принимал участие в побеге из части, либо очень внимательно выслушал не одного рассказчика, как минимум, так как изложенного в одной балладе с лихвой хватило бы на сочинительство ещё двух-трёх.
Песенник же повествовал далее, как сбежавший солдат хоронится в злачных нелюдимых местах. Прячется от патрулей комендатуры. Скрывается от преследования милицией, разыскивающих его повсюду: на автовокзалах, в аэропорту, на железнодорожных станциях. И как наш обманутый дезертир днём отсыпается, ночью двигается, ориентируясь по звёздам, держа курс на Большую Медведицу или приближается к заветной цели на товарняках, ест сухари и пьёт родниковую воду. В итоге солдат-дезертир вламывается в квартиру счастливых молодожёнов. Те в испуге забиваются в угол, глядят испуганными глазами на ворвавшегося солдата. Он же презрительно смотрит на ту, «которую любил сильнее жизни», и выпускает в потолок полный рожок. Медленно оседает в оглохшей комнате известковая пыль с потолка. Солдат цедит медленно, мол, благословляю вас на долгую супружескую счастливую жизнь и так далее по драматическому тексту. Под конец завершает, пока вы тут будете наслаждаться любовью-морковью, я буду заживо гнить в тюрьме. Я с честью и доблестью пронесу до самой смерти свой тяжёлый крест. Кода баллады проста: изменница бросается в ноги солдату. Вся в слезах и грязных известковых потёках лицо, кричит, протягивает руки к солдату: «Прости, любимый!» солдат стоит на пороге квартиры в окружении милиционеров и говорит, потрясая наручниками в воздухе: «Жизнь простит».
Совсем другое настроение витало в воздухе в небольшом закутке, огороженном на время тёмно-синими уставными одеялами. Гриша резался в подкидного дурака с дембелями Сеней-Паровозом, он на гражданке учился на машиниста паровозных составов, Сашей-Патроном, тот с недавних пор начал носить на шее на шёлковом шнуре талисман – автоматный патрон, и Митей-Кулаком, мастером кулачного боя, проще, боксёром. Гриша подсчитывал барыши, складывая в аккуратную стопочку мятые-перемятые купюры разного достоинства, и в голос считал сумму. Выходило приличные сто рублей, которые на гражданке можно было заработать за месяц ударно вкалывая на производстве. Напомню, описываемые события происходили в 1984 году.
Дембеля наблюдали за Гришей с некоторой завистью.
Сеня-Паровоз решился нарушить тишину:
- Гриша, ты смог бы из-за любимой девушки бежать из армии, если бы узнал, что она выходит замуж за твоего друга?
Гриша, нежно поглаживая купюры, отвечает:
- Как поётся в одной песне: если подруга уходит к другому, то неизвестно кому повезло.
Сеня-Паровоз:
- А всё-таки?
Гриша:
- Зачем? На ней свет клином не сошёлся. Ушла одна, придёт другая.
Митя-Кулак хмуро жуя губы и разминая мощные кулаки:
- Не верю, Гриша, в твою честную игру. Мля буду, мухлюешь.
Гриша встаёт с кровати и оттягивает резинку трусов:
- Я и так с вами честен: сижу в одних трусах. По-вашему я карты в анус прячу?
Дембеля рассмеялись.
Гриша:
- Ещё один турнир, товарищи дембеля?
Митя-Кулак:
- Что-то подсказывает, проиграем.
Гриша:
- Я поддамся.
Саша-Патрон:
- Нет. Надоело. Чем-то другим заняться надо. Развеяться.
Сеня-Паровоз:
- Идея! Как?
Гриша:
- Надо подумать.
Саша-Патрон:
- Заключить пари.
Сеня-Паровоз:
- На что забьёмся?
Гриша:
- Хоть на что. Главное, что бы было реально исполнимо.
Саша-Патрон:
- Спонтанно такие решения не принимаются.
Не угадал любитель странных милитаристических амулетов, именно спонтанные мысли всегда двигали человечество вперёд. Спонтанно мысли приходят в любую голову, хоть тупую, хоть в умную. На этот раз отличился Митя-Кулак.
Митя-Кулак:
- Ты, Гриша, доведёшь до белого каления нового помкомвзвода.
Сеня-Паровоз:
- Зачем, безобидный, малость прибитый жизнью малый. Другое что-то.
Саша-Патрон:
- Я против. Пусть развлечётся. И нам польза, скука развеется. Как, Гриша, сможешь?
Гриша хвастливо:
- Как два пальца об асфальт!
Митя-Кулак:
- Усложнить не помешало бы задание. Просто довести до каления младлейта для нашего циркача, что муху прихлопнуть. Надо подумать.
Сеня-Паровоз запальчиво:
- Предложил и думай.
Саша-Патрон спокойно:
- Надо что-то такое, необычное. Розыгрыши, приколы – это детский сад. Но вот что… Приказ: думать всем!
В закутке поселилась тишина. Слышно было биение мухи об оконное стекло. Бренчание гитарных струн настраивало на мыслительный процесс. Солдатские голоса служили не отвлекающим фоном.
Сеня-Паровоз:
- Придумали?
Гриша весело:
- Кажется, да.
Митя-Кулак весомо:
- Уточни: кажется или – да.
Гриша:
- Да. Но пока всё не сформировалось во что-то конкретное.
Саша-Патрон, крутя амулет пальцами:
- Вертится в голове, уловить не могу… что-то такое нужно, чтобы над ним вся часть со смеху умирала… Но – что?
Сеня-Паровоз:
- В субботу ПХД. Гриша, не придумаешь ничего, возвращаешь деньги.
Гриша:
- Если что и решу, на что спорим?
Сеня-Паровоз решительно:
- На бабки, ясен пень!
Митя-Кулак и Саша-Патрон произносят в унисон:
- Розыгрыш должен быть оригинальным, Гриша. Прежде обкатанное не прокатит.
Гриша, с задержкой ответа:
- Согласен. Оригинальное. Напрягу мозги.
Митя-Кулак, пожимая кулаки и поглаживая косточки:
- Ты уж напряги, а не то… На расправу я скор. Делаю – потом думаю. Спорим на деньги. С каждого из нас по четвертаку. Осилим, думаю, братаны?
Сеня-Паровоз и Саша-Патрон согласно кивнули: четвертак не такая уж большая сумма, из дому родаки прислали бабло для возвращения домой, не поскупившись на сумму.
Гриша радостно хлопает в ладоши:
- Зер гут, Христофор Бонифатьевич, как говорится в одном интересном детском мультфильме. Я оригинально разыгрываю младлейта Рогачёва. Вся часть сходит с ума со смеху. Ржут над ним до потери сознания. Вы платите денежки. Но есть маленькое дополнение.
Саша-Патрон серьёзно:
- Это, какое же, Гриша?
Гриша:
- Вы донца своего дембеля. До дня отправления из части домой снабжаете меня куревом. «Беломором» не откупитесь. Идёт?
Сеня-Паровоз:
- Согласен!
Митя-Кулак:
- По рукам, Гриня!
Саша-Патрон машет указательным пальцем в воздухе, будто чертит круги циркулем на ватмане:
- Стоп, орлы спорщики! Это всё прекрасно. Мы не рассмотрели вариант «Б».
Снова повисает тишина прозрачной каплей позднего открытия.
Гриша:
- Какой вариант «Б».
Сеня-Паровоз и Митя-Кулак внимательно смотрят на товарища: объясни.
Саша-Патрон:
- Вариант «Б»: у тебя ничего не выгорит. Наши действия?
Гриша самонадеянно:
- Да чтобы у меня не получилось… Не смеши, Патрон.
Саша-Патрон:
- Удача штука коварная. Сегодня передом к тебе, завтра – задом.
Сеня-Паровоз:
- А ведь Патрон прав: каковы наши преференции, если ты облажаешься?
Гриша:
- Не люблю эти фокусы: получится, не получится. Ладно. Вы мне ничего не будете должны.
Сеня-Паровоз:
- Легко отделаться хочешь, Гриня.
Митя-Кулак:
- Легко не получится. Усложним условия варианта «Б».
Гриша возмущённо:
- Мы так не договаривались!
Сеня-Паровоз:
- Му пока никак не договаривались. Ты сам предложил. Вот моё решение в последней нашей дембельской инстанции: первое – мы проиграли, платим бабло и снабжаем куревом; второе – ты садишься в лужу, и платишь нам деньги, но насчёт сигарет ты заметил точно. До нашего дембеля, пока мы не выйдем за ворота… Напомните, братаны, сколько нам осталось…
Митя-Кулак:
- Грубо – три месяца.
Сеня-Паровоз:
- Три месяца ты нас снабжаешь каждый день табачком.
Гриша только открыл рот, но его остановил Паровоз:
- «Беломор» и «Приму», Гриня, оставь себе. Нам каждому по пачке «Орбиты». Теперь точно без вариантов. Я всё сказал.
Грише спорить с дембелями не с руки. Могут упростить существование до одноклеточной модели жизни. Ему этого не хотелось. Он умно промолчал, выражая согласие. Был уверен в успехе своего дела. Мысль заработала, версии оригинального розыгрыша уже всплывали на поверхность озера сознания.
Митя-Кулак довольно крякнул и выдохнул радостно:
- Напрягись, Гриня, деваться некуда с подводной лодки. День «Х» на носу…
8
День «Х» пришёл быстрее, чем кому бы то ни было хотелось.
ПХД – парково-хозяйственный день – это то вожделенно-счастливое время для любого солдата любого срока службы, когда он может в той или иной мере почувствовать себя настоящим гражданским лицом без прикрас и шаловливых вольностей. В этот день по не заведённым правилам можно не застёгивать на верхнюю пуговицу воротничок гимнастёрки. Ремень с отполированной до слепящего сияния бляхой ослабить и носить на яй…, ниже пупка.
В этот радостный день, даже если из прохудившихся туч хлещет ливень, на душе у солдата светло.
Капитан Коляда и младлейт Рогачёв обходили вверенное хозяйство. Следили за процессом наведения порядка. Коляда давал указания. Рогачёв исполнительно записывал в блокнот. Запланированные мероприятия шли по плану. Поводов для беспокойства не было. Армия – тот механизм, сбои в котором происходят крайне редко, если же случаются, идут на общую пользу коллективу. Так повелось бог знает с каких пор. И менять заведённые правила никому не приходило в голову.
После вкусного обеда, когда половина дел выполнена, солдаты автомобильного подразделения сидели в курилке и смолили табак, следуя неписаному закону: «после вкусного обеда по закону Архимеда, чтобы жиром не заплыть – полагается курить».
Там же находились и наши спорщики. Нещадно чадили табаком, делились новостями из дому, планами на будущее.
Когда на фоне вымытых и подкрашенных машин нарисовалась нескладная фигура Рогачёва, Паровоз толкнул локтем Гришу в бок, усмехнулся и указал взглядом направление, красочно говоря взглядом: «Если не забыл, действуй!» Гриша коротко глотнул. Никакой вариант оригинального розыгрыша ему за дни до ПХД так и не пришёл. Все были давно обкатаны на друзьях-сослуживцах и некоторых командирах. Требовалось нечто такое, что могло действительно удивить своею новизной. Он всё решил с чего-то начать, дальше всё само сложится. Гриша застегнул бушлат, погода стояла осенняя, тёплая, но многие любители пофасонить уже страдали ревматическими болями.
- Товарищ младший лейтенант! – крикнул Гриша и приподнялся с лавки.
Шарившийся по каким-то своим лейтенантским делам Рогачёв растерялся и посмотрел на солдата вопросительно.
- Вы это ко мне обращаетесь?
- Так точно, к вам.
- Слушаю, рядовой.
В Гришиной голове начали звенеть колокольчики, мандраж пошёл гулять по телу и суставам, его начинало легонько колбасить, во рту пересохло и язык плохо слушался.
- Подойдите, пожалуйста.
Колокольный перезвон в голове усилился. Гриша приходил в то состояние, которое посвящённые называют озарением. Он нащупал ни точку оригинального розыгрыша, но пока не мог оконтурить идею. И упрямо шёл вербальной дорогой вперёд.
- Подойдите, товарищ младший лейтенант. У меня появилось
