она ни в какую. Я Ваньке говорю:
- Помоги!
А тот лыбится и говорит: "Не могу. Я на посту".
А я: "На каком таком посту?"
Он и рассказал, что ночью Гараевские изловили всех привокзальных вместе с Чирой, загнали в Демьяновскую будку и на замок заперли. И что утром придёт председатель их судить.
Я спрашиваю:" за что?"
А этот гад говорит, вот поднимешь юбку до пупа – скажу. И губы языком облизывает. Фу, противно. Меня чуть не стошнило. Он вообще ненормальный. В прошлом месяце его старшие девочки поймали, когда он за ними во время купания подглядывал. Его тогда голой задницей на муравейник усадили. Снова неймётся.
- Погоди ты про муравейник, - замахал руками Славка. – Иван этот ещё чего рассказал?
- Нет, - покачала Нюрка. – Я его послала, козу вытащила и домой отвела. К столбу у сарая привязала и бегом к тебе.
- А чего ко мне? – спросил Славка. – Нужно было к Якушкину или к Варенику бежать.
- Мишку Якушкина отец в город в больницу отвёз. Он занозу глубоко загнал, рука распухла, гноиться стала. А у Вареника по двору такая собака злая бегает – не подберёшься. У Севки я ни разу не была. А Пашка Грибов аж за Совиными прудами живёт, я дом точно не вспомню. Да и далеко до прудов. А солнце уже вот-вот встанет. Нужно торопиться…
- Погоди, я что могу сделать? – спросил Славка. – Даже если я этого часового и скручу, дверь как откроем - без ключа?
- Я всё придумала, - сказал Нюрка. – Я Ивана отвлеку, а ты замок чем-нибудь собьёшь. И всего делов.
- Чем собью? – Славка покрутил головой. Ничего подходящего для такой операции на глаза не попадалось.
- У вас что, топора нет?
Славка сбежал с крыльца, босые ноги обожгло росой, бросился к сараю.
Топор был большой и тяжёлый. Мальчик осторожно положил его на плечо и поморщился.
- Побежали, – поторопила его Нюрка.
Ага, побежали. С топором на плече Славка еле поспевал за девочкой.
Улица, как ватой была укрыта туманом. Славке вдруг представился огромный межзвёздный паровоз, который остановился на минутку, стравил пар на весь мир и умчался дальше по своим неведомым делам. А пар так и остался. Он так замечтался об этом паровозе, что чуть не наткнулся на Нюрку, когда та резко остановилась.
Девочка обернулась, потянулась губами к Славкиному уху и, щекоча дыханием, тихо сказала:
- Обходи слева, вдоль прилавков. А я, если получится, его вправо уведу, к весовой.
Разделились. Славка стал красться, прикрываясь прилавком, а Нюрка открыто двинулась в сторону киоска.
- А ну – стоять! - услышал мальчик. – А, это ты Нюрка. Чего опять припёрлась?
- Заколку потеряла, - угрюмо ответила девочка. – Только на прошлой неделе на неё денег выпросила. Бабка узнает, что потеряла – убьёт!
Славка осторожно выглянул из-под прилавка. Сквозь туман проступили очертания киоска и две фигуры. Нюркина, которая, согнувшись, высматривала что-то на земле у забора и какого-то толстого мальчишки, который вдруг присел, пытаясь заглянуть ей под юбку. Нюрка была настороже. Отпрянула. Сказала:
- Ишь, какой прыткий.
- Ну, покажи…
Нюрка для вида поколебалась, потом спросила:
- А ты мне чего?
- Хочешь, денег дам, - с хрипотцой в голосе предложил часовой.
- Давай, - согласилась девочка и протянула руку.
- А сколько?
- Пять рублей, но только посмотреть, - предупредила Нюрка.
- У меня с собой нету, - сказал пацан, хлопая по карманам. – Ты мне сейчас покажи. А как мы Чиру раскулачим, я тебе из своей доли отдам. Тимка говорил у этого нэпмана пятьсот рублей в тайнике.
- Ага, - отпрянула от него девочка. – Нашёл ты Ванька, дурочку. Или деньги на бочку, или я пошла.
Она сделала вид, что собирается уходить, но названный Ванькой охранник ухватил её за локоть.
- Погоди, - его голос прямо звенел от волнения.
- Пусти, - потребовала Нюрка. – А-то как закричу – полпоселка всполошится.
- Стой, - снова попросил часовой. – У меня есть пять рублей. Дома.
- Ну, так неси, пока я не передумала, - сказала Нюрка, вырвала руку, сделала шаг назад и, дразня, слегка приподняла край юбки.
- Я не могу. Я на посту, – сказал Ванька, заворожено глядя на её исцарапанное колено. – Узнает Тимка – вздует. Давай вечером я за тобой зайду…
- Вечером дороже станется. Да и сегодня бабка меня не отпустит. Мы на вечер постируху наметили, - хмыкнула девочка. – Так что или беги сейчас за «пятёркой», или не обломится тебе, Ванечка, от меня ничего.
- Но пленные…
- А куда они подеваются? – удивилась девочка. – Вон, какой замок висит.
Ванька облизал языком пересохшие губы.
- Короче, давай – решай. Или беги за деньгами. Или я пошла.
Пионер, наконец, решился. Оглянулся на запертый киоск, махнул рукой:
- И в самом деле, - куда они денутся?
- Жди, - бросил он Нюрке. – Я скоро!
И бросился в туман мимо прилавка, за которым прятался Славка.
Мальчик выбрался из укрытия, подошёл к Нюрке. Та стояла, потупившись. Сказала:
- Ты только ничего такого не подумай. Ничего я ему показывать не собиралась.
- А я и не думаю, - ответил Славка и вдруг погладил её по руке. – Ты такая молодец…
Девочка глянула на него с благодарностью.
Славка подошёл к двери и постучал по ней обухом топора.
- Чего надо? – услышал он голос Чиры изнутри.
- Петька, это я – крикнул он.
На плечо легла рука Нюрки.
- Не кричи, - сказала девочка.
- Славка? – удивился Чира за дверью. – Ты как здесь? Ты же больной?
- Потом поговорите, - громким шёпотом сказала Нюрка, становясь рядом с мальчиком у самой двери. – У нас мало времени. Ванька минут через пятнадцать вернётся. У нас топор. Говори, что делать?
- Нюрка? А ты что тут…, - голос Чиры осёкся. – Да, потом поговорим.
Он на миг задумался.
- Нужно забраться на крышу. Там труба. Спустите по ней топор.
Славка, не дослушав, сунул топор девочке, а сам стал забираться на забор, с него – на крышу соседнего сарая, а оттуда на крышу киоска.
Когда топор со звяканьем канул в небольшую трубу, Чира крикнул:
- Молодец! Теперь слезай. И это – давай, дуй домой. А-то совсем простудишься. Дальше мы сами.
Только теперь мальчик ощутил, что майка его насквозь мокрая от пота. Он спустился на землю, но уходить не стал. Накатила слабость, закружилась голова. Он сел спиной к сараю, не зная, сможет ли самостоятельно встать.
Изнутри киоска раздались глухие удары. Четыре нижних доски, которыми было заколочено окно, зашевелились и, одна за другой отогнулись в сторону. В щели показался Чира.
- Быстро, - приказал он. – Быстро!
Один за другим восемь пленников выбрались наружу. Последним покинул киоск Чира. Быстро прибил доски на место обухом топора.
- Ну что – дёру? – спросил Стёпка Рыжиков.
- Тикайте. Только осторожно, не попадитесь на глаза этому пионерчику озабоченному. Встретимся днём на речке, у Щучьего мыса, - Ответил Чира, проследил за приятелями, исчезавшими в тумане, Придержал за плечо Гейку.
- Погоди.
Подвёл его к Славке, вдвоём помогли своему спасителю подняться. – Ты как?
Тот, молча, кивнул.
Чира протянул Гарбузяну топор.
- Гейка, помоги Славке. Доведи до дома, ладно?
- А ты? – спросил Гарбузян.
- А у меня есть ещё кое-какие дела.
Гейка обхватил Славку за пояс, закинул его руку себе на шею и почти потащил в сторону, противоположную той, куда умчался Ванька.
Чира подошёл к отдельно стоявшей Нюрке, положил ей руку на плечо:
- Спасибо, Анютка.
Не привыкшая к такому имени девочка покраснела, пискнула было что-то в ответ, но тут раздался приближающийся топот, и они поспешили укрыться за прилавком, где до этого прятался Славка Суворов.
Как они и ожидали, это примчался Ванька, сжимавший в потной руке пятирублёвую купюру. И тут обнаружил, что девочки нет.
- Нюрка…, - позвал он, упавшим голосом. Ответа не последовало. Внезапно он побледнел,бросился к замку… Осмотрел. Потом приложил голову к двери, прислушиваясь. Снова осмотрел замок, подёргал. Обошёл киоск и, успокоившись, сел на перевернутый ящик, и стал угрюмо ковырять в носу.
- Пойдём – шепнул Чира.
Когда они, крадучись, отошли подальше, чтоб туман укрыл и киоск с Ванькой, и он прошептал Нюрке на ухо:
- Всё Анютка, спасибо тебе ещё раз. Иди теперь домой. Я вечером к тебе зайду.
- А ты? – повторила девочка вопрос Гейки.
- И я следом. Вот только разузнаю кое-что…
- Уходил бы и ты. Если попадёшься, они знаешь, что с тобой сделают?
- Знаю, - Чира погладил её по плечу.
Девочка застеснялась, вздрогнула, но не отпрянула.
- Не попадусь, не бойся. Иди.
Анютка грустно покачала головой и ушла в туман.
Чира огляделся. Потом, пригнувшись, вернулся к прилавку, под его прикрытием добрался до промежутка между двумя складами к забору и дальше по узкому проходу, служившему для некоторых туалетом, до кирпичного закрытого на большущий замок, дома Культуры. Знал он там одну лазейку: по раскидистой иве можно добраться до пожарной лестницы и далее – на чердак, заднее слуховое окно которого выходило в сторону тупика, где стоял Демьяновский киоск. Чира однажды, когда тётка сильно уж злобствовала, даже ночевал там, но ему не понравилось из-за летучих мышей.
Расположившись у слухового окна, он принялся ждать. По его прикидкам было где-то около пяти утра, а значит, примерно через пол-часа должны были появиться Ладыгин, Тоха и остальные, с кем Тимка назначил здесь встречу.
Чира и сам до конца не понимал, зачем он остался. Наверное, хотел посмотреть, как отреагирует Тимка, когда узнает, что пленники сбежали. А ещё хотел до конца понять, в чём был замысел пионерского командира? Ведь не мог же Гараев в серьёз верить, что, представ перед председателем колхоза, «привокзальные» так испугаются, что сознаются в том, чего не делали. И чем тогда этот гад докажет, что это они по огородам шуруют?
Так, за своими мыслями Чира закемарил и проснулся от громких голосов.
Ладыгин отчитывал Ваньку за сон на посту, а тот вяло отбрехивался. Мол, не спал, а просто задумался.
Чира осторожно выглянул в щель. Туман рассеялся, ярко светило восходящее солнце.
Внизу стоял Петька Ладыгин и ещё три пионера из хуторских, а напротив них переминающийся с ноги на ногу Ванька. Ещё один пацан в красном галстуке ловко вскарабкался на крышу киоска.
- Вот погоди, придёт Тимка, я ему всё расскажу, - закончил Ладыгин.
- Он не придёт, - сказал Химаков, вынырнувший из тумана с каким-то мешком на плече. – У него дядя из города шестичасовым приезжает. Я его только что встретил, он на станцию пошёл. Сказал, чтоб делали дело и уходили. Сбор в штабе в десять часов.
- А с председателем он сюда один заявится, - сплюнул Ладыгин. – Мол, я один всё сделал, принимай работу. Вот вечно он так. Ладно, на собрании я этот вопрос подниму. Тоха, давай - принимай.
Только сейчас Чира рассмотрел, что у ног каждого стоявшего у киоска стояли мешки, наполненные чем-то наполовину и больше. По очереди пионеры подали их на крышу. Принимавший груз Тоха, сложил всё у трубы, потом вдруг подпрыгнул и грохнул пятками по обитой жестью крыше.
- Эй, нэпманы, подъём! – крикнул он.
Изнутри не донеслось ни звука. Тогда он стал мешок за мешком опорожнять их в трубу. Загрохотало так, что если б кто-то внутри и спал, теперь бы обязательно проснулся. Чиркнув по трубе, покатилось по крыше и шлёпнулось на землю рядом с пионерами яблоко. Большое, румяное.
- Ты смотри там! – крикнул Химаков, отскакивая. Один из мальчишек, стоявших у киоска, поднял яблоко,
Кстати, М. Горан, точку в названии уберите - она там не ставится.