Как я, школьником, заработал свои первые деньги

  Первые свои деньги я заработал после седьмого класса!
И я не имею в виду пятачок-другой, который взрослые дарили детям на ситро, или мороженое.
  Нет, деньги мои были - по тем временам, достаточно серьёзными, и абсолютно реальными: целых сто десять рублей!
А это, соответствовало зарплате моей мамы, почти за полтора месяца её преподавательской работы в школе!

  Естественно, что никто, такие деньжищи - за просто так, не стал бы дарить, даже очень милому ребёнку! 
По крайней мере, в советские - до-олигархические, времена.

  Но, ведь, деньги и тогда уже - были нужны, всем!
Поэтому, передо мной и моим ближайшим товарищем - одноклассником, встал вопрос, где бы их, можно было заработать!
  Должен пояснить, что в "гиблом" и "тираническом" (по мнению либералов) советском прошлом, детский труд - не только не приветствовался, но и вообще практически не был разрешён, почти нигде.

  Хотя, уже в "перестроечное" время, например - был я неплохо знаком, с девяти- или десятилетним ребёнком-сиротой, абсолютно честно и законно зарабатывавшем себе в Тбилиси на жизнь - уборкой, в двух платных туалетах.
  Деньги свои этот малыш - частично тратил на сладости, а оставшуюся их часть - приносил домой, отдавая бабушке, у которой он тогда жил.

  Вернусь, однако, к своим собственным школьным заработкам!
Итак, вместе с товарищем - мы отправились искать работу.
  В какие только места не обращались, но - даже разговаривать там, с нами, никто не хотел!
В этих напрасных поисках прошло около недели, пока кто-то из взрослых не посоветовал нам обратиться в карантинную лабораторию, где по слухам, требовались сезонные рабочие для уборки садов.

  И тут, нам - наконец-то, повезло!
Поскольку платили там, не ахти, то - на эту работу, было мало охотников.
  Кроме нас, в тамошней бригаде оказалось, ещё человек шесть-семь девятиклассников.
Трудиться пришлось под руководством одного хитреца-армянина, работавшего в этой лаборатории, не то завскладом, не то ещё кем-то.
  Ежедневно собирая нас, с самого утра, для того, чтобы выдать корзины и вёдра, он произносил перед школьниками одну и ту же пламенную речь.

  Суть её сводилась к тому, что - как раз сегодня, нам необходимо поработать - очень хорошо, чтобы завтра можно было отдохнуть на славу и в тенёчке!
  Однако, когда наступало это долгожданное завтра, он вдохновлял нас, вновь - теми же самыми словами!
  Раскусили мы его хитрость, разумеется,  в первую же неделю
Впрочем, никто, собственно и не сачковал - слишком сильно.
  В бригаде, мы с моим приятелем Юрой Афанасьевым, были самыми младшими, если память мне не изменяет. Во всяком случае, остальные ребята были значительно крупнее нас!

  Работать пришлось в огромном опытном саду, этой самой карантинной лаборатории, расположенном прямо за границей её огороженной территории.

  Должен сказать, что с тех самых пор - нигде не встречал я фруктов, подобных тем, что выращивались в этом саду!
Так, например, наименьшие там - по своему весу и размеру яблоки, вытягивали на весах около восьмисот или семисот граммов - одна штука!
  За те два месяца, что мы там работали, собирать нам в этом саду довелось, кроме яблок, так же абрикосы, груши, сливы, персики... Возможно, и что-то ещё. Все растущие в этом саду сорта были экспериментальными!

   И вкус, у этих опытных плодов был - просто изумительным.
Однако, за нами очень строго присматривали, чтобы мы не брали ничего с собой, после окончания рабочего дня.
  Поэтому, приходилось уходить "пустыми", и лишь рассказывать - у себя дома, о подобных чудесах.
Поедание даров природы, в процессе их сбора, так же категорически не приветствовалось нашим начальством, однако проконтролировать это запрещение полноценно, по вполне понятным причинам, никому было невозможно!

  Но, самым обидным для нас - являлось, всё же то, что при этом - едва-ли не ежедневно, к нам в сад приезжали, какие-то посторонние легковые машины, в которые "наш" армянин загружал разом по несколько ящиков самых отборных фруктов! Никаких денежных расчётов с водителями, впрочем, при нас он не вёл: видимо был достаточно осторожным, или же - это были его родственники!
  Кстати, и на рынке я - ничего подобного "нашим" фруктам, ни разу не встречал!

  Разумеется нас привлекали не только для работы в саду.
Так, в один из дней, например, попросили спустить со второго этажа здания их конторы - тяжеленный насыпной сейф.
  При этом, никто из взрослых не удосужился, пусть даже вскользь - объяснить нам, детям, хотя бы элементарные правила техники безопасности.
  А в итоге сейф, когда его опустили по лестнице, и начали ставить на пол - придавил пальцы, самому здоровому из ребят: порвал тому кожу, вообщем,.. и нанёс ещё какие-то травмы.
  Поохали взрослые, помазали пареньку повреждённые места йодом,.. и - быстренько, в тот же самый день, рассчитали его, как уже нетрудоспособного работника!

  Очень хорошо, запомнился мне - и ещё один, отчасти похожий случай.
Как-то раз, поручили всем нам помогать плотнику этой организации, строившему из досок и брёвен для каких-то хозяйственных надобностей, сарай средних размеров.

  В первый день копали мы ямы, под эти устанавливаемые в них вертикально брёвна, таскали доски для опалубки, размешивали цемент и заливали бетон для фундамента.

  А через несколько дней, когда бетон уже схватился, плотник решил начать дальнейшую работу, сразу с установки крыши этого сарая.
Для этого он сделал на высоте своего роста временную раму, по периметру сарая, которую наживил в вертикальных брёвнах огромными гвоздями и начал делать столь же временный настил, стоя на котором уже и предполагалось мастерить все необходимые стойки, стропила и обрешётку для укладки шифера будущей крыши. 
  После того, как плотник взобрался на свой настил, наши ребята подавали ему доски и гвозди. Постепенно и незаметно, к тому моменту, когда наверху был уже готов и прибит контур будущей крыши, практически все помощники плотника, в том числе и я - перебравшись на настил, стали с интересом наблюдать за его дальнейшей работой. 
  
  Не скажу, чтобы получающееся общими усилиями всех нас строение - выглядело, каким-то особенно хлипким, но я всё же перебросил левую руку через обрешётку и наблюдал за всем этим, метров с трёх или четырёх, так как возле плотника и так было уже достаточно тесно, от сидящих рядом с ним наших ребят, а свободного места там, практически, не оставалось совсем!..
Как вдруг, что-то громко хрустнуло, и я увидел всех своих товарищей - раскатившимися вокруг, уже прямо по земле!
  Сам же я висел на обрешётке, но - не держась за неё, а на одной своей левой руке, опираясь всем телом, прямо на подмышку.

  Это не выдержал общего веса, взобравшихся на него людей, едва наживлённый плотником настил!
Впрочем, никто из присутствующих, кроме самого же плотника, при падении нисколько не пострадал.
  Он же, скатился вниз прямо по угловому столбу, и при падении - пытаясь удержаться за него, достаточно серьёзно порвал себе обе руки торчащими из этого столба гвоздями.
  Так что, как сами видите - с техникой безопасности всё в этой организации обстояло на уровне, несколько ниже плинтуса...

  Единственным нашим развлечением, во время ежедневного обеда в саду, стало купание в узкой и длинной запруде, заросшей с обеих сторон густым камышом. Причём, чтобы подойти к тому месту, откуда удобнее всего было прыгать в воду, приходилось сперва переправляться по какой-то узкой деревянной раме, вбитой поперёк запруды, длиной метра в три или четыре, а потом идти метров десять по тропинке, практически скрытой нависающей над ней зеленью.
 
  Однажды, уже перейдя через эту деревянную раму, и держа в одной из рук накачанную автомобильную камеру, я - ступая на берег, лишь чудом не наступил на гадюку, которая уползла с недовольным шипением, куда-то вперёд, по этой тропинке. Переждав около трёх или пяти минут, мы двинулись, вслед за ней, уже без приключений.
  А как-то раз, когда я плавал без камеры, одна такая гадюка прочертила воду в паре метров передо мной, переплывая с одного берега запруды на другой!

  И вообще, то место было очень сильно заселено разными змеями, которые часто встречались нам и в саду, во время работы.
Впрочем, ни разу, никто от них - к счастью, не пострадал!

  Когда, после первого честно отработанного месяца, мне выдали зарплату, то я купил себе за десять рублей боксёрские перчатки, о которых мечтал, вот уже едва ли не целый год, а всю остальную сумму просто, с гордостью отдал маме.
  Сделать же ей какой-либо памятный подарок, соображения у меня - каюсь, не хватило. Точнее говоря не знал я, что именно лучше всего будет подарить.
После второго же месяца, я вообще не стал брать лично себе ничего из полученных денег, и отнёс всю получку домой в общий котёл.

  Вероятнее всего, мы проработали в этой лаборатории чуть больше двух полных месяцев. Скорее всего, прихватили ещё неделю или полторы.
На этом заканчивается история первого моего заработка...

  В восьмом классе мы впервые сдавали экзамены. После этого, в самом разгаре лета, устроиться куда-либо на работу нам уже не удалось.

  А вот, после девятого класса, отец Юры Афанасьева посодействовал, чтобы нас временно приняли плотниками в тарный цех Пятигорского птицекомбината, на котором он в это время работал водителем грузовика.

  Наша новая работа заключалась в ремонте побывавших в употреблении ящиков, в которых по магазинам развозили с комбината свеже-обработанных кур. Труд у нас был тяжёлым и сдельным, в первое время зарабатывали мы очень мало: что-то, около полутора рублей за рабочую смену.
  Это, конечно, не вызывало у нас большого энтузиазма.
Среди плюсов новой работы можно было отметить то, что раз в две недели магазин птицекомбината отпускал для своих сотрудников кур и уток, по сниженным ценам. Но мы с Юрой этим практически не пользовались, в отличие от многих других работников!
 
  Кроме того, спустя три недели, примерно, нам удалось перейти грузчиками в забойный цех. Там, в основном, приходилось ловить живую птицу, среди вольеров, запихивать её по максимуму в перекатываемые металлические клетки, из пяти или шести ярусов - на колёсах; после чего везти эти клетки - стеллажи, непосредственно в цех, где женщины забойщицы выполняли при помощи конвейеров и электроразрядников всю остальную работу.
  Уже значительно позднее, вспоминая то время - находил я в этих клетках, расположенных друг над другом в четыре или пять ярусов, интересные параллели с человеческим обществом.
И заключались они в том, что направлявшиеся на забой птицы в клетках сидевшие сверху - почти без перерыва, абсолютно естественно и непринуждённо - опорожняли свои желудки на находящихся ниже их, а находившиеся в клетках ниже их в принципе не имели абсолютно никаких шансов улучшить своё положение, независимо от личных качеств. 

  Здесь у нас, наконец-то, появился интересный приработок. Дело в том, что в вольерах для кормления и прогулок птицы, и в тех клетках, где они спали, специальные работницы ежедневно собирали для дальнейшей официальной реализации через магазины, буквально  горы свежих яиц.
 Но, поскольку перед подвеской на