— Е-мое, Скамейкин, — узнает Скамейкина Паук. – Ты куда же делся, дружище? Пришел давать признательные показания? Небось, хочешь давать их Лене?
— Да, лучше уж я у него возьму признательные показания, — соглашается Лена. — А ты займись заявлением.
— Заявление – это хорошо, — оптимистично кивает Паук Дериглазке. – Тем более, что ваши музейные коты уже дали показания о том, что никакой сигнализации и сенсоров на выставке установлено не было. И сама выставка по нашим сведениям застрахована не была. То есть, вы господин Дериглазко, видимо, очень надеялись на нашу помощь.
— И, как видно, не напрасно, — язвит в ответ Дериглазко.
— Помогать гражданам – наш долг, — замечает Человек-паук, подталкивая задержанного к дверям.
47.
Оставшись наедине Лена и Скамейкин долго смотрят друг на друга.
— Надеюсь, ты никогда не подаришь мне такое колье, — прерывает молчание Лена, вывешивая перед глазами Скамейкина фальшивую драгоценность. — И знаешь почему?
— Я слышал, — отвечает Скамейкин. – Потому что оно будет приобщено к делу.
— Это само собой, — соглашается Лена. — Но еще и потому, что это подделка.
Однако их беседу прерывает влетевшая в кабинет Вампирша.
— Ленка, тебе надо ехать к заказчику, — объявляет Вампирша.
— К какому? – недоумевает Лена.
— К Геннадию Петровичу. Ну, который хотел убить свою жену Люсю. Теперь она ушла от него к композитору Смяткину. И он даже согласен на «аэрозоль».
— Так он же у тебя в разработке.
— Да понимаешь, эта Люся знает мой голос. Я ей по телефону про ее художника такого наговорила, что его увезли в больницу с сотрясением и ожогом лысины. В общем, план такой. Ты помогаешь этому Геннадию Петровичу сделаться музыкальным критиком…А вы, молодой человек, — замечает она Скамейкина. – Что, устраиваетесь к нам на работу?
— Вообще-то я юрист, — вспоминает Скамейкин.
— А, ну и отлично, — делает вывод Вампирша, подгоняя обоих собеседников из кабинета, и, проходя по коридору мимо Толстяка, незаметно завладевает его пирожком. – Можешь взять его с собой. Пусть стажируется.
Обнаружив пропажу, Толстяк вздыхает и достает из огромной сумки очередной пирожок.
— Да, опасная у нас работа, — продолжает Толстяк прерванный разговор с забинтованным милиционером, изучая распухший и все еще красный нос товарища.
— Угости лучше пирожком, — пользуясь настроением приятеля, отвечает тот.
Толстяк неохотно открывает сумку, чтобы достать пирожок, но сумка пуста. И тут он замечает, что неподалеку стоит Фантомас и щедро угощает сотрудников отделения милиции пирожками.
КОНЕЦ
