Лето и два доллара

чтобы люди на работу шли, до восьми утра. Есть у меня одна мысль… вполне возможно, меня пробили уже по всем базам, и мусора знают, где я живу. Риски есть. Но там,  дома, паспорт, вещи мои…короче, домой надо попасть утром, понял, да?
Сергей кивнул. Голова потяжелела и навалилась сонливость. Надо поспать, подумал он.
- Конечно, Сев, съездим. И потом разбежимся… я тоже уеду на дачу на недели три. Надо залечь на дно.

Проснулись рано. Ополоснули лица над ржавой мойкой. Сергей осторожно выглянул во двор. Никого. Моросил мелкий дождь, стены дома напротив были в мокрых подтёках под жестяными подоконниками. Пейзаж не вселял оптимизма. Надо было ехать.
Долго ловили машину на Некрасова, у рынка. Остановилось такси, «Волга» жёлтого цвета.
Сева назвал адрес – Балтийский вокзал. Сергей подумал, что так правильнее, надо местность осмотреть при подходе к Шкапина.
Вышли, пошли мимо бани. Серое, дождливое утро. Сева остановился, посмотрел по сторонам.
- Слушай, напарник… возьми наган себе… я пойду впереди тебя метров за сто. Ты не спеши, иди, смотри на меня. Если меня прихватят, спокойно уходи, не оборачивайся. Нельзя мне ствол при себе носить, понимаешь, да?
Сергей кивнул. Его опять стал бить мелкий озноб. Сева, напротив, был внешне спокоен.
- Не дрожи. Что будет – то будет. Значит, судьба такая… Я зайду в парадняк, поднимусь, соберу вещи и выйду. Давай так поступим… значит, я вошёл, всё спокойно на улице. Ты иди дальше. Через три дома увидишь забор из плит, проходи его. За ним будет пустырь, там навес есть металлический… постой там минут тридцать, походи, ну так, не привлекая внимания… если меня не будет, уходи. Ствол выброси там же, там есть канава , сейчас грязища в ней. Утонет ствол и всё, нормально. Ну, а сам домой езжай. Меня не ищи. Про то, как и где меня видел в последний раз, ну, это мы проговорили… в пирожковой на Литейном три дня назад. Всё, пошёл я… давай следом.
Наган Сергей сунул в карман куртки. Накинул капюшон, хотя он не особо спасал от капель дождя.

Народу было немного. Мужчины в серой одежде, с серыми лицами. Работяги, как понял Сергей, спешат или в метро или на предприятия на Обводном. Женщины с измученными лицами, идущие по серым мокрым улицам. Рабочее ленинградское утро.
Сева перешёл улицу и пошёл по противоположной стороне. Двигался уверенно, иногда, правда, посматривая по сторонам, ну так, украдкой, как заметил Сергей.
Подошёл к подъезду. Остановился, будто отряхивая какую-то грязь с рукава, оглянулся.  Открыл дверь и вошёл в тёмную парадную.
Вроде всё тихо. Внезапно, через мгновение после того, как Сева вошёл в дверь, вслед за ним быстро забежала фигура молодого мужика в сером пиджаке.
Сергей остановился, быстро оглянулся. Сейчас он почувствовал, что всё… начинается какая-то скорость…
К подъезду больше никто не подходил. «Чёрт! Надо же… кто этот хрен? Откуда…» - Сергей быстро перешёл улицу и вошёл в подъезд.
Сразу услышал, а потом и увидел возню на площадке второго этажа. Сева пыхтел и матерился, пытаясь освободиться от захвата мужика в сером пиджаке. На полу валялась смятая пачка «Беломорканала», часть папирос были раздавлены. «Выпали из кармана этого, в пиджаке», - машинально подумал Сергей. Мужик говорил быстро и сдавленно: Врёшь, не уйдёшь, козлина! Милиция! Я из милиции! А ну, давай… давай…
Сергей сунул руку в карман ветровки, достал наган. Перехватил за ствол и ударил рукояткой в стриженый затылок с двумя складками. Мужик как-то по детски вскрикнул, потом охнул, обмяк и повалился набок.
Сева вскочил, матерясь.
- Всё, меня выпасли мусора! Ты чё прибежал! Зачем… зачем… он же не один!
Точно. Не один. Хлопнула дверь. По лестнице бежал еще один, более молодой. Добежал до площадки, увидел парней.
- Стоять! Не двигаться! Милиция! Я из милиции!
Сергей вскинул руку, увидев, как второй потянул руку под мышку, за краем молнии голубой куртки увидел кобуру на ремне, под мышкой. Нажал на курок, скорее, машинально. «Как в кино», - подумал Сергей.
Отдача была небольшой. Выстрел немного оглушил Сергея. Он оторопело смотрел на свою руку с пистолетом.
Второй как-то засвистел носом, упал на колени. На груди расплывалось алое пятно. Глаза закатились. Сергей увидел большую родинку на щеке. «Бля… это же тот парень, который позавчера девушку ждал на «Маяке»… вот ведь… зачем ты здесь…» - его начало колотить, к горлу подкатила тошнота.
Сева растерянно смотрел на упавшего. Зашевелился первый. Сева ударил его кулаком в затылок, тот опять затих.
- Давай, давай! Валим! Вверх… вверх давай! Там, на шестом, люк открыт на чердак! – Сева побежал по лестнице наверх.
Сергей, перепрыгивая через ступеньки, бежал за ним. «Как глупо… как глупо… я убил его… или нет, нет! Он просто ранен! Просто ранен!» - мысли проносились хаотично и безжалостно, - убил! Убил!»
Люк действительно был открыт. Пробежали по пыльному чердаку. Из открытого люка доносились голоса, несколько человек быстро поднимались по лестнице.
- Короче, Серж! Я по чердаку в другой подъезд попробую уйти! Там… там вон люк есть! Надо разделиться! По одному проще оторваться! Кто-то обязательно уйдёт… давай, кореш, на крышу, беги направо, там спрыгнешь на вторую крышу, там не высоко, метра два… и уходи по лестнице пожарной… там… увидишь! Вечером встретимся на «точке»! Давай, жми!
Сева побежал, пригибаясь под стропилами крыши, в серый полумрак. Кто-то поднимался по лесенке в люк.
Сергей вдруг ощутил какое-то спокойствие. «Так, лезут, суки… что им надо… что им всем от меня надо… надо уходить. Крыша!»
Над люком показалась голова. Сергей, плохо прицелившись, выстрелил в сторону люка. Голова исчезла. Послышались ругательства. «Ага, не нравится… да… вот так… не нравится, бляди!»
Он швырнул наган в сторону люка и полез в слуховое окно.
Крыша блестела от прошедшего дождя. Облака начали расходиться, Сергей даже увидел голубой просвет. Там, вдали, над Канонерским.
Побежал налево от окна. Забыл совет Севы. Через минуту раздался грохот кровельного железа, несколько человек бежали за ним.
«Наверное, трое… чего-то они кричат мне… не стреляют. Может, нечем?» - Сергей перепрыгивал швы на железе, стараясь не зацепиться за швы. Подошвы тапочек немного проскальзывали на железе крыши, особенно на новых листах. На крашеных сцепление лучше, машинально отметил Сергей.
Добежал до края. Посмотрел вниз. Напротив была крыша какого-то производственного задания, на два этажа ниже дома, как примерно прикинул Сергей. Метра три между стенами. Внизу строительный мусор, катушка от кабеля, обломки бетонных плит.
Сунул руку в карман, достал половинку банкноты. «На удачу…Рая… Рая, ты думаешь сейчас обо мне, это я знаю… знаю точно…» - он оглянулся.
Три мужских фигуры быстро шли по крыше к нему.
- Парень, не дури! Милиция! Давай по-хорошему! Не уйдёшь ведь, давай, остановись!
Сергей отошёл несколько шагов обратно, присел, определил ногу для толчка. Побежал, оттолкнувшись толчковой на краю крыши. Подошва предательски скользнула по серому кровельному железу.

- Молодой дурак. Зачем, зачем прыгнул… Мозгов нет, считай, калека, -  капитан Орехов смотрел на Сергея, - мгновенно умер. Три арматурины насквозь. Не мучился пацан. Ты чего, Петренко? Плохо тебе?
Петренко, молодой опер, отошёл к стене дома. Его тошнило.
- Это твой первый труп, Петренко? А, ну да, ты у нас три месяца всего… Ничего, привыкнешь. Правда, привыкнуть трудно. Эти пацаны, похоже, валютчика на «Приморской» завалили позавчера… по ориентировкам они. Что там с Максимом? Убит?  Бля… кто-то из этих его… а ведь к свадьбе готовился, заявление подали на осень. Наташе его надо позвонить… Пусть полковник звонит… и маме в Лугу. Второго взяли. Расколется быстро. Конечно, на дружбана своего мёртвого всё переведёт. Надо выяснить, что за половинка банкноты двухдолларовой у него в руке была зажата… Надо его кореша прессануть… может, это бабки валютчика, которого они завалили…Ладно, давай, дождись  экспертов, а я в отдел. Вот и солнышко вышло, сегодня опять припекать будет.

Июльское солнце уверенно пробивало облака. День обещал быть хорошим. На Шкапина заскрежетал своим корпусом трамвай, заворачивая на Чернова.