну и поцеловал, недвусмысленно подвигая ее в сторону кровати.
Компьютер, который находился в режиме ожидания, неожиданно подал звук. Настроение Даниловны мгновенно изменилось.
– Стив, момент, – жестом остановила она пылкого кавалера. – У меня почта. Это очень важно. Придешь через десять минут и все будет тип-топ.
– Нет ничего более важного, чем ты и я, – не согласился Стив.
– Ну, пожалуйста, Стив. Десять минут.
И она буквально вытолкнула американца из своей комнаты. Закрыла дверь на задвижку и метнулась к компьютеру.
На мониторе пошел текст, посланный Алексом: «Альберто вызывает Дану».
Имя Альберто на секунду озадачило девушку, потом она осторожно набрала свой ответ:
«Это Альберто-старший или Альберто-младший?»
Через десять секунд пришло:
«Крестный сын».
Теперь сомнений у нее не осталось, и Даниловна продолжила диалог.
«Почему тебя не было раньше?»
«Обстоятельства. Чем сейчас занимаешься?»
«Целуюсь, но не с тобой. А ты?»
«Тоже только что целовался, но не с тобой».
Подумав, Даниловна набрала:
«Чем закончилось то дело?»
«Уже было целых два таких дела. Поменял все что можно: институт, город, погоняло».
«Здорово! Завидую черной завистью».
«Рядом северная страна. Не хочешь прилететь в нее покататься на лыжах. Могли бы там увидеться».
«Все поняла. Буду думать, как приехать».
«Наверно, долго писать не стоит?»
С этим трудно было не согласиться, и она набрала:
«Ты прав. Завистников слишком много».
«Ау! Завистники? Пошли вы к черту! Специально для них я каждый раз буду менять свое имя. Ты помнишь фамилии ребят из другого класса. Все они будут теперь писать тебе. Хорошо?»
«Нет. Лучше, если ты будешь писать мне в «черновики». Сам входи в мою почту и пиши в черновиках. Пароль почты: «число и место наших встреч».
«Все понял. Пока».
Экран монитора погас. Даниловна продолжала неподвижно сидеть за компьютером. В ее глазах стояли слезы. Она думала, под каким предлогом отказать Стиву хотя бы сегодня.
8
Предложение о встрече с Даниловной на лыжной прогулке в Финляндии вылетело из Алекса как-то совершенно неожиданно и поначалу показалось сродни совместной прогулке по Луне. Но через какой-то час, Алекс уже не видел в этом для себя ничего невозможного. По крайней мере, это была солидная крупная цель, к которой стоило стремиться. По сравнению с ней даже стукачество в ФСБ выглядело не таким катастрофическим. Тут Стас был сам виноват, что вовремя не вырвал его из загребущих рук «параллельных коллег». Интересно, какие из-за всего этого последуют оргвыводы, с некоторым беспокойством гадал Алекс, не поменяют ему снова фамилию и не перекинут в какой-либо Екатеринбург или Новосибирск? Кому нужны двойные агенты? В голову даже пришла мысль, а не перекинуться ли полностью в ФСБ, потребовать от них возврата старой фамилии, получить наследство и удовлетвориться какой-нибудь мелкой писарской службой на Лубянке. Допуск за границу он вряд ли от них получит, но с миллионом баксов и в России можно нормально устроиться.
Ночь прошла в прекрасном глубоком сне. В восемь утра Алекс проснулся бодрый и свежий, с ясной мыслью, что не надо ломать голову над всеми своими шпионскими игрищами, есть начальники, поднаторевшие на этом, не будем отнимать их законный хлеб.
В половине девятого во входной двери раздался звук поворачивающегося ключа, Стас явно демонстрировал, что не слишком собирается деликатничать со своим учеником. Алекс ответил на это своей неделикатностью: вышел в прихожую, но не поздоровался, молча смотрел, как инструктор раздевается и надевает тапочки. Потом они прошли в комнату, и Копылов, опережая повелительное «Ну!» Стаса, протянул ему четыре листа бумаги с нарисованными ликами московских чекистов и железнодорожный билет.
Инструктор внимательно посмотрел рисунки и билет, заодно глянул и на железнодорожные инструкции на обратной стороне рисунков. Его требовательный взгляд был столь выразителен, что даже не нуждался в подкреплении какими-либо междометиями.
– Меня позавчера вот эти завербовали еще в одну тайную спецслужбу, – деловито объяснил Копылов.
– Надеюсь, это было ЦРУ?
– Не с моим счастьем. Всего лишь московское НКВД… – И Алекс, складно и подробно рассказал обо всем, что произошло с ним за истекшие трое суток.
Стас слушал, не перебивая, с самым бесстрастным выражением на лице, что могло смутить и более опытного докладчика, но воинственно настроенному Копылову монолог удался без малейшей сбивки.
– Почему ты решил, что они знают о твоем сотрудничестве с ГРУ? – ожидаемо поинтересовался инструктор, когда Алекс замолчал.
– Потому что он меня ни разу об этом не спросил. Да и вообще весь этот антураж с подпольной квартирой, с показным диктофоном, с произвольно набранным на компьютере обязательством…
Инструктор чуть подумал.
– Почему ты мне ничего не рассказывал об этой американской информации?
– Ну рассказал бы и что?.. От нее даже Зацепин шарахнулся, как будто ему там скунсом было намазано. А у него в Москве связей и возможностей было побольше вашего.
– И ты думаешь, им стоило ради всего этого возить тебя в Москву?
– Да в том-то и дело, что они возили в Москву некоего Дмитрия Волкова, курьера, которого некоторые нехорошие дядя втемную использовали для своих нехороших целей. Этот чекист прямо вздрогнул, когда меня увидел. Ну я тоже тут немного прокололся. Когда вы мне в машину ровно в девять позвонили, я им сказал: ну вы ребята и вляпались! Вот они и подумали, что за мной какие-то могучие силы, затеявшие с этой американской информацией свою большую игру.
– Тем не менее, свою подписку о сотрудничестве ты им дал?
– Я сутки ждал, что вы меня найдете по мобильнику.
– Ты что, Джохар Дудаев, чтобы тебя искать по мобильнику? – рассердился Стас.
– Тогда в чем дело? Есть ли повод для паники? – той же злой тональностью ответил и Копылов. Раскаяния не было в нем ни на грамм, и инструктор счел за благо немного снизить тон – ведь все равно проблему было уже не исправить.
– Какая будет связь?
– Мне позвонят и передадут привет от дяди Трифона. Потом уже будет встреча с их человеком.
– А в Питере за тобой хвоста не было?
– Я действовал полностью по вашей инструкции: таскал хвост за собой до его полного изнеможения. Пардон! Это я так искрометно пошутил! Не, какой хвост, мы целый день по Эрмитажам ошивались.
– Мы? – Стас был рад поводу заговорить о девушке.
– Я в поезде с одной подругой познакомился.
– Кто она?
– Просто проводница.
–
