ярости: «А-ну, живо верни моё кольцо!», выставив себя сразу большим собственником и эгоистом (кольцо между прочим теперь не его, а Лады, или же он оставляет себе право на возврат подарков, если у них с Ладой ничего не выйдет), бросился на незнакомку с неясными, но с угрожающими её безопасности намерениями.
И как буквально сразу выясняется, то спешка для Макса не его конёк, – ему к лицу больше его тупость и тормознутость, – и он, не соразмерив свои желания со своими возможностями, а если быть точней, то неправильно рассчитав траекторию своего выдвижения вперёд, – его движения не поспевали за его мыслью и её оформлению в координационные сигналы, или же всё это между собой смешалось, – получает закономерный для себя результат. Он ногами друг за друга цепляется, и бл*ь, с такой мощной и оглушительной в чём-то харизмой грохается прямо лицом в пыль парковой дорожки (уж почему у него не сработали рефлексы, не выставив вперёд руки, то это какая-то загадка Макса), поднимая над собой пыль бренности человеческого бытия, кому немного и надо, чтобы достигнуть тех пределов, обозначающих, что ты на самом деле есть, и вокруг всего этого стоят звуки истерики Лады, безмолвно вскричавшей. – А!
А вот незнакомка на всё это смотрит с каким-то прямо любопытством и интересом. – И как вы теперь поступите? – обращается она с этим вопросом к Ладе. А Лада и не поймёт сейчас ничего и тем более мотивировку и значение этого заданного ей вопроса. Хотя ответ она на него даёт.
– А что я должна сделать? – спрашивает Лада.
– Я это и спрашиваю. Вы ведь находитесь на своём месте, а не я. – Отвечает незнакомка.
– Позвать на помощь? – как бы спрашивает Лада.
– А кого? – продолжая не сводить своего взгляда с Лады, спрашивает её незнакомка.
– Полици.., скорую помощь? – и опять с не уверенностью задаётся вопросом Лада.
– А как у вас считается правильным? – задаётся вопросом незнакомка
– Не знаю. – Отвечает Лада.
– Тогда вы решайте этот вопрос. А мне уже пора. – Говорит незнакомка, оставляя Ладу так, что ей и этот её уход надолго останется в памяти. А всё дело в том, что эта, полная загадок, тайн и тревожных уже в себе чувств от встречи с ней у Лады, незнакомка, не просто развернулась, чтобы уйти, а она взяла и переступила через Макса. И при этом не сразу, а она, занеся над ним ногу, на этом остановилась, с подчёркнутым любопытством посмотрела на не подающего признаков жизни Макса с высоты своего домысливания на его счёт, и только после некоторых сделанных ею выводов, озвученных вслух: «Сложно ему будет подыматься, не зная ради чего. Без цели не получится стать самим собой», она переступает через Макса, на кого она, можно так сейчас подумать, что наложила своеобразную печать заклятия. И на этом знакомство с ней для Лады на данном отрезке её жизненного пути заканчивается. Что опять же не означает, что в дальнейшем она с ней не пересечётся, тем более их теперь столько между собой связывает. Да тоже кольцо, подаренное Максом и то, что она отозвалась на выкрик Лады себе в спину, когда та нервно её спросила: «Да кто ты такая?!».
На что незнакомка только на мгновение замедлила свой путь, обернулась в сторону Лады и так уж быть, раз ты так хочешь это знать, хоть мне и странно то, что ты ещё не догадалась, назову одну из ипостасей своего я. – Я аксиома жизни, с какой не считаться не получится. Ты к ней, так или иначе, в любом случае придёшь. – И на этом точно уже точка. И Аксиома, право странное и удивительное в чём-то имя, покидает Ладу, оставляя её наедине со столько требующих для себя немедленных решений вопросов. В частности, в первую очередь с Максом.
А вот всего этого, связи Макса с этими событиями, о Максе не скажешь. Что-то многое, не озвученное в сторону Лады со стороны Макса, когда-то потом пришедшего в себя, подсказывает, что он вообще не захочет вспоминать эту историю, пока не вернёт обратно кольцо Ладе и значит уважение к самому себе (Лада здесь опять не в счёт).
– Кольцо само по себе пустяк. Его ценность не в металле и не самом изделии, а в том, что оно собой символизирует. И я не собираюсь покупать точно такое же кольцо, как бы мне на это не намекала Лада, с который мы после того раза и не виделись больше. – Вот так мыслил Макс по уже не столь горячим, а скорей по сильно охладевшим во времени следам этого события, что, тем не менее, не снижает нисколько внутренний огонь ярости и жажды мщения, и внутреннего истощения Макса от всех тех пределов отчаяния, которые навалились в переживаниях на Макса, теперь часто пребывающего в размышлениях и разговорах на этот счёт с единственным своим собеседником, самим собой, отражающимся на стенке пивного бокала. – Найду гадину, убью. И пока не найду её, не буду себя чувствовать живым. – По окончании своих размышлений и бесед с самим собой, Макс приходил к такому психологическому порогу своей вменяемости, и на время забываясь в себе, начинал бродить по тёмным аллеям улицы в поисках той гадины.
Что же касается той, только со слов Макса гадины, то она, добавив это колечко к ещё нескольким кольцам на мизинце своей руки, которые на глазах сдвинулись на одно кольцо в себя, оставив место для нового колечка, которое теперь занимало место на самом виду, вернулась к той самой скамейке, где она её делила с человеком с Луны, и вот что ему сказала. – Говорят, что в экстренных случаях нужно обращаться, либо в скорую помощь, либо … – на этом месте эта особенность женского представительства сбилась с мысли, пытаясь домыслить сказанное Ладой.
– В бюро находок или возврата? – сделал предположение человек с Луны.
– Что-то примерно такое. – Говорит собеседница человека с Луны, Аксиома.
– И где эти службы находятся? Как с ними по быстрому связаться, когда нужна помощь? – задаётся вопросами человек с Луны.
– Мне, кажется, я знаю. – Говорит знакомая человека с Луны, Она с большой буквы и Аксиома для кого-то многих, не сводя своего пристального взгляда с остановившегося у уличного фонаря человека. И не для того, чтобы привести свой внешний вид в порядок, а то он перестал так примерно выглядеть после того, как он столько времени провёл в дороге, и не для того, чтобы перевести дух от долгой ходьбы, а судя по тому как себя он вёл экзальтированно и всё на полной энергетике, то этому человеку понадобилась эта остановка у этого, по своей сути, дорожного крепления и некоего ориентира в сторону устойчивости, для того, чтобы удержать себя в руках от того душевного спазма и расстройства, который ему внушил тот безобразнейшего качества и подлоты человек, с которым он сейчас ором перекрикивался в поднесённую им к своему рту трубку. По всей видимости являющейся передаточным и связующим звеном между этим и другим, паскудного рода и качества человеком.
И только одно не совсем понятно и смущает Аксиому, то раз этого человека так расстраивает разговор и связь с тем мерзопакостным человеком, то зачем он с ним держит связь. О чём бы одном Аксиома спросила человека с Луны, но он её опережает с этим вопросом, заранее дав на него предположительный и как один из вариантов ответ. – Он с помощью него снимает стресс и напряжение. – Говорит человек с Луны.
– Очень интересно. – Говорит Аксиома, продолжая не сводить своего взгляда с этого разнервничавшегося и можно о нём сказать, что белены объевшегося человека. – Видно слишком в нём много напряжения, раз оно всё не снимается. – Говорит Аксиома, спустя некоторое наблюдение за этим человеком, беснующимся и проклинающим всё и своего собеседника в частности. – А может тут дело совсем в другом. – Добавляет Аксиома и раз, человек Луны уже видит её направляющуюся к этому нервному типу, готовому в порошок стереть своего собеседника, а что до всего остального мира, то он камня на камне от него не оставит, если это его успокоит.
И в тот момент, когда этот дико вращающий своими глазами тип, намеревающийся сейчас опрокинуть своего собеседника креативно им подобранным ругательством, собрался применить эту тактику выжженной земли после себя в душе того подлеца и падлы, с кем его деловая жизнь на одном из перекрёстков свела, к его полной неожиданности и связанному с ним недоумению, а также изумлению, буквально перед ним и его лицом очень вдруг возникает особа женского рода, смотрящая на него в упор с каким-то требовательным вниманием, что сбивает его с набранного темпа всё крушить и уничтожать с собой связанное и он замирает в себе, завороженный этим взглядом незнакомки, ожидая теперь от неё пояснений своего появления и вот такого вмешательства в его личную жизнь.
И незнакомка не заставила себя долго ждать Радимира Калужского, как всем своим знакомым и не знакомым тоже был известен этот нервный и когда его выведут из себя, то и дико некультурный и бешенный человек, и она косвенно ему пояснила своё здесь появление.
– Кто это? – кивая на трубку в руках Радимира Калужского, задаётся вопросом Аксиома, кто и была тем, кто не оставляет людей наедине со своими сложностями и вносит в эти их отношения свою интригу и возможности для своего креатива.
– Вы это о чём? – ничего нисколечко не поймёт Радимир Калужский, растерянно смотря на незнакомку, недовольно морщась от стоящего в ухе жужжания абонента в трубке, кто не менее, чем Радимир Калужский настырный тип, и если его туда отправить, куда Радимир посылает, то он из принципа туда не пойдёт, а сам пошлёт Радимира по этому, очень далёкому адресу. Вот такая, как оказывается, переадресовка в этом разговоре шла. Впрочем, спустя мгновение, как только возникла вот такая пауза в этом разговоре по причине вмешательства в него этой незнакомки, Аксиомы, то оппонент Радимира тоже сделал паузу в своём, на повышенных тонах разговоре с Радимиром, принявшись прислушиваться к тому, почему там так неожиданно сдулись и не является ли это хитрым и коварным планом Радимира. Кто через эту молчаливую паузу заставит его прижаться сильней к трубке телефона, прислушаться и …В этот-то момент он и обрушит на него всё в себе до этого момента сдерживаемое, в общем заорёт истошным криком, что не оглохнуть или не быть контуженным не получится никак.
А между тем, на этой стороне телефонной трубки продолжается мало пока что понятный для Радимира разговор. – Тот, кто вас так вывел из себя. Кто он? – задаётся по новому своим прежним вопросом Аксиома.
И всё равно Радимир не понимает или не желает понимать эту первую встречную, кто сама и по своей личной инициативе, с неизвестными намерениями подошла к нему и пытается вмешаться в его личные инициативы. – Я не понимаю. – Так и говорит Радимир, во всём себе выражая это своё непонимание вот такого подхода к себе постороннего человека, кого его личные дела не касаются нисколько и чему первому он должен придерживаться на своём жизненном пути, так это правилу не вмешательства и игнорированию всего того, что мимо тебя проходит. А то возьмут себе некоторые имбецильного подвида личности за правило смешивать общественное и личное, заявляя, что такова их активная жизненная позиция не быть равнодушным человеком, кому не на всё по хрен, и начинают лезть людям под кожу своими нравоучениями.
– Он покойник? – задаётся вопросом Аксиома. – Как вы о нём высказались.
А вот теперь Радимир
