Позвольте мелодии завершиться.

самого потолка за свитками. Это было более чем непривычно видеть всё это с такими бесценными книгами, до селя полагающие, что они были сожжены в далёкое время в Александрийской библиотеке.

Айлин не позволила войти мне во внутрь, тут же предупредив, что если ловушку построил египетский инженер, то никто не может гарантировать, что вход в такую сокровищницу был бы прост и безопасен.

Мы покинули галерею, вернув факелы на место.

И всё началось сначала.

Из ртов каменных львов стал тут же сыпаться быстро песок.

Уцелевшая часть виллы стала снова погружаться под землю.

Подобно всё только приснилось.

«Если мы позволим этой тайне узнать всему миру – библиотека утратит свою целостность. Именно потому сын проконсула и его возлюбленная предпочли навсегда остаться в галерее, чем позволить отобрать самое дорогое, что у них было»

Айлин дождалась, когда место тайника опять покроет полностью песок, потом спрыгнула вниз к остаткам фундамента, вытащила монету и положила себе в карман.

Мы как-то негласно решили пойти к амфитеатру и занять места на самом высоком ряду.

— Здесь давно никто уже не играл пьес. – Иронично заметил я.

— Самая значительная из них была в тот день, когда Марк-Антоний похищал библиотеку, а горожане были увлечены гладиаторскими боями. – Задумчиво проронила Айлин. – Если хотите – можете написать в своих упоминаниях о том, что увидели. Только в это вряд ли может кто-то поверить.

— Меня скорее всего посчитают либо за сумасшедшего, либо за выдумщика. — Тут же отмахнулся я.

— Как жаль, что султану дела нет до такого славного исторического прошлого в то время, как ваши работники раскапывают целый город и вывозят бесценные мраморные изваяния навсегда в свою страну.

Неожиданно она откинула с головы прядь волос и в упор посмотрела на меня.

— Я нашла эти обломки украшения на полу у водоёма в галереи. Это может быть единственным доказательством того, что вам не приснилось. – И с этими словами девушка протянула мне четыре каких-то деревянных кусочка из красного дерева.

Я удивился, но тут же разложив их на ладони увидел, что их нужно не нанизывать на нитку, а правильно соединить согласно разломленным частям.

Это оказалось ничем иным, как свирелью, много лет назад повреждённой и выброшенной.

— Кто бы мог подумать! Это настоящий инструмент. Интересно, а кто же на нём играл? – Громко воскликнула Айлин и внезапно застыла на месте, испытав неожиданную боль. Она машинально приложила руку к правому боку и перевела взгляд на меня, полным изумления. На руке была кровь.

Я не успел ничего сделать, так как она пошатнулась и в миг покатилась с самого высокого ряда вниз, каждый раз зацепляясь за новую мраморную скамью.

Это было немыслимо. Кто-то стрелял в неё! Но кто и зачем?

Я кинулся вниз по лестнице амфитеатра, но понимал, что даже если бы её не ранили, то с таким падением было невозможно остаться в живых, но то, что ожидало внизу повергло меня в шок… её нигде не оказалось. Она исчезла и только кровавые следы от падения свидетельствовали о том, что всё случившееся мне не приснилось.

Орожди внимательно слушал рассказ из дневника Хумана, а когда Гиальдиери закончил строго спросил:

— Вы полагаете, что среди моих экспонатов коллекции есть та самая золотая монета, которая способна привести механизм в действие? Потому, как сломанная свирель вряд ли могла бы представлять хоть какую-то ценность. Ведь именно без этого атрибута невозможно сдвинуть с места такую махину.

Гиальдиери натянуто улыбнулся.

— Мне пришлось провести слишком кропотливую работу, чтобы узнать историю этого случая. Кто и почему убил эту молодую женщину и сразу же выкрал её из амфитеатра. И знаете, по чьему приказу это было совершено? Третьей жены султана. Если говорить только о ревности, то это было бы по меньшей мере смешно, однако факт остаётся фактом. Монета оставалась с султаной до её глубокой старости, позже она неоднократно оказывалась в руках видных коллекционеров Европы и только вы ею обладаете вот уже пятнадцать лет.

Орожди задумался мысленно, перебирая в голове какие золотые монеты могли бы подойти под описание в его коллекции и тут же его осенило – одна из золотых монет была несколько необычной, так как значительно отличалась от других. На обоих сторонах не было изображено никаких правителей, было трудно понять какому веку она принадлежит и при каком императоре её чеканили, однако на монете остались какие-то глубокие царапины, которые не могли носить никакого смысла, но теперь эта головоломка кажись становилась разрешена – это была не монета, а винтик, который был необходим, чтобы поднять из песка четверть огромной виллы.

— Я подумаю над вашим предложением, сеньор Гиальтьери. Мне нужно будет поднять мои коллекции, и пересмотреть содержимое сейфов, чтобы понять подходит ли нечто под описание того о чём говорил старина Хуман. Я уведомлю вас.

На утро из коллекции Орожди был похищен один золотой предмет.

Но любопытным фактом было то, что ворам не составило особого труда даже его искать, так как нужный предмет специально выложили на письменный дубовый стол и даже потрудились открыть бархатную коробку.

************

Пергам (западное побережье Малой Азии)
Город Пергам , Турциия

Наверное, в этот момент Горацио Гиальтиери можно было сравнить с немецким инженером Карлом Хуманом, который много-много лет назад так же стоял на холме с которого был виден город, что по счастливой случайности был возрождённый им за ново, восстал из забытья и сбросив из себя покров земли предстал во всей своей красе.

Итальянец тем не менее чувствовал себя не ниже великого открывателя, так как отголосок былых времён позволил теперь ему любоваться из дали поднявшейся из песка не менее прекрасной за другие сохранившееся тут памятники вилле. Вернее сказать, её значительной части.

То, что удалось увидеть Хуману долго считалось каким-то больным воображением инженера, но когда-то также было чем-то неправдоподобными для многих обнаружить под огромным слоем земли целый город.

Горацио подтвердил каждое написанное слово его предшественником и теперь его переполняли эмоции.

Полуразрушенная вилла – шедевр, созданный египетским инженером, сотворивший на то время почти невозможное.

Шутка ли сказать, что такая огромная площадь погружалась под землю? Именно благодаря этому сохранились не только эта часть, но и тайна, с которой вскоре соприкоснётся он, Горацио.

Он собственными руками дотронется к свиткам, таких древних как сам город и оповестит об этом всему миру!

С этими мыслями он радостно вздохнул на полную грудь и внезапно увидел знакомый женским облик, сидящий на самом верхнем ряду огромного амфитеатра.

Итальянец даже зажмурился от неожиданности, а потом снова открыл глаза и вздрогнул – его зрение не подводило.

Это была Кьяра-Лучия.

Красивая и худощавая, облачённая в голубое облегающее декольтированное платье и с огромной шляпой в тон её наряда, закрывающее половину её лица.

Её было странно представить в этом не совсем подходящем месте, как давно никем непосещаемый амфитеатр, забытый людьми и только время от времени открывающимся взору для туристов.

Она как-то бесстрастно смотрела в даль, грациозно закинув ногу на ногу, подобно ожидая представления, которые более двух тысяч лет тут никто уже не давал.

Гиальтиери хитро улыбнулся – она не прибыла сюда сама, а сопровождала своего мужа, с которым предстояли ему серьёзные разбирательства.

Ну что ж!

Он готов к тому чтобы ответить за содеянное, но выросшая из-под земли вилла стоила такого злодейства.

Город Пергам , Турциия

Он подошёл ещё ближе. Эти несколько шагов дались ему с трудом.

— Интересно чем руководствовался архитектор, создав этот театр? – Громко спросила молодая женщина даже, не обернувшись к нему, скорее себя, чем прибывшего мужчину. – Может ли стоить что-то большее этой подлинной красоты, чем наигранное кривляние бездарных актёров, изображающих драму или комедию в какой-то дешёвой пьесе? В прочем и поныне люди кривят душами, пытаются изображать добродетель, влюблённость, а на самом деле остаются такими же дешёвыми актёрами, как и те, что играли тут в седые времена.

— В последний раз нам не удалось поговорить о нас в доме твоего мужа, а между тем ты стала ещё красивее, Кьяра – Лучия. Ещё утончённой, элегантней и…

— Твоя игра в любовь была безупречной. – Холодно заключила она.

Молодой человек потупил взор и присел немного поодаль от прекрасной женщины.

— Я заслужил то, что случилось со мной. Вырванная нотная страница была только обнаружена мной, когда я вернулся в недоумении на виллу после закрытых навсегда для меня дверей твоего дома. Именно тогда я понял, что ты была в ту ночь.

— Ты играл также божественно в ту ночь ей, как и мне.

— Я сожалею о содеянном, однако будет ли уместным сейчас расточаться в извинениях, которым уже не под силу ничего исправить?

— Мы познакомились с Витторио на аукционе пять лет назад в Нью-Йорке. Больше с того времени не расставались.

— Замужество со старым и баснословно богатым патрицием князем Орожди сделало тебя ещё более знатной. Твой муж до сих пор считается одним из самых известных коллекционеров Европы.

— Я вышла замуж за человека, который влюблён в меня, в античную историю и никогда не играет на рояле. Ты никогда не искал бы меня, Горацио. Всего лишь случай позволил нам ещё раз увидеть друг друга, так как у моего мужа было то, без чего бы твои раскопки потеряли бы всяческий смысл. – С нескрываемым пренебрежением проронила молодая женщина. – Ты ничуть не изменился за эти годы, когда пытался породниться с моей семьёй. Но на этот раз ты пошёл ещё дальше. То, что нельзя добыть ценой денег ты похитил!

— И не только золотую монету! – Раздался неожиданно громкий голос князя Орожди из далека.

Гаяльтьери повернул голову в сторону виллы и тут же последовал туда — в галерее важно шествовал коллекционер и с интересом разглядывал мраморные бюсты огромной династии Веттуриев.

— Я ожидал вас князь. – Почему-то Гиальтиери сказал это тоном, в котором не было даже намёка на то, что ему было стыдно за свой не совсем достойный поступок.

— Мой дорогой друг. – Князь прохаживался от бюста к бюсту. – Я позволил вам любезно украсть монету из моей коллекции, так как мне было самому жутко интересно проверить версию так ли она верна.

— Вам бы крайне не хотелось бы выглядеть не в лучшем свете будь то всего лишь легенда, которую не удалось бы подтвердить, поэтому пожертвовать всего лишь одной монетой было легко и не запятнать свою репутацию.

— И вы меня не разочаровали ни в чём. Я правильно понял вас и ваши безграничные способности. Однако между нами есть огромное различие. Вы – бизнесмен, а я коллекционер, не просто собирающий неповторимые экспонаты, но и хорошо знающий их происхождение. Вам не предоставили любезно дневник Хумана, а вы его украли, вот только от ваших знакомых достался не подлинник, а копия, и вряд ли семья могла даже догадываться об этом. Кроме того, вы не были внимательны ко многим деталям и просто упустили невообразимо много и напрасно. – С этими словами князь подошёл к фонтану, на